Борис Акунин «Первая сверхдержава. Александр Благословенный и Николай Незабвенный»

Акунин не любит Россию. Не то, чтобы это был грех или недостаток (в конце концов любовь к Родине это вовсе не обязанность её гражданина, особенно если этот гражданин считает, что его страна движется куда-то не туда), просто это надо понимать при чтении «Истории Российского государства». В отзывах на предыдущую книгу, посвящённой восемнадцатому веку одним из лаборантов замечено, что автор старается мимоходом рассказать про успехи Российской империи, зато подробно осветить её проблемы и недостатки. В этой книге всё будет примерно также. Злорадного смакования поражений нет, но про достижения сказано меньше и суше, чем про проблемы и неудачи. Здесь сказывается позиция Акунина как, с одной стороны, убеждённого демократа, который ставит личные свободы граждан превыше всего (в том числе – выживания этих самых граждан), а с другой не менее убеждённого республиканца, который на инстинктивной уровне отрицает идею неcменяемой и тем более наследуемой власти. Так что правление и Александра I, и Николая I обозревается холодным, но довольным пристрастным взглядом

С преуведомлением покончили, так что теперь можно сосредоточиться на тех или иных частностях, которые особенно обратили на себя внимание.

Очень «порадовало» отношение Акунина к Наполеону. В отечественной историографии и памяти народной к данному политическому деятелю относятся нейтрально-положительно не смотря на все человеческие и материальные потери, понесённые в войнах с Францией. Но Акунина, как ярого республиканца не проведёшь! Человек, который водрузил на себя корону априори не может быть хорошим, поэтому автор ставит знак равенства между ним и австрийским художником первой половины XX века. Наполеон = Гитлер и никак иначе. Видимо Французская империя = Третий Рейх.

Все войны на континенте – вина исключительно Наполеона. Не будь его и Европа жила бы в мире и гармонии (почему этого не было в период с 1789 по 1802 год Акунин предпочитает не объяснять). Да и военным по версии автора Бонапарт был так себе. Тактиком корсиканец был хорошим, но стратегом – плохим. Как такая посредственность умудрилась покорить всю Европу – решительно не понятно. Видимо все остальные монархические полководцы (в том числе и российское) были ещё более бездарными, чем этот «Гитлер».

Позабавило негативное отношение Акунина к присоединению Российской империи к континентальной блокаде после заключения Тильзитского мира. Не то, чтобы автор был сильно неправ, но довольно забавно читать скорбные строки о том, что отечественные пенька, лес и зерно перестали продаваться в Англию. Перед нами редкое зрелище: либерал осуждает Россию за попытку слезть с сырьевой иглы!

А вы знаете, что Кутузов получил должность главнокомандующего в 1812 году только из-за своей русской фамилии? При этом автор, буквально через несколько строк после подобного сообщения цитирует Александра I, который жаловался на то, что Кутузова на эту должность ему навязало общество (наиболее влиятельная петербуржская и московская аристократия), то есть помимо русской фамилии, Михаил Илларионович проявил себя монстром политической интриги, заняв этот пост помимо желания царя. Но даже этого Акунин не желает видеть.

Рубрика «Лишь бы пнуть советскую власть»: по сообщениям автора в аракчеевских военных поселениях (которые автор сравнивает с советскими колхозами, что вообще-то полный бред) люди «никогда не голодали» (в отличие от тоталитарного СССР), потому что… А вот не известно почему, поскольку сам автор несколькими абзацами до этого писал, что сельское хозяйство в военных поселениях велось военными офицерами из рук вон плохо. Как у него в голове одно уживается с другим?

В целом довольно нейтрально рассказав про александровскую эпоху Акунин довольно жёстко оттянулся на правлении Николая I. Ну и да, описание николаевской России с одной стороны очень ярки и смачны, а с другой стороны – взывают яркие параллели с сегодняшним днём. И тут даже сложно сказать: это автор так ловко и умело (что на него не похоже) натягивает сову на глобус или эти параллели вполне естественны, поскольку и Россия времён Николая I и Россия Путина являются государствами, в которых политическую жизнь задают процессы реакции*.

Николая I автор не любит, поэтому если при описании атмосферы и результатов царствования он более-менее объективен, то при исследовании личности императора более чем пристрастен. Николай уличён Акуниным в трусости (и при восстании декабристов и при холерных бунтах). Николай оказался виновен в застое русской живописи (как будто в просвещённой Европе с академической живописью в то время было всё в порядке). И с архитектурой в России тоже было плохо из-за царя! А ещё он гнобил поэтов: Пушкина, Лермонтова, Шевченко... С Шевченко получилось совсем некрасиво, поскольку по уверению автора, его сдали в солдаты из-за того, что «он писал стихи об Украине и по-украински» (с), а мерзкой истории с оскорблением императрицы как бы и не было.

Для подтверждения отрицательности Николая I охотно цитируется Герцен, который к монарху столь же объективен и беспристрастен как Курбский к Ивану Грозному. Но одного Герцена мало, поэтому в дело идут цитаты других людей, в том числе и обрезанные. Например, Акунин приводит выдержку из дневника фрейлины императорского двора Анны Тютчевой о Николае I и только доходит до похвальбы к почившему монарху (похвальбы тем более ценной, что Тютчева к Николаю относилась довольно отрицательно, называя его тираном и деспотом), так сразу же фраза обрывается и все хорошие слова не попадают на страницы «Истории Российского государства».

К достоинствам книги можно отнести описание ближайшего окружения Николая I. Понятное дело, что Акунин-республиканец пристрастен ко всем сподвижникам монарха. Но глядя на «могучую кучку», которую подобрал для себя Николай Павлович отчётливо понимаешь, что крах Российской империи как сильнейшей державы на планете был неизбежен. Так что критический настрой Акунина при описании этих господ здесь вполне уместен. Кстати, при всём негативе автора приятно удивила та нейтральность, с которой Акунин отозвался о Паскевиче. Я думал, что он плеснёт грязи на главного военачальника николаевской эпохи (как это он сделал в отношении Михаила Муравьева), но Георгий Шалвович от этого удержался.

При этом попытки автора провести побольше параллелей с более поздними эпохами приносят откровенно комичный результат, ведь на страницах книги появляется не только Путин, но и Сталин! Ничего в этом удивительного нет, ведь если при описании событий первой половины XIX века делать намёки на события будущего, то появление на страницах книги ненавистно для автора Сталина становится просто неизбежным. Дотянулся, понимаешь, Иосиф Виссарионович до Николая Павловича!

Вообще при чтении цикла бросается в глаза, что Акунин, как радикальный либерал и убеждённый противник российского государства (вне зависимости от политического строя называющий его «ордынским») готов поддержать практически любого внешнего и особенно внутреннего врага. Например, описывая Кавказскую войну Акунин всячески выпячивает российский империализм и обходит стороной причины, подвергшие царские власти вообще начать этот невероятно затяжной конфликт. И глядя на карту Кавказа и Закавказья, приведённую Акуниным как-то непонятно из-за чего русским ещё при Екатерине II (не Александре или Николае!) пришлось строить оборонительные линии аж на Кубани.

А когда дело заходит про польское восстание 1830 – 1831 годов автора просто разрывает на части от возмущения. Гадкий Николай виноват в том, что не пошёл на поводу у польских патриотов и не восстановил Польшу в границах 1772 года! Более того, он подавил освободительное движение!! А Александр Сергеевич Пушкин посмел написать верноподданническое стихотворения «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина»!!! Георгию Шавловичу это настолько неприятно, что он не смог удержаться: «Но степень культурной ценности этих трескучих произведений определяется тем, что никто их для собственного удовольствия не заучивает и не декламирует» (с). Трескучие произведения без культурной ценности, ага. Однако почему-то так получается, что строки:

Так высылайте ж к нам, витии,

Своих озлобленных сынов:

Есть место им в полях России,

Среди нечуждых им гробов.

на протяжении двух веков всё никак не теряют своей актуальности. Так что с культурной ценностью у «Клеветникам России» всё в полном порядке, но это причиняет Акунину не иллюзорную боль.

Итог: чем дальше я читаю «Историю» тем больше нахожу для себя доказательств того, что Акунин относится к России примерно также как его герой Анвар-эфенди относился к Оттоманской империи, а именно как к стране великих упущенных возможностей, которую при случае можно возложить на алтарь борьбы с дикостью во имя победы «сил разума и терпимости» (с). Был ли Анвар умён? Без сомнения. Были ли у него основания для подобного отношения к своей родине? Были. А теперь представьте, каким образом Анвар-эфенди описывал бы историю этого государства: с некоторой печалью и с отстранённостью как от страны, так и от народа. Стойте, так это же была бы такая же «История», как и Акунина!

* – для Российской империи это была попытка остановить распространение последствий Великой Французской, а для Российской Федерации – попытка нивелировать последствия Великой Октябрьской Революции.

Все так же добротно и прекрасно изложено. В этой части уже новой истории работа еще в большей степени компилятивна и, в общем, является скорее показателем чувства меры и вкуса автора, чем оригинальный или будоражащим воображение событием. Лучшими местами Акунин определенно напоминает публицистику Марка Алданова — такой же умеренный скептицизм: коль скоро и в настоящем мы не можем определиться с константами насчет происходящего, то по отношению к давешним событиям и их реконструкциям всякие восторги и, напротив, стенания, не всегда удобны и уместны. Часть про Александра мне понравилась поболее второй, приводимые цитаты как всегда уместны и оправданы. Равным образом проводимые параллели с современностью не могу назвать совсем уж притянутыми за уши и чрезмерными. Как культуртрегерское чтение для увлекающихся отечественной историей школьников выпускных классов — вообще великолепно, для тех, кто постарше во всяком случае приятный повод освежить пройденный некогда материал. Умеет автор писать.

Братья и сёстры, ну чего вы так взъелись на этого грузина? И откуда, из каких видений, выудили более чем спорный тезис «...Акунин не любит Россию...». Он — что, под пыткой сознался? А протокол допроса — просто секретный, и его опубликовать не разрешают?

Хорошая же книжка. И ВЕСЬ цикл — тоже. Да и «хорошая» — не совсем точное слово. Честная, точная, умная. Интересная. Это — конечно же — всего лишь моё частное мнение, но — далеко не голословное: прочёл — весь цикл, на каждой третьей книжке цикла — отзывом отметился. И на этой — тоже отмечусь.

Как говорил Андрей Миронов — «...позволю себе процитировать сам себя...» (из оных отзывов к циклу): «...Браво, Автор. Впервые встречаю книгу, в которой генезис понятия государственности был бы препарирован столь детально, скрупулезно, эээ... даже эпитетов не хватает сказать, как хорошо это сделано...». Препарирован. И — да, именно ДЕТАЛЬНО. Чего тут плохого-ТО? Что мнение автора не совпадает с мнением некоторых читателей?

Вот это — Новость! А, чего — должно было совпадать? Серьёзно?