Алексей Николаевич Толстой «Аэлита»
«Аэлита. Свободные продолжения» здесь.
Содержание цикла:
|
||||
|
- /языки:
- русский (130), английский (3), немецкий (3), испанский (4), французский (3), итальянский (2), латышский (1), чешский (1), эстонский (1), украинский (3), польский (1), словацкий (1), болгарский (2), сербский (3), армянский (1), азербайджанский (1), эсперанто (1), бенгальский (1), турецкий (1)
- /тип:
- книги (149), самиздат (2), аудиокниги (12)
- /перевод:
- М. Бейхан (1), А. Буа (1), А. Веласкес Мойя (1), Э. Галимберти (1), В. Гравинс (1), А. Гросс (1), А. Девечкова (1), В. Димитрова (1), Е. Качмарек (1), П. Мартиросян (1), Л. Паспалеев (1), В. Пертегас (1), Ю. Пиик (1), E. Пилл (1), Я. Пискачек (1), Е. Ромашко (2), М. Санчес-Ньевес (1), Э. Титтельбах (1), Коллектив Ульянов (1), Л. Фетцер (1), Л. Флаксман (1), М. Штайм (1), Г. фон Шульц (1)
Самиздат и фэнзины:
Аудиокниги:
Издания на иностранных языках:
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Стронций 88, 22 декабря 2020 г.
«Аэлита» и «Союз пяти» ¬– вещи неравнозначные. «Аэлита» для меня роман, пусть не без штампов и некоторого пафоса, но оказавшаяся на удивленнее непростым, с легкими подводными течениями (в том же Гусеве гляделась даже осознанная пародия на пламенного революционера), со сложностью героев и очарованием, едва не лавкрафтовским, авторской криптоистории. Трудно сравнивать её с «Союзом пяти» – повестью, в которой, по-моему, от «Аэлиты» только хороший авторский стиль и проскальзывающие нотки иронии; запомнилась повесть в основном только жутко невнятной концовкой, в которой словно украли главное – логику. Но цикл этот хочется судить в первую очередь именно по «Аэлите».
Да и цикл ли это? Произведения связаны инженером Лосём. В «Союзе пяти» он лишь упоминается – сильнее присутствуют последствия его изобретения. Этот «цикл» для меня скорее истории из одного авторского мира. Такого альтернативного мира. Ведь говорят о мире «Полдня» Стругацких, как о неком альтернативном мире, начатом в конце двадцатого века. Почему не быть миру «Аэлиты» – таких же альтернативных 20-30 годах, в которых в голодном ещё Петербурге, только отходящем от грохота гражданской войны, инженер Лось строит ракету для полёта на Марс? Ведь, чёрт возьми, в этом есть что-то дикое, но прекрасное! И то, что некоторые авторы и сейчас возвращаются в этот мир, упрямо говорит о его своеобразии и привлекательности. И прочитав эти произведения – да, только сейчас, уже не будучи молодым и наивным, – я их вполне понимаю.