Евгений Агранович «С борта космолёта»
Стихотворение включено Аграновским в эссе «На ладонях вечности. Иосиф Шкловский»
Стихотворение использовано автором в его песни «К единости, к идейности нам предначертан путь...»
Входит в:
— журнал «Знание-сила 1977'7 (601)», 1977 г.
— сборник «Шапка на снегу», 1996 г.
— сборник «Я в весеннем лесу пил березовый сок…», 1998 г.
1996 г.
1998 г.
Периодика:
1977 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 8 ]
БорЧ, 29 января 2015 г.
В 1976 году советский астрофизик И.С.Шкловский в журнале «Вопросы философии» опубликовал статью «Одни ли мы в мире» — об уникальности земной цивилизации. Статья вызвала общественный резонанс и стала «программной» у широких кругов творческой интеллигенции. Импонировала идея Шкловского о том, что одиночество человечества во Вселенной накладывает на него высокий уровень нравственной ответственности за сохранение жизни на Земле — единственной во Вселенной колыбели разума.
Евгений Агранович за некоторое время до этого написал стихотворение «С борта космолета», которое отправил в журнал с просьбой переслать Шкловскому. Не смотря на изрядную в стихотворении долю юмора (а иначе строку: «Как инструмент общения / Кувалду исключим» — воспринимать трудно))) — Агранович в очень поэтической манере фактически поддерживал идею Шкловского: «Пусть хватит человечности / На звездный океан, / Ведь на ладони вечности / Мы — горсточка семян!».
А через некоторое время в журнале «Знание — сила» была опубликована статья Станислава Лема о жизни во Вселенной, сопровождаемая статьёй Шкловского, в которой он изящно, с глубочайшим уважением в адрес Лема и совершенно академично, — разносит в пух и прах его концепцию Лема, доказывая что тот ничего не смыслит ни в физике, ни в математике... и дополнительно «в доказательство» приводит стихотворение Аграновича.
Позже Шкловский извинялся перед Аграновичем, что не смог до него дозвониться и отдал в публикацию стихотворение, фактически, без его разрешения. На что Агранович ехидно «великодушно разрешил» Шкловскому и в дальнейшем публиковать любые свои произведения без его — Аграновича — ведома.