Юрий Мамлеев «Другой»
«Другой» — роман о духовных поисках и обретении своего места в Универсуме. По мнению автора, является логическим (но не сюжетным) продолжением «Шатунов». Герой романа испытывает клиническую смерть, во время которой видит себя пассажиром поезда, направляющегося в иные миры. Его попутчики выходят на разных остановках, но для его души до определённого момента нет места во Вселенной… Юрий Мамлеев: «Загадка в том, кто таков этот Другой и в чём сущность этого Другого, который навёл такой ужас и восхищение на героев романа».
2006 г.
2008 г.
2008 г.
2008 г.
2021 г.
Аудиокниги:
2008 г.
2010 г.
2010 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 3 ]
igorgag, 11 декабря 2015 г.
Впечатление очень сложное. Стиль Мамлеева кажется очень простым, вместе с тем попытаюсь разделить его на «составляющие».
Одна из них — очень простая безыскусная манера, совершенно чуждая какого-либо украшательства. Мамлеев описывает происходящее самыми обыденными словами, без какой-либо аффектации, как это называли в старину. В принципе, такая подача мне нравится.
Но есть ещё и дурашливые разглагольствования в духе Коровьева из «Мастера и Маргариты». Забавно, но только поначалу, когда в больших количествах — приедается.
И ещё есть — что-то ни то, ни сё. У автора не получилось сказать просто, найти точные слова. Но похохмить в духе Коровьева тоже не получилось. И тогда в ход идёт какая-то невнятица и тягомотина...
Вот такие впечатления от метафизического реализма.
[ 4 ]
bvi, 25 июня 2015 г.
Юрий Витальевич Мамлеев, основатель «метафизического реализма», давно уже проходит у меня по нашему, фантастическому ведомству. Роман «Другой» начинается с путешествия главного героя на поезде в потусторонний мир. Немножко не так, как у Мерля в «Мадрапуре», скорее, как в песне «Несчастного случая»:
Так пересёк ты свой божий мирок, вжился, пригрелся,
Так и доехал до райских ворот, кончились рельсы...
Вышел, размялся, спросил сигарет, просто для смеха...
Взял на перроне обратный билет,
Сел и поехал!
Лёня Одинцов оказался «другим», которому не нашлось места ни в адской преисподней, ни в райских кущах. Вернулся он в наш грешный мир, где и пытается понять, почему так оказалось.
Далее, собственно, ничего фантастического не происходит. Правда, периодически Лёня встречается с загадочным Акимом Ивановичем, который ещё во время реанимационного путешествия утешал Лёню, мол, ничего, не переживай, вот поймёшь на Земле, где твоя душа, глядишь, и найдётся тебе место где-нибудь.
И сюжет потихоньку сворачивает от Лёни к его друзьям, художникам и эзотерическим рассуждениям. Мамлеев представляет галерею довольно странных личностей, среди которых особенно выделяется крутой Трофим Борисович Лохматов, которому тесно в нашем мире, и он пытается найти проходы в параллельные вселенные.
Лёня тихонечко исчезает, попытки друзей его разыскать ни к чему не приводят, хотя контурно автор даёт понять, что этот таинственный Аким Иванович организовал в своё время его отравление, затем во время реанимации искусно внушил ему неуверенность в себе и своём существовании на земле. И, скорее всего, кончилось дело тем, что какая-то преступная организация «разобрала» его на части, чтобы продать его органы богатеньким забугорным буратинам.
Из-за детективной составляющей роман читается с интересом, хотя и оставляет странное впечатление. Все персонажи немножко неестественные, излишне экзальтрованные, с фобиями, заскоками, некоторым свихнутием.
Катарсис, который испытывает в эпилоге художница Алёна, непонятен даже самому автору: «Какое-то сверхъестественное облегчение вошло в нее, которому не было никакой причины. Необъяснимым образом сострадание в ее душе стало превращаться в нечто светлое, благодатное, словно на всех замученных жизнью опустился покров сверхъестественной любви. Она почувствовала, что ее эго исчезло, что она свободна. Слезы в ее душе – уже не слезы отчаянья. И они иссякают. Свет, один свет».
А как же Лёня?!