https://fantlab.org/work1525741
Валентин Катаев
"Повелитель железа"
Рассказ, 1924 год
Публикация — «Пламя» (Харьков), 1924, № 1, с. 5-8
В 1943 году в Соединенных Штатах произошло необычайное событие. Одновременно в один и тот же день, час и секунду на всех радио-станциях было получено следующее радио: Всем! Всем! Всем! Совету Министров, Совету Трех, всем прочим правительствам мира. Предлагаю в течеиие 48 часов произвести полное разоружение сухопутных, морских и воздушных сил.
В противном случае, в среду 22 нюне, в 12 часов дня по средне-европейскому времени, машина обратного тока* будет пущена в действие. Газетные тресты хорошо использовали сенсацию, и тысячи веселых фельетонистов втечеяие добрых пятнадцати минут изощряли свое остроумие за столиками кафе, перед рюмкой аперитива. U. Председатель Совета Трех Матапаль. самый влиятельный человек в Штатах, положил мятную лепешку на толстый язык и сказал: — Позавчера рабочие аэро-заводов пред'явили правительству новые фантастические требования. Вчера в предместьях появился какой-то лохматый пророк, предсказавший антихриста. Сегодня— «Повелитель железа**. Повидимому эпидемия сумасшествия увеличивается с каждым днем. Арчибальд, запоосите по этому поводу центральную статистическую станцию. Я еду на морские маневры; кроме того, мне нужно осмотреть пушечные заводы и присутствовать на пробе танков. В этот же день лидер рабочей Партии Пейч, по окончании подпольного заседания Революционного Комитета Действия, на котором были приняты многие весьма важные решения по вопросам координированного вооруженного восстания рабочих всех индустриальных центров Штатов, сказал: — Позавчера Советом Трех были отвергнуты ваши требования. Вчера казнили товарища Дусемса. Сегодня—явно провокационное радио какого-то таинственного «Повелителя железа", сильно похожее на новый трюк начальника тайной полиции. Мне кажется, что Совет Трех сошел с ума. Они играют с огнем. Увидим. Ровно через сутки «Повелитель железа" был забыт. Теперь все говорили о кино-звезде, в рекламных целях проехавшейся голой по всему городу на верблюде.
22-го июня, в 12 часов дня, рабочие восстали. Некоторые правительственные части перешли на сторону восставших. Рабочие громили арсенал. Матапаль говорил по телефону с начальником тайной полиции. В это время было получено второе радио .Повелителя железа". .Всем! Всем! Всем! Вопреки моему приказанию, вами ничего ио предпринято для разоружения. Совету Трех в Военно-Революционному Комитету предписываю немедленно прекратить бойню. В подтверждеиио радио, через 30 минут будет произведено показательное действие .машины обратного тока". — Чушь!—сказал Матапаль, подписывая приказ о выступлении броне-танкового дивизиона и химической группы 103. — Чушь’.—воскликнул Пейч, ударяя кулаком по столу.— Они нас не запугают. Не позже часу, арсенал будет в наших руках, и тогда мы с ними поговорим другим тоном! IV’. Профессор Грант поднялся по лестнице и вошел в свою лабораторию. Его белые, львиные волосы отливали желтоватым аллюминием. Глаза были скрыты под синими круглым очками. Бритый подбородок был сух и энергичен. Грубый холщевый халат, застегнутый на спине перламутровыми пуговичками, делал его похожим на хирурга. Он подошел к машине обраткого тока. Стрелка манометра стояла на синем нуле. Рукоятка эбенового рычага сухо и тускло блестела. Профессор посмотрел на часы. Было 29 минут первого. Грант не торопясь надел гуттаперчевые перчатки. — Хорошо,—сказал он,—в таком случае вы увидите, кто такой профессор Грант.-С этими словами, он передвинул ручку на одно деление, и манометр показал красное 5 klm. В эту же секунду все железо, находившееся в окружности пяти километров от виллы Гранта, намагнитилось. У вдовы Дуглас, которая только что занялась починкой белья, из рабочей корзинки выползли иголки и вязальные спицы и прилцпли к ножницам, отчего ножницы сделались похожими на ежа. Старуха онемела. У садовника Свана, окапывавшего розы в профессорском палисаднике, лопата вырвалась из рук, со свистом пролетела по воздуху, ломая $усты. черемухи, и прилипла к железным пикам решетки. Вслед за лопатой полетели стальные очки садовника. Он сел на землю и стал протирать близорукие глаза. Профессор Грант перевел рычаг еще на одно деление, и стрелка манометра дрогнула над цифрой 50 klm. Синие искорки с легким треском посыпались из медного шарика аккумулятора. Уличный бой продолжался. Рабочие ворвались в арсенал. Они бросились к ружьям, но ружья вырвались из их рук, с лязгом столкнулись и намагниченной кипой тяжело грохнулись на пол. Между баррикад бежал полицейский. Рабочий прицелился в него из карабина Он хотел нажать собачку, но замок не действовал. Полицейский внезапно остановился. Его большие железные шпоры слиплись. Он не мог больше сделать ни шагу. У Матапаля. собиравшегося открыть несгораемый шкаф, ключ вырвался из рук и плоско прилип к лаковой стальной доске. Матапаль оцепенел. Аэропланы, с внезапно оцепеневшими моторами, неуклюже планировали, пока слипавшиеся тросы не превращали их в щепки—и обезумевшие летчики вдребезги хлопались о бетонные площади, как электрические лампочки. Мотоциклист, везший секретный пакет от начальника тайной полиции в Совет Трех» был брошен со своей машиной на железный уличный трансформатор и взорвался, как ручная граната. Замки не открывались. Поезда стали.^Заводы прекратили работу. Выстрелы затихли. Жизнь замерла. Косая складка перехватила лоб Гранта. Его лиловатые тонкие губы сжались. — Я заставлю вас перестать,—процедил он сквозь зубы и перевел рычаг еще на одно, последнее деление. Стрелка манометра прилипла к красному нулю. В это же мгновение пассажиры междупланетного корабля .Полигимния*, вылетевшего на рассвете из Сан-Франциско в Кауль (станция^междупланетного сообщения на экваторе Марса), видели как земной шар опоясали две синие змеевидные молнии. И в ослепительных электрических разрядах сыпавшихся вокруг седой головы профессора и потрясавших стекла виллы, синеватые очки профессора вспыхивали совершенно невероятным и страшным блеском. — Я заставлю вас перестать! VL Десять суток продолжалось действие машины обратного тока. — Дело зашло слишком далеко,—сказал Матапаль на заседании Совета Трех,—машина обратного тока, которая безусловно находится в руках Революционного Комитета, должна быть уничтожена. Тайная полиция должна приложить все усилия в этом направлении. Я не буду от вас скрывать ничего. Мы можем продержаться не более трех дней. Начальник тайной полиции вышел. VII. — Товарищи!—сказал Псйч.- Я не скрою от вас ничего. Положение критическое. Мы не можем продержаться более трех дней. Если машина обратного тока, которая несомненно находится в руках Совета Трех, не будет нами уничтожена— мы погибли’ Ральф, главным образом это относится к тебе. Человек в клетчатой кэпи поправил синий евнтр на горле и вышел. VIII. Через два дня начальник тайной полиции докладывал Матапалю: — Вдова Дуглас из 47 округа показывает, что приблизительно за две минуты до начала действия машины, она наблюдала у себя в доме факты внезапного намагничивания предметов. Очевидно, машина находится где-то поблизости. Из опроса местных жителей мне удалось кое-что выяснить. Мне кажется, что сумасшедший профессор Грант... — Довольно,—сказал Матапаль,—действуйте! Начальник полиции поклонился. IX. — Товарищи,—сказал Ральф.—садовник Свэн из 47 округа, который служит у старого чудака Гранта, рассказывает поразительные вещи. Еще за несколько минут до катастрофы... X. Справа к вилле Гранта двигалась колонна безоружных полицейских. Слева—громадная толпа рабочих. Они двигались в полном молчании. Пыль, кроваво-красная от заходящего солнца, удушливой тучей стояла над окрестностями. Мальчишки вылазили на крыши. Вскоре обе толпы остановились у железной ограды. Стеклянная дверь открылась, и на балконе появился профессор Грант. Его лицо католического священника было величественно. Легкий румянец высокого волнения проступал на синеватой коже гладко выбритых щек. Темные очки смотрели со слепым добродушием немецкого дантиста и серебристые легкие большие волосы были охвачены розовым огнем зари. — Профессор Грант, профессор Грант!—пронеслось по толпе.—Машина обратного тока, машина обратного тока! Грант поднял руки и сказал громким,хрипловатым голосом: — Братья! Я знал, что вы придете ко мне. Я ждал вас. Я знал, что на земле наступит мир! Я заставил вас перестать. Машина обратного тока... — Где она?!? Мы требуем машину обратного тока! Мы требуем ее. Мы уничтожим ее! Смерть профессору Гранту! Смерть! Смерть! А-а-а!!! Профессор Грант пошатнулся. Его лицо исказилось. — А! Что я слышу! Остановитесь безумцы! Что вы хотите делать? Дикий вой заглушил последние слова профессора. Тысячи кулаков поднялись над головами. — Остановитесь, безумцы’ Великие заповеди мира... Ломая на своем пути ограду и розы, толпа ринулась в вестибюль виллы. Лица людей были безумны в своей ярости. Сыпались куски стекол, дубовые ступеньки лестницы. Был озноб башмаков и палок. Профессор Грант стоял, заслоняя спиной свою машину и растопырив руки. Он казался распятым на этой непонятной и страшной путанице рычагов, стеклянных дисков, аккумуляторов и синих и красных цифр. Первый, вор вавшийся в комнату, сбил с него темные круглые очки. Старческие, голубоватые глаза, насквозь прозрачные глаза сумасшедшего, остеклянели. Он покачнулся и с проломленной головой упал под ноги разоренных. Чья-то палка ударила по манометру. Брызнули синие искры. Стрелка упруго качнулась и бессильно упала. Земной шар в последний раз осветился коротким голубоватым сиянием, и погас. Окрестности гудели, как улей, вдребезги разбитый потерявшим руль автомобилем. Рабочие в рукопашную дрались с полицейскими. В толпе хлопнуло несколько револьверных выстрелов. По шоссе пролетел мотоциклет, весь охваченный красной пылью. XI. Матапаль взял трубку очнувшегося телефона: — Приказываю применить удушливые газы. Главарей расстреливать без суда. XII. Пейч сказал: Товарищи, к оружию!.. ХШ. Через двенадцать часов Матапаль вздрогнул. Гуделп гудки. По лестнице дворца бежали рабочие с ружьями. Пейч вошел в комнату Матапаля. Голова Матапаля тяжело лежала на столе, среди мешочков с золотом. Кровь густой ликерной струйкой лилась со стола на пол, где еще корчился дымящийся револьвер. Пейч сказал:—Повелитель золота погиб вслед за повелителем железа Этого следовало ожидать. Отныне у железа и золота будет один повелитель—труд.