Сергей Гарин «Бен-Аир (Легенда из времён земной жизни Иисуса Христа)»
Ужасный разбойник Бен-Аир не знал жалости! Он убивал детей, стариков, насиловал и убивал женщин, но однажды ему в глаза посмотрел... И всё заверте...
Публикация — «Петербургский листок», 1902, № 101, 13 апреля.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 8 ]
dimixin, 2 марта 2023 г.
Смирнский, багдадский, аравийский, мемфисский, бейрутский, александрийский, иерусалимский, халдейский, нубийский, финикийский, фригийский, римский, арабский — такое ощущение, что рассказ писал специалист по географии древнего мира. Напихал всё, что знал в две страницы текста... И ещё режет слух «римская полиция», это вообще нонсенс, в данном случае «римская власть» было бы в сто крат лучше. Весь сюжет укладывается в четыре фразы:
«Бен-Аир не знал жалости. Его нападения на караваны и на отдельных путешественников сопровождались такими жестокостями, которым нет названия на языке человеческом. Ни старческая дряхлость, ни младенческие годы, ни беззащитность женщин не могли остановить его руку, вооруженную кривым бейрутским кинжалом...».
«И вдруг шедший впереди повернул лицо свое и посмотрел на Бен-Аира пристальным взором... Это было одно только мгновение... Но Бен-Аиру показалось, что два огненных меча вонзились ему в душу и сожгли все, чем она жила и существовала...».
«Разбойник пошёл к своему коню, отвязал от луки седла дорожную аптечку с лекарствами, вернулся к собаке и стал возиться около неё, забинтовывая рану...».
«Но вот кто-то, одетый в белоснежные одежды, подошел к весам и положил на пустую чашку что-то... И стала падать эта чашка быстро-быстро вниз и перетянула чашку со злыми делами... И с удивлением увидел Бен-Аир, что лежит на пустой чашке та желтая, покрытая степной пылью, собачонка, которую он нашел в день смерти...»
Многоточия не мои, так в тексте. Мораль в сей сказке такова — собачка круче всех была, и все грехи с собою забрала. Моё мнение о дореволюционной малой форме не изменилось — очень слабо.
[ 6 ]
Groucho Marx, 2 марта 2023 г.
Как можно понять, Сергей Гарин находился под сильным влиянием рассказов Леонида Андреева. Этот рассказ как раз совмещает типичный для Леонида Андреева сюжет с назойливой псевдоэрудицией усердного читателя популярной энциклопедии Брокгауза и Эфрона. Анахронизмы типа «римская полиция» выглядят на этом фоне прямо-таки пародийно, в духе шуточек «сатириконовцев».
Автор излагает очень популярную в православии концепцию, что