Викентий Вересаев «Записи для себя»

цитата Из статьи «Невыдуманные рассказы В. Вересаева»

<…> Видимо, где-то в середине 1920-х годов у В. Вересаева и возник замысел своеобразной книги, смонтированной из сотен миниатюр. <…>

Объём книги увеличивался, и в 1930-х годах автор разделил её на три цикла: «Невыдуманные рассказы о прошлом», «Литературные воспоминания» и «Записи для себя». <…> «Записи для себя» при жизни писателя не появлялись в печати вовсе, хотя он и записал в дневнике 23 сентября 1942 года, что закончил их.

<…>

Если «Невыдуманными рассказами» и «Литературными воспоминаниями» В. Вересаев по-новому оценил революционные события недавнего прошлого, то в «Записях для себя» он пересматривает своё отношение к перспективам строительства общества людей-братьев в Стране Советов. При поверхностном чтении «Записи для себя» могут показаться чем-то вроде популярных сегодня изданий «мудрых мыслей», более или менее беспорядочным сводом всевозможных цитат и замечаний самого автора. В действительности же это вполне законченный философский трактат, тщательно продуманный и отделанный во всех деталях. Просто, как увидим позже, В. Вересаеву с годами всё больше думалось, что нет ничего убедительнее реального факта. Поэтому в его художественных произведениях начинает господствовать миниатюра, описывающая действительные случаи из жизни, а его научные работы принимают форму монтажа всевозможного фактического материала (цитат, примеров, описаний различных исторических и литературных событий), снабжённого лаконичным авторским текстом. По такому принципу и построены «Записи для себя», как и литературоведческие труды о Пушкине и Гоголе, созданные В. Вересаевым в те же годы.

Подобный метод отнюдь не приводил к объективистскому изложению материала. Авторская концепция абсолютно недвусмысленно выявлялась в подборе цитат и примеров, их композиции, кратких замечаниях самого В. Вересаева. Причём всякий раз, когда писатель мог полностью выразить собственную мысль цитатой, он отказывался от какого-либо комментария, вводя свои замечания в текст лишь при крайней необходимости: если смонтированный им фактический материал не раскрывал до конца его позиции. Однако цикл неспроста назван «Записями для себя»: перед нами почти исповедь художника, а исповедь обычно пристрастна. Но даже сугубо личные размышления большого писателя содержат и общезначимые ценности,— потому ведь он и большой писатель…

© Ю. Фохт-Бабушкин, 1984