Владимир Першанин «Комбат по прозвищу “Снежный Лис"»

В основе сюжета лежит один из самых дерзких и брутальных рейдов Великой Отечественной Войны — атака танкового корпуса генерала Баданова на авиабазу близ станицы Тацинской в 250 км. от Сталинграда.

Задуманный начальником штаба корпуса полковником Бурдейным, план удара был настолько нестандартен, что граничил с безрассудством, однако его окончательный результат, хоть и привёл к большим потерям, но показал, что замысел был основан на твёрдом анализе, знании обстановки, вере в своих солдат и ... вере в свою военную удачу.

В декабре 1942 года армия Паулюса была уже окружена в Сталинграде, она отчаянно сопротивлялась, снабжаемая по воздушному мосту боеприпасами и продовольствием. Главным перевалочным пунктом этого моста и была авиабаза в Тацинской. Она находилась в глубоком немецком тылу, но единой линии фронта на внешнем кольце блокады Сталинграда не было. Огромные степные пространства были ареной жестоких и бескомпромиссных боёв опорных пунктов и маневренных групп бронетехники обоих армий.

Именно в этом Диком Поле и происходят события книги. Танковая группа капитана Шестакова, которого за непредсказуемость и дерзость немцы прозвали «Снежным Лисом», из 16 танков, состоящая пополам из Т-34 и лёгких Т-70 с ротой десантников на броне, маневрирует по степным просторам, внезапно атакуя или обороняясь, перехватывая немецкие колонны или защищая зенитные батареи, наполовину состоящие из девушек-зенитчиц. На этом фоне вспыхивают короткие истории любви, которые, как правило, кончаются ничем — война безжалостно выносит свои резолюции человеческим судьбам и надеждам.

Последняя глава так и называется — «Последний рейд». Выживший в кровавой мясорубке на аэродроме в Тацинской, немецкий лётчик Курт Штрайт озаглавил свои воспоминания об этом бое так — «О тех, кто вырвался из Преисподней». Першанин очень точно передал атмосферу этой Преисподней — хаос огня, крови, смерти. Огненные взрывы самолётов, идущих на взлёт и взрывы бросающихся им наперерез танков.

А ведь в романе масштаб операции, чисто из литературных соображений, уменьшен ровно в десять раз!

На самом деле перед началом операции в 24-ом корпусе Василия Баданова (бывшего царского офицера, участника ещё 1-ой мировой) было 148 танков (всё те же Т-34 и Т-70), множество грузовиков и бронетранспортёров, около 5 000 личного состава.

В ночь на 19 декабря корпус пошёл на прорыв, обходя опорные пункты и громя по пути колонны уже ранее разбитых немецких, итальянских и румынских дивизий. Условия были тяжелейшие — зимняя стужа, ровная степь, где невозможно найти укрытие от авиации, трудности с подвозом топлива и боеприпасов. Мотострелки на броне замерзали, раненых и обмороженных необходимо было эвакуировать в тыл, повреждённую технику необходимо было ремонтировать.

В этих условиях генерал Бадаев шёл на нестандартные шаги — включал в состав своего корпуса освобождённых из лагерей советских военнопленных, а во взятой станице Маньково-Калитвенской даже «мобилизовал» около трёхсот грузовиков вместе с их итальянскими шофёрами, пересадив в их кабины часть мотострелков с брони.

Собственно штурм аэродрома начался утром 24-го декабря и это действительно был ад на земле. У наших был приказ — во что бы то ни стало уничтожить аэродром и самолёты, у немцев такой же приказ — удержать аэродром и спасти 180 самолётов, среди которых особо ценными были транспортные Ю-52, огромные машины с тридцатиметровым размахом крыльев. По свидетельствам очевидцев, во время боя от жара вызванного воспламенением сотен тонн авиационного горючего, плавился даже металл. Как в таких условиях выживали, и не просто выживали, а воевали мотострелки-десантники — уму непостижимо. А ведь непосредственно в штурме аэродрома участвовало всего лишь около двадцати танков и до роты мотострелков, поддерживаемых батареей «Катюш» и бронетранспортёрами с зенитными пулемётами. Одновременно шёл захват ж/д станции в самой станице и оборона соседней станицы — Скосырской.

По результатам боя немцам удалось увести 108 самолётов разных типов, аэродром был захвачен и корпус Бадаева, в котором к тому моменту осталось всего 58 танков (из них 39 Т-34) занял круговую оборону.

Этот момент в военной историографии оценивается по разному: одни историки считают, что это было ошибкой командования — всё-равно на помощь окружённому корпусу прорваться было некому, но есть и другая точка зрения.

Дело в том, что именно в эти дни фельдмаршал Манштейн начинал операцию «Зимняя Гроза» по деблокированию армии Паулюса. Танковые части уже начали движение к Сталинграду и среди них главная надежда немцев — 6-ая танковая дивизия генерала Унрейна, свежая, полностью укомплектованная новыми моделями танков, прибывшая из Западной Европы. Как бы развивались события, если бы не бадановский рейд, неизвестно. Но в реальности все эти части были брошены на уничтожение его корпуса и планы Манштейна были сорваны по срокам.

Аэродром удерживали три дня, под бомбёжками, отражая атаки. Не хватало боеприпасов, поэтому активно использовали трофейное оружие, не хватало топлива, поэтому инженер-подполковник Орлов на месте изобрёл заменитель горючего из смеси авиационного топлива и масел. Тем не менее силы таяли, 27-го немцы чуть было не прорвали кольцо обороны, в последний момент прорыв ликвидировали резервные танки капитана Нечаева, его экипаж подбил три немецких танка, при этом погиб сам.

В ночь на 28-е был осуществлён прорыв из окружения. Триста добровольцев-смертников остались на аэродроме для прикрытия прорыва, они держались до полудня, после чего героически погибли.

Из окружения к своим вышли 42 танка и 923 человека.

Итоги десятидневного рейда советских танкистов впечатляли: уничтожено 106 орудий, 84 танка, 72 самолета и более 11 000 солдат противника, в плен было взято 4769 человек.

За успешное выполнение задания командования командир 2-го Гвардейского танкового корпуса генерал-майор Василий Баданов был награжден – первым в истории! – только что учрежденным орденом Суворова II степени и повышен в звании до генерал-лейтенанта.