Нас с детства приучают к мысли о том, что магия — это громы и молнии, битвы с использованием ледяных игл, каменных молотов, фаерболов и мини-смерчей. Такое волшебство описывают в сказках, в детском и подростковом фэнтези и позже — во взрослых фантастических книгах. Поэтому история про колдовство, которая выбивается из общего ряда, неизбежно привлекает внимание, как роман Дианы Смирновой «Приворот на инквизитора», опубликованный в 2023 году в издательстве «Союз писателей».
Название книги не надо понимать буквально. Никаких приворотов на инквизиторов на страницах не делалось. А вот просто привороты и другое условно «простое» волшебство без искр и туманов было. Да и инквизиторов хватало. Собственно, весь сюжет вращается вокруг современной инквизиции, которая следит за деятельностью колдунов в двадцать первом веке. Сами работники организации тоже знакомы с волшбой не понаслышке и умеют творить заклинания, меняющие линии вероятности. Именно вероятностная магия, которую частенько авторы опасаются использовать в сюжетах, так как думают, что от этого их произведение перестанет быть зрелищным, плюс викканство, основанное на ритуалах, связанных с обращением к силам природы, и есть волшебство по Диане Смирновой. То есть громы и молнии отменяются. Осталось понять, стала ли оттого книга менее яркой и чем были заменены спецэффекты.
Ответ на второй вопрос на поверхности, и косвенно на него дается намек в названии. Экшен автор меняет на любовь. Молодая девушка по имени Дина была ведьмой-самоучкой, которая решила навести порчу на бросившего ее отца. За своим занятием она попалась инквизиции, которая поставила на ней клеймо и велела учиться использовать свои силы правильно, применять их по закону, и все это под строгим надзором — поди оступись! Наставником стал тот самый инквизитор, что лишил девушку свободы. Казалось бы, ей следовало ненавидеть парня, да только не вышло. Между ними с каждой страницей все сильнее разгорается страсть. Сперва все исключительно на эмоциональном уровне. Падение в любовь проходит все стадии, от отрицания до принятия. Затем появляются физические моменты, довольно волнующие и откровенные, но не настолько, чтобы сказать, что это слишком для жанра. Вот и ответ на первый вопрос — яркость красок на месте. Оттенков у «страсти нежной» очень много, и тут их палитра довольно разнообразна.
Главная интрига тоже скорее интимного толка. Как выясняется, маг, которому девушка отдает свою невинность, становится сильнее. И, конечно, находятся подлецы, желающие этим воспользоваться. Дине приходится несладко, потому что у нее появляются опасные враги. И бьют они по самому трепетному — по девичьим мечтам, по доверию, по чувствам.
Манера повествования, которую выбрала Диана Смирнова, незамысловатая. Ее речь правильно будет назвать разговорной. В книге достаточно много диалогов, которые звучат по-настоящему, как при живом общении. Нет вычурных слов, витиеватых фраз, пронзительных, полупоэтических описаний природы и погоды. Действию отдается предпочтение сразу после эмоций. Рацио отступает на десятый план, оно как бы противоречит и зарождающимся отношениям в существующей концепции, и факту магии, хотя про иерархию общества и подробные объяснения ритуалов не забыто, то есть на продуманности мира отсутствие прямолинейной логики, ассоциирующейся с классической рациональностью, не сказывается.
Любителям эффектных сцен и баталий в романе нечего ловить, как и тем, кто читает книги ради сложных интриг, сплетающихся в замысловатые узоры. Это произведение не о том, недаром в сети его активно сравнивают с романами Стефани Майер, Райчел Мид и другими аналогичными, хотя в этот список не помешало бы добавить кого-то более славянского (Диана Смирнова очевидно является поклонницей славянизма в литературе), например Ольгу Громыко с ее романами про ведьму или Юлию Набокову с ее вампирской сагой, а также целый ряд отечественных авторов-женщин, писавших на заре тысячелетия о любви и магии — с любовью к фольклору, капельку наивно, без лишних усложнений и попыток удивить читателя, переплюнув коллег. Впрочем, простой подход в данном случае скорее выигрышный, так как лишает произведение надуманности, зачастую присущей последним новинкам.