Мария Семёнова «Волкодав»

прочитал книгу только потому, что ее хвалила моя девушка. читал с баааальшим трудом, чисто из упрямства. с определением жанра категорически не согласен, это типичнейший дамский роман, в декорациях от фентези. вопль женщины о *настоящем мужике*, с очень матриархальными запросами. от фентези в книге только декорации, к моему удивлению, проработаные довольно неплохо. есть достаточно детальное описание окружающего мира и населяющих его народов, их обычаев, хотя география довольно смутная.

очень раздражает простота характеров героев, всех без исключения. главный герой, пардон за выражение, совершенно тупой, простой как валенок и плоский как стол. Буквально двух слов связать не умеет и чувство юмора измеряется отрицательными величинами, хорош и благостен вплоть до комичности, переводит бабушек через дорогу, снимает кошечек с деревьев и параллельно шинкует в мелкий мак и крупный пепел каждого встречного-поперечного негодяя. абсолютная крутость волкодава, больше всего напоминает 3д-шутер на самом легком уровне. совершенно непобедим, вынослив как робот, может очень страдать от сильнейших ран, но это не помешает ему продолжить уничтожать врагов, как в индийском кинофильме, штабелями, легко и непринужденно.

все остальные герои повествования еще проще, если это вообще возможно. У них почти полностью отсутствуют характеры, есть только цвет: ослепительно белый, или непроницаемо черный. индивидуальные особенности обозначены легкими штрихами, все они производят впечатление ровно и четко вырубленых из картона контуров, совершенно стандартными и привычными штампами, поступки полностью предсказуемы от начала и до самого конца. упрощение достигает таких масштабов, что ближайшие советники кнеса-кнесинки названы просто: левый и правый, не трудно догадаться, кто из них плохиш и кибальчиш.

единственно что порадовало во всей книге, немногие батальные сцены. даже со скидкой на абсолютное суперменство гг и несколько роялей, удачно раскиданых по кустам, схватки прописаны от души и с большим умением. бой у подвесного моста по настоящему захватывает. Но в остальном это очень женская книжка, в самом плохом смысле этого слова. потому что, если из произведения так сильно выпирает гендерная принадлежность автора и читатель совершенно безошибочно относит книгу к «женской» или «мужской», значит автор откровенно слаб. потому что по настоящему сильные произведения, так однозначно не классифицируются.

вызывает очень большое недоумение, жанр, к которому так упорно относят эту книгу. что такое «славянское фентези»? почему это произведение к нему относится? каким боком? я теряюсь в догадках. названия городов, племен, рек и тп, не имеют никакого отношения к реально существовавшим на территории древней руси, его география совершенно фантастична и неопределенна. с некой натяжкой, можно предположить примерную географическую широту местности, если проводить аналогии с нашей планетой — это где-то на границе европы и азии. нельзя однозначно определить, к какой эпохе относится этот выдуманный мир. я не нашел в книге никаких зацепок и подсказок на этот счет.

последняя претензия — к сюжету. предсказуем на сотни страниц вперед...

---------------------------------------

upd. отосительно жарна романа

в ходе небольшой дискуссии с поклонниками серии, я выяснил причины отнесения этого произведения к жанру «славянское фентези».

во-первых, первое издание книги, редакция снабдила сомнительным выносом на обложку, наподобие: «русский конан». рецензия, против которой выступили все читатели и сама автор. легко понять почему, конан и волкодав — почти антиподы друг другу.

вторая причина, наполнение романа некоторым количеством «славянского сленга»: бояре, отроки, кнес и тп. кроме лексикона, автор добавляет в текст адаптированный пересказ пары славянских мифов и несколько выдуманных, но удачно стилизованных под славянские. это дало некоторую иллюзию, что действие происходит в альтернативной древней руси. но вышеупомянутые детали ее развеивают.

в-третьих, последующие книги серии еще больше наполняются «славянским антуражем». начинают упоминаться имена славянских богов, добавляется еще больше устаревших слов и понятий и тому подобное.

вывод: по моему мнению, книга очень подойдет любителям более традиционных произведений «дамского» жанра, а так же приверженцам современной «славянской моды» на все древнерусское. автор создал весьма правдоподобный и достаточно подробный окружающий мир. роман написан легким и приятным слогом, в отличии от большинства «дамской» литературы

Мужчина ли Волкодав?

***

– Волкодав не мужик, – авторитетно заявил Старший, возвращая роман.

– Почему? – грозным щенком тут же ощерился на него Младший.

– Да это баба писала, оно же видно! Герой ни с кем не переспал, хоть под него и ложились. Давали – и не взял! Да ты не спорь, не спорь – сам ведь «палку» ещё не кидал ни разу…

– Опять ЗэКа в моде? Спасибо, не надо. Знавал я дураков, отсидевших за Володеньку Высоцкого, чтобы «настоящими» стать, – презрительно сплюнул Старый, не став даже дочитывать подсунутый бестселлер. – А тут вообще детская сказочка. Подрастёшь – поймёшь…

– И где тут фэнтези, да ещё и славянское? – потряс книгой и чуть не ударил ею по лбу Младшего очкастый Студент. – Один упырь в самом начале и горячечный бред про каких-то вил и симуранов. Лешие где? Шишиги, кикиморы, стриги? Русалки на худой конец? – тут он чему-то усмехнулся и закончил: – Учись, школота!..

Примерно такие разговоры велись после появления на прилавках книжных магазинов в 1995-м году романа Марии Семёновой «Волкодав». Наверняка подобные обсуждения возникают кое-где и сейчас, хотя уже и не столь массово.

Действительно, герой получился нетипичный. Как и мир, в котором он живёт. Что же это за зверь такой, первый и последний из рода Серых Псов? Каждый раз при попытке его определения всплывают ассоциации с отрицанием: не Конан, не Ведьмак, не индеец, не рыцарь, не былинный богатырь, не Иван Сучий сын... Рекламщики, особо не думая, нарекли его «русским Конаном» и, как всегда, попали пальцем не туда.

***

С миром разобраться проще. Если особо не придираться, то здесь всё те же пространство, время и конгломерат культур, что и в более ранних произведениях Семёновой: «Два короля», «Валькирия», «Сольвейг и мы все», «Орлиная круча», «Пелко и волки». Условные славяне, нурманы, балты и ромеи торгуют, ссорятся и мирятся где-то между морем, горами и лесом. В «Волкодаве» горизонт заметно расширился: добавились столь же условные кельты, народы из Великой степи, с Кавказа и представители африканских цивилизаций. На первый взгляд действие происходит во всё те же средние века – но они уже абстрактные и смешанные, а не конкретные. Где-то за пару веков до массового Крещения язычников, только вместо христианских миссионеров действуют и злодействуют жрецы Близнецов. Порох ещё не появился в массовом сознании даже в виде слухов, но таранный удар копьём и сплошной доспех уже есть. Встречаются также некоторые характерные особенности античности, такие как аллюзии на греков и финикийцев.

«Закваска» проблематики произведения также старая семёновская, как в «Лебеди улетают» и «Ведуне». Бывалый и увечный воин берёт под свою защиту слабых, малых, старых и женщин, не требуя ничего взамен. Приём слёзы из камня выжимает, причём в хорошем смысле. Душевные перекосы хранителя и жертв выправляются, зло наказывается, Правда восстанавливается, катарсис достигается. Защитнику богами даётся второй шанс за спасение невинных. А если всё совсем плохо и реалистично, то можно улететь на крыльях, как сделал хромой кузнец, или вообще спрыгнуть с обрыва в никуда. Благодаря этому повествование не станет детской сказкой из-за вымученно-добренького финала, и конфликт разрешится настолько фантастически, что понимай как хочешь, фэнтези это или трагический обрыв струны с предсмертным видением.

Фэнтези ли «Волкодав»? На все сто процентов, поскольку мифологическая и сказочная канва основного и вставных сюжетов видна невооружённым глазом. Другое дело, видит её конкретный читатель или нет, но это уже вопрос его эрудиции. Вводит в заблуждение кажущееся правдоподобие художественного мира и сокращение доли фантастики и её влияния на развитие повествования до минимальных значений. Оговорки Тилорна, намекающие на «попаданчество», счастливо забываются. Главная «фишка» фэнтези – нечеловеческие расы, нечисть, нежить, боги и демоны – практически не участвуют в действии, они встречаются лишь в качестве мимолётных и зачастую субъективных упоминаний. Хочешь верь, хочешь не верь. Героизм главного героя и его живучесть, по существу, являются самым значимым и чуть ли не единственным фантастическим допущением книги, прочно закрепляя её на полке «героического фэнтези».

Термин «магический реализм» напрашивается к подобному стилю сам собой, но, помимо явных несоответствий жанру, роману по крови ближе такая же «славянская» сказовая традиция П. Бажова, В. Галкина, И. Ермакова, А. Мисюрева, Т. Пьянковой и других. В их мирах реально всё, кроме сказочного обрамления и торжества справедливости, как, допустим, в «Седом медведе» у Галкина. Отсюда же, кстати сказать, тянутся и «каторжные» корни клеймёного венна, заставляющие относиться к нему с предубеждением не только персонажей книги. Он не урка, не зэк, не уголовник новейшего времени, а кандальный рудокоп, колодник, вчерашний свободный и всё ещё гордый триединый пахарь, охотник и воин, которому «воли надо». Вспомните Урал, Сибирь, цикл Е. А. Фёдорова «Каменный пояс», фильм Я. Лапшина «Демидовы». Суровые времена, дикие горы, алчные промышленники и звереющие по обоим концам кнута люди в шахтах.

Если на минуточку стать вивисектором и отбросить побочные ответвления сюжета, то получится очень интересная вещь. Всё повествование легко сводится к процедуре обеспечения прохождения инициационных испытаний перед вступлением в брак с иноземным партнёром, но в женском варианте. Кнесинка Елень становится истинным героем, а Волкодав её зооморфным помощником, верным Серым Волком при «царевне Елене троянской». При такой расстановке обретают смысл исключение кнеса из основного действия, его жена-полководец, воинствующая дева Эртан, жрица богини Кан, матриархат уклада и религии веннов. Встают на свои места «надуманные» конфликты Волкодава с Атталиком, Лучезаром и даже Глуздом, усиливается вражда с Винитаром. Венн попросту работает «громоотводом», выводя пассивную «теневую героиню» из-под власти отца, угрозы «кровосмешения» в своём доме и заключения нежелательного брака с недостойными. А сколько раз Серый Волк походя помог счастливо разрешить ту же проблему персонажам второго и третьего плана? Старые рабы, Ниилит и Тилорн, Ане и Кетарн?

Мария Семёнова мастерски вышла за границы «женской литературы» и «ярмарки претендентов», сконструировав основной мужской образ по канонам волшебной сказки. Сказка – она ведь для всех: и мальчиков, и девочек, и взрослых. Может ли иметь половую принадлежность голая функция? Серый Волк, герой-помощник, дух-хранитель – называй как хочешь. Смысл один: Волкодав больше не принадлежит миру людей. Свершив месть, он умер как человек и не смог полностью уйти за грань только потому, что живые нуждались в его помощи. Тилорн, Ниилит, Эврих, старики вельхи, щенок… Список спасённых им длинен, и каждый добавляет полешко-другое в почти догоревший костёр его жизни, эгоистично не давая умереть.

У Ольги Григорьевой в романе «Ладога» один из героев выгорел дотла, и опустевшее, но ещё живое тело из жалости и стремления помочь занял его «астральный» двойник – «кромешник», «хельг гейст». Волкодав Марии Семёновой сам волевым усилием разорвал свою душу надвое, частью уже перейдя смертную грань и даже обретя неполное следующее рождение. В его нынешнем теле просто не осталось земных и плотских желаний, и живо оно лишь ради других, половиной души. Женщина, дом, дети, личное – всё это будет в следующем воплощении. Может быть. «Иди и придёшь», – сказал ему бог. Осталось понять, куда именно идти и что следует выполнить для того, чтобы дали спокойно умереть. Чтобы снова обрести цельность и родиться заново. Чтобы жить самому.

Мужчина ли Волкодав? Нет, он лишь малая часть мужчины. Безмерно идеализированная и преувеличенная мужская функция, обладающая силой, волей и разумом, руководствующаяся неким нравственным императивом, но не имеющая никаких собственных желаний и потребностей. Целиком и полностью женский и подчинённый женщине конструкт. Воплощение наивной веры женщины в то, что Мужчина придёт без зова в нужный момент и спасёт наперекор всему и всем и даже ей самой, и не воспользуется её слабостью, и всё будет хорошо. А потом уйдёт, ничего не попросив взамен, чтобы не мешаться. Исчезнет, чтобы когда-нибудь снова появиться, если у женщины возникнет очередная проблема.

Вместе с тем образ Волкодава благодаря связи со сказкой и умело внесённой (подсмотренной, подсказанной – кто знает?) мужской способности сжигать себя дотла в «последнем бою» получился настолько ярким, что перестал быть только женским. В качестве Идеального Мужчины и Героя он оказался способным стать образцом для подражания и «камертоном мужественности», основательно потеснив в сердцах многих мальчишек яростных варваров и благородных рыцарей, индейцев и ковбоев. Вполне возможно, что это было запланировано автором, а может быть, возникло само собой, случайно заполнив некую пустоту в современной русской фантастической литературе. Как бы то ни было на самом деле, некоторые из Младших это почувствовали и прикипели к «Волкодаву», как к Библии. Они переписывали стихи из Книги и учили их наизусть. Они плевались от экранизаций, сделавших из Идеального Мужчины просто самца. Они взяли образ сурового венна с собой во взрослую жизнь. Своё дело «Волкодав» сделал, и это было действительно доброе и нужное дело.

Не знаю, задумывала автор снайперский выстрел в свою аудиторию или просто красиво изложила собственные мечты, а может воедино слились оба мотива, но на выходе мы имеем великолепный женский роман про идеального подкаблучника. Правда, надо сказать, женщины тоже разные — не все оценят травоядного тигра, герой — строго на любителя. Мне так, периодически, всё Герасим из «Му-му» чудился. Только нашему Герасиму с барынями «свезло» — Мыша топить не требовали.

Мироощущение Волкодава, по воле автора, прочно стоит на трёх столбах: боготворить Женщину, защищать Женщину и мстить за Женщину. (Впрочем одну женщину он таки убил, но это уж такое исчадие ада было — любая страдалица по нашему герою, сразу вспомнит подходящую её личному случаю разлучницу али злейшую подругу и тихо возрадуется, — Мой то, не тюфяк, гадину удушит, если что!) Ко всему, тигр наш страшен, но кроток — убьёт ораву женских обидчиков и постится — душу очищает — благостно то как! Да и не болтлив, в голове монологи как у Куперовского Зверобоя (Ну, помните? — «Я простой, неучёный охотник, красиво говорить не умею...» и дальше бла-бла-бла высоким «штилем» на три страницы ) а вот речи не складываются — просто умилительный партнёр для говорушки! — всё слушает, всё понимает, а трещать не мешает.

Сюжет? А вам ещё нужен и сюжет? Ну... он там есть, но не он же главное, когда по страницам бегает такой замечательный кавалер?

Впрочем, язык книги хорош, герой действительно тщательно прописан и небанален, читать в общем-то нескучно.

Так что поклонницам любовного романа в псевдоисторическом антураже читать обязательно. В координатах этого жанра, книга безусловный шедевр.

А мужикам... ну, тоже, пожалуй, почитайте — полезно знать, о чём грезит изрядная часть прекрасных дам.

Сразу скажу, что книга мне не понравилась. Да первая славянская фентази, очень хороший мир, интересные герои (ну может уж слишком, черно-белые), живой и легкий язык, это плюсы. А вот минусы для меня их сильно перевешивают, на них и остановлюсь.

1. Сразу видно, что писала книгу женщина. Которая не только не разбирается в боевых искуствах, но наверное не видела в живую уличную драку. Ну ладно фентази там всегда герой монстр, но не такой же терминатор, удар Волкодава из любой позиции смертелен, лежа ногами в грудь, кулаком в челюсть, ногой по низу щита (попробуйте взять и ударить снизу ногой по ребру доски) такое ощущение, что у него есть и смертельный щелбан ярости от которого защиты нет!

2. Ну уж слишком каждую вторую страницу писать, что женщины умней, лучше и править должны они!

3. Вены — единственный правильный народ в мире и тем хороши и этим,храбрецы, скромники а уж войны непобедимые и женщины у них правят, ну просто ангелы. Но один род вырезали, где куча родствеников (так как женяться из ррода в род) и, что зделали наши прекрасные вены? А ничего!

3. Как я уже упоминал 99% процентов героев черно-белые! Или уж ангелы с крыльями или подлецы и скоты.

4. Ну и лично моя притензия! Нельзя делать героя приделав к Стивену Сигалу бороду и косы!

Написано хорошо, обстоятельно, даже педантично, вполне со знанием дела. Если бы этим и ограничивалась оценка — было бы хорошо. Но ведь есть не только «как» а и «что». А вот с этим проблемы.

Абсолютно не впечатлила история благородного дикаря Волкодава. Главный герой неубедителен. Как ни старалась автор, я не поверил в то, что человек больше 10 лет проведший в рудниках сохранил невинную чистую душу аки великомученик. Он вечно хмур и панароидален на грани социофобии, никогда не улыбается и при этом его, совершенно отмороженного (по части эмоций) и малословного прям обожают те, кому он жизнь спас. При том, что дивным образом его с первого взгляда ненавидят лютой ненавистью те, кто по сюжету должен ненавидеть. Прям все его хотят обидеть, несчастного. Вот прям свет клином на Волкодаве сошёлся, что каждый встречный-поперечный ему пакость какую-то хочет учинить. С чего бы? Ну дикий на вид. Мало ли таких по Галираду шатается? Кому до него вообще дело должно быть? При этом он нереальный терминатор. Сколько на него противников не брось, всех укокошит. Ну допустим. Если он такой боевой премудрости на рудниках выучился, почему убежал только он? Ведь там куча терминаторов, взяли бы все и убежали. Хорошо, пусть. А ещё он крестиком вышивать... пардон, очень много языков знает. На рудниках обучился? Насколько известно, язык развивается в сторону упрощения. Если собирается многонациональная толпа, то говорить она будет на каком-то усреднённом наречии. Но Волкодав в совершенстве овладел речью кучи народов. Гений, не иначе. А да, он уж очень быстро грамоте выучился. И вообще он настолько правильный, что скулы сводит. У него реально нет недостатков. И это не здраво.

Сюжет тоже неубедительный. Основной конфликт настолько притянут за уши, что ещё постараться надо так натянуть. Так и осталось непонятным, зачем Лучезару нужно было кнесинку ликвидировать. Или это не он, а он только козни строил? И вообще никакого конфликта нет. Просто в конце выясняется, что Лучезар плохой. Ах, можно было догадаться по тому, что он плохо к Волкодаву относился? К нему в принципе половина героев книги плохо относились, но подозревать их, как и Лучезара и в мыслях не было. Сюжет сводится к «пришёл — увидел — победил — ещё куда-то пошёл — там безошибочно всё увидел — всех победил». Скука. Интрига настолько слабая, что даже не интересно, кто там плохой, а кто не очень.

И вообще, написано-то хорошо, но слишком занудно. В Конане, с которым Волкодава принято сравнивать, хоть пафос из ушей льётся, что придаёт циклу хоть какое-никакое своеобразие. Здесь же всё настолько сухо, что кажется, боги мира Волкодава запретили людям смех. За всю книгу только один раз упоминается улыбка. Из-за этого повествование превращается даже не в картон, а в старый кожаный ботинок, которым автор хочет скормить читателя.

Дослушал с огромным скрипом. Извините, но вообще мимо.

В отзывах коллег мелькнула очень правильная мысль, по сути исчерпывающая вопрос о том, хорошая ли серия «Волкодав»? Мысль звучала так: Волкодав — герой своего времени. И этой короткой фразой объясняются почти все достоинства и недостатки романа. Но не будем забегать вперед.

С чисто литературной точки зрения и без скидок на эпоху 90-х, о чем пойдет речь ниже, «Волкодав» — довольно контрастная книга. С одной стороны это — типично женское (да простят меня представительницы лучшей половины человечества) фентези. Непобедимый герой, который тонко чувствует и постоянно тяжко страдает, но не теряет своего Великого Благородства, градус коего зашкаливает и ломает любые измерительные приборы. Как и многие авторы-женщины, Семенова, наделяя героя положительными качествами, не может вовремя остановиться. В итоге получается смесь чемпиона по боям без правил с выпускником филфака МГУ и эмо-боем. Поверить в такого героя очень сложно, тем более, что мир «Волкодава» довольно успешно претендует на реалистичность. В итоге герой выглядит чужеродным элементом в собственном мире, что, разумеется, сильно бьет по общему впечатлению от романа.

Другие персонажи тоже не отстают и четко, по ГОСТу, разделяются на «хороших» и «плохих». Автор заботливо поясняет нам кого любить, а кого нет, и, чтобы мы ненароком не запутались, не ленится через каждые 20-30 страниц напоминать что такое хорошо, а что такое плохо. В продолжениях романа начинают мелькать более-менее сложные образы, такие как Сонмор или враждующие горные кланы, но все равно преодолеть общую черно-белость серии они не в силах.

С другой стороны, «Волкодав» совсем не лишен и значительных достоинств.

Самое заметное из них — мир. Семенова — большая любительница истории Раннего Средневековья и, несмотря на увлеченность некоторыми мифами об этом времени, ориентируется в вопросе хорошо. Наверное именно поэтому мир «Волкодава» получился очень живым, ярким и достоверным. В нем напрочь отсутствует главная беда современного фентези: тяжелая вымученность и потуги придумать что-то оригинальное или, хуже того, замаскировать чужие идеи под собственные. Очевидно, что мир создавался автором легко, на волне собственного видения и вдохновения. Он живет, дышит и развивается, а не просто служит кое-как намалеванными декорациями. Мир «Волкодава» интересно исследовать, знакомиться с его историей, открывать новые страницы, как прекрасные, так и жутковатые.

Я не случайно привлекаю такое внимание к этой составляющей. По моему мнению, создание мира — это главный элемент в написании любого фентези или фантастического романа. Успех в сотворении сеттинга может, как в случае с «Волкодавом», или, скажем, с «Дюной» Герберта, вытянуть даже откровенно картонных героев и непримечательный сюжет. Но крах при создании мира гарантированно похоронит любые успехи в других составляющих.

Язык Семеновой тоже в целом можно засчитать роману в плюс. Перо у автора легкое, книга читается быстро и увлекательно. Перед каждой главой в качестве эпиграфа нам предлагаются стихи (за авторством самой Семёновой). Не могу сказать, что они мне очень понравились, но в целом их можно читать, не испытывая приступов тошноты, что в поэзии уже — неплохой результат.

Кроме того, автор обладает талантом буквально парой фраз набросать динамичную картинку, которая потом надолго остается в памяти. Например (цитирую по памяти):

«Глядя как он прыгает с камня на камень, Волкодав подумал, что в случае чего это будет страшный противник — сильный как медведь, но легкий как кот.»

Сразу живо представляешь себе, как крепкий мужик со свойственной бойцам верхних весовых категорий тяжеловесной грацией ловко прыгает по камням.

Единственное, что покоробило в языке — обилие архаизмов. Семёнова неоднократно писала, что считает такие слова атмосферными и чуть ли не «правильными». Не вдаваясь в полемику по поводу законов развития языка, скажу, что все эти «гоить», «вздеть брони» и обилие уменьшительных форм у меня вызывают стойкую ассоциацию с «инда взопрели озимые», но это уже дело личных предпочтений.

Сюжет не блещет оригинальностью — простое путешествие из пункта «А» в пункт «Б». Интриги как таковой нет, кто тут герой, а кто злодей, как я уже писал выше, автор совершенно не скрывает, так что никаких внезапных поворотов не ждите. Впрочем, откровенных логических ошибок или подстраивания поведения героев под повороты сюжета также не отмечено, так что тут ни плюс, ни минус.

Таким образом, «Волкодав» представляет собой неплохой роман с шаблонными героями и простоватым сюжетом, но зато с приятным языком и свежим, даже несмотря на прошедшие 20 лет с момента написания, миром. В целом, «Волкодав» даже сам по себе производит неплохое впечатление, а уж на фоне общей массы славянского фентези выглядит даже очень выгодно. Думаю, этого достаточно чтобы рекомендовать его к прочтению, причем не только любителям жанра, но и широкому кругу читателей.

Но есть еще один чрезвычайно важный момент.

Когда «Волкодав» появился на прилавках книжных магазинов, стоял 1995 год. Многие коллеги в это время еще пешком под стол ходили, а то и вовсе были только в проекте, но наверняка слышали, что это было время национального унижения России. Не буду сейчас разводить политические разговоры, скажу только, что национальная самооценка многих россиян в то время действительно сильно упала. Скажу даже больше — кроме унижения национального это было еще и время крушения традиционных моральных ценностей. СМИ навязывали образ новых «героев» — ловких мошенников, бандитов и прочих «конкретных пацанов». Процветала пропаганда насилия, успеха любой ценой и всякого асоциального поведения. Из-за рубежа хлынул вал низкопробной литературы, встретившийся с не менее бурным потоком аналогичной субстанции отечественного производства. Про то, что творилось на ТВ я вовсе молчу. К середине 90-х народ был уже довольно сильно утомлен такой обстановкой. Главный посыл господствовавшего культурного поля гласил: «вы, россияне — жалкие, тупые, слабые и ни на что не пригодные. Лучшее, на что самые толковые из вас могут надеяться это малиновый пиджак и джип «Гранд-Чероки». И то пока не застрелят.»

На таком негативном фоне «Волкодав» был как глоток свежего воздуха. Гипертрофированное благородство его героев в какой-то степени уравновешивало общий мрачный фон и выглядело не так сусально, как может показаться современному читателю. Если в компот переложили кислой клюквы, то и сахар надо сыпать ложками, так ведь? Так что успех романа определился еще и той обстановкой в которой он был издан. Это — действительно книга своего времени. Именно тогда и именно в тех условиях это был именно тот роман, который был нужен читателям. Поэтому, несмотря на то, что объективно он такой оценки не заслуживает, ставлю 10.

Феминофашизм шагает по планете. Спустя 15 лет я решил перечитать данную книгу и теперь от нее просто в ужасе, хоть и написана она складно и талантливо.

Для начала — цитата. Это мысли главного героя:

«Так–то оно так, подумалось Волкодаву. Пусть женщина делает то, что ей больше нравится. Но для того, чтобы совать голову под топор, все-таки существуют мужчины.»

Собственно, это весь сюжет книги и вся ее суть. Вы не найдете в тексте НИ ОДНОГО отрицательного женского персонажа, все сплошь умные, красивые и мудрые. Зато мужики через одного ублюдки, разбойники, да и чего уж там — козлы. Кроме Волкодава. Оооо нет, Волкодав у нас из особо рода — рода СЕРЫХ ПОДКАБЛУЧНИКОВ. По щелчку девичьих пальчиков он как собачка добровольно бежит к ноге своей госпожи и подставляет свою широкую грудь под ножи и стрелы. Не, ну а че такого-то? Мужиков на свете полно, нафиг они нужны? Коли уж на то пошло — всегда можно нарожать новых!

Можно возразить — Волкодав просто из особого рода серых подкаблучников, в его деревне бабы всем заправляли, вот он такой и вырос. Ага? Да нифига! Там все такие! Я чуть не поперхнулся от негодования, когда дружина с улыбкой на устах скакала в самоубийственную атаку на местных бандюганов с мыслями типа «За нашу кнесенку и умереть засчастье!». Да какого хрена? Вы там все с ума сошли что ли? Там до этого была сцена в лесу, где они огромные грибы жрали. Может в этом все дело? Ну как еще объяснить тот факт, что какая-то пидесса с небритыми ногами едет отдать проклятому КОЗЛУ свою невинность по завету бати, а за нее здоровые и полноценные мужики как один рады убиться наперегонки.

Но вернемся к нашему Волкодаву. Он очень любит женщин! Прям очень-очень! Настолько сильно, что чем моложе, тем лучше! В самом начале книги он подружился с какой-то 12-летней(?) девицей и набился к ней в женихи. Да вот в 12 лет спать с малолетними вроде как в этом мире нельзя (в тексте не уточняется), поэтому нужно подождать пару лет и уже тогда можно! Всю книгу Волкодав видит томные сны со своей желанной девочкой и отсчитывает срок до того, как он нагрянет в деревню Барсуков за своим, цитирую, «домашним счастьем».

К сожалению, книга кончается за полтора года до назначенного срока и читатель так и не узнает чем там все дело кончилось. Надеюсь в продолжениях эта тема раскрыта более подробно и детально.

Кстати, замечу, что в 90-ых возраст согласия был 14 лет. И только в нулевых повысили до 16. Так что книга писалась с оглядкой на старые законы и автор даже не подозревала, что все это время Волкодав на самом деле был злостным педофилом.

Ну и в конце замечу, что я читал самое последнее издание от Азбуки в мягкой обложке за 2018 год. И от негодования я так и сяк его мял, пытаясь всячески порвать и испортить, даже кошке давал погрызть. Но видимо светлая женская магия мира Волкодава распространилась и на физическую копию книги, так что в итоге я сдался, так и не сумев уничтожить сей прекрасный феминный труд. Мое почтение.

Волкодав из рода Серых Псов вернулся, чтобы отомстить Людоеду, истребившему весь его род, не пожалевшему ни старика, ни младенца. Самого Волкодава, тогда ещё ребенка, спасло лишь то, что злые матерые кобели не разорвали его по приказу, а пожалели, признав за своего. Мальчишку отдали на страшные подземные рудники Самоцветных гор и то, что он выжил и вернулся оттуда было поистине чудом!

И он отомстил! О да! Он самолично убил Людоеда и спел Песнь Смерти, но самому умереть не получилось и потому придется научиться снова жить. Жить без той цели, которая была у него все эти годы, той, что поддерживала огонь ненависти в его сердце. А тут ещё и неожиданно вынужденная забота о двух бывших пленных Людоеда на него свалилась.

«Удивительное дело, подумалось Волкодаву, до чего дорожат собственной жизнью люди, привыкшие с безнаказанной лёгкостью отнимать её у других…»

Наверное, прикипела я к этой книге и персонажу частично из-за сходства с Геральтом из Ривии. Они похожи не только внешне, но и судьбами и тем, как начинаются их судьбы. Но чем дальше, тем сильнее различия и больше самобытной истории, которая пришлась мне по душе целиком и полностью.

Описание сражений, быта различных народов этого подлунного мира, ландшафты, особенности одежды и оружия, традиций — всё авторка рассказала максимально реалистично, ярко и подробно, представить это многообразие хватит при достатке воображения

Да, возможно, главный герой слишком не убиваем, хотя достается ему знатно и с завидной частотой, но и целым он из передряг не выходит. Так что для меня эта книга оказалась идеально уравновешенной и интригующей историей. Читаю дальше

«Двадцатитрёхлетний мужчина, из-за седины и шрамов выглядевший на все сорок, вспоминал маленькую девочку, которой только ещё предстояло стать девушкой, смотрел в небо и улыбался неизвестно чему».

Я читал этот роман дважды, и ощущения от «Волкодава» у меня теперь два.

Первое – из ранней юности, ещё с той книги в серии «Русское фэнтези». Ощущение это – прекрасное. Ощущение – тёплое. Для меня это было то первое, настоящее русское славянское фэнтези – приятное, увлекательное, до дрожи родное. Вот только с того, первого раза роман запомнился очень плохо – в первую очередь запомнилось ощущение седого славянского мира, в котором, по чести сказать, хотелось бы жить; да самое первое – битва в замке людоеда, обретение двух друзей – а дальше всё как в тумане… И теперь, мне кажется, я понимаю, к чему так.

Я прочитал роман второй раз, уже имея за спиной опыт жизненный и читательский (он, наверное, сыграл тут главную роль), и к удивлению своему, читаючи, стал ощущать разочарование… Да, никуда не делась эта атмосфера, и ощущение мира – всё-таки автор, поднаторевший в истории славян, чётко и осязаемо перенесла своё знание, лишь слегка подретушировав, чтобы на этой базе создать свой мир; и славянскими деталями и тонкостями она распорядилась правильно, так что и они добавляли своего. Начало было интересным само по себе, ведь роман родился там, где ему должно бы закончиться – со сцены мести, за которой он и жизни своей не видел, да вот судьба распорядилась иначе, доказав, что не всё ещё сделано… И приключения героя и его новых друзей, почти новой семьи, за которую он в ответе, увлекали, особенно когда появились мертвецы…

Но дальше я всё сильнее и сильнее начал разочаровываться… в герое. Да, для кого-то это прозвучит кощунством, но я переставал в него верить. Помниться, в рекламных целях, тогда давным-давно Волкодав подавался таким русским Конаном («Грядёт русский Конан! – кричала реклама в книгах издательства «Терра»). И вот сейчас я неожиданно вспомнил это сравнение, и понял, что рубака-варвар кажется мне более живым, более цельным персонажем. Хотя бы уже потому, что он не одноцветен, что он не хорошенькая картинка, а вор, убийца, пират, но со своим кодексом чести, что ему плевать на других, если только этот другой не стал ему чем-то близок, и в этом проявления его благородства казались ещё ярче и ценнее. А Волкодав – именно что картинка; тоже каторжник, тоже последний из рода, и тоже мститель за чудовищное убийство своей семьи (это если сравнивать его с Конаном из фильма), но при всём при этом – он один белый незяпятнаный цвет. Убил своего кровного врага – переживает, что убил его ночью. Спас девку. Вроде что-то человеческое в нём мелькнуло, горечь, что не к нему льнет, но тут же думает: построю им дом, да от всех бед оберегу – ну от его святости слезу не пустить! Видел зло и лютость в рудниках, видел смерть своих друзей, своей семьи – но со всех разве что пылинки сдувать не готов. И – да! – защитник всех сирых и убогих, от парней, девушек, до старой груши и утопляемого щеночка. Нет, всё это не так уж и плохо – мало ли одноцветных героев бывает? – но будь оно как-то в меру. Да только, когда в самом стольном городе он оказался со своей новой «семьёй», это приобрело шквальный, и, хуже того, однообразный порядок. Когда дело дошло до старика со старухой, я уже начал опасаться, когда к двум учёным, собаке и прочим и прочим в доме станут появляться нечестно бездомные кошки, мышки и таракашки, которых надо отбить у живодёров. Наверное, поэтому-то я и не запомнил при первом прочтении ничего, что случились нашим героем в городе – видимо, где-то на подсознании уже тогда перестал воспринимать все это собирание семейства всерьёз...

Но это не вся беда – я начал замечать, что не один герой одноцветен, а все герои одноцветны. Что ни один из них не меняется по ходу романа, по ходу всех приключений и опасностей (то, что после гибели рода и каторги, наш герой ничуть не поменялся – на это я к тому моменту уже махнул рукой). Какими мы встретим их в начале, такими они и будут, никакого роста персонажей, никакого внутреннего развития. И что ещё хуже, они тоже ярко однотонны. Вот увидел наш герой человека, и решил: негодяй – так и будет. Вот увидел наш герой человека, и он ему понравился – это точно хороший человек. И никуда эти роли не изменяться – хоть мир перевернись! С Левым тут уж совсем аж глаза режет, даже символика эта, что левый, а не правый – так и случилось, так и тянулось, так и стал он самым явным и опасным негодяем. И даже «харюки», о которых Волкодав один-то раз и слышал и по одному этому слуху сложил своё мнение, оказались нечестными – а ведь он-то уж на своей-то шкуре мог бы понять, что по внешности человека судить не стоит (самого за рожу злым словом обзывали), но видимо в книге это правило только над ним одним и работает. Честно говоря, в какой-то момент я стал даже «болеть» за то, чтобы Волкодав хоть раз да ошибся – хотелось хоть одного неоднозначного персонажа, и – положа руку на сердце – где-то внутри я начинал болеть против благочинного до приторности героя, у которого разве что нимб не светился. Нет, кривить не буду, с одним героем Волкодав всё же не угадал –

Я как-то поделился наблюдением о шаблонности и недвижности всех героев и о невероятной, до приторности, хорошести главного героя со своим товарищем. Тот заявил, что это неумелость автора. Но я возразил, так как тут же пришла иная мысль – а что если это расчёт? Может даже неосознанный расчёт. Ведь роман создан в девяностые. В несвятые тревожные девяностые с их злом и неправдой, с их воровскими героями в малиновых пиджака. Создан как противовес всему этому. Именно тогда такой, хороший во всём герой, герой со светлой душой, несломленной и не запачканной ничем, защитник всех слабых, то самое добро с умелыми справедливыми кулаками был нужен, необходим как мечта. Он был нужен даже вопреки законам драматургии, вопреки писательской правде, в которой у героев есть не одна плоская сторона, а и тёмные углы, и жизнь его, героя, должна бить, хоть чуток, да меняя, а не отскакивая как от стены. И мир такой был нужен – в зарождающейся волне интереса к славянским корням и славянским же чудесам, с их пряным духом; с тоской по «правде богов», по справедливости, по благочестию. Да и пусть все люди в нём плоские – зато негодяя видно сразу, и не обернётся улыбчивый малый злодеем, чиркнувшим у тебя кошелёк в подземном переходе; да и честных людей в том мире гораздо больше чем нечестных. И в этом автор попала на все сто, как говориться в яблочко – целясь или не целясь, это уж я не знаю, но попала. И это вот тоже надо уметь. В этом я вижу львиную долю успеха романа. В этом – по тому, что очарование моё в нём где-то с середины прошло, и я видел, что, да, язык в нём хорош, и атмосфера в нём хороша, но во многом он не так уж и мастеровит. И постоянное повторение «кое-кто мог бы заметить», «кое-кто потом говорил», «окажись кто-то рядом, он бы мог потом рассказать» начали резать глаза. И кое-где автор сам себе противоречила: то упирала на то, что наш герой не мастак говорить, клещами складного слова не выудить, но тут же он выдавал весьма умные и убедительные доводы, чтобы убедить Елень поступить так, а не иначе. Да и людей, часто смущала его «каторжная рожа» или шрамы, или хмурая улыбка без одного зуба, но никак не летучая мышь, висящая у него в волосах. Да, иногда и рояли в её кустах, были целыми роялищами, особенно в момент, когда

И с флэшбэками случалась беда, Про плоских персонажей, про их неизменчивость, про няшную приторность сурового Волкодава я уже сказал. Но тут ещё потянуло ощущением, что автор и слезу пытается выжать – и поэтическими вставками, на которых и «серая шёрстка» матёрого одинокого волчары тоскует по ласковой руке (сейчас все люди, что постят в соцсети статусы про одинокого волка, должны возликовать – наконец-то их тонкую душевную организацию поняли!), и слезливые воспоминания о доме (а в них, постоянное упоминание, что кто-то другой веры, другой судьбы прибился к их клану, чтобы радовать детей, а потом погибнуть на глазах ребёнка), и каждый-то его такого молчаливого стремиться обидеть своим замечанием, посмеяться или обмануть, а он всё это терпит… И прочее, и прочее слезливое. Да ещё спавшая с глаз пелена, позволила увидеть и пафос всего этого… пафос речей, пафос описаний…

А потом, когда служба Волкодава у кнесинки пошла во всю, я понял, что герой-то создавался ещё и как девичья мечта! Ну, согласитесь, вот он – суровый, побитый в боях, потрёпанный тяжёлым прошлым, весь в шрамах, но с чистой, теплой, как мех душой, если уж говорить словами самой Семёновой, то как огромный и страшный пёс, который охранит и малое дитя от всего мирового зла – это ли не мечта? Да он и жизни своей не пожалеет, и согреет, и убережёт. Особенно если она в него влюблена, да любить его нельзя, так как другому обещана, да и он лишь каторжанин, который чище и лучше всех витязей. И честнее всех мужчин на свете, так что даже когда она предложит себя – не возьмёт, сбережёт её честь (вот почему-то только их поездки вдвоём в лес на целый день, из которых она возвращается вся в поту, ему не кажутся пятном на её чести). И ах как умильны её просьбы научить драться – она сама попросила, так как это заведено в подобных мечтаниях! А её попытка вырваться из-под «опеки» – дескать, я убегу, а ты догоняй! – слава богу, автор этого не развила, но какое милое заигрывание! Мечта – да и только! И всё это – как маркер, что это фэнтези тяготеет скорее к сказке; и как в сказке белый как снег герой везёт влюблённую в него девицу муженьку, и, как в сказке, правда сшибается с неправдой. И, как в сказке, есть замануха для девочек в виде несчастной любви и Волкодава в образе первой пубертатной мечты (и чтоб оберегал, и жизнью за тебя рисковал – вы, кстати, фильм «Телохранитель» не вспомнили? – мне вот вспомнилось). А для парней замануха – герой со справедливым мечом, русский Конан, в одиночку разгоняющий множество врагов (как там, у моста над пропастью), бьющий противника сильнее и наглее себя, отбивающий мечом аж три летящих стрелы разом, стоящий за правду (это уже чисто по-нашему!). А для детей девяностых есть даже – на сладкое – у него своё карате, да такое, что и голыми руками против вооружённого может, и одним ударом на тот свет отправить способен, и даже свечу силой духа на расстоянии задуть ему не проблема! Особенно порадовал, кстати, и «бесконтактный бой» во всей своей серьезной и по тому комичной форме – тоже ведь фишка из девяностых, прямо из самурайских фильмов в формате ВиЭчЭес.

Да, я, конечно, ёрничаю. Но долг велит сказать, что даже вот так вот, с опавшей пеленой, с теми вещами, которых было у автора в перехлест до состояния обратного эффекта, были для меня моменты, которые понравились до стадии «очень». Во-первых, момент,

Вот тут-то первый что-то вспыхнуло, надежда на неоднозначность героя, ведь впервые судьба дала ему сложный выбор Сильный был момент, ещё более сильный тем, к чему оно привело Беда только в том, что это был единственный момент морального выбора героя за всю книгу. Да он и сам об этом упомянул, порадовавшись в конце, что боги не попустили ему выбирать между долгом и своими желаниями в трудные моменты. Да и обмен оказался-таки не самым сложным, так как

Прекрасно были описаны бои, нет, не поединки которые чуть перегружались описанием телодвижений и приёмов из восточных единоборств, а бои с разбойниками – уж тогда и держало, и напряжение было, не оторваться. Да и перед боями – ощущение их близости, ощущение чужой земли в которой случиться может всякое, да и должно случиться, так как есть некая сила пытающаяся убить несчастную невесту, напряжение густело – и читать это было приятно и всласть, не то, что эту розовеющую сказочную романтику. Вот только к силе это у меня, кстати, случился небольшой вопрос – там, на старой дороге кто был?

А после боя в ущелье напряжении так и вовсе сгустилось, сложной и душещипательной ситуацией, когда стало ясно: Волкодав Стражу Северных Врат кровный враг,

Вот это была самая сильная и тревожная ситуация. Настоящий нешуточный конфликт. Но беда в том, что он распух, этот конфликт, но так и сдулся, ни во что не вылившись, будто автор побоялась дать ему хода – а жаль, ведь это, возможно, был бы лучший момент романа. Возможно, это было бы и лучшим окончанием романа. А ощущение было, будто автор старательно попыталась всего этого избегнуть. Оттого и отъезд Волкодава вместе с остальным войском выглядел отступлением.

И финал меня, если честно, разочаровал. Да,

был хорош, и распрю всего романа закончил. Но показалось странным, что кнесов отрок таким уж стал молодцом после знатной порки, и из человека люто ненавидящего Волкодава так чтобы нападать ночью исподтишка, превратился в парня, честно остерегающего его меч. Впрочем, наверное, в прянично-русском мире Семёновой такое вполне в порядке вещей. А ещё слова «которые потом запомнил весь городской люд», с головой выдавали, кто в поединке победит и как. Но как финал это было не так уж и плохо. Плохо только, что это не оказалось финалом…

Семёнова соорудила последнюю главу, которая меня, если честно, обескуражила. Во-первых, зачем? Зачем

Если уж они такие, как их описывали – нечестные на руку, прилипшие к Лучезару как грязь к грязи – то зачем им это? Они бы сидели тише воды, да попытались бы к кнесовому корыту примоститься, так чтоб не оторвать. А они едут мстить, едут, не таясь, зная ведь, что за это дело после честного суда кнес их не пожалеет. или всё-таки ошибся Волкодав, не взяв их в телохранители – вон оказывается, какие молодцы, на безумное дело пошли в память о своём хозяине – так кто из них более верный тогда пёс, Волкодав или эти негодяи? В прочем, вопрос этот мог бы возникнуть, дай автор чему-то хоть какие-то иные краски, а так – честный спасает друзей от нечестных, и всё тут. Да и спасет – зная, что догонят, но убегая, когда в городе есть не просто верные люди как Правый или воительницы-вельхенки со своими людьми, которые всё бы уладили, возможно, даже без крови. Так надо было убегать, чтоб под конец романа блеснуть геройством. Логика-то где?

Но самое ударившее в глаза, подрубившее было то, каким образом Семёнова придумала всех спасти.

Нет, я конечно, понимаю, к чему это – это в общем-то квинтэссенция всех деяний Волкодава, его мечта: не жалея живота своего, прикрывая их своей грудью, и ловя ею стрелы, отбиваясь от негодяев из последних сил, затащить своих друзей буквальным образом в лучший мир! Но вот так вот брать и ломать при этом свой собственный выстроенный мир ради этого? И, чёрт возьми, как же это нелепо – нелепей было бы, только если бы пришельцы с Марса с лазерными мечами в руках спасли бы их. И к миру романа доверия мне в этот момент кончилось – а ведь он был одной из тех классных вещей, которые я тут полюбил – но как верить в то, что автор может легко разбавить каким-нибудь порталом именно тогда (и тут внезапно), когда это нужно герою? Негодование, да и только.

Это обидно, ведь читая даже так, со спавшей пеленой очарования, начиная ловить огрехи и моменты авторской слабости, я читал роман всё же не без удовольствия. Я чувствовал, что в общей массе свой он всё же добротен. Да и, чёрт возьми, это веховой роман. Роман-зачин, сформировавший и явивший миру образец русского славянского фэнтези (так что спроси кого-нибудь, о главных образцах жанра, и он перво-наперво вспомнит «Волкодава»). Да, я утверждаю, что он ещё совсем умел как художественное произведение, не идеален во многом, но хорош, добротен и важен как веха.

Единственное, берясь читать его во второй раз, я намеревался прочитать весь цикл, так было интересно, а что же дальше. Сейчас же я с этим обожду. А если и возьмусь, то с другим интересом – будет ли расти автор после столь заслуженно успешного первого своего романа (это ведь всё-таки её первая столь крупная проза), поймет ли она, что переиначивание сказки и бережный перенос знаний славянского менталитета и быта в свой выдуманный мир – это ещё не всё для по-настоящему классного романа? Или, словив почёта и славы, решит, что и так сойдёт? Вот это я бы посмотрел. Посмотрел с надеждой на авторскую мудрость, так как такой почин заслуживает не только внимания и продолжения, но и роста автора над собой.

Наверное, стоит взять за правило не вчитываться в чужие отзывы... Ибо, пока читал некоторые рецензии на «Волкодава» у меня волосы на голове зашевелились. Какой только хрени не увидел: кто-то обвиняет Волкодова в педофилии, кто-то Семёнову в «феминизме головного мозга». Почему-то не всем хватает ума сообразить, что они читают не реалистический роман про «наши дни», а фэнтези про ранее-ранее Средневековье.

Где у многих народов дети обоих полов считались взрослыми лет с 12-13... Где у некоторых народов сохранялся матриархат. Матриархат, а не феминизм, млин! Кто-то тут даже размышления Волкодава о том, что женщины не должны сражаться, мол, для этого мужики есть, приплетал к феминизму. Ну, попробуйте какой-нибудь рад.фемке сказать, что мужчины должны защищать женщин (т.е. намекнуть, что сами они НЕ смогут). Посмотрите что будет:)

Что касается самой книги: да, герой скорее Терминатор из Рода Серых Псов. Да, все его положительные герои-спутники кажутся немного приторно-правильными. Но есть в этой простоватой книжке что-то почти гипнотическое. Она читается как-то очень легко, затягивающе, неспешно.

Кстати, даже фантастическую неуязвимость-непобедимость Волкодова Семёнова сумела несколько «оттенить», сделав его ещё чуть более человечным: порой у него от напряжения идёт кровь носом или «просыпается» болезнь в лёгких, последствия жизни в отсыревших рудниках... И вот уже не кажется герой таким стальным.

Ну и то, как герой искавший только мести и смерти по чуть-чуть ищет и обретает себя — интересно.

А ещё, по крайней мере для меня, Волкодав крут не сколько и не только воинскими навыками, а тем, что в самых тяжёлых ситуациях пытается сохранить свою правду, свою совесть, представления о справедливости и т.п. Читателям просто хочется верить, что такие честные и прямые люди действительно где-то есть!

«Отгорел закат, и полная луна облила лес зеленоватым мертвенным серебром». По лесу шёл человек с летучей мышью на плече, с русо-седыми волосами, несущий в руках длинное копьё. Он шёл к родному дому, где жили чужие, и шёл умирать. Знакомая картина? Да, вы правы, это тот самый суровый и нелюдимый венн, которого обзывают «кумиром дам умеренно взрослого возраста», по имени Волкодав. Читатель, который умудрился никогда не слышать об этом романе, недоуменно спросит: уж не перепутали ли вы, почтенный, начало с концом?

Нет. Вся суть в том, что этот человек, отомстив за свой род, обнаружил, что боги дали ему жить дальше. А как? Давайте посмотрим, кто он такой. Двенадцатилетний мальчишка, с молоком матери впитавший детские прописные истины, потеря всё, и угодил на самый страшный рудник своей части света. Сначала молодой Щенок выживал, все семь лет своего существования он посвящал только тому, чтобы учиться убивать. Выйти из подземья, выучиться воинскому искусству, убить палача собственного рода... Щенок стал Псом, Пёс стал Волкодавом. Одна его половина — свирепый и выжженый изнутри мститель, мастер оружного и безоружного боя, сжатый комок мышц и жил, сметающий всё на своём пути... А в глубине — двенадцатилетний мальчишка, которому так и не дали имя, впитавший в себя прописные истины. Истины детские, да — вера в то, что слабого нужно защищать, женщину — чтить, что есть Правда богов, а справедливость должна побеждать. Свирепый воин и идеалистичный ребёнок, уживающиеся в одном теле, теперь должны научиться жить. Мальчик должен вырасти.

В общем-то, весь роман об этом. Семёновой удалось сделать весьма интересное — в начале её романа Волкодав — несколько угловатый, ходульный, нарочито грубо прорисованный человек... Однако с каждой главой он всё более привлекателен, всё более человечен. Он растёт на глазах у читателя, учиться общаться с людьми, учиться получать удовольствие от жизни, познаёт грамоту. Перед нами — воистину история взросления героя, который, не растеряв своих идеалов, незаметно для себя, совершенствуется, становится новой личностью...

Мда, скажет дон читатель в ответ на эту пафосную речь, и пойдёт смотреть в зеркало. Но вот как-то вот... Не соответствуем? Нет, дело не во мне и не в зеркале, скажет дон читатель, дело в том, что герой-то у вас — ненастоящий, картонный, ненатуральный! Симулякр закомплексованной женщины средних лет, па-аанимаешь... Но дон рецензент, то бишь я, найдёт ответ и на этот вопрос, высказанный в огромном количестве отрицательных отзывов. Дело в том что Волкодав — эпический герой. У вас же нет претензий к Ахиллесу за котёл Фетиды, или Беовульфу за оторванную голыми руками лапу Гренделя? Вот и Волкодав, как последний в роду, должен дать Серым Псам новое рождение, а для этого нужно быть личностью... необычной. Героической. Таков и наш герой — защитник слабых, опора сильных, гроза неправедных. Чем не Отец-Основатель? Я, конечно, ничего не утверждаю, но, мне кажется, моё предположение близко к истине.

Язык книги просто прекрасен, и тёк для меня как вода. Хороший, ёмкий, красивый русский язык, за который ты любишь и уважаешь классиков, заставляет увидеть и красивый мир, окружающий Волкодава, и людей, которые вокруг него. Этот жанр я бы назвал не «славянским фэнтези», а поставил бы более широко: фэнтези этнографическое. Ведь какой основной посыл книги, который ты явственно чувствуешь на протяжении всех шестиста страниц, выражен ближе к концу, неявно и вскользь. Цвет кожи, обычаи, верования — разные, но внутри люди все одинаковые. Венн — «славянин» Волк отъявленный злодей, так же как и боярин Лучезар Лугинич, тогда как сегваны — «норманны» Аптахар и Винитар благородны душой, также как вельхинка — «кельтка» Эртан, саккаремка — «персиянка» Ниилит и даже инопланетный прогрессор, среброволосый Тилорн. Банально? Да, ещё как, но чаще всего именно банальность — самая чистая правда.

В общем-то, жизненный путь Волкодава составляет основу сюжета, поэтому в первой половине книги он не имеет чёткой структуры. Видно, что книга писалась долго, отдельными фрагментами, которые Семёнова потом старательно и аккуратно сшивала между собой, стараясь обходится без швов. Для дебюта, пожалуй, она создавал необычайно сильный текст, хотя явно ещё не научилась строить единую линию сюжета.

Так что я хочу сказать? Несмотря на изрядную полярность мнений, я присоединюсь к тем, кто любит эту книгу. Она светлая, заставляет верить в добро и справедливость... и не только верить — делать. Построить лучший мир, Беловодье, где люди не превращают друг друга в перегной. Мир был бы чище, если бы в нём существовали такие, как Волкодав... Но это всего лишь сказка. Но сказка на все времена. По крайней мере для меня.

P.S. А в седьмом классе я писал про «Волкодава» сочинение. Такие дела.

Одна из тех книг, которые получили мега-популярность благодаря 90-м. Фэнтези для многих тогда еще было в новинку, народ запоем поглощал серии, которые сейчас гниют в уцененке, ныне известные отечественные фантасты трудились под «загранишными» псевдонимами, потому что считалось что только европейцы и американцы могут писать фэнтези. Издатели даже меняли славянские имена в книгах на польские, например, у Буджолд. Делалось это, судя по всему, исключительно для того, чтобы люди не подумали будто Буджолд — какая-то домохозяйка из Рязани или Саратова.

Как можно оценивать «Волкодава»? Как и любое известное отечественное фентези 90-х: двояко. С одной стороны, с точки зрения значения книги для становления русского фэнтези, с другой стороны — как самостоятельное произведение.

Если говорить о значении книги, то это твердая 10-ка. «Волкодав» был одним из первых, одним из самых успешных. Место на книжных полках на долгие десятилетия книга обеспечила. Однако самостоятельный жанр так и не породила, только плохих подражателей. Впрочем, и не могла породить, потому что ценность «Волкодава» в контексте мирового фэнтези, в отрыве от страны происхождения — довольно сомнительная.

Если говорить про книгу в отрыве от 90-х, то все довольно печально. Сейчас Семенова очень любит отрицать сходство Волкодава и Конана, но их настолько много, что избежать сравнений невозможно. И «враги сожгли родную хату», и тема мести за убитых родителей, и отец-кузнец, и полученные на каторге бонусы к силе, выносливости и т.д. Про обучение у восточных мастеров в фильме тоже сказано. Кстати, Конан — как персонаж намного интереснее и оригинальнее Волкодава. Те фанатки Семеновой, которые это яростно отрицают смотрели фильм очень давно и никогда не держали в руках оригинальных рассказов Говарда, например «The Phoenix on the Sword».

Развития главного героя в «Волкодаве» нет. Его характер невероятно плоский и скучный. Если быть точным: совершенно нечеловеческий. Никаких отрицательных эмоций он не испытывает в принципе. Есть только какие-то проблески ненависти по отношению к покойным врагам: надсмотрщику Волку и кунсу Винитарию. В остальном наш герой – набор разнообразных добродетелей. Женщину не обидит, раненную собачку от злых мальчишек спасет, мужа старушки из рабства выкупит.

Семенова любит бравировать знанием родной культуры и истории, но про правдоподобие в книгах говорить приходится:

Почему другие рода венов не мстили сегванам за Серых Псов?

Почему волки нормально относятся к тому, что их детей уводят в неволю – несмотря на то, что племя санитаров леса геноциду не подверглось, мальчишку никто отбить или найти не пытается, кроме младшего брата о которого рассказано, куда позже благополучно. Такое впечатление что детишек умыкнула баба-Яга, а не везет медленно двигающийся, трясущийся на ухабах поезд по известным дорогам территории, жители которой известны ненавистью и презрением к рабству.

На обоз кнесинки как всадники Апокалипсиса наскакивают прикупленные Лучезаром разбойники Жадобы. Неизвестно сколько их в банде и где он вербует новое «мясо», но создается впечатление, что храбрые герои за книгу прирезали пару сотен удалых молодцев. По меркам того времени – полсотни всадников это более чем неплохая бригада и даже армия.

Почему Канааон и Плишка мстили за покойного Лучезара? Что за мужская дружба связывала беспринципных наемников и их хозяина-наркомана?

Таких вопросов очень и очень много. Но больше всего меня при первом прочтении покорбил портал в конце книги. Зачем было вводить мутную тему альтернативных реальностей? Неужели нельзя было сделать, чтобы за Тилорном, как за Руматой Эсторским, прилетели товарищи на космическом корабле?.. Когда мне было 15 лет, этот момент казался мне спорным, теперь он выглядит совсем нестерпимым. Читай я «Волкодава» сейчас, на это месте бы остановился и не возвращался.

Так что же «Волкодав»?..

Читали, любили, фанатели.

Как и от многого в 90-х.

Отнють не плохая книга, талантилвый дебют в жанре.

Но не больше 6 из 10.

Осилил меньше половины. Читается нормально, просто...

Герой получился слишком геройским и правильным. Вот прямо такой брутальный геройский принц. Но учитывая его происхождение и многолетнюю каторгу, одно с другим не вяжется. Я допускаю, что на каторге он у кого-то чему-то научился или узнал, но на выходе ну никак не могло получится вот такое... идеальный мужчина. Правда, уж больно обидчивый и мнительный, как женщина — чуть кто что скажет, он или сразу в сторонку отойдет пообижается или если чужой, то тут же врежет тому. Ну и сюжет такой себе, по сути, самое интересное автор то как раз и пропустил. А наблюдать как гг обустраивает жизнь после всего интересного (что автор скипнул, оставив нам флешбеки) и где на каждом углу к нему липнут проблемы (мелки и не очень), в которые он геройски вляпывается, мне как-то не очень интересно.

Во-первых, это чисто советская фэнтези: хорошая, добрая, с правильными советскими ценностями и инопланетянами. Причём инопланетяне там явно — попаданцы из советской коммунистической утопии.

Во-вторых, это офигенно хорошо написано.

В-третьих, появляются версии, почему Семёнова в конце концов пришла к идеологии Русского мира. Она могла развивать антиколониальную и феминистскую тему, но предпочла консервативную повестку: ценности рода, духовность и, как следствие, некое представление о Правде, носителями которой являются избранные, но не в демократическом смысле, а в смысле мудрые Герои и Вожди, за которых никто не голосовал, потому что выборы это политика, а политика — зло, ну и вообще неинтересно.

Это собственно и есть каинова печать советской утопии, там есть какие-то мудрые правители, но как именно приходят к власти — бог весть, ни избирательной кампании, ни политической конкуренции, ни многопартийности, ничего, вот как-то просто выбрали лучших, да и всё.

И вот когда (особенно на нашей почве) хорошие герои и правители не потому хорошие, что процедурно уполномочены какой-то значимой социальной группой представлять её интересы, а потому что они лучшие представители такой социальной группы — вот тут-то и дорожка к самому лютому консерватизму

«Волкодав» — это сказка для умеренно взрослых дам. Всё здесь вертится вокруг фигуры доброго непритязательного богатыря. Он легко побеждает врагов, защищает слабых, устраняет несправедливость, никого не калечит без крайней необходимости. Уважает тех, кто заслуживает хоть какого-то уважения. С женщинами заставляет себя обращаться по-братски. Хороший, симпатичный человек. Но поверить в него не получается. Сказка.

Остальные персонажи — бледные тени. Сюжет развивается неторопливо и вполне предсказуемо. Автор временами пытается его драматизировать, но, в большинстве случаев, безуспешно. Некоторые повороты сюжета не лезут ни в какие ворота и призваны только растрогать читателя. К тому же в сюжете, как и в биографии героя, и в картине мира, много заимствований. Но всё-таки над картиной мира автор работала особенно тщательно и в целом добилась результатов.

Тем не менее, успех «Волкодава» у читателей и, особенно, у читательниц не вызывает сомнений. Причина этого — тоска по настоящему герою. Ещё в большей мере — усталость от штампов. В начале девяностых мы накинулись на фэнтези западного образца и вскоре убедились, что сильные книги тонут здесь в море халтуры. Мария Васильевна предложила альтернативу в духе редкого тогда славянского фэнтези, и она, естественно, привлекла внимание. Ну, и в литературном отношении «Волкодав» при всех его слабостях всё-таки поднимается над средним уровнем фэнтези.