Томас Харди «Вдали от обезумевшей толпы»

Поучительная история о том, как юная девушка, не способная отличить искреннюю любовь от подделки, получает именно то, чего заслуживает. Батшеба — девица волевая, по-своему неглупая, разбирается в делах фермы, ну, словом, викторианская бизнес-вумен во всей красе. Но в области чувств она более чем наивна, и ее презрение к недостаточно эффектным влюбленным легко объяснить неопытностью, но оправдать сложно. Так что жаль было Габриэля и Болдвуда, жаль бедную Фанни, а главную героиню — не очень. Неожиданно вспыхнувшая роковая любовь Болдвуда, робкая преданность Фанни, несчастья Батшебы создают высокий эмоциональный накал повествования.

На этом фоне заглавие книги выглядит откровенной полемикой, ведь в элегии Томаса Грея, где Гарди одолжил строчку, сельская глубинка предстает царством безмятежности. В переводе Жуковского:

Скрываясь от мирских погибельных смятений,

Без страха и надежд, в долине жизни сей,

Не зная горести, не зная наслаждений,

Они беспечно шли тропинкою своей.

Уж это явно не о персонажах романа!

Нельзя не упомянуть и еще одного «персонажа», нежно любимого писателем, — вымышленное графство Уэссекс где-то на юго-западе Англии. Здесь Гарди находит уголок, где сохранились еще обычаи и традиции, восходящие чуть ли не к временам англосаксов. И почему бы не посидеть за кружечкой сидра в солодовне старика Уоррена, да не послушать толки Генери и Джана о том, что старые добрые традиции рушатся, теперь уж все не то. Нет, Гарди совсем не идеализирует патриархальный уклад. Недаром Батшеба рассуждает, что жене лучше умереть от побоев мужа, чем оставить его и превратиться в предмет всеобщего осуждения. А все-таки тянет писателя в круг степенных селян, и он с удовольствием воспроизводит даже их предрассудки.

Давненько я не «имела чести» читать такую занудную книгу ни о чём. Роман купила довольно давно, года этак 2 назад, но всё откладывала чтение, жаль, что все таки взялась читать! Заинтриговало меня такое высказывание в аннотации: «роман по-прежнему считается скандальным и нарушающим «основы-основ»». И я как дурочка действительно ожидала чего-то скандального, ломающего стереотипы, чего-то остренького и злободневного. Но... перед нами банальный любовный не треугольник, а целый, Бог ты мой, квадрат.

Хотелось бы немного описать участников этого квадрата:

Сама виновница «торжества» Батшеба. Меня постоянно «смешило», что автор выставлял её ангелом, хотя она таковым не является. Томас Харди на протяжении всего романа сам себе противоречит. Он постоянно упоминает что Батшеба не является кокеткой, она не играет чувствами мужчин, а является очень порядочной девушкой. Ха-ха-ха. Очень смешно. Батшеба — это, на мой скромный вкус, зарубежный близнец нашей Анны Карениной. Что та, что друга хотят получить любовь, но не умеют ни понять это чувство, не ответить на него взаимностью. Батшеба эгоистична, ей плевать на чувства других людей. Ей нравится играть чувствами мужчин, но потом напортачив прятаться в кусты и говорить, что это не я. Она не умеет держать ответ за свои поступки. ИМХО, но я не могу уважать такую героиню и сопереживать её чувствам. На протяжении всего романа я удивлялась КАК все герои не видят фальши в ней?! Неужели исключительно миленькое личико их и интересует?!

Фермер Болдвуд. Это был единственный герой, которого мне было искренне жаль.Серьезный, порядочный и сильный мужчина. И тут появилась она и разрушила его жизнь.

Крестьянин Габриэль Оук. Трудяга малый, прямодушный и честный.

И довершает всё суженый Батшебы сержант Трой. Вот тут уж Бог до пары свёл, как говорится. Тот же эгоистичный и непорядочный человек.

Далее, диалоги меня убили. Хотелось увидеть умные, философские размышления, но куда уж там. Все блеют как овцы о любви или просто сотрясают воздух. Бла — бла -бла. Наигранность, фальшь и лицемерие, вот что сквозит в их речах.

Из плюсов могу выделить очень красивое, поэтичное описание природы. Вот читая эти моменты я действительно получала удовольствие от чтения.

Очень объёмно описывается быт крестьян, их обычаи. Много уделено внимания сельскому хозяйству. Для кого-то эти моменты были раздражающими, но для меня — это единственные плюсы этого розового словесного недержания. Именно из-за этих вставок моя оценка 3, а не 1.

Итог: абсолютно ничем не примечательное произведение. Таких классических романов, НО написанных намного качественней очень много. Разница лишь в том, что «Вдали от обезумевшей толпы» забудется уже через месяц. Да и что та запоминать? Историю пустышки, которая разрушила столько жизней?!

Миленько и... пустенько. О чем рассказывает роман? О пустоголовой девице, вокруг которой вертится мир, как ей кажется, и что парадоксально, её все обожают. Ну, нельзя же так, кто-то да должен был заметить повозку недостатков, которую она притащила с собой в деревню, ан нет, всех все устраивает. А так кипят вокруг неё страсти, ой, нет, страстишки... Чужды мне такие произведения, вот если бы этой девице ремнем бы, или хотя бы словом да по мягкому месту... Еще отмечу из минусов – предсказуемость, причем автор порой сам раскрывал и без того слабенькую интригу, забегая вперед.

Несмотря на то, что слог и все что касается описаний природы, внешности людей, у автора на высоте, диалоги оказались посредственными и не особо не передающими характер героев, словно из пустого в порожнее переливают словеса. Впрочем, персонажи шаблонные до оскомины, так что о полноценном раскрытии образов речь и не идет. Отношу роман к разряду сугубо дамского чтения не высшего качества. Жаль, ожидала большего, так как роман Гарди «Мэр Кэстербриджа» в свое время меня впечатлил.

Бог создал глупость. Дьявол наделил её красотой и гордостью. Гарди дал ей имя — Батшеба. И поселил он её на ферме умершего дядюшки, доставшейся ей в наследство. Вдали от обезумевшей толпы... Именно! Вдали от города. Людей мало, а чувств, свободы — много; где всё совсем не так. Если плотность населения становится меньше, чувства сразу меняют полярность. Суета превращается в трудолюбие, упорство — в радость, равнодушие — в страх, праздность — в тупость или таковой и остаётся, в зависимости от материального положения. Конечно, город сразу заявится с протестом: да у вас в деревне время перевернулось с ног на голову, а жизнь давно полёживает в гробу, на могиле построили туалет, и все сошли с ума от монотонности и скудоумия. Думайте, что хотите, а для Гарди — это лучшее место, чтобы показать, чтО любовь делает с людьми с глазу на глаз, когда спрятаться и убежать невозможно.

Ещё при жизни дяди, Батшеба мило отказывает в женитьбе гордому Оуку с его овечьим стадом. Фермершей (у которой бы всё пошло прахом, если бы не Оук), она столь же мило и без обиняков портит жизнь одинокому, но весьма успешному фермеру Болтвуду. И всё это из-за её врождённых качеств, которые, видно, решили сыграть злую шутку, когда стали поочередно выказывать друг друга беспечному Трою. Поначалу красота, затем — гордость, вновь — красота и гордость вместе, и наконец — глупость. Впрочем, можно расположить как угодно, Батшеба от этого не изменится. Мирок этих людей уменьшается до микроскопических размеров. Наудачу брошенное слово будет воспринято как клятва, взгляд запечатлеется в мозгу красочной фотографией, которая будет уверенными шагами перебираться на полку для идолов сегодняшнего дня. Душным костром обжигает молва, родителями которой некоторые бы посчитали стервятников и клеветников, но только не здесь. На ферме Гарди каждый в ответе за остальных, и клевете не хватает воздуха в этой атмосфере, чтобы появиться на свет. А тут ещё, откуда ни возьмись, объявляется Фанни, злополучная Фанни, полюбившая Троя и помимо своей воли отплатившая ему увесистой монетой, звон которой не успела услышать. Фанни появляется очень ненадолго, но роль её значима. Она возвращает события к исходной точке, с той лишь разницей, что герои хорошо узнали друг друга и теперь будут давать те же обещания с пустым взором и принимать их с издыхающей решимостью — раз и навсегда.

Попробуй Гарди рассказать то же самое, но уже окружив героев суетящейся городской толпой, у него бы получилась совсем другая книга. Оук устраивает дела, скажем, уже на фабрике Батшебы, Болтвуд тихо-мирно поживает, а валентинка Батшебы лежит в мусорном ведре, Трой и Батшеба проходят мимо два раза в неделю и видят одну пустоту на лице. Ой, забыл, ведь здесь все чувства меняются, и наши герои стали бы нам уже чужими.

Казалось бы классическая и в общем-то банальная история — «А» любит «В», «С» любит тоже «В», а «В» пока никого не любит, но с удовольствием наслаждается влюблённостями двух мужчин. Однако стоит появиться на горизонте третьему красочному персонажу — ловеласу и сердцееду, — как наша гордячка «В» попадает в расставленные силки. Весь этот хоровод страстей и событий кружится на месте, вовлекая в своё водоворотное действо других персонажей романа, наши симпатии перескакивают с одного на другое, и когда уже кажется, что из тупиковой ситуации нет выхода, Томас Харди находит в общем-то тоже не новый, но зато решительный и всё ставящий на свои места сюжетный поворот.

Наверное просто иногда начинаешь уставать от современной литературы, от её жёсткой стилистики, от обилия проблематики порой искусственной, от остроты лексики и от гноища и кровища литературной формы. И тогда берёшь в руки старенький томик испытанной уже полуторастолетиями классики мировой литературы и вкушаешь его — как только что отваренный молодой картофель снедаешь после всех этих наших чизбургеров, гамбургеров и прочих фастфудностей. Вроде и простая незамысловатая еда, этот молодой картофель с пупырышками под тоненькой кожуркой, но ни в какое сравнение не идёт с наворотами ресторанной кухни. Так и тут — великолепие литературного отпуска!