К отмеренному сроку жизни человека нам следует прибавить годы, что проводит он в сладостных объятьях снов. А время в них течет совсем иначе, растягивая бытие до тех пределов, что вычисленью просто недоступны...

Твое положение в мире зыбко. Сегодня ты Инквизитор, а завтра — тот, кто висит пред Инквизитором на дыбе. Но перемена судьбы не важна, важно только правосудие и наказание. Лишь бегство в небытие спасет пленника материальной измеряемой вселенной от любых навязанных ему ролей.

В этом далеком северном городе трудно умереть — по крайней мере, в том смысле, который вкладывают в слово «умереть» люди рациональные, не склонные к метафизике. Обыватели тут норовят не умереть, а загадочно исчезнуть, перейти Порог, исключиться из реальности — и все такое прочее. Но еще труднее из этого места уехать. Даже если физически ты успешно перебрался в другое место, оно тебя так просто не отпустит.

Услышав голос кукол, кукловод может поддаться страшному соблазну наладить диалог с созданьями своими. Но будет то ошибкой: разговор такой к хорошему, увы, не приведет.

Осознав, что должность документовода в «Квайн Организейшен» оказалась ловушкой, превратившей его в раба корпорации, безымянный герой решает предпринять кое-какие изыскания, чтобы понять, как так вышло. А когда контуры кафкианского (или лавкрафтианского; есть и такое мнение) кошмара, лежащего в основе деятельности компании, станут очевидны, мысль о страшном, но справедливом воздаянии — первое, что придет оскорбленному в лучших чувствах работнику в голову.

Простой работяга, вкалывающий на одной из фабрик корпорации «Квайн Организешен», начинает замечать, что с заменой управляющего условия его труда изменились в худшую сторону. При этом новый начальник и носа не кажет из своего кабинета, а единственный смельчак, решивший вломиться к нему и задать пару острых вопросов, пережил сильнейшее нервное потрясение и умер. А меж тем дела на фабрике принимают совсем уж гротескный оборот...

Зайдя в лавчонку, полную диковин, будь осторожен, путник. Ведь может дело обернуться так, что ты не купишь ничего — и станешь сам ее чудесным экспонатом.

Герой прибывает в далекий северный город, о котором слышал много лет назад от своего врача. И быстро убеждается, что интригующие откровения доктора Зирка об этом месте, где утвердился «абсурдный разрыв правильного хода вещей» были правдой.

На свете есть города-самозванцы, скрывающие свой истинный лик. При свете дня подвоха не заметить, но стоит сумеркам спуститься, как тайное, зловещее нутро их вылезет наружу. И лучше б вам их поскорей покинуть — и то гарантий нет, что, даже вовремя уехав, вы не останетесь в душе их пленником навеки.

Ужель застигнет тебя смерть во сне, лазейка есть, чтоб сразу не скользнуть во Тьму. Осознанно продли ты сновиденья, из одного сна лишь в другой крадучись — и сумерки перед приходом вечной ночи растянутся надолго...

Тот, кто взыскует тайных откровений и нечестивые лелеет идеалы, да станет собственного счастья кузнецом. Возможно, проще было бы примкнуть к уже готовым культам и движеньям, но настоящему искателю темных истин к лицу созданье личной секты. Хотя для начинающих жрецов сей путь тернистый чреват утратой всяческих иллюзий.

Когда вторгается в твой сон разумная рептилия из мира, который отделен от твоего неизмеримой глубиной времен, отвергни первобытные соблазны, каковыми смущает дух твой Ящер-Созерцатель. Его зов в прошлое — тупик для искушенного сновидца. Посулы органического рая — ничто на фоне Вечной Пустоты, к которой должен устремляться всем существом искатель Абсолюта.

Среди всех зданий есть безликие строенья, в которых нет людей и сотни комнат пустуют без какого-либо толка. Лишь в уголке укромном ловчая таится сеть: задень ее — и сразу станет ясно, отчего такое здание названия достойно «поприще кошмаров».

Изучая оставленную ему безымянным пожилым джентльменом рукопись, рассказчик обнаруживает несколько довольно бессвязных, но любопытных заметок, касающихся его самого. И внезапно понимает, что творчество исчезнувшего автора придало неожиданный импульс его собственным художественным поискам...

Проблема всевозможных мистических предупреждений, сверхъестественных откровений и прочего в том же духе, что они часто всплывают таким образом, что воспользоваться ими с толком невозможно — и прозвучавший в голове голос ведет не к исправлению грозящей бедой ситуации, а в психушку...

Дома, в которых призраки живут, на грани двух миров зависли. И если осторожность не блюсти, в их стенах можно прикоснуться к безумию, что смысла не имеет — только голос, нашептывающий что-то тихое и злое из-за кулис загадочной Вселенной...

Никто не в состоянии представить, что значит умереть. Лишь ощутив невероятный зуд, что обусловлен обветшаньем плоти из-за того, что соки жизни покинули иссушенное тело, ты сможешь осознать, что мертв. Но будет поздно...

Коль скоро вызреет во Тьме плод нечестивых откровений, отравленному им пастырю и смерть сама не помешает донесть вкус дара Бездны до паствы паникующей своей...

Миры, которым служит основаньем тайна, а не знанье, способны породить одни руины. Как декорации вечного упадка они лишь служат маской, сползающей с лица, лишенного души — за ним лишь пустота, тьма и безбрежный хаос.

Как метод терапии, вечеринки не очень-то надежны — и порой гостям приходится прописывать лекарство, которое на репутации врача способно посадить пятно. А цвет пятна известен...