Что получается, когда писатель-фантаст, а также доктор исторических наук решает родить книжку «для себя» — то есть, чтобы писалось максимально с удовольствием, а текст собирал все темы, интересные автору? Получился «Штурм бункера» — вещь, очень многослойная и при этом легко читающаяся. Дмитрию Михайловичу удалось сплести ковер из очень разноцветных нитей. Угадываются отсылки к традициям классической фантастики – Стругацких, Хайнлайна, других мэтров – но при этом проработаны темы, волнующие Володихина, как историка и просто человека – Шумерская культура, становление и развитие Российской империи, христианство…

Несмотря на фантастичность сюжета, мир очень современен — с актуальной проблематикой и узнаваемыми персонажами. Отряд пиратов, лезущих в марсианский бункер за драгоценными древностями, поначалу напомнил мне детектив «Десять негритят». Жутковато и увлекательно следить: кто же окажется следующей жертвой. Но очень скоро понимаешь, что задача книги несколько в другом.

Книга Дмитрия Володихина Элинороссия – очень красивая Песнь о том, что могло бы произойти, если бы река истории потекла по другому руслу. Текст заставляет задумываться по-новому об известных точках исторической бифуркации, они становятся ближе и роднее, почти до уровня событий 1917 года, которые тоже упоминаются в книге. Удивительно живая печаль по далекой несбывшейся России, возможно она как-то сможет повлиять на настоящее?

Отдельно хочу сказать про язык повествования. Вернее, языки. В книге пять разделов по «временам». Это разные эпохи с совершенно разной лексикой. Но автору удалось объединить их в одну узнаваемую языковую семью. При этом каждое «время» — выписано одинаково ярко и, трудно найти другое определение, кроме «вкусно». Единственный факт, немного омрачающий чтение: первое из «времен» по языку воспринимается труднее всего. Так и должно быть, оно ведь дальше всего отстоит от нас, но там как раз и происходит завязка. Но поэтичность языка вполне компенсирует некоторую тяжесть.

Интересна также форма. Сюжет, кочующий между временами. Это дает повествованию дополнительную энергию и многослойность.