Не секрет, что каждое время диктует свои лейтмотивы. И творец зачастую вынужден подчиняться общим правилам или, наоборот, идти против течения. Но тогда он рискует выпасть из поля зрения тех, для кого творит, на долгие годы, а иногда и стать незаслуженно забытым. Впрочем, случаются исключения. Тут уж «каждый выбирает для себя…»
Кто помнит нынче, скажем, «Альтаир» или «Осколок солнца» Владимира Немцова, либо «Арктический мост» или «Подводное солнце» Александра Казанцева, которые были безусловными законодателями жанра в 50-е годы, идеологически выдержанными и ни на йоту не отступавшими от внезапных изгибов линии партии? Я уж не говорю о менее значительных фантастах тех времен, вроде Константина Волкова, Николая Лукина, Николая Томана… Зато каждый помнит Ивана Антоновича Ефремова с его революционной для тех лет «Туманностью Андромеды» (1957), хотя в более ранних «Рассказах о необыкновенном» он никаких рекомендованных установок в творчестве не придерживался. Писал себе об электрических червяках олгой-хорхой, дереве жизни или призраках прошлого Дены-Дерь. Без всякой партийной окраски.
А в общем-то, в фантастике тех лет доминировали сюжеты о молодых ученых (инженерах, изобретателях, смекалистых рабочих), которые под чутким руководством вещих руководителей придумывали нечто чудесное (прибор, препарат, механизм или, страшно сказать, концепцию, полезные для народного хозяйства), попутно выявляя коварных врагов и иностранных шпионов. Это всё и называлось «фантастикой ближнего прицела» или более возвышенно «литературой крылатой мечты».
И вдруг – «Туманность Андромеды». На исходе 50-х Ефремов рискнул – и выиграл! Вероятно, ситуация подоспела. Ну, еще бы. Вековая мечта людей о покорении космоса была растиражирована в самый раз накануне запусков первых спутников, да к ней – Великое Кольцо, оно же – братство народов, декларированное коммунистами. Формальности были соблюдены, автор не отступил от канонов, а посему роману даровали рождение. А тот распахнул калитку множеству желающих.
Ближе к концу 50-х, после успешного закрепления советской техники на земной орбите, когда казалось, что до звезд уже рукой подать, литература о космосе вышла в лидеры. Скорее всего, не без благосклонного отношения к ней высокого идеологического начальства. Факт первенства в освоении космоса следовало надежно утвердить в незрелых умах (фантастика тогда считалась чтением для молодежи). Отдельными книгами были изданы «Каллисто» Георгия Мартынова, «Страна багровых туч» Аркадия и Бориса Стругацких; в различных журналах и сборниках напечатаны повести Александра Полещука «Звездный человек», Георгий Гуревича «Прохождение Немезиды», Олеся Бердника «Вне времени и пространства», Ивана Ефремова «Сердце Змеи», Владимира Савченко «Черные звезды»; рассказы Генриха Альтова «Икар и Дедал», «Сверхновая Аретина», Валентины Журавлевой «Голубая планета», «Звездная соната», «Шестой экипаж», Игоря Росоховатского «Чудовища лунных пещер» и прочие менее любопытные произведения. Для тех времен необычайно большое количество космической фантастики, просто лавина. Космос царил в умах и сердцах.
цитировать