Анатолий Уманский «Отблеск тысячи солнц»

Продолжаем знакомство с «молодыми да новыми». На очереди некто Уманский. Ну, стиль вроде ничего — поначалу, — хотя изо всех щелей прут Кинг и желание сказать покрасивШе. Одно непонятно: тот же Кинг пишет об американцах, Уиндем пишет об англичанах, Вербер пишет о французах, Карризи пишет об итальянцах и даже Лукьяненко пишет о русских. Но нет, Уманский захотел написать о японцах. Что, отечественных людей ему мало? Или он их попросту не знает? А ведь есть известное правило: пиши о том, что знаешь. Видимо, автор пересмотрел аниме и перечитал манги, даром что «юный художник» упоминается на первой же странице рассматриваемой повести. И снова повествование от лица мальчика. Ну вообще-то он не мальчик, тринадцать лет, подросток уже, но именно «мальчиком» его называет автор. И отчего-то мальчика в Японии дразнят девочкой. Ну да ладно, это всё на совести придумавшего. Что характерно, с места в карьер автор приступает к описаниям «ужасов, отвратностей и непотребств». Ну как же, ужастик же, жанр обязывает. Саспенс? Не, не слышал, похоже. Или, вероятнее всего, не слышал, потому что напряжение тут — как плохо работающий фонарик, с практически севшими батарейками. Мерцает-мерцает — да и прекратит работать. Проще же всякой мерзости нагнать. При этом сам автор любит покритиковать заслуженных и известных, настоящих писателей вроде Кирнан, вменив им, что они совсем неоригинальны. Естественно: «зомби-апокалипсис» в результате ядерного заражения куда как необычнее. И вновь пошли описания сердобольных матерей, странных мальчиков, убитых женщин и детей, сражающихся друг с другом обычных людей... Короче говоря, оригинальность так и прёт изо всех щелей. И это не говоря о подаче, вернее её отсутствии: повествование не просто путаное — события, описания, «возвращения в прошлое» (флэшбэки) сменяют друг друга через пару абзацев, а то и с каждой следующей красной строки. Понять, кто, что, куда и зачем — не то чтобы невозможно, но совершенно и пытаться не хочется. Написано чересчур претенциозно, неинтересно. Автор сыплет японскими именами и названиями, дескать, смотрите, какой я начитанный и подготовленный. И японский журналист у него выражается как средней руки (максимум) журналист российский, а скорее как бездарный кичливый писака. Вот только пустой набор наименований никого ещё не сделал талантливым и успешным автором. Наконец, У. не определился, что он пишет: то ли аниме в форме повести (моветон опять же — пытаться описывать игровые сцены или сцены из фильмов и сериалов на бумаге), то ли классический ужастик, то ли бытовую историю, осложнённую форс-мажорными обстоятельствами, то ли повесть-катастрофу, то ли что ещё... Персонажи скачут, сменяют друг друга как в калейдоскопе: не успели об одном сказать, тут уже второй, третий, десятый... И у каждого своя история: ну как же, начинать-то надо, особенно повесть, известное дело, с биографии персонажей, хотя бы основных, и описания их внешности и окружающей среды, ага («оригинальность«! — помните, да?), — и у каждого уже ворох проблем и желаний, устремлений, о которых обязательно надо рассказать сейчасжесразужесиюминутуатонеуспеешь... Увы, читать это невозможно. И не понимаю, кто захочет с данным текстом знакомиться. Во всяком случае, что касается меня — мимо. (Встречались и другие текстики упомянутого автора, покороче: нет, там всё то же самое.)

Очень мрачная и атмосферная повесть.

Начинается как реализм, ну, или, если можно так выразиться, как исторический хоррор.

Хиросима. Август 1945 года. Япония ведёт войну: мобилизация, воздушная тревога, всеобщее предчувствие трагического финала и капитуляции. Но, семья тринадцатилетнего Джуна Серидзава живёт, пока, относительно счастливо...

Вот эта часть повести, полная драматического реализма, мне, однозначно, понравилась.

Яркая и жуткая картина атомной бомбардировки...Автор мастерски визиализирует эту апокалиптическую сцену. А те ужасы, что пришли следом за ядерным взрывом? Мрачно, страшно, жестоко. Натуралистические подробности разных кошмаров... Настоящий, чистый хоррор. Сцены насилия написаны с тошнотворными подробностями...Сильно.

Ну, а, вот, финал, где писатель добавил мистику или магический реализм, меня не устроил. На мой взгляд, «хэппи-энд» (хотя, и, относительный) здесь ни к чему. Смазывается драматизм всей повести.

В итоге, реализм превращается в сказку. Нет, это, понятно, «вкусовщина», но, мне такой ход не показался очень удачным.

Но, в целом, интересная и оригинальная вещь. Эмоционально сильная. Наверное, запомнится читателям надолго.

Повесть сделана неплохо, атмосфера голода, нищеты, оккупации передана впечатляюще, пусть «технически» и имеются обоснованные вопросы как к выживанию семьи главного героя, так и располаге в радиоактивном городе американского гарнизона. Понятно, что если соблюдать достоверность, это было бы описание практически лепрозория с заживо разлагающимися людьми и естественно — изоляцией их со стороны власти. Как собственно и происходило в реальности. Но такой реальный хоррор вряд ли бы нашел много своих читателей.

По факту здесь приключенческая драма с социальным подтекстом, где персонажи вполне бодрые, бьются за свою корочку хлеба/ мисочку риса всевозможными способами, в том числе — и древнейшими. Есть и конфликт патриотов и остальной части населения, есть бравые офицеры американской армии с каким то диссоциативным расстройством личности — об этом уже написали, отмечу, что мне это тоже резко не понравилось — во первых таких в армии не держат, во вторых — избыток сентиментальности и ненужной философии. Наконец, автор добавил своих любимых динозавров

В общем, прочиталось без насилия над собой, начало вообще получилось достойное, но по итогу — розовые сопли, пусть и из слегка разбитого носа.

Прочел на одном дыхании.

История что начинается в Хиросиме похоже на туго свернутую пружину.Начинаешь читать и БАААБАХ! автор накидывает читателю порцию Огогошечек.

Что могу посоветовать тем кто не читал.Попробуйте и полюбите. автор стоит того чтобы его читать.Один из самых любимых мною авторов Темной волны.

Аригато за книгу Анатолий сан)