Мария Галина «Медведки»

На улице дождь и слякоть — самое время для чтения этой книги, вот тогда она действительно в тему.

У вас солнечное настроение, вам хорошо и жизнерадостно — отложите до дождя и слякоти.

Книга «держит» и прочая хвалебная песнь — это да, это есть и это так, читайте предыдущие отзывы.

Я хочу поделится тем на чем споткнулся, а споткнулся я (хотя может это такое электронное издание, но вробе купил на литресе, должно быть очень близко к оригиналу) на перепрыгивании ГГ с одного на друго, но помере вчитывания разбираешься о чем речь, и всетаки это намного сбивает с толку, за это не 10 а 9 моя оценка.

И я все ждал когдаже начнется фантастика, началась мистика, потом мыльная опера, и опять мистика и лишь в конце уголок фантастики.

Что зацепило, АТМОСФЕРА! вот тут прикопатся (сори за жаргон) не к чему. Такого импульса на новое мироощущение давненько не встречал в современной литературе (классику не читаю). за это огромное спасибо автору, после прочтения из этой атмосферы неделю выбирался, особенно впечатлительным людям порекомендовал бы аккуратно читать данное произведение в день по 10-20 страниц, а ни как я запоем за вечер.

Беря в руки книгу или рассказ Марии Галиной, сложно предполагать — что на самом деле ожидает тебя за стильной обложкой. Так и произошло в очередной раз.

«Медведки» — это необычный роман, который подкупает читателя одной идеей, чтобы потом предложить ему совсем другую. Более того — чтобы разобраться во всех хитросплетениях аллюзий этой истории, читателю потребуется не только знание определенного, и весьма неожиданного, контекста, но и наличие особо настроения, которое не всегда может подарить одна лишь книга.

Атмосфера в «Медведках» балансирует на грани между вымыслом и реальностью, постепенно смешивая одно с другим. Но если брать в пример любую другую историю, в которой одно превращается в другое, то можно с полной уверенностью заявлять о том, что глубиной, «Медведки», дадут большую фору всем похожим историям. Обсуждение таких тем как магия реальности, отсутствие в мире случайностей, и повторение одних старых, по-настоящему древних и знакомых всем сюжетов, не просто вызывает к себе интерес, но и заставляет читателя ознакомиться с тем материалом, до которого у него бы в другой ситуации, возможно, даже и не дошли бы руки. И на мой взгляд, в этом и состоит главная ценность этого романа.

Как много хороших слов сказано об этом романе. Жаль все портить. Но справедливость требует того (где-то здесь подразумевалась ирония).

По поводу романа не о чем. Собственно, а о чем все искусство? Смыслов хотите? Читайте философов. Лично я жду истории. Хорошие истории.

А завязка здесь восхитительна! Одна идея подобной профессии много стоит. Сам персонаж создан детально, кропотливо и абсолютно реален. В тоже время на него периодически наплывают сюрриалистические фантазмы. Просто блеск.

Теперь сразу о минусах. Слишком много быта. Меня всегда дико раздражало, кода автор уделяет много внимания скучным, ненужным и неинтересным вещам. Взаимоотношения главного героя с отцом – одни из самых неприятных моментов. Вообще, избыток родственных уз портит, как мне кажется, впечатление от романа. Тимофеевы, Доброхотовы – зачем нужны все эти люди?

Возможно, Мария Галина хотела сыграть на контрастах. Когда куча неясностей, непонятностей и в то же время все так жизненно и правдиво. Но почему нужно акцентироваться именно на этом? Не спорю, эмоции все это вызывает (раздражение, как минимум), но идет ли все это на пользу произведению?

Но что мы видим в конце? Госпожа Галина выруливает текст на скользкую, извивающуюся тропу нарративизма. Обратите внимание на одну из последних фраз: «Рогнеда, сказал я темному небу и темной реке, нашего мира нет. Может, его никогда не было. Слишком много совпадений, слишком много неслучайностей… слишком много игры. Рогнеда, не может быть одного для всех мира, где тебе подсовывают несовпадающие версии происходящего. Где все связаны со всеми. То, что мы видим, — лишь собственные наши тени, растущие, укорачивающиеся… сливающиеся, делящиеся… Если я захочу, чтобы ты была, ты ведь, наверное, будешь? Здесь, в небесной Агарте, или в небесном Асгарде, что в общем, одно и то же, нет ни времени, ни пространства, но есть возможность, а значит, есть надежда».

И вот здесь замыслы автора становятся ясны. Но по какой-то неведомой мне причине читатели долго, натужно пытаются втиснуть этот роман в рамки того или иного жанра. фантастика, мистика, маг.реализм? Забудьте. Перед нами чистой воды постмоденистский текст со всеми вытекающими. Научная статья в конце – всего лишь обманка. Попытка повести читателя все дальше и дальше по ложному пути логического разъяснения происходящего. И таких обманок в тексте ух как много.

Таким образом, когда многие отзывающиеся говорят о некой «оборванности» или «незавершенности» произведения, ошибаются. Автор заранее заготовил эту фразу и знал, что на ней-то все и закончится. Более того, ради нее все и затевалось. Все линии срослись. Но вы же, наверное, хотели, чтоб все объяснили? Счастливый финал и мораль в конце? Не дождетесь!

Хорошо (у а Галиной иначе не бывает) написанный роман со смятый концом, оставляющим очень много вопросов и оборванных концов. По общей стилистике и настроению напомнило почему-то скирюковский «Блюз чёрной собаки» — там схожая атмосфера, и конец таким же образом появляется «вдруг, а никто и не ожидал, что уже всё». Герой какой-то... пустоватый, за него не болеешь, им не интересуешься, в его внезапную любовь к Рогнеде не веришь, кем бы она, Рогнеда, ни была. Кроме того, сейчас, когда я пишу этот отзыв — а книга дочитана вчера — я уже никак не могу вспомнить каких-то деталей, и понимаю, что, в отличие от «Малой Глуши», «Медведок» я забуду очень быстро.

Прошу всех извинить, но мне не очень понравилось. Туманность, недосказанность и какая-то робость пронизывает всю книгу. Обрубленная концовка. И герои — в особенности ГГ — невнятные невразумительные люди. Что касается ГГ, то такой тип людей мне просто неприятен. Итог — шесть баллов, и никак не выше.

ТУТ МОГУТ ВОДИТЬСЯ МЕДВЕДКИ

Практически вся проза Марии Галиной (во всяком случае, её произведения в крупной форме) — это исследование внутреннего мира современного человека, но необычным способом: автор соединяет нашу привычную жизнь с пространством мифа, и мифологические реалии становятся своего рода индикатором, тестом для человеческой психики. При этом Галина не зацикливается на какой-то определённой мифологии. К примеру, в «Покрывале для Аваддона» это иудейская мифология, в «Гиви и Шендеровиче» — исламская, в «Хомячках в Эгладоре» — вообще новодельная толкиенистская, в «Малой Глуше» и в новом романе «Медведки» — античная. Но в любом случае то, что незаметно на обыденном фоне, становится явным, когда в обыденность проникает нечто иное — с одной стороны, совершенно невозможное, а с другой — затрагивающее какие-то очень глубокие струны в человеческой душе.

При этом выбор в качестве теста именно мифологических (а не, допустим, религиозных или научно-фантастических) реалий неслучаен. Очевидно, для Галиной миф — это не просто продукт фантазии архаичных цивилизаций, а некая квинтэссенция опыта человечества. Некая «генетическая память», содержание которой неизмеримо важнее её формы.

Однако в новом романе, «Медведках», есть особенность. Не в том, что именно сказано, а в том, как это сделано. В прежних книгах Галиной мифологическая реальность вторгалась в реальность обыденную «весомо, грубо, зримо». Герои, припёртые невозможными обстоятельствами к стенке, испытывали шок, и в момент шока раскрывались. В «Медведках» же всё тоньше. Мифологическая реальность (пробуждение хтонических начал) настолько неочевидна, что многие читатели вообще восприняли текст как реалистический, как некую «странную прозу». В конце концов, и такое прочтение возможно. Всё, что происходит с главным героем, Блинкиным, можно списать на его личные странности, на расстроенные нервы, на случайные стечения обстоятельств. Мария Галина в этой книге не припирает к стенке ни героя, ни читателя, оставляя им обоим пространство для манёвра. Потому-то самое интересное в душе Блинкина возникает не благодаря шоку, не благодаря тому, что он вынужден принять извне навязанные ему правила игры (как это, например, случается с героями «Малой Глуши») а когда он мучительно пытается осмыслить происходящее, когда реалистические объяснения провисают, а мифологические оказываются для него вовсе не очевидны.

Такое вот «мягкое» соединение реализма с мифологией, конечно, нельзя считать доселе неизвестным, никем не использованным приёмом, но приём этот вовсе не заезженный. Возможно, потому, что его использование требует от автора высочайшей техники письма. Достаточно сфальшивить хоть в одном месте — и всё посыплется, пропадёт эффект достоверности. В том-то ведь и дело, что, в отличие от традиционной фантастики, требующей от читателя сразу принять исходное фантастическое допущение, в вещах вроде «Медведок» читателя, изначально настроенного на реализм, очень аккуратно, осторожно втягивают в мифологическую реальность. Втягивают так, чтобы он об этом до поры до времени не догадывался, чтобы вместе с героем чуть ли не до самого финала пытался понять, что вообще творится и по каким лекалам надо воспринимать происходящее. Всё это требует мастерства, в котором Галиной не откажешь.

Но что же остаётся на выходе? Ведь понятно, что приём не может быть самоцелью, что всё это делается для того, чтобы высказать нечто очень важное о мире и о человеке. Что сказано в «Медведках»? Перечислим-ка по пунктам...

А не получится — перечислить, потому что некоторые вещи принципиально не вербализуемы. Они улавливаются из атмосферы текста, их можно почувствовать, но невозможно передать иначе, кроме как тем же самым текстом. Любые попытки рационализировать сводятся в итоге к хрестоматийному «что хотел сказать поэт в образе птички?».

Впрочем, если уж необходима «мораль» — пожалуй, она такова: любой человек не равен самому себе. Любой человек многомерен, но только большинство его измерений свёрнуто и никак или почти никак не проявляются в обыденной жизни. Тем не менее, не будь в нём этих глубин, невозможной была бы и та самая скучная обыденность, из которой нам так часто хочется вырваться. Вырваться куда угодно — в пампасы, в космос, в Шамбалу... только не в свою собственную бесконечность. Да, в этой бесконечности водятся хищные медведки. Но ведь не только они.

По прочтении замечательного романа Галиной загрустил, укрепившись во мнении о том, что отечественная фантастика потихоньку отдает богу душу. «Книга года по версии Фантлаба» в этом отношении очень симптоматична: если у иностранцев лучшие книги за последние три года — жанровая литература, то в номинации «Лучший роман (авторский сборник) отечественного автора» первые позиции в 2009 — 2011 годах занимают романы, имеющие мало отношения к фантастике в традиционном ее понимании. И «Медведки» Галиной — тоже хрестоматийный в своем роде образчик того, что Цветан Тодоров назвал ‘фантастической литературой’ (сильно запутав любителей фантастики).

Здорово, что в литературе основного потока появляются такие хорошие произведения. И жаль, что обещанной конвергенции мэйнстрима и фантастики, к сожалению, нет как нет. Да, авторы мэйнстрима охотно используют элементы жанрового антуража фантастики. Однако встречного движения — повышения литературного качества, художественной эмансипации произведений фантастического жанра — что-то не видно (я только о ‘состоявшихся’ авторах первого ряда). Недотепы-симбионты последних лет просто не сопоставимы по уровню, скажем так, писательских амбиций с фантастическими произведениями Галиной, Петросян, Быкова, Елизарова (разве что «Райская машина» Успенского находится в той же ‘весовой категории’).

А «Медведки» показались мне удивительно сбалансированным, хорошо темперированным романом. Поначалу напрягся, решив, что сейчас автор вырулит на заезженный мотив превращения текста в реальность, но все оказалось глубже. Действительно, некоторые из мотивов можно было развернуть даже в отдельный текст – но мне кажется, что в итоге мы имели бы лишь вариации на чужие или свои фирменные темы. Первое скучно, второе… а зачем? Хочешь про ‘мир как текст’ – читай «Заплывая за буйки». Хочешь про ктулху, вылезающих, чтобы с бою взять Приморье – есть же «СЭС-2». Внутренней логикой своей «Медведки» напомнили мне «Хромую судьбу» (без Синей папки) – с ее подчеркнуто реалистической линией писателя, с нерешенностями, ‘работающими’ именно в балансировании (потому как, на выходе совершенно не важно, построен ли изпитал, действительно ли Феликсу Сорокину досталась партитура труб Страшного суда, помстился ли герою Булгаков и т.п., а важно – «хватит с меня псины!»).

Магистральный сюжет Галиной (она, как мне кажется, вновь и вновь пишет историю о силе вымысла) заиграл в романе новыми гранями: сама повседневность оказалась не только иллюзорной, но загадочно мощной. Люди, какими мы их знаем, — лишь тени и отражения, что, однако, не означает их эфемерности (в логике ‘если лиц много — значит, они все поддельные’), но указывает на что-то большее, стоящее за множественностью отражений.

Вообще, если вычленять в романе ‘художественно-философские идеи’, то в большинстве своем они нисколько не оригинальны, загадка обаяния романа – в той убедительности, с какой эти идеи воплощаются (помните, «все, что ты придумываешь, либо было придумано до тебя, либо происходит на самом деле»?). В последних романах Марии Галиной за техничной игрой в фантастику, постмодернистским переливанием из текста в мир и мастерством ‘объемного’ реалистического письма просвечивает неожиданный в наши дни, но удивительно органичный символизм.

В который раз я убеждаюсь, что для меня произведение тем лучше, чем больше оно (и его герои) смогло вызвать эмоций, чем живее его персонажи. Персонажи «Медведок» получились более чем живые. Ну, впрочем по порядку.

Главный герой. Человек несомненно талантливый, но по большому счету, лузер и неудачник. Человек, о комплексах которого можно написать парочку диссертаций. Человек, не имеющий ни кола ни двора, человек которого презирает собственный же отец.

Отец ГГ. Вот этот дедуган, лично для меня, оказался самым живым и сильным персонажем романа. Потому, что мне приходилось видеть таких стариков, живущих воспоминаниями (раньше и небо было голубее, и женщины красивее, и масло маслянистее), ненавидящих и презирающих своих детей, за то что они самостоятельно выбрали свой путь в жизни, но при этом лебезящими перед посторонними ничтожествами. Именно этот дед вызвавший у меня поначалу просто чувство неприязни, вскоре вызвал просто бурю ненависти к нему.

Причем события ближе к концовке романа (кто читал — поймет) не вызвали к нему ни капли жалости.

Сметанкин. Человек который поразил своей... нет, не6 загадочностью. Скорее какой то непонятной странностью. Совершенно непонятны причины его поступков, удивительно — нелогичных.

Хотя, по большому счету, почти все герои романа люди крайне странные. Что юная девушка Рогнеда, что пожилой Леонид Ильич Финке.

Финке, поначалу показавшийся довольно проходным персонажем, оказался весьма важной фигурой в сюжете романа. Археолог одержимый исследованиями хтонического создания Ахилла. И беседы Финке и ГГ оказались чуть ли не самой важной частью романа.

Самое сложное, определить принадлежность романа к тому или иному жанру. Реализм? Нет, никогда. Фантастика? Ни в коем разе. Мистика? тоже мимо... Может какой то мистический реализм? Может и так. Впрочем, как мне кажется, это зависит уже от личного восприятия романа конкретным читателем. Лично мне, герои романа показались гиперреалистичными людьми, оказавшимися в нереально — страной ситуации.

Теперь хочу вспомнить один из своих отзывов на творчество Галиной. Отзыв на «Барда»

«Каждый автор, с творчеством которого я знаком, своими предыдущими произведениями «задает планку», и при прочтении, я обязательно, на подсознательном уровне сравниваю произведения, написанные этим автором.» Вот и после прочтения «Медведок» я с радостью заметил, что каждое следующее произведение Галиной как минимум не хуже предыдущего. С каждым произведением талант автора раскрывается еще ярче, и поражает своей многогранностью.

Список странностей романа можно пополнить еще и названием. В романе нет ни сова про насекомых. Но... Есть одно «Но» которое станет понятным после прочтения этого замечательного произведения. Хотя, как мне кажется, роман вполне можно было назвать «Тараканы», ибо как рентгеном просвечивает он тараканов, копошащихся в головах у героев этого произведения. Тараканов, количество которых разнится от парочки рыжих прусаков, до целого клубка черных, заматеревших тараканищ ...

Так получилось, что «Медведок» я прочитал сразу после прочтения мощнейшей «Черной обезьяны» Прилепина. Но тем не менее, Роману Марии Галиной удалось вызвать просто бурю эмоций. Роман оставил после себя просто сильнейшее послевкусие, и заставил еще не один день мысленно возвращаться к прочитанному, обдумывать и анализировать...

Отдаю должною блестящей художественности текста, но в чисто идейном плане согласено с tkatchev: это туманный роман ни о чём. Что кстати типично для Галиной. По причини вторжения мистических сил реальность в её произведениях постоянно плывёт как у Филипа Дика.

Возможно она хочет сказать нам что сама реальность нестабильна и поддаётся многочисленным интерпритациям. Текст можно интерпритировать как хошь. Может быть хочет сказать, что сама реальность хаотична и только наше сознание придаёт ей видимость упорядочности и через две логических точки можно провести сколько угодно логических рассуждений прямых. Кто такой сметанкин? Сумашедший, внезапно объвившийся родственник героя, древнее чудовище?

Действительно ли написанный Блинкиным текст повлиял на прошлое или безумие сметанкина просто заразительно? А может быт хтонические божества Ахил и Геката явившись в наш мир просто вносят в него элемент хаоса и неопределёности в причинно-следственные цепочки, как в квантовой механнике? Ответов нет и не планируется.

Наверно любители Филипа Дика будут в восторге. Я к токовым не отношусь и всё же предпочитаю надеятся, что под всеми иллюзиями-майя скрывается что-то твёрдое. Не могу сказать, что роман произвёл на меня такое уж сильное впечатление. Но всё же что в нём есть трудноуловимое. Рецензии вышла несколько противоречивой, но таков уж и сам роман.

Но помойму если под покровом реальности действительно копашаться некие медведки. Значить они тоже реальны, только и всего

Где-то в районе середины повествования я сказала себе, что уже лет десять не читала ничего интереснее Медведок. Профессия героя, язык, интрига... Черт, да от этой книги было просто не возможно оторваться. И каким же сильным было мое разочарование, когда текст оказался дочитанным! Я уже видела старательные попытки критиков оправдать туман, напущенный в конце книги. Мол, «открытая концовка», «книга не обязана быть понятной», «автор оказался выше банальностей»... Друзья мои, чушь все это. Вспомните хотя бы «Мастера и Маргариту», автор которых, по сути, сыграл на том же поле. Ведь роман Булгакова понятен даже школьнику, при этом по глубине, не гладя, делает Медведок. Это к тому, что весь многозначительный туман, напущенный Галиной, не может скрыть простого факта — автор не придумал достойной концепции под свой очень яркий и любопытный мир. Декорации есть, а самого театра нет. Я просто-таки вижу, как Галина мучительно подбирала разгадку под мастерски загаданную загадку. Перебирала разные варианты и понимала, что слвбо, слабо... Ибо уже было. Ибо читатель догадается раньше, чем закончится книга, и будет разочарован. Перебирала, перебирала и так ничего и не выбрала. Решила погрузить все в кисель из странных, порой неуместных, образов и обрывков мыслей. Ну что ж, и у этого хода нашлось много поклонников:)

Однако, я со спокойной совестью ставлю роману 8. 8 с уклоном в 9. Так как то, что в книге хорошо, настолько хорошо, что выделяет ее среди отечественной литературы. Оставляет в голове ворох интересных мыслей и приятных картинок. Ну и потом слабо завершена только условно фантастическая линия, зато второй сюжетный слой — тему отца ГГ — автор отписал безупречно.

В книге много хороших мыслей, красивых интересных образов, но у меня сложилось странное впечатление, что как ГГ не вполне понимает, что к чему в этой жизни, так автор, и читатель, соответственно, — что к чему в этой книге. Стиль изложения приятный особенно в начале, потом слишком много тумана, много сухой информации, герой медленно сходит с ума, а сюжет постепенно рассеивается как дым в ночном небе...

Для меня мэссендж: не стоит увлекаться выдумками, а то потеряешь связь с реальностью.

Однако мне показалось, что большая часть читателей ничего подобного не уловила, слишком уж пространно и рассеянно на это намекает автор, сплетая узор из множества параллельных мыслей. Возможно кому-то по нраву повествование обо всем и ни о чем, красивое и задумчивое, но я все же сторонница ясности, осмысленности и завершенности…

Хорошая книга, для любителей фантастики, желающих одним глазком заглянуть в мир «большой литературы». Лаконичный и живой слог, небанальный сюжет, интересные и запоминающиеся герои... Галина искусно и, главное увлекательно предлагает нам вновь обдумать больные вопросы большой литературы — отношения отцов и детей, одиночество и комплексы, силу слова и реальность фантазии. Приключение духа, но не тела.

Если кому нужны аналогии, то ближе всего к этой книге будут романы Харуки Мураками — хорошо написанные истории о странных людях в странных ситуациях.

Единственное, что не даёт отнести эту книгу к безусловным шедеврам — концовка. Тут многие высказались и зачастую противоположно. Одни считают открытую концовку удачей и логичным финалом, другие вынужденной мерой от бессилия, третьи обижаются на сам принцип. Меня же расстроило, что не получился бесстрашный открытый финал, что автор будто испугалась и решила договорить, намекнуть — поставить указатель. И это было лишнее — в книге мифа и слова, читатель должен сам строить свой мир. Автор более чем щедро отсыпала нам — образы, ощущения, узнаваемые реалии и странности нашей же жизни — сиди и выбирай, что по вкусу. Веди тропинку куда душа попросит и не надейся на подсказку... Но с этим, не сложилось. Жаль. Хотя... книга ведь и о разрушающих жизнь мечтах, — «Кто мечтает об идеальном доме, у того не будет никакого». Так что может несовершенный финал всё таки самый верный из возможных?

Читать обязательно. У нас мало по хорошему странных книг и это одна из них — увлекательная, выбивающая из реальности, страшная и манящая. Живая.

НАЗВАНИЕ, ЭПИГРАФЫ — В ОСНОВНОМ БЕСПОЛЕЗНЫ

Беда с этими эпиграфами. По теории, выбираются они не абы как, а со смыслом. Своего рода подсказка, месседж читателю. Писатель попроще особо не умничает, жжёт глаголом сердца и бьёт лозунгом прямо в лоб. А если автор с претензией? Понятно, и эпиграф у такого должен быть с подвывертом. Эдакий секрет в загадке с намёком.

От Марии Галиной скорее можно ждать второго варианта. И с «Медведками» она ожиданий не обманула...

И как вам это нравится? Что после такой сладкой парочки можно ждать от романа, озаглавленного «Чаще всего вредители»? Понятно, существовала ненулевая вероятность, что туман прояснится по ходу чтения. Только терзали меня сомнения – не тот автор Мария Семёновна. Поэтому три раза я подступался к «Медведкам» и трижды не мог продвинуться дальше быстрого их и в больших количествах размножения. После не особо удачного первого знакомства с прозой Галиной, да ещё и всех этих названий-эпиграфов, возникли опасения, что предстоит мне окунуться во что-то гнетущее и беспросветное.

А вчера плюнул на сомнения и ухнул в текст, как в крещенскую прорубь – в полном соответствии с календарём. Поначалу опасения оправдывались, но, как это часто бывает, реальность оказалась намного сложнее наших представлений о ней.

Повествование в романе идёт от первого лица и развивается неспешно. Подробности о месте действия и персонажах выдаются медленно, строго дозировано. Полное впечатление – будто не книга пишется, а изображение проявляется на фотобумаге. Примерно после трети текста читатель всё-таки узнает, что где-то в северном причерноморье есть абстрактный город-порт с университетом и киностудией, блошиным рынком и аммиачным заводом, трамваем, улицей Дачной и Дачным переулком. В переулке этом аккурат на даче у знакомых тихо и незаметно существует некий человечек, зарабатывающий на жизнь необычным вариантом писательского ремесла. Сначала он никто, и звать его никак. Индивидуальные черты, подробности семейной и личной жизни главного героя, его имя-отчество, псевдоним, а с ним и фамилия появляются у него по мере того, как странные обстоятельства против воли заставляют Семёна Тригорина-Блинкина всё дальше и дальше высовываться из своеобразной раковины, в которой тот давно и небезуспешно прятался от окружающего мира.

Постепенно сюжет начинает двигаться во всё более резвом темпе. То, что неспешно развивалось из некоего современного варианта гоголевской «Шинели», превращается в бурлескную фантасмагорию с очевидным и сгущающимся налётом мистики. Сколько уже написано о том, сколь тонка грань между реальностью и вымыслом? Наши фантазии вызывают к жизни чудовищ, или реальная жизнь находит отражение в сознании тонко чувствующего наблюдателя?.. Ну, что же, приём известный, а исполнение интересное.

И тут повествование романа внезапно совершает кульбит, обрушивая сюжет в реалии мексиканского сериала и декорации передачи «Жди меня». Сколько говорено об играх, в которые играет с людьми старуха Судьба, об удивительных её фокусах, из-за которых людей то разбрасывает по белу свету, то связывает их судьбы в местах неожиданных и странных?.. У Галиной и в этой мыльной водице прекрасно получается рыбку ловить.

Забавно, что к финалу всякая попытка однозначной идентификации жанра «Медведок» неизбежно терпит крах. Доводы в пользу любого из возможных вариантов не исключают друг друга, а дополняют и вполне мирно уживаются в рамках предложенного сюжета, сохраняя необходимый потенциал для развития каждого.

Очень похоже, именно такого эффекта Мария Галина и добивалась.

Наверное, эту книгу сильно по-разному будут воспринимать люди разных поколений. Мне стукнуло сорок и интересно было сравнить своё отношение к жизни с оценками главного героя романа, моего ровесника. Кого-то развлекут забавные ситуации, в которые Тригорина заводят его фантазии, а кого-то увлекут хитросплетения сюжета, заинтересует мифологическая основа романа. Кто-то найдёт удовольствие в попытках идентификации приморского города – Азовское море или Чёрное, Россия или всё-таки Украина? Вариантов хватает. Вообще, бэкграунд у романа насыщенный, поэтому любителям поиска и раскрытия «пасхалок» работы достанет. Лично меня до сих пор мучает вопрос, намеренно ли рядом оказались фамилии Тригорина, Топорова и Зильберштейна, или это из разряда тех совпадений, которым посвящено немало страниц книги? Как уже говорилось, от Галиной можно всего ожидать, хотя с равным успехом силы будут потрачены на поиски чёрной кошки в тёмной комнате. Впрочем, при определённых условиях – довольно занятное времяпрепровождение.

Но если спросите, при чём тут медведки и наговоры, отвечу честно: понятия не имею. Как вариант, читателю намекают – не жди ничего хорошего, когда вызванные из небытия неосторожным гением, со всех щелей полезут толпы давно ушедших, глубоко и долго скрывавшихся. Ибо все они, мягко говоря, в основном бесполезны. Если копнуть глубже – не будет радости герою за рамками открытого финала. «С тех пор все тянутся передо мною кривые глухие окольные тропы»…

А что? Вполне себе трактовочка, не хуже иных многих. Заумно и философично. Сойдёт за мировоззрение.

Не заморачивайтесь, просто почитайте. Может быть кому-то больше повезёт в расшифровке смыслов сокрытых в измышлённых автором названиях и выбранных им эпиграфах. Потом сравним впечатления. Но прочесть «Медведок» стоит хотя бы и ради одной только приятности самого процесса чтения.

Сокращённый вариант, в полном объёме размещено в АК: http://fantlab.ru/blogarticle18402

А действительно, копни почти любого человека — обнаружишь такие семейные тайны и странные мистические совпадения, что Лавкрафт просто отдыхает! :)

Пусть не все медведки выползли и не все ружья выстрелили — но автор, виртуозно завладев читательским вниманием — успевает сказать столько Важного о реальной жизни, что роман закрываешь без ощущения обманутости или даже недосказанности )

:beer:

Каждый человек постоянно находится в трясине предположений, объяснений происходящего, так как факты и события жизни далеко не всегда поддаются однозначной интерпретации, ввиду их субъективного восприятия и понимания, что является причиной недоразумений, драм и трагедий. В книге эта идея выражается в нарастании несуразности, неправильности хода событий, в принципе не поддающихся логическому осмыслению. Главная идея романа – абсурдность и иллюзорность нашей жизни.