Илона Волынская, Кирилл Кащеев «Фабрика мертвецов»

Пароконь, парокот, парабеллум

Ах, не солгали предчувствия мне,

Да, мне глаза не солгали,

Гордо сдавило и грудь вся в огне,

Словно по сердцу идет — ПАРОХОД!

Мне-то как раз предчувствия солгали. Имена Илоны Волынской и Кирилла Кащеева не говорили ни о чем, читаю много и в основном знаю тех, кого стоит знать — не прочтешь сама, так услышишь от других книжных людей: критиков, обозревателей, блогеров, наткнешься на упоминание в лонгах и шортах литературных премий, читательское сарафанное радио донесет. Соавторы не отзывались узнаванием, что до названия с наглым ером на конце — оно и вовсе показалось претенциозно дурновкусным.

«Потомокъ», подумала, — ну-ну. И простилась с настороженным скепсисом с первых минут прослушивания. Сказать «хорошо» — ничего не сказать. Это было как с акунинской Фандорианой в начале нынешнего века, как с «Опоздавшими к лету» Лазарчука в конце прошлого, как с Веркиным — в конце десятых, когда просто падаешь в книгу и тихо плавишься от того, что все в ней: язык, стиль, сюжет, образы, интрига — все невыносимо прекрасно. Это стимпанковый вариант России, ядро которой «кровные» — аристократические роды, в чьих жилах течет кровь древних славянских богов. Приняв христианство тысячу лет назад, здесь не отказались от исконного пантеона, не пожгли и не потопили «идолищ поганых». Оставили для внутрисемейного пользования. Такое: веруем во Христа, но предков чтим. За что те отплатили добром, наделив потомков магическими способностями.

Велес харизма власти (кажется правящая династия ведет род от Велеса, что не мешает событиями перекликаться с нашей реальностью, так царя Александра, предшественника нынешнего, убили бомбой террористы) Перуновы дети владеют магией огня, Мокошь дает особые умения при работе с водой, Переплут аналог Локки, Лелевичи очаровывают, Марена связана со смертью и воскрешением. Триста пятьдесят родов кровной знати — нет, не слишком много, у славян не было общего пантеона, вроде Олимпийцев Древней Греции, которых знали и чтили везде, наши предки были рассеяны по огромной территории и поклонялись местным богам. Эра пара, что не противоречит повествовательной логике — кипящая вода экологична, а для раскочегаривания требуются не кучи угля, но небольшой угольный брикет и заклинание (основная статья доходов кровных Перуновичей в нарождающемся капитализме).

Пятнадцатилетний Митя, сын коллежского советника Аркадия Меркулова — плод мезальянса: отец из мелких дворян, заработавших дворянство честной службой, он полицейский следователь (не самый престижный род деятельности при любой формации), а мама была из князей Белозерских. Хотя в ее случае кровь оказалась жидка: ни магической силы, ни красоты, да и приданое за ней давали по княжьим меркам никакое. Об этом не говорят вслух, но общее мнение, что отец женился не по любви, а из соображений престижа. С четырех лет герой сирота. Оставшись без матери, много времени проводил с отцом. но когда тот был командирован в дальние губернии для расследования дел, связанных с коррупцией, и по определению опасных для членов семьи, Митю отправили к материнской родне в столицу. Там мальчик усвоил, что стремиться следует единственно к положению в свете, что истинного денди опознают по модному гардеробу — месяц недоедай, выкраивая из карманных денег, а жилет у престижного портного закажи!

Митька такой антигерой, выпендрежник и сноб, млеет от аристократов, вроде вертопраха и законодателя мод князя Волконского, люто стыдится отца, который недавно раскрыл дело о хищении изумрудов из оклада иконы в — страшно выговорить — правящей фамилии. вором оказался племянник государя, Меркулов не побоялся высочайшей опалы, разоблачил княжича, за что был пожалован имением в южной губернии, и стал жупелом в среде аристократов (на кого замахнулся, сыскарь!) Туда, в свое имение. Меркулов-старший намеревается отбыть, взяв с собой сына, который мечтает остаться в Петербурге, плетет с этой целью маленькие интриги и взбешен, когда понимает, что ехать таки придется.

На самом деле на Полтавщину отец послан начальником губернской полиции потому, что в столицу оттуда доходят тревожные вести. Внезапная активность нечисти — оборотная сторона пропитывающей землю магии — ее стихийные всплески, а там не то курган какой раскопали, не то прикрывают сверхъестественным распил бюджета. И да, разного рода жуть начнется задолго до прибытия отца с подростком (который бесит абсолютное большинство читателей). А уж с приездом на место разгуляется по полной. Тут будут вурдулаки и материализованная быличка о Вечном работнике; ведьма, смертевестница Мара и аллюзия на кингово «Сияние» — странные детки с жутковатыми стишками a-la «Степка-растрепка».

А теперь представьте, вся эта хтонь в стимпанковом сеттинге, с пароконями (аналог мотоцикла), парокотом (внедорожника), паровыми телегами, пароботом и парабеллумом (стреляющим тоже каким-то диковинным образом с использованием пара). Гадкий Митька, который то и дело объясняет себе и окружающим, какой он циник, будучи на деле рыцарем, близок по духу героям Эдуарда Веркина. И, кстати же, сочетание языкового богатства с динамизмом повествования тоже веркинское. А речевые характеристики героев с русско-украинским суржиком простонародья, на каком моя бабушка говорила до конца жизни, с германизмами Штольцев, с архаизмами и вкраплением галлицизмов в диалогах образованного сословия — ну чудо же, как хорошо.

И если бы не Вимбо, для которого эту роскошь прочитал Илья Сланевский, цикл прошел бы мимо меня. Но теперь-то уж точно не пропущу продолжения. Делюсь.

Все больше и больше детских книг выходит про мертвецов, смерть и трупы. Хотя лично я бы затруднилась порекомендовать эту книгу именно детям и не только из-за темы. Скорее, мне напомнило по стилю Азазель Бориса Акунина, только со щепоткой магии и стимпанка.

Но из стимпанка здесь только паровые кони, а из магии – присутствие потомков древнерусских богов: с кровью Даждьбога – это цари, Лели – красавицы и красавцы, Живы – целители, Стрибога – управляют ветром, Велеса – занимаются деньгами и купечеством и Мораны – могут упокоить живых мертвецов. Ну и собственно живые мертвецы всех мастей – на этом в принципе вся магия заканчивается.

Зато очень-очень-очень много политики: интриги при царском дворе, мятежные настроения дворян-нигилистов, отток крестьян в города после отмены крепостного права, склоки между жандармерией и полицейскими, отношения помещиков и их слуг… И еще куча всего, вплоть до мелочей, которые авторы взяли из реальных документов. Этого примерно полкниги, поэтому мне тяжело представить, какого ребенка или даже подростка увлечет подобное.

Еще одна сложность для предполагаемой аудитории – язык. Не подумайте, я не ругаю, наоборот хвалю. Очень красивый, сложный, проработанный текст с множеством метафор, сравнений и прочих стилистический витиеватостей. Это тот случай, когда русские авторы дадут огромную фору зарубежным книгам с корявым переводом за счет богатства нашего великого и могучего. Но вот оценят ли это дети? Сильно сомневаюсь. Тут все очень хорошо стилизовано либо под высокопарную манеру выражаться дворян (главный герой – княжич), либо под крестьянский суржик (полуукраинскую смесь с просторечьем), который я-то с пятого на десятый понимала. Плюс очень много непонятных сейчас терминов и фраз. Ну и множество аллюзий на русскую классику: Пушкина, Толстого (Каренина чуть ли не впрямую обыграна), Лермонтова – и даже на Байрона. Из детского здесь я нашла только звукоподражание – постоянные «бум», «звяк», «бэнг», «дзонг», «чавк» и тд безумно раздражали, признаюсь.

Еще момент: герои. Они как сейчас модно говорить «неоднозначные». А если по-простому, то малоприятные. Все. В первую очередь конечно главный персонаж Митя – изнеженный, эгоистичный, зацикленный только на внешнем виде светский хлыщ, из-за которого приходилось постоянно скрежетать зубами, сдерживая желание ему врезать. Отчего переживать за него совсем не переживалось, и читать дальше я ессно не буду – просто не интересно, что там с ним дальше будет. В этом отношении Фандорин – абсолютно недостижимый идеал героя. Но что печально бесили все: отец, не верящий и презирающий отпрыска, а также абсолютно любой описанный персонаж – они представлены однобоко, причем бок этот чаще всего не вызывает особой приязни. Лично я бы не дала эту книгу своему ребенку, потому что брать пример здесь не с кого.

Ну и на закуску: очень подробно описанные вытекающие глаза, отстающая кожа, вырванные сердца, полусгнившие черепа. Нагнетенная атмосфера ужастика с криповатыми срощенными детьми тоже вряд ли подходит для впечатлительных.

Наверное, я бы посоветовала эту книгу взрослым, если бы здесь не был такой убогий именно сюжет. Детективную линию таковой даже язык не поворачивается назвать, ужастика все же слишком мало именно как определяющего мотива, возможно, как альтернативная история подойдет. Но вот только кому будут интересны многостраничные рассуждения о наилучшей позе для флирта с помещичьей дочкой – ума не приложу.

Танамор Екатерины Соболь – один в один почти по всем пунктам, только там текст попроще, да герои с сюжетом поинтереснее, хотя главный персонаж – точь-в-точь Митя, только на английский манер. У меня создалось ощущение, что в издательстве раздали один синопсис разным авторам – авось кто интереснее напишет. Ну или авторы этой книги сидели и обсуждали сюжет с Соболь, а потом поделили территорию действия: ей досталась Британия с Мерлиным, а им – Российская империя с древними богами.

По итогу, честно, затрудняюсь даже оценить или определить, кому это подходит. Для поклонников Танамора – только так (тут куча одинаковых сюжетных моментов).

Авторы — супруги, пишущие для детей и подростков. Не смотря на то, что главный герой этого цикла — пятнадцатилетний парень, роман рассчитан мне кажется на более взрослую аудиторию. Действие происходит в альтернативной России XIX века, где знакомый нам культурно-исторический бэкграунд замешан на языческой мистике, силе крови древних богов, почти растворённой в современных потомках. Герой романа Дмитрий, очевидно имеющий природную склонность к убийству нечисти и управлению мертвыми как потомок Мораны, всячески старается дистанцироваться от своего дара и войти в круг богатых светских бездельников, благо с одного края его матушка чистокровная княгиня. Однако же с другого боку одни проблемы, отец Дмитрия полицмейстер, который вынужденно отправлен в ссылку (то бишь в новое имение). У отца и сына сложные отношения, а тут ещё глухая провинция, убийства, ведьмы и мертвяки на каждом шагу.

Первая часть мне напомнила первые книги Ильина из цикла Напряжение, тем что герой подросток, мир построен на магии крови, много действия и очень плотный текст по событиям, а также неординарный герой. Дмитрий — эдакий повеса из пушкинской Барышни-крестьянки (в тексте по-моему хорошо читается аллюзия на произведение), который скучает в глуши, пытаясь быть светским кавалером для местных девиц. Выглядит всё это довольно забавно, особенно его зацикленность на модной одежде и желание во что бы то ни стало уязвить соперника. Авторы показали и желание подростка быть круче профессионала, когда он пытается сам найти следы преступлений, но при этом всю информацию оставить при себе, пусть отец побегает, а потом как бы невзначай выложить все козыри и прославиться. Или погибнуть и лежать в гробу красиво одетым, пусть отец пожалеет и прекрасные девы поплачут. При этом надо сказать он эгоист, думает только о себе всегда, бросает в беде людей, которые ему помогают и вообще больше отрицательный персонаж, язвительный и где-то даже неприятный.

Помимо героев, увлекательна провинциальная жизнь, она происходит в южных российских губерниях, поэтому местный говор передается суржиком; люди здесь вороватые, суеверные и боятся технического прогресса, для описания которого авторы обратились к паропанку. Паро-телеги, паро-лошади, паро-коты и прочие премудрости дополняют образ причудливого мира, где происходят интригующие события. Мне очень понравилось, даже не могу выделить что конкретно, и детектив хороший, и местный колорит узнаваем, и образы провинциальных помещиков яркие, и местные жители забавные, и техника любопытная.