Журнал: «Порог»

Страна: Украина

Год основания: 1992

Тираж: 1000 экз.

Периодичность: Ежемесячно

Официальный сайт: http://porog.mars-x.ru/

После эпохи перестройки на Украине появились свои фантастические журналы: Реальность фантастики, Украинский фантастический обозреватель и журнал Порог. Первенцем украинской фантастики стал литературно-художественный и научно-популярный журнал Порог, основанный в 1992 году Алексеем Корепановым.

Журналу Порог была уготована яркая, но увы недолгая история. Изначально создававшийся как областной и краеведческий журнал с литературной составляющей Порог добился в 1994 году статуса всеукраинского журнала, в 1999 году получил премию Дмитрия Громова и Олега Ладыженского «Второй блин», в 2001 году стал лучшим русскоязычным журналом НФ за рубежом по версии конвента «Волгакон», а в 2003 году — выпустил сотый номер. К сожалению «Порог» разделил участь многих фантастических журналов СНГ и в 2007 году прекратил свое существование. Однако Алексей Корепанов не стал отчаиваться и в 2008 году смог наладить выпуск альманаха Порог-АК, который теперь является единственным наследником журнала.

Журнал Порог выпускался в Кировограде и имел объем 104 страницы формата А4. Выходил на русском языке. Основателем журнала стало частное предприятие «Апейрон-14». Затем права на издание перешли к частному предприятию «Унграф». Последним издателем «Порога» было рекламное агентство «Антураж А».

В журнале публиковались как художественные произведения всех жанров фантастики (НФ, фэнтези и хоррора), так и литературоведческие статьи и новости фэндома. Порог не являлся узко-тематическим журналом и отводил фантастическим произведениям только половину номера (носившую название «Fant-Terra»). Вторая часть выпусков задумывалась как аналог «Антологии таинственных случаев» журнала «Техника – молодежи» и была посвящена темам истории, мифологии, религии, философии, психологии, целительству, уфологии, новым гипотезам, загадкам, природе, цивилизации, личности и эзотерики.

И хотя журнал был безгонорарный, это никак не снижало энтузиазма у авторов. От потока новых текстов образовалась гигантская очередь на рассмотрение, поэтому например в юбилейном выпуске 2003 года публиковались присланные еще в 2001-2002 годах произведения. Всего за годы существования журнал выпустил 151 номер и опубликовал более 1700 фантастических произведений. Популярность Порога вышла далеко за пределы Украины и привлекала авторов не только Украины, но и «ближнего» и «дальнего» зарубежья: России, Молдавии и Беларуси, Германии и Израиля, Канады и Литвы, Эстонии и Грузии, Латвии, Казахстана и США.

Из украинских авторов в журнале публиковались Генри Лайон Олди, Владимир Аренев, Федор Березин, Станислав Бескаравайный, Алексей Бессонов, Михаил Бубякин, Андрей Валентинов, Игорь Вереснев, Глеб Гусаков, Андрей Дашков, Дмитрий Дзыговбродский, Яна Дубинянская, Людмила Козинец, Александр Шакилов, Наталья Щерба, Иван Федоров, Нина Чешко, Федор Чешко, Ник Средин, Владислав Русанов, Михаил Назаренко, Олег Котенко, Олег Кулагин, Валентин Леженда, Тимур Литовченко, Илья Новак.

Список «иностранных» авторов Порога тоже впечатляет: Лора Андронова (Россия), Роман Афанасьев (Россия), Ника Батхен (Россия), Людмила и Александр Белаш (Россия), Василий Владимирский (Россия), Шимун Врочек (Россия), Дмитрий Гаврилов (Россия), Эльберд Гаглоев (Россия), Майк Гелприн (США), Владимир Голубев (Россия), Владислав Гончаров (Россия), Алла Гореликова (Россия), Владимир Данихнов (Россия), Лев Жаков (Россия), Инна Живетьева (Россия), Юлия Зонис (Россия), Дмитрий Казаков (Россия), Алексей Калугин (Россия), Наталья Колесова (Россия), Василий Купцов (Россия), Лев Лобарев (Россия), Святослав Логинов (Россия), Джордж Локхард (Грузия), Наталия Мазова (Россия), Сергей Неграш (Россия), Кусчуй Непома (Россия), Олег Никитин (Россия), Олег Овчинников (Россия), Валерий Окулов (Россия), Наталия Осояну (Молдова), Виктор Пелевин (Россия), Антон Первушин (Россия), Елена Первушина (Россия), Алексей Пехов (Россия), Юрий Погуляй (Россия), Лариса Подистова (Россия), Наталья Резанова (Россия), Виталий Романов (Россия), Андрей Саломатов (Россия), Владислав Силин (Латвия), Сергей Синякин (Россия), Иван Ситников (Россия), Константин Ситников (Россия), Дмитрий Скирюк (Россия), Татьяна Томах (Россия), Александр Тюрин (Германия), Карина Шаинян (Россия), Дэн Шорин (Россия), Андрей Щупов (Россия).

Будем надеяться, что временные трудности не стали последним порогом для журнала и когда-нибудь он снова начнет выходит в свет в прежнем объеме, беря все новые и новые высоты. Ибо для настоящей фантастики нет порога возможного.

Граница между фэнтэзи и НФ в настоящее время достаточно условна. Техническое или чистое НФ, преобладавшее в начальный период существования фантастики, по ряду причин пришло в упадок. Эйфория людей от научно-технического прогресса и вера во всемогущество техники сменилась страхом перед техногенными катастрофами и разочарованием от нерешенных проблем. Рывок в космос сменился застоем. Стругацкие осуществили важный поворот в эволюции фантастики, поставив во главу угла не научно-технические идеи, а проблемы людей. Именно с этого момента и началось размывание границы между фантастикой и остальными жанрами литературы. А в 90-е гг. усилилась фэнтэзи, до этого занимавшее подчиненное по отношению к фантастике положение.

Упадок НФ и возвышение фэнтэзи были предопределены особенностями обеих жанров еще при их зарождении. Плохое фэнтэзи всегда интереснее плохой НФ. Фэнтэзи изначально была основана на мифах, а НФ — на науке. На мой взгляд, существует три главных отличия этих жанров. Первое отличие: художественные средства языка. Фэнтэзи от мифологии унаследовала яркий, образный, сочный язык. А вот НФ от науки достались сухие, трудные для восприятия термины. Второе отличие: сложность понимания. Современная наука ушла в своем развитии настолько далеко, что превратилась в безраздельную вотчину кучки узких специалистов. Что обыватель прочитает с большей охотой: доказательство теоремы Ферма на ста страницах или боевик о вампире того-же объема? Ответ очевиден. Третье отличие: способы воздействия. Фэнтэзи влияет на эмоциональную и подсознательную сферы, а НФ — на разум. Слова "вампир", "рыцарь", "эльф", "маг", "руины", "артефакт" вызывают бурю ассоциаций безотносительно мастерства конкретного автора. Термины "симметрия двенадцатого порядка", "пятый постулат Евклида", "фрактал", "гипотеза Гольдбаха", "квадратура круга", "ряд Фурье" помогут книге быстрее долететь до мусорной корзины. Я, конечно, немного утрирую, но суть именно такова.

Многие критики предрекают скорый закат фэнтэзи. Мол, все эти эльфы, тролли, гоблины, хоббиты, маги, властелины всех цветов, рыцари, вампиры и т.п. рано или поздно достанут читателя и он перестанет покупать фэнтэзи с заезженнными, полностью исчерпавшими творческий потенциал сюжетами. Позволю с ними не согласиться. Фэнтэзи никогда не потеряет своего влияния. Как не потеряли свое значение даже в эпоху Просвещения религия и мистика. Да, фэнтэзи придеться измениться, чтобы выжить. Уже появилось т.н. "городское фэнтэзи" — не совсем удачная, первая попытка адаптировать древнюю мифологию к урбанистической цивилизации. Главный недостаток городского фэнтэзи — присутствие мифических персонажей в чуждой для них среде. Все-таки странно выглядит древняя магия в современном городе.

А что-же НФ? Есть ли шанс сохранить этот великий жанр? Да, есть. В отличии от фэнтэзи у НФ огромный потенциал развития. Наука имеет безграничные возможности для развития, соответственно и НФ обладает неисчерпаемым запасом новых идей и сюжетных линий. Главная проблема и главная задача для НФ на ближайшие десятилетия — развитие изобразительных средств языка до уровня фэнтэзи, адаптация научных терминов к уровню обывателей, задействование способов подсознательного воздействия на умы читателей.

По моему мнению, будующее фантастики — это объединение Фэнтэзи и НФ. Ведь только на первый взгляд они кажуться антиподами. Уже есть удачный пример синтеза нучных идей и мифологического языка — Брэдбери.

Ловушка для зверя.

Планета Дархарунг, 27 год 6 эпохи. Зеленое солнце озарило стадион.

Чон Пак Монг давно уже привык к презрительному свисту, возмущенному гулу и недовольному рокоту зрителей. Низенький ( метр пятьдесят ), щупленький, молчаливый. По виду и не скажешь, что опасный противник. Слабак, позор для ринга, как его вообще пустили! Совсем другое дело, его противник – Чарльз Тейлор! Вот это да! Амбал, шкаф с антресолью, качок два метра ростом и весом за сто килограммов. Да один удар такого медведя уложит любого! Не понимали зрители, что щупленькие, низкорослые люди обладают легким телом, дикой реакцией и бешеной скоростью. Скоростью, вдвойне опасной вместе с техникой мастера таэквондо. «Ну что ж, сейчас они это поймут» — подумал Монг.

Тейлор пошел вперед, как баран. Монг поймал его на движении и встретил боковым ударом ногой по корпусу. Тейлор успел выставить блок и нанес контрудар. Точнее попытался нанести. Монг, используя блок противника, как опору для только что бившей ноги, оттолкнул его от себя, скручиваясь в противоположную сторону. От толчка Тейлор, уже поднявший ногу для контрудара, откачнулся и чуть не упал. Контрудар изменил траекторию и в последний момент скользнул по касательной. Монг раскрутил корпус в обратном направлении и нанес выворотный восходящий удар ногой по голове противника. Попал. На предельной дистанции. Чувствуя, что противник дает возможность нанести еще один удар, Монг скользнул на носках вслед за ним и той же ногой долбанул удар-секира сверху по голове Тейлора. Завершив двойную связку ударов ногами, Монг тут-же отпрыгнул на безопасное расстояние.

Среди расслабившихся зрителей появился интерес. Посторонние звуки стихли. Тейлор разозлился. «Хорошо!»-подумал Монг. От Тейлора последовала серия мощных, прямолинейных ударов ногами: прямой удар в корпус — круговой в голову левой ногой — боковой по корпусу правой — удар левой с разворота в голову-повтор того-же удара, но другой ногой. Монг, скользя на носках назад, спокойно проваливал один удар за другим. И ждал нужного удара. Тейлор нанес боковой удар ногой по корпусу противника. Монг крутанул корпус в направлении вражеского удара, скользящей рукой блокировал ногу Тейлора и одновременно сделал контрудар ногой с разворота в корпус противника. Блок и контрудар слились в одно целое, но Тейлор каким-то чудом успел среагировать. Находясь за спиной Монга немного справа от центра, Тейлор по фронту скользнул влево и попытался пробить двойку ногами по почкам. Не попавшая в цель правая нога Монга пошла к полу, а левая нога поймала ударом движущегося Тейлора в челюсть. Зная, как опасно оставаться долго спиной к противнику, Монг прыжком развернулся на сто восемьдесят градусов. И чуть не получил в перемещении контрудар. Увернуться от удара, когда сам движешься, невозможно. Поэтому Монг поставил блок правой ногой. Правая нога Монга взлетела вертикально и перпендикулярно блокировала горизонтальный удар ногой Тейлора, направленный в печень. И тут-же, не опуская блокирующую ногу, Монг ударил ей-же вперед и вправо по голове противника. И повторил удар в обратном направлении.

Зрители недоуменно молчали, не понимая, что происходит. Как так, этот же слабак давно должен лежать на полу! Монг нанес круговой удар ногой по голове противника. Тейлор поднырнул и крутанулся под удар, одновременно делая контратаку ногой с разворота в голову Монга. Монг убрал голову назад и провел контратаку боковым ударом ногой в корпус. Тейлор двигался по инерции своего удара и поэтому не успел выставить блок. Тейлор не дал Монгу возможность продолжить серию ударов.

Теперь Монг сам прыгнул вперед. Тейлор нанес встречный удар ногой, надеясь поймать Монга на движении. В этом случае контрудар обороняющегося усиливался инерцией движущегося противника. Но задумка не удалась. Монг прыгнул особым скользящим движением, касаясь носками пола. Уловив начало контрудара, Монг тут-же наступил всей поверхностью стоп на пол. Трение мгновенно погасило скорость, встречный удар попал в пустоту. Вложивший в удар весь корпус Тейлор не встретил сопротивления и повалился вперед. Монг тут-же вмазал удар ногой в голову Тейлора.

Не давая противнику опомниться, Монг перешел в новое наступление. Он швырнул левую ногу вперед вместе со скольжением тела. Оглушенный предыдущим ударом, Тейлор тем не менее автоматически выставил блок. Тогда Монг засадил в противника тройную перекидку ног. Вылетевшая в воздух для удара левая нога пошла обратно к полу, а опорная правая взлетела вверх на боковой удар. Пропустив удар, Тейлор запоздало автоматически выставил правый блок – Монг ударил левой ногой. Левая нога полетела к полу, а правая – в голову противника. Получился классический тройной удар ногами в перекидке: двойка по корпусу и выход в голову. Три удара за две секунды! Тейлор нанес контрудар. Монг оттянул корпус назад и провалил удар. Пропустив удар противника мимо себя, Монг кинул корпус вперед вместе с новым ударом ногой. Тейлор выставил блок. Монг уже в воздухе изменил траекторию удара – его нога обошла блок и вместо корпуса попала в голову. Тейлор отступил назад – Монг двинулся за ним, всаживая удар за ударом правой ногой в одно и тоже место. Тейлор попытался сократить дистанцию – и получил встречный удар. Но озверевшего Тейлора это не остановило. Тейлор сократил дистанцию и связал ноги Монга. Черт побери, бывший боксер! Замесил радостный руками. А с боксером бесполезно драться на близком расстоянии. Монг попытался разорвать дистанцию, но противник в ответ пошел за ним. Тогда Монг прыжком развернулся на девяносто градусов, встав перпендикулярно к противнику. Удары Тейлора пошли мимо в пустоту. Нога Монга полетела в лицо продолжающего двигаться по инерции противника. И тут-же, не давая опомниться, Монг перешел на вертушку. Одна нога наносит круговой удар по голове противника, возвращается к земле, а опорная взлетает в воздух для следующего удара. Ноги завертелись как лопасти вертолета между полом и головой противника. Голова от ударов хорошо отлетает назад, это не корпус! Тейлор отступил назад и осторожный Монг не стал его преследовать.

Тейлор тяжело дышал. Монг расходовал воздух более экономно, при ударе тратя только половину запаса и пополняя его при каждой возможности.

Монг дернул левой ногой и когда Тейлор нервно выставил блок против обманного движения, Монг долбанул правой ногой, используя вкрутку корпуса.

Тейлор нанес прямой удар правой ногой в прыжке. Монг прыгнул ему навстречу. Левая нога Монга отвела удар в сторону и вверх. Правая нога Монга — вмазалась в голову Тейлора. Левая нога Монга подсекла правую ногу Тейлора и не дала ему перегрупироваться для приземления. Монг приземлился на полусогнутые ноги, а Тейлор — на голову. Больше Тейлор не прыгал.

На лице (точнее морде) Тейлора появилась растерянность. Тейлор мог одним ударом (пусть даже и неправильным) легко уложить Монга. Но Монг постоянно переигрывал его на скорости. Тейлор (как и все амбалы) был вынослив к ударам, но не до бесконечности. Монг медленно, но верно дожимал его. Для Тейлор надо было любым способом и любой ценой поскорее завершить бой.

Тейлор зашел с торнадо (вращательное движение тела вперед прыжкового типа). Превратившийся в смерч Тейлор с дальней дистанции понесся на Монга. Дикий, страшный для новичка прием! Технически сложный, но чертовски эффективный. Пытаешься уловить движения противника — и не можешь. Еще ничего не случилось — а уже заранее предчувствуешь немыслимый по силе удар, усиленный инерцией вражеского тела и бешенным ускорением. Но Монг хладнокровно выждал нужный момент. Не хватало Тейлору скорости против такого противника, амбалы редко бывают скоростными. Природа наделяет людей разного телосложения или силой, или скоростью. Монг скользящим прыжком проскочил внутрь вражеского удара и в противодвижении всадил кулак в солнечное сплетение Тейлора.

— Ухххррр. — захрипел и сжался Чарльз Тейлор. Еще бы! В удар пошли массы обоих тел, умноженные на встречные ускорения. Тейлор с пробитым солнечным сплетением рухнул на пол. И уже не встал. Никогда. Запоздало прогремел гонг: всего один раунд занял бой.

Чон Пак Монг окинул равнодушным взглядом притихших, обалдевших зрителей и ушел с ринга: спокойный, собранный и такой слабый на вид!

ПЫЛАЮЩЕЕ ОБЛАКО

Пролог

Над гигантским, причудливым скоплением красно-синих газовых туманностей сияли четырехгранные звезды далекой галактики. Космос был пронизан бурлящими струями энергии. За сотни лет Звездной Эры черная, ледяная, бездонная Вечность поглотила миллионы кораблей вместе с их экипажами.

Гладкая поверхность Эрлоу напоминала закованную в серую броню боевую станцию.Тени кораблей пятнали лик планеты.

– Сколько Волков живет на Эрлоу? – как всегда спокойно спросил Кай Невис, капитан «Берсеркера».

– Примерно сто миллионов,- ответила начитанная Кэтрин. Ее нежные губки были плотно сжаты, а прекрасные голубые глаза потемнели от боли и гнева. – И все они находятся в подземных деревнях. Поверхность непригодна для жизни.

В настоящее время «Берсеркер» являлся частью недавно сформированной эскадры непостоянного состава, расчищавшей дорогу к Эрлоу стратегическому крейсеру «Каавалон». Сопротивление немногочисленного местного гарнизона было сломлено очень быстро. После уничтожения орбитальной группировки остатки гарнизона вместе с мирными жителями в который уже раз спрятались в недрах планеты, со спокойной душой положившись на крепость толстой, монолитной литосферы Эрлоу, которую не смогли бы пробить даже нейтронные бомбы. Но внутри длинной, мнеповоротливой туши недавно построенного стратегического крейсера »Каавалон» находились кварковые синтезаторы четвертого поколения, питающих энергией импульсные пушки. Из-за тяжелого положения на фронтах импульсные пушки были приняты на вооружение без предварительных испытаний. Они стреляли потоками особых частиц, вызывающих в литосфере объекта сильнейшую вибрацию, которая очень быстро приводила к тектоническим подвижкам и 12-ти бальным землетрясениям, гарантированно разрушающим все подземные пустоты. Если верить ученым, размеры объекта не имели значения: за две с половиной минуты импульсные пушки могли с одинаковой легкостью уничтожить все подземелья и на маленьком астероиде, и на большой планете размером с Юпитер. Трехмерную карту планеты Эрлоу, полученную методом гравитационного линзирования, бортовой компьютер стратегического крейсера вывел на главный экран капитанской рубки. В глазах рябило от обилия белых пятен, обозначающих подземные пустоты, залегающие на этой планете очень глубоко. Подземный мир был соединен с поверхностью тонкими, длинными ниточками шести лифтовых шахт. Капитан крейсера «Каваалон» глубоко вздохнул и нажал красную кнопку. «Только бы сработало! Только бы сработало!» Монитор мгновенно исчертили тонкие, прямые линии. Очертания пещер задрожали и начали расплываться. Экран потемнел, вспыхнул и снова погас.»Ну,давай!Давай!» – молил капитан «Каавалона». Казалось, прошло не меньше часа, прежде чем снова включился экран. Но теперь трехмерная карта планеты Эрлоу представляла собой однородный шар черного цвета, в котором не было ни единого пятнышка.

– Ребята, мы победили! – забыв о субординации, закричал в переговорное устройство капитан крейсера «Каавалон» – сто миллионов хамерийцев только что отправились на тот свет!

Глава первая.

Сотрудники авалонской торгово-промышленной миссии на Хранге менялись обычно один раз в два-три года. Корабль, совершавший регулярные рейсы между Авалоном и Хрангой, внезапно сломался и Дэвид был вынужден добираться до своего нового места службы на попутном корабле, летящем на Верхний Каваалон, а там уже пересаживаться на обычный пассажирский лайнер. «Берсеркер» был очень маленьким кораблем, оснащенным только самым необходимым оборудованием, и поэтому единственным развлечением во время полета были бесконечные разговоры в общей кают-компании.

– Кстати, – спохватился во время одного из разговоров Кай Нэвис. Он порылся в шкафу, достал оттуда лазерный меч и протянул его Дэвиду. – Это тебе, парень. Дэвид растерялся. Отказаться означало увеличить и без того глубокую пропасть между ним и командой корабля, но взять в руки оружие, из которого, может быть, убивали людей – это уже слишком .Хватит с Дэвида и того, что он научился не замечать убогой, серой обстановки корабля и привык к грубой, лишенной всякой этики, речи.

– Извините, сэр, но я не могу принять ваш подарок. Авалонцам запрещено брать в руки оружие.

– На время полета этот корабль – твой дом, а экипаж- твоя семья,-сурово сказал Кай Нэвис, продолжая протягивать Дэвиду меч.-Каждый человек обязан защищать свой дом.

– Оставь его, Нэвис,- вмешался в разговор Джефри Лион.- Он все равно не сможет убить человека. Считай его не членом экипажа, а дорогим грузом,-с издевкой добавил он. Краска гнева залила лицо Дэвида. От такого оскорбления у него закружилась голова. Дэвид первый раз в жизни пожалел, что он не житель планет Облака: культура Авалона запрещала даже словесное оскорбления, не говоря уже о дуэлях.

– Ты зря смеешься над Дэвидом, – вмешался в разговор пожилой мужчина с задумчивым и грустным взглядом. Его звали Джей Калам. – Мы смогли выжить в суровом и жестоком мире, но заплатили за это слишком большую цену. Наши души огрубели, ожесточились. Мы уже почти не чувствуем прекрасное.

– Конечно, – взорвался Джефри Лион. – Авалонцы такие благородные, чистые, сидят на планете, которая ни разу не подвергалась нападению и презирают нас, таких грубых животных, невежественных варваров, которые только и думают о том, как бы убить себе подобных. Ты вот скажи Дэвид, что бы ты делал, если бы на твою планету напали враги?

– Я бы постарался донести до них свет Истины. В каждом человеке заложено доброе начало, – Дэвид запнулся, придя в полное отчаяние. Слова, казавшиеся верхом мудрости на Авалоне, теряли здесь всякий смысл. Их отрицало все: близость жестокой и несправедливой смерти, развешанное по стенам оружие, даже само название корабля.

Члены команды, поняв, что Дэвид не собирается продолжать, возобновили прерванный разговор. Дэвид сидел, слушал, в который уже раз чувствуя, что он лишний. Конечно, лучше всего было запереться в каюте с интересной книгой, но какая-то непонятная для Дэвида сила притягивала его к этим суровым, но честным людям. Все попытки Дэвида наладить контакты потерпели полный крах. Дело было даже не в том, что члены команды его ненавидели или презирали. Все они (за исключением Джэфри Лиона) относились к нему равнодушно и с легким оттенком недоумения. Он был представителем чужой непонятной культуры, темы, на которые Дэвид мог говорить часами, никого не интересовали, так же как и Дэвиду были скучны их разговоры. Другие интересы, другая психология, мировоззрение наконец. Дэвид усвоил несложные правила поведения, мог научиться разговаривать, как они, но этого было мало, очень мало. Надо было проникнуть в самую сущность жителей Облака, стать одним из них, а такой подвиг Дэвиду был не по силам.»Что-же делать?- лихорадочно соображал Дэвид – Стоп...Эврика»-Дэвид чуть не подпрыгнул от радости. Он вспомнил, что среди его вещей, полностью забытый, лежит Шеант-Инар. Стараясь не шуметь, он осторожно встал из-за стола и пошел в свою каюту. Тьма, которую не могли рассеять слабые лампы, заполняла отсеки. Казалось, сама смерть уже захватила корабль. Дэвид взял Шеант-Инар и как можно быстрее вернулся назад, к свету, движению, жизни...

– О...Шеант-Инар… – воскликнул Джей Калам. – Я играл на нем в детстве, пока не началась очередная война,- в его голосе слышалась грусть. – Можно, я спою перед тобой?

– Конечно, – протянул ему Шеант-Инар удивленный Дэвид. Как и все авалонцы, он не думал, что у жителей Облака есть музыка.

Песня была простая, примитивная по форме, даже, может быть, убогая, но, Боже, какая искренность, какая сила была заключена в каждом слове, каждом звуке! Калам пел о воинах, с бешенством отчаяния защищавших свою родину, свою семью, свою жизнь от бесчисленных полчищ врагов, знавших, что они не имеют право проиграть; о людях, втоптанных безжалостной судьбой в грязь, нашедших в себе силы встать и продолжать борьбу; о торопливом, лихорадочном желании вкусить все радости жизни, обостренном близостью смерти…Дэвид вдруг перестал замечать и убогую обстановку корабля, и грубую речь, и все остальное, что раньше его так возмущало. Внешняя оболочка рассыпалась в прах, открыв взору потрясенного Дэвида сильный, честный, искренний мир, в чем-то даже превосходящий авалонскую культуру. Ему теперь стало стыдно и за себя и за свою планету, с презрением или, в лучшем случае, высокомерной жалостью относившейся к изнемогающим в неравной борьбе людям Облака...

– Дэвид, теперь ты спой.

Голос Калама вернул Дэвида к действительности. Он автоматически взял Шеант-Инар, только сейчас заметив, что песня давно кончилась, и все смотрят на него. Дэвид растерялся, не зная, что делать. Он знал много авалонских песен, но какими вычурными, пустыми казались они теперь. А ведь он сам сколько раз жертвовал смыслом ради красивой формы, отрывал песню от реальной жизни, вознося ее в заоблачную даль, в космический вакуум, создавал заумные стихи, которые сам не мог понять, сочинял песню ради песни, тратил время и слова на всякую ерунду! Отказаться было немыслимо, и Дэвид наконец начал петь. Петь о красоте мира, о благоухании цветов, о свежести весеннего утра, о мерцании ярких звезд. Старая, изъезженная, превратившаяся в штамп песня, здесь, в этом мире скупого блаженства и скорой смерти, внезапно обрела новый смысл и невиданную до сих пор глубину...

Дэвид кончил петь и некоторое время не мог понять, почему ему аплодируют. Неужели ему действительно удалось пробить барьер культур и добиться понимания? Напряжение, в котором Дэвид находился весь полет, исчезло. Отвечая на множество вопросов, он с радостью включился в беседу. Легко, свободно, уже не боясь встретить непонимание или скуку...

Много, очень много часов спустя Дэвид вернулся в свою каюту. Он начал расстилать койку, хотя был слишком возбужден для того, чтобы уснуть и тут услышал тихий стук в дверь.»Интересно кто это»-подумал Дэвид, открывая дверь. На пороге стояла Кэтрин, единственная девушка его возраста на корабле. Дэвид ее заприметил еще в первый день. Красивая девочка, только одежда ее сильно портит. Что за дурацкий обычай одеваться в одинаковую униформу!

-Привет, — Кэтрин улыбнулась.- Можно к тебе?

Эээ...Конечно,- сказал ошеломленный Дэвид и отступил в сторону, освобождая ей дорогу. Кэтрин пересекла комнату (Дэвид залюбовался ее легкой, плавной походкой). Смущение она явно испытывала намного меньше, чем Дэвид, еще не привыкший к той простоте в общении, которая допускалась обычаями жителей Облака. На Авалоне было бы немыслимым скандалом для молодой девушки сходить одной в гости к парню. Даже супруги должны были на людях тщательно скрывать свои чувства. Кэтрин уселась на наполовину расстеленную кровать и устремила на Дэвида любопытный взгляд, который он уже ощущал на себе во время пения.-Расскажи мне про Авалон.

Глава Вторая.

Прошло восемь дней. Дэвид привык к бесконечным разговорам и поэтому был сильно удивлен, когда в один из дней спустившись поесть и поболтать, не нашел в общей кают-компании Кэтрин. Вообще-то отсутствовали все члены экипажа, но Дэвид это заметил не сразу. »Странно»-подумал Дэвид. Он заказал автоматической кухни свое любимое блюдо (точнее наименее безвкусное) и стал ждать. Прошло полчаса, еда уже была готова, но в кают-компании так никто и не появился. Дэвид посмотрел на остывающую на столе бурду, которая носила гордое для нее название «суп по уорлонски », и пошел искать исчезнувший экипаж. Двери кают были незаперты, Дэвид быстро осмотрел их все, заглянул в полупустой грузовой отсек, и наконец нашел всю команду на капитанском мостике. Заметив внимательное, напряженное выражение лиц Дэвид похолодел: там, где житель Облака только нахмурится и сожмет губы, авалонец наверняка сойдет с ума от страха и отчаяния.-Что случилось?

-Регулировка конвентора полетела. Если не сможем ее починить, то через полчаса корабль расплавится,- спокойно сказал Кай Нэвис, не глядя на Дэвида. Джефри Лион отвернулся от пульта.-Бесполезно. Повреждение где-то у самого конвентора, а туда можно добраться только снаружи.

Все взгляды устремились на мониторы наружного вида. Космос изрезали светящиеся струи раскаленного газа. Корабль шел через огромное скопление темно-зеленых в свете прожекторов астероидов. Они не были настолько большими, чтобы угрожать «Берсеркеру», но любого человека, рискнувшего покинуть корабль, ожидала довольно мрачная перспектива.

-Пойдет Джефри Лион,- решил Кай Нэвис.- Он лучше всех нас разбирается в конвенторе. Надо только подобрать ему пару для страховки.

-Можно я? -быстро сказал Дэвид.

-Ты? Зачем ?- удивился Кай Нэвис.- Не беспокойся Дэвид, мы довезем тебя в целости и сохранности.

-Я член экипажа и имею право защищать свой дом,-Дэвид пристально посмотрел в глаза Джэфри Лиона. И добавил.-К тому же я работал инженером на многих кораблях.

-Ты действительно разбираешься в конвенторах, или просто хочешь...-Кай Нэвис запнулся.- Пойми, Дэвид, нам надо спасти корабль, а не испытать чью-то храбрость.

-Я чинил конвенторы даже на межгалактических лайнерах,- сказал Дэвид.»Только не в таких условиях»-добавил он мысленно.

Кай Нэвис бросил на Джефри Лиона вопросительный взгляд Джефри Лион оценивающе оглядел Дэвида и, подумав, кивнул.

-Тогда решено,-сказал Кай Нэвис.- Одевайте быстрее скафандры, у нас мало времени.

Одевая скафандр, Дэвид почувствовал, как отношение к нему резко изменилось. Глухая стена холодного отчуждения рухнула, невидимые, но прочные нити связали Дэвида и экипаж «Берсеркера».Несмотря на смертельную опасность, на душе у него было хорошо. Сейчас с такой командой он был готов пойти хоть в ад. Времени на прощание не было. Дэвид закрепил на поясе ящик с инструментами и прошел вслед за Джефри Лионом в переходник, не успев даже кинуть прощальный взгляд на Кэтрин. А потом... потом ему стало не до нее.

Корабль дергался и вращался в разные стороны под ударами газовых струй. Каменный дождь прижал Дэвида к корпусу. Разорвать или пробить скафандр, сделанный из особого эластичного материала, было невозможно, но зато каждый удар метеорита отдавался болью во всем теле. Время, драгоценное время, неслось вперед с бешенной дикой скоростью. Впоследствии Дэвид так и не смог вспомнить, как он добрался до двигательного отсека, не оторвавшись от бешено крутящегося корпуса, не потеряв сознание от бесчисленных ударов, каким-то чудом не попав под смертельную для него газовую струю, в страшной спешке в последний момент починил сложнейший механизм, не сделав при этом ни одной ошибки .Все это время Дэвид находился в каком-то странном, лихорадочном, полубессознательном состоянии.

Способность воспринимать окружающий мир вернулась только на обратном пути. Тупая усталость смешивалась с адской болью, как будто по телу били кувалдами. Измотанный, отупевший от усталости Дэвид продвигался вперед только по инерции. До входного люка оставалось меньше метра, когда огромный астероид, медленно проскрежетал по кораблю, оставляя за собой облако каменной пыли, и задев, содрал Дэвида с корпуса. Дэвид не чувствовал страха: в его голове вообще не было мыслей. Перед глазами замелькал корпус рванувшего вперед «Берсеркера»....И вдруг мир, несущийся мимо Дэвида с огромной скоростью, остановился резким сильным толчком.

-Эй, парень, очнись. Сейчас не время медитировать,-голос Джефри Лиона заполнил сознание Дэвида.-Я не могу тебя долго держать.

Ничего не соображая, Дэвид ухватился за корпус и чисто машинально залез в люк. И только сейчас, в переходнике, на Дэвида обрушился панический страх...

Такого горячего приема в жизни Дэвида еще не было.

-Молодец,-сказал Джей Калам. Кай Нэвис ничего ему не сказал, только крепко пожал руку. И даже Джефри Лион как-то неловко подошел к Дэвиду и сказал, глядя в сторону.-Ты это, парень...Насчет груза....Я тогда чушь сморозил...Не бери в голову, -он дружески обрушил свою лапу на плечо Дэвида.-Ты хороший парень, только Авалон тебя сильно испортил.

И тут случилось еще более невероятное, немыслимое чудо. Кэтрин, все это время стоявшая в стороне и не сводившая с Дэвида внимательного, задумчивого взгляда, Кэтрин, которая все свои свидания с Дэвидом держала в глубокой тайне и на людях относилась к нему подчеркнуто сухо, при всех подошла к нему и, взяв за руки, поцеловала мгновенно обалдевшего Дэвида...

Глава третья

Изящная, яркая, разноцветная вуаль привольно раскинулась на густом черном фоне.Она состояла из множества спиральных волн; эллиптических колец; странных переплетений узких колечек; тонких спиц; перемычек мелкой пыли; чечевицеобразных, неправильных, асимметричных, дискообразных ядер; плотных арок и цепей отдельных сгустков, нанизанных на невидимые магнитные линии. Огромное, пылающее скопление звезд, сквозь которое смутно просматривались таинственные тени, освещала чистые, четкие очертания Верхнего Каваалона, но Дэвиду было не до пейзажей. Сигнал общей тревоги прозвенел в самый счастливый для Дэвида миг жизни. Кэтрин поспешно оделась и убежала в свою каюту захватить оружие, а разочарованный и злой Дэвид отправился на капитанский мостик.

-Корабль хамерийцев почти прямо под нами,- обычно сухой, невыразительный голос Кая Нэвиса был искажен дикой ненавистью.- Наверно отдыхают после очередного набега.

-Почему вы хотите напасть на этих ...хамерийцев ?- спросил Дэвид.- Любой конфликт, даже самый кровавый, можно решить мирным путем.

Ему никто не ответил. Сосредоточенная команда быстро, но без спешки и нервотрепки, готовилась к бою. На капитанский мостик с оружием в руках и странным блеском в глазах зашла Кэтрин. Дэвид резко отвернулся в противоположную сторону и стал тщательно изучать какой-то прибор. С прирожденной чуткостью дикарки Кэтрин поняла состояние Дэвида и поэтому не стала подходить к нему, как порывалась вначале, а, наоборот, первой вышла к трапу До приземления оставалось меньше полминуты, когда Дэвид, собравшись с духом, встал и преградил путь экипажу «Берсеркера».

-Дайте мне только один шанс,- попросил он.–Отложите атаку хотя бы на несколько минут.

-Дэвид, не мешай нам,- поразительно мягко сказал Джэфри Лион.-Пожалуйста!

Слышать слово «пожалуйста» от такого человека, как Джэфри Лион, было дико. С легким, почти незаметным толчком(хорошо сработала амортизационная система) корабль приземлился. Кай Нэвис, Джэй Калам и Джэфри Лион обошли Дэвида стороной и побежали к автоматически выдвинувшемуся трапу….

Прошел час. Дэвид протестировал все бортовые системы, устранил несколько мелких неисправностей, снова тщательно проверил приборы, затем замерил расстояние до звездного скопления,которое и носило неудачное название Облако, провел его спектральный анализ. Плотная атмосфера Верхнего Каваалона(будь она проклята)очень хорошо проводила звуки затянувшегося боя. Ваты для ушей Дэвид по закону подлости так и не нашел. Он изучил Вуаль в инфракрасных, рентгеновских и ультрафиолетовых лучах, замерил силу тяжести на планете, проанализировал ее атмосферу, перерыл все справочники, какие смог найти, и неожиданно наткнулся на стопку бортовых журналов. Они начинались с описания того, как был введен в строй «Берсеркер»,как подбиралась для него команда. Судя по дате, это произошло примерно три стандартных земных года назад. Искреннее, хотя и неумелое повествование(Джея Калама, наверное) хватило бы на несколько первоклассных приключенческих романов. Дэвид литературно обработал первые десять страниц и швырнул журнал на пол. Проклятье, ну не может он, Дэвид, воспитанный в традициях авалонской культуры, которая каждую жизнь считает священной, оставаться в стороне и наблюдать, как убивают людей !Он должен, должен хотя бы попытаться спасти кого-нибудь из хамерийцев! Забыв о своем отвращении к оружию, Дэвид достал из шкафа лазерный меч (тот самый, который предлагал ему Кай Нэвис) и бросился в суматоху боя…

Дэвид чуть было не опоздал. Внезапно появившись сбоку, он с большим трудом парировал удар Кая Нэвиса и, воспользовавшись его замешательством, встал между командой «Берсеркера» и единственным уцелевшим хамерийцем.

-Дэвид, ты что, сдурел? -взорвался Джэфри Лион, но Кай Нэвис остановил его.-Подожди, Джэф,- он обернулся к Дэвиду.–Дэвид, что это значит?

-Этот человек вернется домой живым,-твердо сказал Дэвид.- Я не позволю его убить.

-Дэвид, ты не понимаешь. Этот…Джэй, объясни ему.

Джэй Калам выступил вперед.-Дэвид, ты всю жизнь прожил на Авалоне и поэтому не знаешь, что творится на планетах Облака. Этот,- он кивнул на озадаченного, ничего не понимающего хамерийца.-Их с детства учат быть жестокими. По мнению хамерийцев, весь мир создан для их развлечения.

-Извини, Джэй, но я не верю тебе…не могу поверить. Беспричинной жестокости не бывает. Впрочем, сейчас это не имеет значение. Кровавый круг нельзя разорвать силой.

-Дэвид, уйди,- глухим голосом сказал Джефри Лион.- Уйди или я тебя убью.

-Убивай,- со спокойствием, перенятым от жителей Облака, сказал Дэвид. Он без страха смотрел в налитые кровью, сверкающие бешенством глаза Джэфри Лиона.- Ну, давай.

Джэфри Лион опустил меч. В его глазах мелькнуло уважение.-Я не могу убить человека, который добровольно разделил со мной опасность, но…-он выматерился и швырнул меч в жирную грязь,-Не попадайся мне больше на глаза.

После ухода Джэфри Лиона вперед выступила Кэтрин. Дэвид уже физически ощутил, как разорвалась связь между ним и экипажем, ставшим за время полета таким родным и близким, но главный ад был еще впереди. Кэтрин ничего не сказала, только посмотрела на Дэвида. Лучше бы она его убила!…Под этим взглядом вся твердость, вся решимость Дэвида дрогнула и разлетелась на куски. Дэвида разбирало сильнейшее желание плюнуть и на авалонскую культуру, и на свои жизненные принципы, и вообще на весь мир, отдать этого хамерийца на растерзание (А почему собственно, он обязан его спасать?), только чтобы сохранить Кэтрин. Он уже готов был бросить меч и крикнуть»Да на те, убивайте его!»,когда хамериец вскочил на ноги, и бросив на Дэвида удивленно –презрительный, а на остальных -долгий обещающий взгляд, исчез в своем корабле. Услышав шум заработавших двигателей, Дэвид расслабился и опустил меч, стараясь не смотреть на экипаж «Берсеркера». Несмотря на благородный поступок, на душе у него было очень гадко…

Глава четвертая Теплые, ласковые лучи звездного скопления равнодушно освещали руины уничтоженного каваалонского города. У одних местных жителей на руках и ногах были удалены кожа, суставы, кровеносные сосуды, нервная система, короче все, кроме костей, некоторые были с помощью искусных операций соединены друг с другом внутренними органами, остальные жертвы тщательно выпотрошены, а из их внутренних органов на земле была составлена изящная композиция. Нет, этого не может быть! Этого просто не может быть! На Дэвида нахлынуло дикое ощущение нереальности происходящего. Ему показалось, что он попал -нет, даже не в страшный сон, а в какое-то параллельное измерение, лежащие вне пределов нашего пространства –времени, вне нашего мира под звездами, в какой-то странный, несуразный, невероятный, не имеющий право на существование, мир ….

– Доволен, мразь? – Джэфри Лион резко повернулся к Дэвиду. По его суровому лицу текли слезы.- Может, еще молитву прочитаешь? – он резко шагнул к Дэвиду.

-Джэф!Джэф!-послышались предостерегающие, испуганные голоса, но было уже поздно. Страшный, немыслимый по силе удар обрушился на Дэвида и…

* * *

...Адская, мучительная, невыносимая боль. Нет, не физическая. Со временем физическая боль ослабевает или вообще проходит, в противном случае к ней можно привыкнуть. Но совсем другое дело душевная боль. Со временем она может только усилиться, но никогда не ослабеет. Нет от нее спасения или лекарства, и привыкнуть к ней тоже невозможно. Дэвида в больнице навестил только Джэй Калам, но при этом вел он себя так, как будто выполнял какой-то неприятный долг.- Твои вещи в камере хранения. Вот ключ. Расходы на лечение мы оплатили. Извини, что так вышло.

Последняя фраза была сказана с такой интонацией, как будто это было оскорбление. Дэвид знал, что между ним и Кэтрин все кончено, и поэтому был безмерно удивлен, когда однажды (как выяснилось впоследствии, в последний день перед отлетом «Берсеркера» из столицы Верхнего Каваалона) она пришла в больницу. Кэтрин потерянно прошла через всю комнату, как будто не замечая Дэвида, остановилась у противоположной стены, где было окно, зачем-то поправила занавеску, постояла минуту и…пошла обратно.

-Кэтрин, подожди,- взмолился Дэвид. Кэтрин остановилась, но не обернулась.

-Кэтрин…я не… -сбивчиво и торопливо начал Дэвид.- Я не хотел этого….Я действительно не хотел…Я не знал….Не мог поверить…Меня так воспитали…Я…-слова, немыслимые для авалонца, легко сорвались с губ Дэвида.- Я убил бы его своими руками.

Кэтрин обернулась и с болью посмотрела на Дэвида.

-Было бы лучше, если бы мы вообще никогда не встретились.-холодно сказала она.

Глава пятая

На Хранге Дэвид начал выполнять свои обязанности с бешенным, яростным, злобным остервенением, но работа от этого пошла не лучше, а хуже. За две недели полета Дэвид испытал больше страха, страдания, разочарования, душевной боли, чем за всю свою жизнь, но, Боже, как все это было классно! Смерть подстерегала его там на каждом шагу, но зато какой интересной, захватывающей, насыщенной была эта жизнь…

-Мистер Тейлор,- прервала размышления Дэвида секретарша.-Герцог Гленалмонд просил Вас почтить Его своим присутствием.

-Зачем?

Как зачем! — от удивления секретарша забыла даже правила

Этикета.- Чтобы обругать, конечно.

Дэвид пожал плечами и зашел в кабинет начальника.

-А,новый бездельник приперся,-обрушился на него с порога шеф.- Значит так, чтобы к третьему числу вся документация по энергоустановке для Тобера была готова. Что?…А мне наплевать, что тебе пришлось добираться сюда кружным путем. Будешь работать день и ночь, и даже без выходных, а то, как миленького, лишу зарплаты.

Дэвид ничего не сказал, но с его лицом явно что-то сделалось, потому что шеф вдруг замолчал и уставившись на Дэвида широко открытыми глазами, поспешно отодвинулся подальше.

-Я сделаю все, как надо,- Дэвид стал говорить еще тише, но ощущение угрозы от этого только усилилось.- И не надо на меня кричать.

Дэвид внимательно посмотрел на замершего шефа и, не торопясь, вышел из кабинета.

И только потом удивился. Удивился самому себе. Что-то изменилось в нем. Изменилось навсегда. Прежний Дэвид наверняка просил бы прощение у шефа или, со страхом ждал бы отправки на Авалон с разгромным рапортом, но сейчас Дэвид чувствовал такое спокойствие, такую уверенность, как будто за его спиной находился весь космический флот древней земной империи. Какой-то внутренний голос шептал ему:»Не дрейфи, хозяин. Прорвемся. Мы прошли через такой ад, который и не снился ни одному авалонцу, а теперь струсим перед каким-то мелким чиновнишкой»….

В конце рабочего дня толпа сослуживцев окружила Дэвида.-Мистер Тейлор, скажите пожалуйста, вы случайно не заколдовали герцога Гленалдона?

-А что случилось? -равнодушно поинтересовался Дэвид.

-Его светлость сегодня весь день ходил, как шелковый, со всеми так вежливо разговаривал: уважаемый …,я вас прошу, сделайте пожалуйста то-то и то-то.

Разговор резко оборвался. Мимо прошел герцог Гленардон.-До свидания, мистер Тейлор.

Удивленный Дэвид чисто автоматически пожал протянутую руку. Герцог Гленардон еще один раз как-то странно взглянул на Дэвида и ушел. В толпе кто-то присвистнул. Возобновившийся было разговор снова резко прервался. К толпе подошел изящно одетый, респектабельный мужчина. По поведению сослуживцев Дэвид понял, что это один из местных светских львов.

-Добрый вечер, мистер…Тейлор,-поспешно сказал кто-то в толпе.- Меня зовут сэр Картью. Поздравляю вас с благополучным прибытием на эту убогую планету. Надеюсь, Вы не откажитесь выпить с нами чашечку чая?

-Ладно, пошли.

«Почему все так странно на меня смотрят?- подумал Дэвид – Блин, я же разговариваю, как житель Облака.»

-Я благодарен…я с радостью приму Ваше предложение,-с трудом сказал Дэвид на своем родном языке.

Глава шестая

Перед Дэвидом встала глобальная проблема: за время полета он напрочь забыл все правила поведения за столом, принятые у авалонцев. Только сконцентрировав все свое внимание, бросив все свои силы на решение этой проблемы, Дэвид смог избежать непростительных ошибок. Но его надежда наконец-то без помех насладиться вкусной пищей так и не оправдалась. Он был новым человеком в обществе, где каждый знал все про остальных, где все друг другу уже надоели, и поэтому после обмена ничего не значащими любезностями, разговор вернулся к Дэвиду и его полету через Облако.

-Я искренне жалею вас, мистер Тейлор,- сказала надменная, ярко, но безвкусно одетая герцогиня, уже далеко не молодая. Назвать ее светской львицей язык не поворачивался. Скорее это был светский павлин или бегемот.- Находиться две недели в обществе этих грубых, грязных, невоспитанных животных! Какой ужас!

«Слушай ты, дура- хотелось сказать Дэвиду- Да ты не стоишь и мизинца таких людей.»

-А еще говорят, что у жителей Облака вообще нет браков, -с увлечением продолжала герцогиня. Дэвиду захотелось задушить ее своими собственными руками. Он почувствовал на себе множество любопытных, лукавых взглядов. »Так понял Дэвид — Сейчас начнут окольными путями расспрашивать о пикантных подробностях моего путешествия. Сволочи»

-На этом корабле не было женщин, — как бы невзначай обронил Дэвид.

-Как не было,– искренне удивилась герцогиня.- Я слышала, что у каждого мужчины Облака есть свой гарем.

-На планетах Облака не принято подвергать женщин опасности. Они живут в замаскированных, тщательно охраняемых городах, -такое объяснение вызвало бы смех у любого жителя Облака, но для авалонцев оно вполне подходило.

-И все-таки мистер Тейлор, вы так ничего и не рассказали нам о своем путешествии,- герцогиня шутливо погрозила Дэвиду пальцем.- Мы можем обидиться.

В голове взбешенного Дэвида мелькнул ряд непечатных слов, которые удивили бы даже Джэфри Лиона. Он живо представил себе, что будет, если он расскажет этим людям правду. Да его просто засмеют или, в лучшем случае, не поймут. Вот если бы он описал свои приключения примерно так: развлекся с глупенькой, но хорошенькой дикарочкой, пытались заставить чинить конвентор, но я сказал, что эта работа не для благородных джентельменов и для нее существуют слуги, такие, как они, из-за любовных похождений грозили крупные неприятности, но благодаря авалонскому паспорту и собственной ловкости смог их избежать. Вот тогда да: его бы посчитали очень умным и ловким человеком.

-Я сел на «Берсеркер» одиннадцатого числа прошлого месяца.Точное время не помню,но это был уже вечер. На Авалоне находилось много кораблей, но добираться до Хранги лучше всего было через Облако,-Дэвид специально тянул время, лихорадочно пытаясь найти выход. И тут его осенило. Надо просто скомбинировать все типичные представления о жителях Облака, которые бытуют среди авалонцев. Такого талантливого плагиата местное общество еще не слышала. Дэвид вспомнил все книги, стихи, песни про жителей Облака, на ходу убрал одно, переделал второе, придумал третье и с огромным удовольствием навешал лапшу на уши всем присутствующим.

-Простите, мистер Тейлор, -вмешался в разговор сэр Картью.-Извините за замечание, но мы все это уже знаем. А я вот месяц назад начал изучать легенды и мифы планет Облака и наткнулся на очень интересное, хотя и странное пророчество: как -будто именно с Авалона к ним придет человек, которому суждено закончить многовековую войну, от клинка этого человека падет последний хамериец.

К огромному облегчению Дэвида разговор переметнулся

на практически неисчерпаемую тему: легенды и мифы тысяч населенных людьми и другими разумными расами планет, раскиданных по двадцати семи галактикам. Дэвид облегченно вздохнул и откинулся на спинку стула. О том, что он собирался насладиться вкусной пищей, он даже не вспомнил…

Прошло три часа. Гости начали расходиться. Обрадованный Дэвид хотел ускользнуть первым, но герцогиня, все время пытавшаяся с ним флиртовать, преградила Дэвиду путь. Ее мужа нигде не было видно: наверно, тоже развлекается.

-Мистер Тейлор, неужели вы хотите так быстро меня покинуть?-в голосе герцогини чувствовалось неприкрытое вожделение. Догадаться о ее намерениях можно было без всяких слов. Дэвид остановился и, прищурившись, посмотрел герцогине прямо в глаза. Радость, смешанная с сильнейшей похотью сменилась недоумением, затем — сильнейшим изумлением, а когда взгляд Дэвида проник в эту надменную, похотливую, мелкую душонку, вывернул ее наизнанку, рассмотрел со всех сторон и пренебрежительно швырнул в мусорный ящик, в глазах герцогини появился неподдельный страх и ужас.

-Доброй ночи, -сказал Дэвид и вышел.

На улице Дэвид посмотрел на звездное небо, но Облака так и не увидел. Звездный пейзаж был слишком грубым и простым для изощренного вкуса авалонцев, поэтому прозрачный купол, защищавший миссию от азотно-аммиачной атмосферы Хранги, был с внутренней стороны полностью закрыт изящными, абстрактными картинами в стиле постимпрессионисткого сюрреализма…

Глава седьмая Заработал будильник. Звук был длинным, пронзительным и ритмичным. Только на шестом максимуме Дэвид пробормотал что-то себе под нос и, дотянувшись левой рукой до кнопки будильника, выключил его. Не открывая глаз, он нащупал свои вещи и, не переставая зевать, оделся. С очень большой неохотой Дэвид встал с теплой, прямоугольной кровати, стоящей у северной стены комнаты, и пошел в маленькую кухню, находящийся в противоположном конце квартиры. Необходимости в дневном освещении не было: уличный фонарь, находящийся прямо перед окнами казенной квартиры Дэвида, с фотографической точностью освещал все предметы, все вещи в маленькой кухне. Дэвид прошел через X-образный коридор, забыв по пути выключить ночник, вошел в кухню, обогнул квадратный стол, и, врезавшись в автоматическую кухню, окончательно проснулся. Впервые за это утро Дэвид открыл глаза и тщательно запрограммировал автоматическую кухню, выбрав самое вкусное из быстро приготовляемых блюд. Он сел, чуть не промахнувшись, на стул из искусственной кожи, подпер голову руками и задремал. Его разбудил громкий, но мелодичный звук. В боку автоматической кухни, примыкающей к столу, появилось небольшое отверстие, из которого на стол по движущейся ленте выехал завтрак. Дэвид ел чисто автоматически, не чувствуя ни вкуса, ни запаха. И только когда ложка несколько раз проскрежетала по пустой тарелке, Дэвид очнулся и посмотрел на часы. Время еще было. Дэвид снова прошел по X- образному коридору, на этот раз выключил ночник, и в прихожей напоролся на груду еще не распакованных вещей. На этот раз он включил дневной свет и пробрался в прихожую. Дэвид сел на небольшой стул и начал обуваться. Только сейчас он заметил, что за время полета на блестящей, гладкой поверхности его обуви появились темные пятнышки и царапины.»Надо будет отдать ее в починку или купить новую обувь»-подумал, обуваясь, Дэвид. Обувшись, он вышел из своей квартиры, находящейся на пятом этаже, и тщательно запер за собой дверь.

Казенная квартира Дэвида находилась на одной из боковых улиц, но довольно близко от административных зданий. Движущиеся тротуары уже заработали и теперь несли толпы сотрудников в административный центр миссии. Все они были одеты в безукоризненную, чисто отстиранную и тщательно выглаженную одежду.

Роскошные массивные двери административного центра были уже открыты. Дэвид прошел через электронную систему безопасности и вместе с толпой сослуживцев сел в один из четырнадцати просторных лифтов. Он поднялся на шестой этаж, по крытому переходу прошел в восточное крыло, вышел на главную магистраль, на втором перекрестке выбрал средний проход и зашел в последнюю дверь слева.

-Здравствуйте, мистер Тейлор,-сказала секретарша.

-Здравствуйте, миссис Мартин,- Дэвид прошел мимо стола секретарши, миновал пять дверей(одна начальника, другие -таких же инженеров, как и он),повернул направо и зашел в свой кабинет.

Кроме Дэвида, в этом кабинете работали еще трое сослуживцев.

-Здравствуйте, мистер Тейлор.

-Здравствуйте, здравствуйте.

Дэвид прошел к дальнему столу у окна и, глубоко вздохнув, приступил к нудной, однообразной работе, которая раньше так нравилась ему…

С глухим гулом компьютер заработал. Дэвид сел за стол и некоторое время сосредоточенно печатал, не глядя на экран. А когда взглянул, то ужаснулся. Компьютер стер все, что успел напечатать Дэвид, и вернулся к старому тексту. Дэвид, не обращая внимание на сослуживцев, грязно и сочно выругался и долбанул по клавишам. Испуганный компьютер начал послушно печатать, но идиллия продолжалась недолго. Сначала не стал печататься знак «точки»(ладно, хрен с ним),потом буквы «л» и «т»,а когда Дэвид запустил ремонтную программу, компьютер вообще завис. К тому времени Дэвид уже так устал, что даже перестал возмущаться. Он выключил и снова включил компьютер. С минуту компьютер работал более-менее нормально, а затем у него опять поехала крыша. Дэвид сорвал со стола телефонную трубку и раздраженно набрал номер компьютерщика.-Здравствуйте, мистер Элисон. Мой компьютер…короче не работает. Что ? Да я все делал: и ремонтную программу запускал и перезагружал компьютер.

-Ладно, через пять минут приду,-послышался в трубке усталый, раздраженный голос Элисона. Дэвид бросил трубку на стол и устремил в гладкий, белый потолок тоскливый взгляд…

Элисон пришел не через пять минут, а через пятнадцать. Дэвид уступил ему место и минут пять наблюдал за монитором.

-Ну и?-наконец спросил он.

-Не мешай,-отмахнулся от Дэвида Элисон. Дэвид отвернулся от монитора, прошел по периметру кабинета, снова вернулся к компьютеру, постоял немного и сделал второй круг по кабинету. Прогресса в ремонте видно не было. Дэвид вздохнул и вышел в коридор. Ближайший коридор имел в длину ровно 2011 шагов, в ширину-4 шага, 1149 кабинетов, расстояние между кабинетами составляло ровно 2.5 шага. Сначала Дэвид возвращался в кабинет каждые пятнадцать минут, но когда надежда нормально сегодня поработать окончательно рассеялась, Дэвид плюнул на все и пошел бродить по огромному административному зданию, состоящему из сорока этажей, восьми крыльев и бесчисленного множества коридоров, лестниц и кабинетов. Чистые, гладкие, монотонные коридоры были освещены неприятным для глаз ярким электрическим светом. Никаких признаков жизни видно не было. И хотя Дэвид знал, что за каждой звуконепроницаемой дверью кипит работа, но мертвая тишина и бесконечная пустота сильно действовали на нервы…

-О, наконец-то эта халтура заработала! — воскликнул, вернувшись, Дэвид. Он крепко пожал руку Элисона.-Спасибо.

-Пока работает вроде нормально,-усталый Элисон подозрительно покосился на компьютер.- Что с ним случилось, ума не приложу. Раньше никаких проблем с ним не было.

Дэвид уселся на свое место и принялся за работу. И только он смог сосредоточиться, погрузиться в рабочий процесс, как позвенел сигнал обеденного перерыва. Прерывать уже начавшую получаться работу сильно не хотелось, но оставаться без обеда хотелось еще меньше. Дэвид выключил компьютер и встал из-за стола. Его сослуживцев в кабинете уже не было. Дэвид вышел из кабинета, повернул направо, прошел до конца длинный коридор, в конце которого был небольшой круглый зал. В центре зала находился эскалатор. Дэвид спустился по ней на два пролета, обогнул мощную колонну, по другому коридору вернулся немного назад, поднялся на лифте на пятнадцатый этаж и вошел в 816 дверь направо. Столовая имела площадь в несколько десятков футбольных полей. Во избежание ненужных очередей каждый сотрудник заранее заказывал себе обед и место за определенным столом. Обычно знакомые по работе садились за один стол, но Дэвид по только ему понятным причинам предпочел обедать с совершенно незнакомыми людьми. Он прошел почти в самый центр столовой и сел на свое место. Обед уже стоял на столе. В промежутке между людьми на противоположном конце был виден соседний столик, за которым сидело несколько женщин разного возраста во главе с герцогиней, с увлечением что-то обсуждавших. Судя по их вдохновенным лицам, это была очередная сплетня. К радости Дэвида соседи попались молчаливые. Исключение составлял только сосед справа, который наоборот говорил без умолку. Гул десятков тысяч голосов, смешанный с медитативной музыкой, которая по замыслу начальства должна была снимать стресс с сотрудников, полностью заглушал слова соседа Дэвида, но его это похоже абсолютно не волновало. Судя по всему, это был один из тех людей, которые абсолютно, на все сто процентов уверены в своей правоте, и никакие обстоятельства не заставят их изменить свое мнение. Если такой человек сказал, что сегодня будет яркий солнечный день, а ему на голову обрушился ливень, то он очень удивится и скажет -Этого не может быть. Я же сказал, что сегодня дождя не будет, значит его и не должно быть. Это какая-то ошибка.

Из общего шума резко выделялся громкий смех, доносившийся откуда-то сзади и немного левее Дэвида. Но это был не искренний, веселый смех, а скорее подлое хихиканье, в котором чувствовалось неприкрытое злорадство. На корабле каваалонцев Дэвид привык к невкусной, но очень питательной, почти мгновенно усваивающейся пище, дававшей колоссальное количество энергии и поэтому сейчас, только съев четыре нормальных обеда, смог насытиться. К тому времени столовая уже почти опустела. Дэвид встал из-за стола, вышел из столовой, повернул налево, спустился на лифте на шестой этаж, прошел немного вперед по коридору и, забыв обогнуть мощную колонну, заблудился. Из-за торопливых сбивчивых объяснений Дэвид только через полчаса нашел нужную лестницу. Он поднялся в круглый зал, прошел до конца длинный коридор, повернул налево и уже хотел зайти в свой кабинет, когда его окликнула секретарша.-Мистер Тейлор, Вам письмо от родителей. Ваш компьютер почему-то не принимает электронную почту.

-Спасибо,-Дэвид взял из рук секретарши распечатку, вошел в кабинет, на ходу развернул письмо, и сев за стол, пробежал глазами текст. Искреннее, любящее, но, увы, стандартное письмо: подружись с начальством, сделай побыстрее карьеру, найди себе невесту из богатого и знатного рода. Дэвид, не дочитав письмо, скомкал его и хотел было швырнуть в мусорную корзину, но, одумавшись, аккуратно положил его на стол. И вдруг понял: все! Все кончено! Он уже никогда, никогда не сможет смириться с такой жизнью. Прежний Дэвид, которому нравилась такая работа, такая жизнь, такие люди умер. Умер, когда услышал песню Джея Калама, когда чинил конвентор, когда полюбил невоспитанную дикарку, и окончательно умер, когда увидел изуродованные трупы каваалонцев. Это не была случайная поездка на попутном корабле, это была его судьба, его счастье, счастье, которое он не понял, не оценил, счастье, которое он потерял. Потерял навсегда.» Нет !»- Дэвид не закричал, не швырнул на пол клавиатуру, но в его глазах появился холодный, решительный блеск. Он уже не был авалонцем, который жалуется на свою несправедливую судьбу и предается светлой ностальгии, он стал настоящим сыном Облака, который до конца борется с безжалостной судьбой за свое счастье….

Глава восьмая

Ровно месяц прошел с тех пор, как на борт »Берсеркера» взошел Дэвид, человек, раскрывший перед ней красоту мира, научивший ее любить, радоваться жизни. А потом он ушел. Ушел навсегда в свой таинственный и манящий мир. Долгая погоня за очередным хамерийским кораблем, абордаж, ожесточенная битва-все это легко проходило, не задерживаясь, через сознание, не вызывая никаких эмоций. Тренированное тело двигалось само по себе, чисто рефлективно уворачиваясь, маневрируя, парируя удары и делая выпады, давая своей хозяйке возможность предаваться грустным мыслям. Это был обычный, ничем не примечательный бой, как две капли воды похожий на сотни других боев, происходящих ежедневно на всех планетах Облака. Команда «Берсеркера» уже побеждала, когда в тылу хамерийцев появился невесть откуда взявшийся Дэвид…

Убить опытного воина ударом в спину может только писатель, сражающийся в своем кабинете с неисправным принтером и обнаглевшими мухами. На самом деле напасть сзади на опытного противника не легче, чем застать врасплох спящего тигра. Дело даже не в остром слухе, случайно упавшей тени и прочей ерунде. У человека, проведшего всю жизнь в сражениях, интуиция обостряется до невероятных, немыслимых для обычного человека пределов. Хамериец крутанулся вокруг своей оси, легко отбил направленный на него удар и тут-же контратаковал. На одежде Дэвида расплылось красное пятно. Только зеркалистые доспехи спасли жизнь Дэвида, хотя и не уберегли от серьезной раны. С первых же секунд боя стало ясно, что Дэвид сильно уступает своему противнику. Хамериец мог легко убить его, но даже не подумал это сделать. Зачем ? Сразу убить — это так просто и неинтересно! Надо поиграть. Жалко, что противник слабый: сильно не развлечешься …Получив очередной удар (четвертый по счету)Дэвид снова устремился в безрассудную атаку. Хамерийцу даже стало его жалко. »Да ладно уж, на, бери»-хамериец позволил мечу Дэвида содрать клок кожи со своего лица и только потом поставил блок. Через минуту у Дэвида кровь текла из десятков неглубоких ран, но хамериец начал испытывать легкое удивление. Каждая новая рана, казалось, не ослабляла Дэвида, а давала ему новые силы. Удары делались все яростнее, сильнее, быстрее, ловчее. »Игра становиться интересной»-с восторгом подумал хамериец, и в ту же секунду(блин, какая жалость)освободившиеся члены экипажа»Берсеркера» отвлекли его внимание…

Бой кончился. Дэвид на секунду задержал свой взгляд на трупе Джея Калама,а затем повернулся к хмурым, стоящим в ожидании членам экипажа. Радость Дэвида, натолкнувшись на холодное, отчужденное молчание, быстро угасла. Дэвид пожалел, что Джея Калама уже нет в живых: он наверняка смог бы помочь Дэвиду.

-Мы конечно благодарны тебе и… –прервал затянувшиеся молчание Кай Нэвис.- Короче, что тебе надо?

-Я хочу присоединиться к вам,-просто сказал Дэвид, глядя на Кэтрин.

Кай Нэвис отрицательно покачал головой.-Авалонец не может стать жителем Облака,-он задумался.- Ты странный человек, Дэвид. Очень странный. Не знаю. Пусть решают остальные. Джэф?

Джэфри Лион длинно и сочно выругался.-Будь ты проклят, Дэвид ,но я рад тебя снова видеть.

-Кэтрин?

-Ты предал сначала нас, а затем свой мир,- холодно сказала она.- Как тебе можно верить?

-И Авалон и Облако-это только слова,- заранее заготовленная речь показалась Дэвиду фальшивым плагиатом.- Можно каждый день убивать людей, но все равно чувствовать прекрасное, можно быть вежливым, образованным человеком и иметь жесткую, черствую душу. А вы…вы…-Дэвид решительно замолчал, поняв, что ему не удастся словами выразить свои чувства. Кэтрин устремила на него проницательный взгляд, как будто пыталась прочитать душу Дэвида. Дэвид спокойно ждал: любовь, надежда, разочарование-все уже перегорело в его душе, осталось только пустота. Казалось, прошли миллионы лет, прежде чем в глазах Кэтрин появилось сначала понимание, а затем — нет, не бушующая радость, которая вспыхивает как спичка и иногда так же быстро гаснет, а тихое, спокойное счастье, которое каждый человек, найдя один раз, хранит в своей душе всю жизнь…

(воспоминания адреналинного наркомана)

"Дно Бездны или Девять Кругов Ада.

Все умирают, но не все живут по-настоящему.

Описание маршрута.

Примечания. Данный маршрут действует в соответствии со статьей 41 закона "О порядке оказания туристических услуг, могущих повлечь смертельный исход." Очень желателен опыт сплава по поверхностным рекам не ниже шестой категории сложности. В противном случае фирма снимает с себя всякую ответственность за жизнь и здоровье клиента (обязательна расписка туриста).Сплав осуществляется на специализированных, подземных рафтахЛодка весельного типа, как правило, на восемь-десять человек, предназначенная для многодневного сплава по бурной, мелкой воде в узких, извилистых реках. из светящегося материала. Поход рассчитан на девять дней с восемью ночевками под землей.

День первый.

-Спуск в пещерные реки через Входные Котлы (Клизмы): пенящейся, перенасыщенной пузырьками воздуха, ревущей мешанине волн, валов, водоворотов, водяных стен, водяных гор, речных мельниц Вертикально-горизонтальных водоворотов с очень быстрым течением., "вертушек" Вертикальные водовороты большого диаметра., "пульсаров" Эпизодическое, непредсказуемое появление на ровной поверхности реки гигантских, узких валов., "бочек" Вздутие воды в виде огромной бочки. и "грибов" Вздутие воды в виде высокого гриба. . В руслах часто попадаются гигантские валуны и острые скалы. Вылетать из рафта не рекомендуется: пойдете самосплавом по всем девяти кругам.

-Адская лестница: почти тысяча водопадов на десятикилометровом участке, перед каждым — водяной вал над известняковой плотиной. Адреналин гарантирован!

-Скучное путешествие периодически оживляют плывущие по волнам стволы деревьев, любящие таранить рафты.

-Водная рулетка: пощекочи себе нервы! Застрявшая в круглом проходе плитообразная, ромбовидная глыба с бешеной скоростью вращается вокруг своей оси. Может — раздавит, может — пропустит. Кто знает...

-Малая Глотка Дракона. Вам еще мало экстрима?

-Весы Мата или Большой Кирдык. Ты уверен, что твоя душа легче перышка? Если нет — исповедуйся заранее.

-Водяные мешки. Можно против своей воли остаться навсегда в пещерах.

-Великий водолет.

-Воздушные пушки.

-Мышеловка. Длина шестнадцать километров. Полторы тысячи звеньев.

--Кишечник. Сложносоставной, коленчатый, длинный лаз.

-Сантехника.

-Штопор.

Дни со второго по девятый.

-Дно Бездны. Не верите, что еще живы? "Болото" Участок реки с очень медленным течением, где мало экстрима и много гребли.. Есть возможность пофотографировать и полюбоваться красотами пещер. И нагрестись вволю на нижнем Стиксе. Двести километров по горизонтальной реке. И долгожданная Труба — выход в сорока метрах ниже уровня моря. Полет вверх на попутном течении и — Выливные Котлы (Канализация Ада). Все, конец!

Предупреждение: если что-нибудь случится, никто вас спасать не будет. Подземные реки в сферу действия МЧС не входят.

Приятного вам путешествия!"

Глава первая.

-От обрыва отойдите, обвалиться может.- оглянулся на группу инструктор.

М-даа, сплавляться по ЭТОМУ! Куда я залез?! Гигантские вздутия на поверхности сжатой, сдавленной скалами реки. Настоящие водяные горы. Пульсирующие волнами и потоками на склонах, дрожащие от внутренней мощи, вибрирующие, поднимающиеся и опадающие. А за ними — высокая стена воды перед... Нет, туда лучше не смотреть!

-Пойдем сквозь водяные горы, — сказал инструктор, внимательно изучая обстановку. — Главное, сразу поймать нужный поток, а то вместо пещер разобьемся о скалы.

— Может сначала поедим? — предложил младший инструктор.

— Конечно, конечно. — обрадовалась отсрочке группа.

Завтрак (точнее уже обед). Едим. Долго едим. А потом просто сидим. Задумчивое молчание. Не слышно привычных возгласов " Ну давайте быстрее на воду"

-Ну что, будем сплавляться? — спросил наконец инструктор.

-Ну давайте... — голосом умирающего лебедя неохотно согласилась команда.

Пакуем вещи в трайбеки Водонепроницаемый мешок. Надуваем рафты — еще одна отсрочка. Блин, что я: зазря сюда приехал? И денег жалко!

Одеваемся. Нижний шерстяной костюм. Водонепроницаемые штаны и куртка. Застегнули спасжилет и шлем. И все очень медленно и тщательно.

-Ой, проверьте, правильно ли я застегнул спасжилет...Нет, у меня...И у меня...А я...- задергала инструктора группа. Очкуют!

А, наплевать на позор и потерянные деньги! Жизнь дороже!

— Я...я остаюсь.

Остался. Один из всей группы. А потом встретил команду на турбазе. Даже не побелевших, а позеленевших. С офонаревшими, недоверчивыми глазами. Жадно глушили водку литрами, и не пьянели. Но главное — прошли, уцелели!

Глава вторая.

Год спустя. Год пылающего стыда, безграничной злобы на себя и напряженной внутренней работы. Я сплавлюсь по этому маршруту! Сплавлюсь! Доползу, долечу, дотянусь до Дна Бездны! Или опять испугаюсь? Нет, не испугаюсь, я готов...Сейчас готов, а потом? Просмотрел фильмы, прочитал книги о подземных сплавах. Осознавал, представлял, вживался, привыкал, впитывал. Каждый день. Перемалывал, готовил себя: упорно, исступленно, подстегиваемый воспоминаниями о позоре. Позоре!

И вот настало время. Сжатые губы, сузившиеся глаза и резкие, экономные движения. Серьезный, собранный, сосредоточенный, а внутри страх...

Извилистый, наклонный серпантин на горных склонах. В метре от колес накренившегося автобуса — обрыв. Далеко внизу — бешенная река. Как водитель вписывается в повороты? Верхушки береговых сосен — на уровне дороги. Камешки падают и беззвучно исчезают.

-Слышали про Штопор? Закрученный в тугую спираль вертикально-горизонтальный проход, в плане напоминающий разорванную сеть. Рафту то что: сложился-выпрямился, а человеку может все кости переломать, если неправильно сгруппируется. Терка это так себе: нужно несколько часов неподвижно пролежать на дне рафта. Чуть высунешся — пещера тебя подровняет. Ну это еще пустяки. Я вот в прошлом году в газовые секторы случайно залетел. Там какой-то газ на свету образует пленку: рафт полностью погасил. Вокруг черный туман, ни поворотов, ни скал, ничего не видно. Вообще жесть! Даже непонятно куда грести. Четыре часа бултыхались в темноте, из восьми рафтов два выплыли.

-А остальные?

-Что остальные? Погибли конечно. Может, затянуло в воронку, может в скалу вмазались. Кто их будет искать на Четвертом Круге?

-Я в прошлом году как-раз в летнее половодье попал. — вмешался в разговор младший инструктор. — Верхний Стикс вообще обмелел. Мы как идиоты по камням рафт тащим: думали уже возвращаться! Вдруг видим: вода прибывает! Ну мы, дураки и обрадовались, сели на рафты, плывем. А вода по сантиметру в секунду поднимается. До выходного источника еще километров десять, а мы уже потолок видим. Ну, все, думаю, хана. Свернул в боковую протоку, где течение побыстрее. Техника безопасности уже побоку, лишь бы успеть. Половину весел сломали, два баллона проткнули, один турист головой сталактит снес, но успели. После нас никто уже не выплыл.

-А самое интересное — Сантехника. Сколько рафтов в нем застряло! Навсегда!

-Да врет он все, — не выдержал Андрей. — Туристические маршруты обследованы, продуманы, рассчитаны от и до. Внешне страшно, а на самом деле сравнительно безопасно. Другое дело — первопроходцы. И застрять могут, и отравиться газами, и попасть под обвал, и утонуть. Полная неизвестность.

-Ну зачем ты это сказал? — расстроился инструктор. — Теперь никто не будет боятся.

— В прошлом году я с иностранцами Большой Кирдык проходил. Один турист как увидел отлетающие от скал реки, сразу прыгнул в воду. Думал, выплывет против течения! Идиот. Ну мы-то на боковую струю ушли, а он по всем скалам и вниз.

-Единственное, чего я боюсь- это водных мешков. — сказал опытный Кирил.

-А что такое водные мешки? — спросил Шурик.

— Турбулентное движение воды в трещинновых коллекторах, при сочетании ряда факторов приобретающее замкнутый, стационарный характер. — ответил за инструктора Владимир Андреевич, — Наименее изученная область гидрологии карста.

-А по-русски?

— Все течения сходятся в одной области. Грубо говоря, как трехмерный водоворот. Засосет легко, но выгрести уже невозможно. Будет крутить, пока не захлебнетесь. Размеры центрального ядра — до ста метров в диаметре. Средний период существования — один сезон, от половодья до половодья.

-Иногда они сами распадаются. Один шанс из миллиона. — подозрительно неохотно сказал сразу помрачневший инструктор, — Как будто с того света возвращаешься. Давайте поговорим о чем-нибудь другом.

-Кто-нибудь сплавлялся с Васей? — спросил Андрей. — Жалко: такой кадр... Его вариант инструктажа: " Главное, не потеряйте весло — оно стоит деньги." Типа турист может гибнуть: деньги уже заплатил. А весло еще пригодиться.

-Психов здесь хватает. Обычно все как: увидят Входные Котлы, половина отказывается. А один наоборот: "дайте мне спасжилет, я самосплавом все пещеры пройду". Еле-еле успокоили.

Автобус заглох. Как-раз на самом крутом подъеме. Двигатель перегрелся. Приключения начались.

Глава третья.

Другой котел. Полегче. Нет, не впечатляет. Волны, как волны. Не такие уж и большие!

-Смотрите, рафт плывет!

Яркое пятно надувной лодки и ... Стоп, если люди размером с булавочную головку, то какого тогда размера волны!? Рафт залетел в первый вал, занырнул. Пауза. Вылетел — перевернутый. Без людей. Изредка мелькают в белой от пены воде.

-Ну счас их капитально постирает,- доброжелательно прокомментировал инструктор.

Второй рафт. Тоже перевернулся...Третий...Четвертый....Пятый...Шестой!

— Кто-нибудь хочет отказаться от похода? — спросил задумавшийся инструктор. — Решайте сейчас. После входных котлов нет пути назад. Только вниз, до Дна Бездны и на юг в море.

Все молчат. Стыдно признаться. Каждый думает: "Один я боюсь". По скользким, округлым валунам возвращаемся к рафту. На каждом шагу таблички: " ... героически погиб при прохождении Котла". Инструктор лично проверяет каждый спасжилет. Садимся.

— Нет? Ладно... Значит так: команды выполняем четко и быстро, никакой самодеятельности. Новичков нет? Черт! Ну ты первым и погибнешь. Не хер лезти на такой маршрут без опыта. Думаешь — есть деньги, все можно. Тогда повторим. На сплаве три команды: вперед, ход и табань. Табань — это назад, а ход — быстрый вперед. Ну и соответственно разные вариации: левый борт вперед, правый табань или левый табань, правый ход. Все знают, какой они борт? Проблем с лево-право нет? Хорошо. Гребем, как никогда в жизни. Все закрепили ноги за веревки на дне? Андрей, отчаливаем. Все табань. Правый стоп, левый вперед. Все вперед. Поехали! Все ход. Ход. Ход. Ход, я сказал! Первый вал на скорости надо пробить.

Вал! Мгновенный, ледяной, освежающий. Как в стену на мотоцикле! Инерция мотанула вперед — поцеловаться с рафтом! Пеной залепило глаза. Ноги из-под веревок сразу вылетели. И тут же — буквально яма, туда — и под воду. Тишина — как-будто уже погиб. Долго, долго. Выплюнуло! О — скала!

-Ааа, гребем, черт бы Вас побрал! — вопль инструктора.

Гребем, гребем, гребем — и вдруг видим: весло до воды не достает! Поверхность далеко внизу, а рафт по гребню пульсара летит.

Короткий перерыв. Только чтобы снова засунуть ноги под донную обвязку — единственный крепеж с рафтом, единственная страховка. Пена сама стекла с лица.

Первый вал. Удар. Взлет. Страховка дергает вниз. И тут-же второй, третий, четвертый. На пятом среагировать уже не успели-боком развернуло, на ребро поставило. Чуть не кильнулись Перевернуться.!

А дальше — непонятно что: видно только спину впереди сидящего, весло и кусок воды слева. Нахлынуло, обрушилось, закрутило, зашвыряло, поглотило. Вверх, вниз, влево, вправо. Нырки в тишину и снова вверх — в ... не находится слов! Американские горки! Нет, намного круче: там хоть пристегнуться можно!

Удар. Удар. Удар. Удар. Удар. Спереди, сзади, слева, справа, везде. Крутимся, как волчок. Рафт перпендикулярно воде, замер. Перевернемся, не перевернемся? Уже падаю в воду — выпрямился. Ноги давно вылетели из донной обвязки. Лечу без страховки: нет времени закрепиться. Как пулеметная очередь — вырывающиеся из шума команды инструктора.

-Левый стоп, правый вперед. Правый назад. Все табань. Левый табань, правый стоп. Ход, все ход, ход. Правый ход, левый табань. Все ход. Молись!

Глава четвертая.

Зубастый камень и ледяная вода, тьма и смерть, грохот обвалов и рев потоков. И пылающие, огненные рафты; веселые, звонкие голоса; пофигистская, безбашенная молодость против водной стихии и несокрушимых скал. А сколько пещер навсегда останутся недоступны для человека? Большинство!

— Сейчас мы находимся на втором круге ада. — вернулся к обязанностям гида инструктор, — Это, конечно, условное понятие: кто их считал и делил? В половодье все пещеры полностью затапливаются, а излишек воды вырывается обратно из входных отверстий. Что творится в это время под землей, никто не знает. Сейчас воды слишком мало, чтобы оставить нас без кислорода, но достаточно для сплава. Если на поверхности пойдет сильный ливень, нам будет очень хреново. Вода за час на девятьсот метров подняться может.

— Как, а мы разве не взяли акваланги?

— И на сколько бы их хватило? Мы же не двадцать часов сплавляемся. Взял, конечно, — для выходной Трубы.

— А если будет жара?

— Тоже ничего хорошего. Придется бросить рафт и заняться спелеоальпинизмом. Тяжелая, отвратительная вещь, особенно после сплава. Не уверен, что выдержите. А если вода снова поднимется?

— Круто. — Андрей высвободил левую ногу из-под донной обвязки Веревки на дне, под которые надо просовывать ноги для страховки. и перекинул ее через борт.

— Закрепись. — приказал инструктор, — Привык по поверхностным рекам сплавляться, которые и за сто лет не меняются. А тут после каждого дождя — малые географические открытия.

— Расскажите о Дне Бездны. — Антон оттолкнулся веслом от выступающий из-под воды скалы. Рафт снова выплыл на середину медленного, глубокого потока.

— Не надо о Ней говорить под землей. — нахмурился инструктор.

— Я расскажу. — вмешался в беседу Владимир Андреевич, созерцая неровные стены, усеянные мглистыми отверстиями. Во многие — можно и пролезть. "Интересно, куда они ведут? Вот бы исследовать!", — Можно?

— Твое дело. — пожал плечами инструктор.

— Древние люди верили, что пещеры бездонны. Даже ранние ученые думали, что пещеры тянутся до центра планет. Но на самом деле вода уходит вниз только до первого водонепроницаемого, нерастворимого слоя (например, базальтовой плиты), после чего течет уже горизонтально — в долины или моря.

— Слышали последний анекдот спелеорафтингистов. — спросила Ира, любуясь чистой, прозрачной водой: каждое возмущение, каждый ток, каждое изменение видно. Сеть переплетающихся трубочек с шарами столкновений, взаимодействий, смешений — как облака в воздухе. Непонятно, какая глубина: пятьдесят метров или один миллиметр. Хорошо, у рафта нулевая осадка. — В погранвойсках создали особые отделы по борьбе с психами: сплавщики стали возить контрабанду под границей.

— Мы сами нелегально пересечем горные хребты. Если доплывем, конечно. — заметил инструктор, — Пограничники постоянно возмущаются. Ну а мы то здесь при чем: ставьте КПП в подземных реках.

— Представляю: погранзастава на водопаде. "Уважаемые сплавщики, перед тем, как падать, извольте показать документы."

Сферические расширения, волнообразные поверхности и глубокие выемки — гигантские следы весеннего половодья. Глыбы, камни, галечные намывы, дресва, песок, глина, утонувшие деревья резко выделяются на белом фоне известняка. Тонкая пленка воды на округлых скалах. И постоянная, сильная капель. Вздувающиеся, растущие шарики из отверстий. Вода, стекая со стен, обходит острые выступы и образует в ложбинках маленькие ручьи. Хаотично блуждающие по потолку капли, нити и пятна, временно удерживаемые от падения силой поверхностного натяжения. Иногда встречаются гигантские темно-серые потолки: закупорившая некоторые отверстия глина. Подумать только: над головой целые озера, тысячи кубометров воды. Могут и обрушиться. Весело! Уходящие в казалось бы глухие, монолитные стены целые реки.

Глава пятая.

— Слушайте все. — внезапно сказал инструктор, оглядывая скалы — Сейчас начнется длиннейший подземный каскад. Водопады вертикальные: рафт полетит плашмя с десятиметровой высоты. Получится солидный динамический удар: прямой позвоночник переломает обязательно. Поэтому, почувствовав, что рафт падает — группируйтесь. А после удара — сразу же распрямляйтесь. Иначе рафт при взлете на плотинный перекат сломает вам носовой хрящ.

— Ну ничего себе. Я то думал, водопады здесь метр-полтора, не больше. А если не успею.

— За что заплатили, то и получите. Вас никто не заставлял в пещеры лезти. — утешил всех инструктор, — Опыт прыжков с каскадов есть?- обратился он ко мне, — И что ты тогда переживаешь? Рефлексы же сохранились. А какая разница, что не с таких?

Караул, зачем я сюда залез? И вернуться уже нельзя! Нет, я псих, если выживу — обязательно пойду лечиться. Сильное нежелание плыть дальше тянет назад стальными канатами. Как пламя, как электричество — Страх. Заранее чувствуешь, представляешь всем телом, как ломаются позвонки. Напряжение давит изнутри, не находит выхода. Как затравленный зверь. Хочется сжаться, спрятаться, закрыть глаза или лучше убежать — хоть на стену. А затем — возбуждение, жар в теле и готовность, собранность в нервах.

Река наклоняется, сужается. Течение: быстрее, быстрее, быстрее. Обгоняющие нас волны захлестывают, заполняют рафт. Бирюзовая вода становится мутной. Рафта и не видно: наши туловища из воды торчат.

Подбивка снизу плотинным перекатом. Взлет. И медленное, напряженное падение. Удар, отбивающий все внутренности. И почти сразу же — новая подбивка. Взлет. Падение. Удар. Взлет. Падение. Удар. И еще быстрее. Взлет-падение-удар. Взлет-падение-удар...

-Не-ет, не надо! — крик души улетел назад вместе с каменными стенами. Страх, напряжение, паника отстают от дикой реальности. А потом осознание отключается вообще. Пустота в голове и обострившееся, возбужденное ощущение происходящего. Взлетпадениеудар,взлетпадениеудар, взлетпадениеудар...

И вдруг — опьянение. Безумное, безграничное опьянение. Опьянение скоростью. Скоростью! Силой! Уже не сплав, а полет. Полет! Вместе с неистовой, всемогущей водой...

Резкий выход, обрыв, остановка. Рафт слетел с последнего водопада и понесся дальше по сильно наклонной, но теперь уже ровной поверхности реки. После Адской лестницы болотом кажется стремительный поток. Позвоночник цел. Странно: не помню, чтобы я наклонялся. Я вообще не помню, что делал. А весло удержал — рефлекс сплавщика. Смотришь на привычные скалы, и не понимаешь, что это. Медленное возвращение в нормальный мир. Сожаление: это был класс!

Новичка нет. Давно разбился и вылетел из рафта.

-Костюмы изнутри не намокли? — пошутил инструктор. — Сначала тепло, а потом очень больно: когда будут бить за испорченное снаряжение.

Глава шестая.

Густой, насыщенный, темный цвет мокрого рафта. Вода почти

мгновенно ушла через выливные отверстия в днище. Разочарование, нет,

скорее печаль. Укрощена, успокоена пещерами водная стихия. Прямо чувствуешь бессилие в гулком реве; погасшую, погибшую силу в вибрации рафта. Не взлетит в небо; не раздуется подвижной, живой горой; не оглушит окрестности победным шумом.

-Чисто автоматически гребу, гребу, думаю — "что-то весло легкое стало". Глянул вниз — а у меня в руках одна рукоятка, лопасть подводный камень начисто снес.

-Ну, вообще обалдеть! Четко так на полной скорости в стену — хрясь! Еле-еле весло успел убрать. И по скалам зашоркало — аж рафт затрещал!

-А как вам Зубы Дракона? Не скалы, а дикобразы. Везде иглы торчат. Не знаю, как вы успевали грести: я только и делал, что уворачивался.

-А надо успевать. — вмешался в разговор инструктор, — Остальные в таком-же положении. Если все весла бросят, рафт на Зубы насадит. Вместе с людьми. Кто-нибудь заметил лохмотья рафтов на выступах?

-А я вообще ничего не увидел и не понял. Куда-то летели, что-то задевали, врезались. И мат инструктора. Только и делал, что греб. Даже глубокий порез на плече только после Глотки заметил. Под конец рев воды команды заглушил — не знал, что делать и куда грести.

-Да что иглы: увернулся и дальше гребешь, а вот лезвия. Садишься на дно рафта — не встать. Как хочешь греби. Руки на излом.

— Вам впереди хоть было видно, куда летим, а нам? Боком ладно, а так одновременно работаешь веслом и смотришь за загребающими: когда и куда наклоняться.

— Я тоже один раз чуть не успел. После резкого поворота — каменный косяк прямо перед лицом. Я машинально назад отшатнулся. Помнишь, на тебя упал?

— Помню. — мрачно ответил Бернард, — После первого удара весь на нервах. Подумал, что на меня скала падает.

— Голова не болит? — спросил инструктор, кинув внимательный взгляд на Бернарда.

— Да нет, ерунда. — отмахнулся Бернард.

— Кто нас пугал Глоткой Дракона? — ехидно спросил Шурик инструктора. — "Половина погибнет, остальных изрежет. Хорошо, если рафт вообще не изорвет".

— А тут как повезет. — сказал инструктор, — Можешь весь маршрут без единой царапины пройти, а следующая команда целиком погибнет на Входном Котле. Многое от случая зависит. Мы то еще самое страшное не прошли. Маршрут один из самых легких. Ты еще не видел Желудок Дьявола.

— А там что?

— Ууу. Мегаэкстрим! Там можно и не грести. Рафт — как игрушка для потока и мячик для скал. "Шары" Выступы скал в виде сфер., "булавы" Выступы скал с утолщением на конце., "топоры", "надолбы", "решетки", "языки", "мечи", "копья", "подсечки"Нижние выступы, спрятанные в бурлящей воде., "мосты", "башни", "терки" Стены с прижимным течением, усеянные мелкими, острыми выступами., "болванки", "дуры", "магниты" Система течений, с любой стороны прижимающая рафты к одной скале., "ваньки-встаньки" Не связанные со скалами камни, под воздействием течений периодически вылетающие на поверхность реки., "рыбы" Всегда спрятанные в бурлящей воде выступы скал., "кроты" Течение, проделавшая в скале длинное, но тупиковое углубление, куда затягивает рафты., "тигры" Выступ среднего уровня после резкого поворота реки., "рыси", "медведи", "головы дракона" Проточный, узкий зал очень сложной конфигурации., "ноги дьявола", "руки вампира" Выступы причудливой формы в виде гигантской руки, между пальцами которых может застрять рафт. и все остальное в концентрированном виде.

— А вы туда ходили?

— А какой смысл сплавляться там, где от тебя вообще ничего не зависит? Тут хоть можно бороться с водной стихией. Там только смертники сплавляются: за все время из тысяч психов выжило двое или трое. Остались калеками на всю жизнь. В прошлом году, правда, одна команда смогла пройти его без потерь. Несколько лет готовились. Все мастера спорта международной категории. Но мне кажется, что им просто очень сильно повезло.

— О, а давайте туда поплывем. — радостно предложил Шурик.

— Без меня. — ответил инструктор, — Самостоятельно: с вами никто из инструкторов не пойдет.

— Не видите, человеку адреналина не хватает. — обратился к инструкторам Бернард, — Как это вы недосмотрели? Недочет в работе.

— Сейчас мы это быстро исправим. — многообещающе сказал старший инструктор.

— Вы же говорили, что на подземных реках опасно. — Андрей кинул быстрый взгляд на инструктора.

— Здесь можно. Не видишь: гранитная прослойка с промывными, абразивными ходами. Ложное дно Бездны. За год никак не поменяется. Впереди только сифон Часть подземного туннеля, полностью заполненная водой. с быстрым течением. Немного нахлебается и все. Скоро гигантское озеро в подземном зале, там и выловим. Положь весло. — обратился инструктор к Шурику. — Положил? Проверь, застегнут ли спасжилет. Проверил? А теперь покажи, какого цвета у тебя гидроноски.

Бултых! Выкинутый из рафта Шурик по инерции ушел под воду. Через секунду-две вынырнет.

-Все вперед. Быстрее, быстрее... А, не догонишь! Закрепляем весла...Все сделали три глубоких вдоха и задержали дыхание. Ложись.

Глава седьмая.

Мышеловка. Серия маленьких, изогнутых залов. Вот чуть-чуть криво зашли — все. Рафт зацепился за выступ и встал поперек прохода.

-Корма, отталкивайтесь от скал.

Медленно разворачиваемся, преодолевая течение. Вода проходит под лодкой и поднимает ее вверх. Нос застревает под каменной полкой. Корма свободно покачивается. Черт.

-Ладно, все табань.

Вырвались. Инерцию погасить не успели. Рафт наполз кормой на мель.

-Все на нос. А теперь ход.

Весло зажало между скалами и рафтом. Вырвало, утянуло вниз. Зацепились веслами левого борта. Ударились носом. Не вписались в поворот. Боковое течение отнесло рафт в дальний угол зала.

-Закрываем рафтом вон ту дыру. Гребите, потом удивляться будете.

Вода перестала поступать в узкое отверстие. Рисунок течений и струй изменился. Выбрались. Еще нет. Сел на камень, развернулся, перевернулся рафт. Один не выплыл. Не вынырнет: мелко.

-Андрей, Андрей под рафтом. Переворачиваем.

-Куда переворачивать? Везде камни.

-Нога, у меня застряла нога!

-На меня тащите, здесь свободный водоем. Проклятье!

Скользкое дно, сильное течение и дикая спешка. Ноги вылетели вперед. Махнул руками, мотнулся назад. Акробатический танец. Все-таки упал. На камень. Хорошо хоть шлемом, а не шейными позвонками.

* * *

Спиралевидный, подводный лаз. Хватит ли воздуха? Должно хватить: все рассчитано. Корма уперлась в возвышение, поползла вверх. Остановилась — у потолка. Рафт сложился. Как в домике — корма коснулась носа. Загребающие над головой. Ремни чужого спасжилета перед носом. Самое страшное — ждать. Ждать и ничего не делать. Тащить, выбивает рафт-пробку масса воды. Рывок вперед. Остановка. Рывок вперед. Остановка...Десять секунд... Двадцать секунд...Минута...Вторая...

* * *

Весы Мата. Струи воды. Дробящиеся, изгибающиеся, сливающиеся. Отлетающие от скал, прыгающие по уступам, протыкающие пространство. Подвижная конструкция над километровой пропастью. Теряют силу, рассыпаются каплями ушедшие вниз струи. А остальные — рвутся к рассеченной надвое южной, нижней стене.

Лучше рек могут быть только реки, на которых еще не бывал.

Замерли. На вершине водяного копья. Андрей пытается воткнуть весло в соседнюю вершину. Тогда перекинет, спасет рафт. Не может: далеко. Глянул вниз. Вытянулся, изогнулся. Соскользнуло. Качнулся над пропастью. Еще одна попытка. И еще. И еще. Зацепил! Сдернуло, перекинуло, понесло дальше...

И немного завидуешь тем, другим, у кого реки еще впереди.

Расческа Дьявола. Нос в дно. Скрежет, скрип касающегося скал рафта. Легкие толчки — маленькие выступы. Чешет, жжет спину потолок. Расчет до миллиметров: чуть-чуть ниже и сдерет спину. А так только скользит. Страшно! Весело! Весело, потому что страшно! Не двигаться. Не двигаться. Не двигаться. Дрожь. Дрожь от напряжения. Дернулся — зацепил! Нет, почудилось. Не двигаться...

* * Водяная рулетка. Слишком быстро. Даже испугаться не успел. Оглянулся посмотреть. Уже скрылась за поворотом. Даже рафт не задела. У-у, фигня...

Хлопок — как выстрел. Хлест по не успевшим закрыться глазам. Захлебнулся, подавился комком кислорода — с болью проскочил в легкие. Кувалда сжатого, а потом выпущенного водой воздуха — по лицу. Кровь.

Ну и пусть будет нелегким мой путь

Тянут назад боль и страх

Кавитационное разрушение возбужденной инфразвуковой вибрацией воды. Как микровзрывы. Исчез кусок скалы слева. Рассыпался камень впереди. Отгрызло мое весло с куском рафта. Задело, нет, не задело — только коснулась Смерть.

Чем дорожу, чем рискую на свете я

Мигом одним, только мигом одним

Разодрало, раздавило, раскидало останки переднего рафта (даже толком познакомиться с другой командой не успели).

И куда ж вы уходите

Может прямо на небо

Водолеты. Аномальная сила поверхностного натяжения горных пород притягивает реки. Вода течет вверх по стенам, струится по потолкам. Пещеры — как туннели воздуха в толще воды. Ого, прикольно: рафт над головой, держимся за веревки. Медленно плывет, с дрожью: слишком большая масса. Остановился, вытянулся вниз. Вода отцепилась от резиновой поверхности. Летим. Упали. В озеро. А, после Адской Лестницы уже не то. Не страшно. Надо чего-нибудь ... покруче.

* * *

Спокойная, прозрачная, неподвижная сфера. Водяной мешок, могила сплавщиков. И так близко! Проходим мимо. Как жалко! Встал, потянулся — коснуться, пощупать Смерть...И получил веслом по башке, точнее по шлему. Оглянулся.

-Что, совсем уже крыша съехала? — спросил инструктор.

* * *

Нирвана. И в прямом, и в переносном смысле. Примесь глубинной воды жжет лицо. Ну и ладно. Сидим и молча терпим. Даже неохота стереть пену с лица. Истощена, выжжена адреналином нервная система. Полная апатия. Ничего не воспринимается, ничего не хочется. Все далекое и маленькое. Мыслей нет, ничего нет, одно желание — спать. Лечь и спать. Завалиться и отключиться. Зачем нас дергает инструктор? Куда-то грести, что-то делать, зачем?

Вода замутилась. Или зрение? Необычная тишина. Может оглох? Перестал чувствовать движение.

-Все ход.

Гребем. Чисто автоматически. Еле-еле, миллиметр по миллиметру. Как будто не вода, а земля. Мерещится вязкая глина.

-Ну гребите, гребите, гребите. Нас же сейчас засосет.

Нет сил даже возмутиться. Уставшие до предела руки исчезают. Затуманенные глаза фиксируют равномерные взмахи весел. Вперед, вниз, назад, вверх. Вперед, вниз, назад, вверх. Вперед, вниз, назад, вверх...

-Расчищаем лаз. Быстрее.

Расчищаем. Раскидываем веслами комья грязи. Рафт медленно уходит вниз. Засасывает. Интересно, что это значит? Красную резину поглощает серый ил. Вокруг вода. Тоже серая. Невкусная. Как хочется спать! Чистая струйка, а затем поток среди разноцветных глин, облепивших скалы.

-Все ход. Сильнее, сильнее, сильнее...

Временное отключение.

-Пока я не скомандую, не дышите. Воздух в следующей пещере насыщен известковой пылью. Два-три глотка навсегда забьют легкие. Понятно...

Не дышать. Хорошо. Отчаянные толчки сердца будят сознание. Неприятно: мешает спать. Уткнулись носом в трайбеки: голова кружится. Выпирает, давит, режет изнутри. Больно. Да, больно. Надо прекратить боль. Как? Ничего не соображаешь...

-Все, дышите. Отдохнем в водовороте.

Дышим. Отключаемся.

И только о том, что все пройдет, вспоминать не надо.

Вода густеет, замедляется, застывает, твердеет. Рафт пробил скалу. Мимолетное объятие камня. Наверное, загробный мир. Да, загробный мир. Скалы ревут, текут, пузырятся и пенятся. Превратившийся в глину воздух очищается в легких и пеной вылетает обратно. Вместо весел — буры. Вместо рафта — подземный корабль.

-Левые буры вперед, правые табань. Все ход. Табань!

Поздно. Подземный корабль вылетел на поверхность. Прикольно: тело раздулось, как шарик. Лопнуло.

Пустота. Ни воздуха, ни воды, ни скал. Только рафт и весла. Грести, надо грести. Зацепить, протащить, поймать ток зарождающегося мира.

Созидание. Техничные, чистые гребки Бога. Седьмая категория сплава, последнее препятствие — Человек. Скалы упрямства, водовороты ненависти, валы и буруны страстей, водопады самодовольства. Перевернуло, закрутило, разбило, разорвало.

Глава восьмая.

Выдержать. Просто терпеть и ждать, когда все кончится. Кончится же!

-Не знаю, как остальные, а мне адреналина хватит на всю жизнь., — первым сказал Шурик. Именно Шурик, а не кто-то другой!

-Хочу домой, — честно признался Андрей. — Там хоть реки нормальные. И боги с веслами не снятся. А здесь вообще.

-Спустится вниз легко, — задумчиво сказал инструктор. — А вот подняться против течения еще никому не удавалось.

Расслабились!Залетели! Застряли! Затянуло! И не в гладкую выемку, не в проточную расселину, не в мелкую, с маленькими выступами, а именно в такую: тупиковую, но проточно-круговую, узкую, но расширяющуюся в конце, извилистую, но толсто-монолитную (тут не выступы — скалы). Да еще и непроходимых отверстий и щелей полно: их струи и напакостили, а так бы на возвратном движении вышли.

Прижало, сдавило, вдернуло. Рафт аж сложился кормой вместе с частью команды. Залез, раскрылся бортами, как крыльями (вот где гибкость рафта боком вышла!) и замер — наполовину в реке, наполовину в маленьком, боковом гроте. Хорошо залетели — не выгребешь! А пытались — сразу, рефлексивно, лихорадочно, от страха не замечая, что весла тычутся и ломаются о скалы.

-Прекратите. — приказал инструктор, — Бесполезно. Только пену добавляете: и так плохо видно.

Хлещущая в маленький закуток вода наткнулась на массивную, непроницаемую преграду (рафт) и начала копиться вздутием. Сейчас обрушится, захлестнет и потечет над нами. Из сливных отверстий на дне рафта брызнули упругие, режущие струи.

-Идиоты, чего ждем — захлебнемся же! — закричал Иван и прыгнул в воду.

-Сидеть. — заорал инструктор, спокойно распаковывая кормовой мешок, — Сейчас кинем гидропарашют Специальный парашют, который кидают в воду. Течение натягивает его и вырывает рафт из ловушек.. Вцепитесь во что-нибудь.

Тело Ивана хряпнулось о скалу, отлетело, вмазалось в другую и понеслось вниз по течению, стукаясь о камни.

Вздутие лопнуло, вода заполнила рафт, а затем и грот. Ну давай, чертов инструктор, кидай свой гребаный гидропарашют!

"Не успел" — хладнокровно подумал инструктор. Пенная каша вокруг. Даже трайбека с гидропарашютом не видно. Ничего страшного: можно и наощупь. Вытащил и тут-же прижал к груди: выбьет водой. Теперь и не кинешь: только опускать. Вслепую, в нужный ток...Один шанс...Угадать, почуять, поймать...

Рафт не двигается. Неужели оборвались стропы? Не могли они оборваться! Ошибся?...Дернулся, напрягся, задрожал. Ну давай, давай, миленький...

Глава девятая.

Пятеро. Ира, Владимир Андреевич, Кирилл, Иван и Андрей. Помянули погибших минутой молчания. И все. Не знаешь, что сказать и как себя вести.

Запасных весел хватило на всех. Уцелевших. Уже не весело, а хреново.(А в подсознании — память: беззвучно падающая из грота-ловушки в неизвестную пропасть вода и прошедшие через отверстия лучи света, не находящие ни стен, ни пола, ни потолка...)

— Хорошо, что мы успели доплыть до Дна Бездны. С тремя веслами вместо восьми — не представляю, как бы мы проходили круги Ада, — сказал инструктор.

Да, доплыли. Черный, наклонный базальт — как вторая бездна. Дробившиеся, блуждавшие реки выпрямляются, сливаются. Скоро размеры пещер увеличатся и скорость течения резко упадет. Восемь дней по медленной, спокойной, безопасной воде. И Выливные Котлы за Трубой. Но там можно и перевернуться: вода обязательно вынесет наверх в любом состоянии, а береговая охрана выловит. Побыстрее бы!

Наверное, последний водопад. Длинный переток. Двойной порог над плотиной. Бьющие в скалу волны. Все? После гулкого рева воды в замкнутом пространстве — только отдельные всплески. На поверхности реки — белое покрывало распалось на отдельные барашки. Поворот. Нет, второй раз нас не поймаешь!

-Ну вы молодцы, ребята. Быстрее меня среагировали. Еще полсекунды — и нас бы об стволы раздолбанило.

-Ну да, все как увидели, куда нас несет, сразу затабанили, аж рафт затрещал. — невесело усмехнулся Бернард.

-Будем пробивать на скорости? — спросил я.

-А у тебя есть другие варианты? Спуститься по реке легко, а вот подняться против течения....- инструктор задумался,- Ладно, все вперед. За поворотом сразу малый табань, чтобы рафт замер. Мне надо посмотреть плотину.

Странно, но страха нет. Происходящее почему-то не доходит до сознания. В голове какая-то пустота. Вперед, назад, снова вперед. Наконец-то нашли правильный темп. Сильное течение, блин! Когда летишь вниз — не замечаешь.Инструктор, ну давай быстрее думай! Все-равно пробиваться! Погружать весло легко, а вот вытаскивать. Течение из рук выдирает! Сколько он еще будет думать? Руки уже болят...

-Все, назад...

За поворотом.

-Значит, так.- помолчав, сказал инструктор,- Сквозных окон нет, по крайней мере на поверхности. Вода дробиться на мелкие струи. Но сама плотина неплотная. В основном ветки. Скорее всего, в половодье здесь застрял толстый ствол, который и собрал весь мусор в водотоке. Может, несколько стволов, но это не имеет значение. Река старая, свое ложе давно скруглила. Ни выступов, ни углублений. Если пойти на таран, то есть шанс выбить плотину из сужения. Зацепиться стволам будет не за что. Сейчас плывем до притока, там отдыхаем, затем разгоняемся и бьем слева: плотина скошена и течение сильнее именно там...

Толстая ветка чиркнула по шлему, залезла за шиворот и уперлась в спасжилет. Натянулись ремни. Вверх и назад. Сломалась! Слава Богу! Сверху сыпется сломанные ветки, сучья, листья, кусочки древесины и коры. Колют лицо, тычутся в глаза. Остановились! Треск стих. Попались. Пытаюсь встать. Черт! Стволы над рафтом. Стволы, везде стволы.

-Кирил, слева от тебя просвет. Попытайся извернуться и вылезти.

Глаза, главное беречь глаза. Спиной, затылком, боком, прижатыми к лицу руками изворачиваться, изгибаться, крутиться, пробиваться. Хорошие ветки: сразу ломаются. Удар, смягченный шлемом — ствол. Вылез. Обломать ветки вокруг и только потом открыть глаза.

Край плотины всего в нескольких метрах: т-образная конструкция из двух бревен. Если толкнуть, то может быть...Не дотянуться. Воды не видно. Вместо нее — древесное, густое, колышущиеся крошево, неизвестно что скрывающее под собой. Торчащие из месива бревна от малейшего давления уходят вниз. Слева разорванные трупы и яркие лоскутки рафта. Вокруг хаотичная, сложная, неустойчивая конструкция из тяжелых бревен. Один просвет впереди. А — рука застряла между верхними стволами. Вытащил. Ободранную до крови. Другой ствол закрутился вокруг оси. Третий скользкий, гладкий, без веток. Последний ствол, последняя надежда. Качается, оседает, но лезти надо.

Ствол мотнулся к соседнему дереву. Ударил, вдавил. Только жилет и спас.

-Ладно, не дергайся. Только кости переломаешь, — сказал инструктор.

-Ну и что делать? — заорал я, попав в деревянные тиски.

-Ждать усиления потока, которое выбьет пробку. А может и не выбьет — изменит русло. Тогда все, хана!