Владимир Немцов «Волнения, радости, надежды: Мысли о воспитании»

Признаюсь, подробности творчества В.И.Немцова погрязли в глубинах моей детской памяти. Что-то там про улучшенные миноискатели и радиофицированные сноповязалки. Но тут товарищ Козлов выступил (см. ниже) со страстной, хотя и несколько бессвязной речью, в которой объявил Немцова-публициста непризнанным гением, а всех несогласных с этим – жалкими, ничтожными личностями и вообще неполноценными людьми. Стало как-то тревожно за себя, понял, что нужно немедленно припасть к источнику вековой мудрости. Припал.

Чтобы не было разночтений, автор сразу объявляет, что он неисправимый романтик. И активно начинает мечтать: «Подвиг Ю.А.Гагарина, как и других космонавтов, должен сыграть огромную воспитательную роль в жизни нашего народа». «Программа Коммунистической партии — удивительный синтез точно рассчитанных планов и самой дерзновенной мечты». «Для коммунизма создаются автоматические поточные линии, чтобы труд был подлинно коммунистическим, высокопроизводительным и радостным». Умел же человек писать так живо и выразительно. Прямо готовые передовицы для газеты «Правда», где всегда ценили талантливое перо.

Но это о большом, о вечном, так сказать. Что там дальше? Нужно развивать кружки юных техников, больше паять и лудить собственными руками. Не раболепствововать перед дипломами, главное – самообразование. То же самое касается и творчества: «К слову сказать, большинство советских писателей и журналистов не имеют специального литературного образования». Напрямую не сказано, но читается между строк: да, автор везде недоучился, но смотрите, чего достиг, ого! А глупым и нахальным молодым на эту делянку лучше не зариться: «Невероятное стремление некоторой части нашей молодёжи учиться на киноактёра, художника, поэта чаще всего объясняется недостаточным общим развитием. У них крайне узкий кругозор, который мешает трезво оценить свои способности».

О собственности. Тут в Немцове наконец просыпается фантаст, и он рассказывает, что личные огороды колхозников зарастают бурьяном, не нужны они никому, потому что в колхозных полях невероятное изобилие овощей и фруктов – успевай рвать да есть. А жадные дачники сдают свои двухэтажные (?) хоромы (кому?) и припеваюче барствуют на нетрудовые доходы. Жируют, в общем, на селе. А могли бы подавить в себе инстинкты собственника и отдать домостроения в пользу пионерских лагерей. «На пути к коммунизму нам нетерпимы как большие, так и маленькие земельные собственники. Важно, что это вредит воспитанию коммунистического сознания».

О тунеядстве и борьбе с расхитителями социалистической собственности. Есть ещё отдельные недостатки, несознательные личности. Несознательных личностей, к сожалению, больше, чем хотелось бы, но весь народ в едином порыве борется с ними с утра до вечера. «Коллективное сознание, воспитанное на уважении к общественной собственности, долг и совесть советского человека являются неодолимой преградой на пути случайных отщепенцев, если они покушаются на неприкосновенное народное добро».

О танцах советского человека. Уважаемый тов. Козлов патетически восклицает: «Где еще, кроме специальной философской литературы, вы встретите развернутую мысль на несколько абзацев!» (см. спойлер у него). Под спойлером пространная цитата о том, что рок-н-ролл – это омерзительно, а падеграс – это гальванизированный труп мещанских салонов. Не знаю, что такое падеграс, тьфу-тьфу, ну его. Но понятно, что ни танцы стариков Немцову не нравятся, ни танцы развратной молодёжи. А танцевать всем следует вальс и польку – потому, видимо, что Немцов сам их в молодости плясал и посему к ним благосклонен. Ну или можно исполнять «танцы, созданные на народной основе советскими балетмейстерами, полные живого задора и как нельзя лучше отвечающие требованиям современности». Возможно, в предпочтениях Немцова и кроется глубокая философская мысль, но я её не постиг.

Всё, хватит с меня, пожалуй. Так и не добрался до вкусных тем о невинности советских девушек, о «величии социалистической культуры» в разрезе кино, о «холодных ветрах», которые ползут, ползут к нам с чужих берегов и несут «ядовитый запах тления». Не могу, не лезет больше. Там ещё полторы сотни страниц вот такого, «отвечающего требованиям современности». Какая, к чёртовой матери, философия? По сути, вся книга является слегка беллетризованным пересказом речей Н.С.Хрущёва и соответствующих решений партии и правительства – про тунеядство, про совхозы, про личные участки. Плюс брюзжание пожилого человека с зорким оглядом вокруг – не лезут ли наглые юнцы на его маленький уютный олимп. Мудрость, ага. Такую гуманитарную технологию освоили еще в Древнем Египте: восхваляй фараона, порицай ложных богов, внакладе не останешься.

Где тут какое-либо творчество, за которое столь пламенно вступился тов. Козлов, я так не понял.

P.S. Тов. Козлову. Обсуждать нужно произведения, а не комментаторов. А уж если безумный олимпийский гнев обуял, то от хамства всё равно можно воздержаться, нет?

Не уверен, имело ли смысл писать и размещать здесь этот отзыв – ведь в состоявшейся не так давно очень активной дискуссии о «воспитательной» книге Владимира Ивановича Немцова обе стороны уже высказали множество самых разных pro et contra. Однако, ознакомившись с данным сочинением, я понял, что промолчать тоже не могу – пожалуй, давно я не читал ничего такого, насчет чего так и тянуло бы высказаться. Вот я и решил малодушно поддаться соблазну, хотя до меня здесь уже написал свой очень язвительный отзыв коллега Массаракш. Во всяком случае, я постараюсь не повторять его тезисы, а по мере возможности добавить кое-что от себя.

Самое первое, на что я обратил внимание, – это язык, который можно охарактеризовать разве что эпитетами «казенный», «дежурный» и «суконный». Это типичный язык газетных передовиц со всеми присущими ему особенностями: тематикой, построением фраз, лексиконом, эмоциональной окраской. Я хорошо знаком с газетами того времени, и сходство вырисовывается просто стопроцентное. Да и сама книга – фактически компиляция стандартных лозунгов и тезисов о воспитании человека коммунистического завтра. Словно бы автор, обложившись подшивками газет за несколько лет, выбрал оттуда нужные ему статьи и свел их в единое целое. Книга и построена-то целиком по газетному принципу. Сначала, как и полагается в газете, идут программные передовые статьи… то есть главы. Какой была главная тема первых полос газет в 1961 и 1962 годах? Правильно, полеты в космос. Вот и Немцов начинает с космонавтов. Затем, вдоволь насклоняв фамилии Гагарина, Титова, Николаева и Поповича во всех возможных падежах и по всем возможным поводам, он переходит, опять-таки как в газете, к фельетонам и критическим статьям на более земные темы – даже очень критическим. Что вызывает его гнев? В первую очередь – дачи. Если человек построил себе дачу, по мнению автора, это клеймо: спекулянт, кулак, стяжатель и так далее. Затем жесткой критики удостаивается цирковой номер, где две девушки поднимают на руках мужчину. Далее – узкие брюки (или, не дай бог, джинсы – это ж вообще самый низ морального падения!), «отжившие свое буржуазные» танцы, детективы, мелодрамы и вообще любые не понравившиеся автору фильмы. И многое, многое другое: раз В. И. Немцову что-нибудь не нравится, значит, это «что-нибудь» пагубно для подрастающего поколения и должно быть как можно скорее вырвано с корнем. Тех, кто имеет несчастье расходиться с ним во вкусах и мнениях, автор как только не клеймит: «пошляки», «злобствующие обыватели», «тунеядцы», «мещане»… И уж не Немцову ли ответили братья Стругацкие в своем «Понедельнике…»: «Что касается узких брюк и увлечения джазом, по которым одно время пытались определять степень обезьяноподобия, то довольно быстро выяснилось, что они свойственны даже лучшим из магов»?

Вообще говоря, книга просто пропитана стремлением ее автора влезть абсолютно во все стороны жизни людей и указать им, что правильно, а что неправильно. Чем увлекаться и что коллекционировать. Какие книги читать и какие фильмы смотреть. Как выбирать мужей и жен. Это – черное, то – белое. Это достойно советского человека, то – позорит его. Немцов, похоже, свято верил, что без таких советов молодежь поголовно вырастет теми самыми пошляками и мещанами, которых он упоминал почти на каждой странице. Верил настолько, что во второй половине книги взялся даже за подробный разбор понятия «любовь» и препарировал его долго и усердно, словно студент-биолог – лягушку. (Это шло уже, опять-таки как в газете, под рубрикой «Письма читателей».) Эта любовь правильная, а та – пошлая и недостойная. Этот – настоящий мужчина, он поступает так-то, а та – настоящая женщина, она поступает так-то. Вот это в любви быть должно обязательно, а то – никогда и ни за что. Это верно и идейно правильно, а то – буржуазно и должно быть искоренено. Тут мне сильно захотелось бросить чтение, потому что стало просто паскудно. Продолжил только потому, что две трети были уже позади – уж одну-то оставшуюся треть как-нибудь переживу.

Объективности ради надо отметить, что в книге изредка попадаются и такие мысли и тезисы, с которыми я вполне согласен. Это, например, главы, осуждающие жестокое обращение с животными, с кошмарными примерами вроде завода «Утиль», занимающегося переработкой собак и кошек (вам не жутко читать такое? Мне – жутко). Но такие главы в объеме книги – капля в море, нисколько не меняющая общее впечатление от «Мыслей о воспитании». А оно таково: похоже, что в представлении В. И. Немцова коммунизм – это общество, где все носят широкие брюки и длинные платья, благопристойно танцуют дозволенные танцы и уступают женщинам места в трамвае. Дети у них появляются словно бы сами собой, как некое «великое таинство природы», а секс до брака – это «худшее, что может случиться с девушкой». Все как один трудятся на полях или изобретают новые жнейки или атомоходы. А мечтать стать космонавтом – это, конечно, хорошо, но идейно неверно. Разлетитесь все по Марсам и Венерам, кого же тут, на Земле, воспитывать прикажете? В общем, в монастыре, наверное, жизнь и то веселее.

И чем больше лилось со страниц таких вот громких, нарочито гневных или напыщенно-пафосных слов, тем сильнее становилось ощущение фальши и неискренности написавшего их. Взять хоть те же дачи. Ведь у вас, Владимир Иванович, как у писателя, наверняка была своя отдельная дачка где-нибудь в Переделкино за глухим забором и тремя замками. Ах, это другое дело – чтобы никто творить не мешал? Понятно. А слесарь или инженер, трудящиеся советского общества, за чьи интересы вы так ратуете, обойдутся и общественным садом с «легкими павильонами исключительно для укрытия от непогоды» – так, что ли? Еще, по вашим собственным словам, вы бывали в Западной Европе, Африке, Индии, летали в Америку на «Боинге-707». Абсолютное большинство тех самых трудящихся о таких путешествиях даже и не мечтало. А если следовать вашей логике, то и не должно: для них существуют встречи с передовиками производства и старыми большевиками в заводских клубах, танцы (конечно, только «приличные»!), занятия в кружках, слушание лекций и прочие здоровые и нравственные виды времяпрепровождения. Кстати, свозить ребенка на курорт к морю – это, оказывается, тоже совершенно неправильно. Пусть лучше увидит море впервые лет этак в двадцать, а то и в тридцать – вот это будет правильное и верное впечатление!

Насчет тезиса «критикуешь – предлагай» из предыдущего отзыва. Собственно говоря, альтернатива немцовским нравоучениям уже давным-давно предложена – Стругацкими, Ефремовым, Савченко и многими другими, писавшими о людях коммунистического будущего. Их книги сделали для воспитания того же самого поколения читателей неизмеримо больше. Может быть, потому и боролся Владимир Иванович Немцов против новых веяний в фантастике, что понимал: то, что предлагают читателю они, куда привлекательнее и интереснее, чем его ханжеский «монастырский коммунизм». В Мире Полудня или в будущем Великого Кольца человек свободен в творчестве, поиске и самовыражении – в науке ли, в искусстве ли, в труде ли. Единственное, что его ограничивает и сдерживает в этом, – он сам: люди будущего сами ставят себе задачи и рамки, соразмеряя их с интересами других людей, и сами их соблюдают. Всякие проверяющие и надзирающие им попросту не нужны. Но Немцов, думается мне, и в таком обществе взялся бы ходить по танцплощадкам с линейкой для измерения платьев и брюк. Я уж даже боюсь представить себе его реакцию, к примеру, на сценический костюм Чары Нанди с праздника Пламенных Чаш!

В общем, о данном опусе даже нельзя сказать, что нынче он устарел – он был устаревшим уже в момент своего появления. Устаревшим просто потому, что представляет собой скопище давным-давно затертых, избитых и истрепанных на миллионах газетных страниц слов-штампов. Полностью лишенный любой привлекательности и оригинальности, он сух, сер и скучен, словно пыль на старом чердаке, куда за ненадобностью сваливают всякий хлам. Единственная категория читателей, которой его можно порекомендовать, – это те, кто страдает бессонницей. Да и тем – только в качестве сильнодействующего средства для особых случаев.

Всем советую прочитать книгу Владимира Ивановича Немцова «Волнения, радости, надежды: Мысли о воспитании». Спорить о статьях Немцова больше не буду ввиду бесполезности. С конкретикой никто из любителей фантастики сталкиваться не хочет. И похоже, столь доходчивое изложение нуждается лишь в постоянных напоминаниях о том, что принцип «критикуешь — предлагай» не котируется в мире, где есть «авось да небось». С этим каждый может справиться своими силами.

Единственная книга Немцова, которая сохранилась у меня дома. Все остальные выброшены, как абсолютно нехудожественные. А здесь количество негатива переходит в качество, книга хранится не в качестве книги, а как экспонат паноптикума. Жутковатые взгляды на воспитание были у Владимира Ивановича. Главное в воспитании: для юношей -- носить брюки установленной ширины, а для девушек -- сохранять невинность. И, конечно, верность партии и правительству.