Систему Кастанеды я бы назвал гностическим шаманизмом. Это значит, что она сочетает гностическую парадигму с изощренными практиками ее преодоления. Изначально гностицизм был духовным учением поздней античности (I–IV вв. н. э.) и характеризовался несколькими весьма оригинальными положениями. Гностики считали, что видимый материальный мир есть зло и результат ошибки. Более того, он находится во власти демонических сил, враждебных жизни и свету. Но есть немногие люди, способные услышать зов далеких эонов, восстать против мрака и спасти частицу нерожденного света, которая является их духом и сутью. Для этого им нужно соблюдать строжайшую аскезу и заниматься самопознанием.
Долгие годы бывшая маргинальной, сохранявшаяся только в некоторых течениях каббалы и христианской ереси, в двадцатом веке эта парадигма вдруг получила чрезвычайное распространение в литературе и религиозно-философской мысли. Из русских авторов в той или иной мере к ней были причастны многие представители Серебряного века (Вл. Соловьев, С. Н. Булгаков, Ф. К. Сологуб, В. Я. Брюсов), а также Д. Л. Андреев, Л. М. Леонов, Ю. В. Мамлеев, В. Г. Сорокин, В. О. Пелевин, Д. Л. Быков и даже братья Стругацкие (роман «Отягощенные злом») (1). Причины сего, думаю, вполне понятны. «Век-волкодав» с его мировыми войнами и тоталитарными режимами, с его освенцимами и гулагами, с его омассовлением и дегуманизацией не мог не наводить на мысль, что с миром что-то не так, что это сплошное наваждение, от которого нужно поскорее очнуться, пока ты окончательно не погиб. Более благополучный Запад, тем не менее, также пришел к гностическим идеям, только уже отталкиваясь от концепций «заброшенности и тревоги» (М. Хайдеггер), «абсурда» (А. Камю), «одномерного человека» (Г. Маркузе), «общества спектакля» (Г. Дебор) и, не в последнюю очередь, «симулякров и симуляции» Бодрийяра.
Впрочем, гностиком можно стать и через личный визионерский опыт. Несомненным визионером был Ф. Дик, который в романе «Валис» (1981) заимствует из гностицизма практически все, что только возможно. Его герои (да, похоже, и он сам) убеждены, что вселенная разделена на два уровня, верхний из которых представляет собой царство разума и свободы, а нижний — иррациональный, слепой, иллюзорный, характеризуется как «Черная Железная Тюрьма» (2). «Мы заключены в нижнем уровне, однако посредством таинств и при помощи плазматов можем вырваться оттуда» (3). Плазматы это посланники верхнего уровня; воплощаясь в человеческих существ, они делают из них гомоплазматов — тех, кто способен освободиться. Одним из плазматов был Логос, до 1945 года «спавший» в гностической библиотеке Наг-Хаммади, пока не пробудился, после того как библиотеку обнаружили и прочитали. Ведь природа плазмата, как и всей истинной вселенной, есть чистая информация, живая и бессмертная. В своем дневнике, названном «Экзегеза», Дик визуализирует эту природу в виде «красно-золотой энергии» (4), пронизывающей все вокруг, в том числе и его самого. Логос, воплотившись в героя «Валиса», стал гомоплазматом Фомой (5); другим гомоплазматом, видимо, является маленькая девочка София, обладающая нечеловеческим разумом (на память приходят дети Дюны). И Логос, и София — в гностической традиции имена сущностей-эонов, имеющих отношение к спасению людей от ига материи.
Еще Ганс Йонас, один из первых крупных исследователей гностицизма, отмечал, как много в гностическом мировоззрении экзистенциальных мотивов, несомненно связанных с биографическими и психологическими особенностями его последователей. Живи Дик две тысячи лет назад, и его имя сейчас упоминали бы где-то между Гераклеоном и Евтактом. Можно ли сказать подобное о Вачовски? Безусловно, уже тот факт, что оба брата сменили пол, став сестрами, дает веские основания предположить, что ощущение «с этим миром что-то не так» знакомо им не понаслышке. Но даже если мы останемся исключительно на уровне художественного высказывания, аргументов «за» и здесь предостаточно. Ведь «Матрица» не одинока. Как минимум еще раз Вачовски обратились к гностической теме, попытавшись решить ее пусть не столь монументально, зато чрезвычайно наглядно. И если «Матрица» лишь содержит некоторые гностические идеи (отнюдь ими не ограничиваясь), то фильм Вачовски «Восхождение Юпитер» (2015) — полноценная иллюстрация к известному и даже, пожалуй, базовому гностическому мифу о падшей Софии.
Согласно этому мифу, София-Премудрость, младший эон в Плероме, была порождена старшими эонами без гармоничной для себя пары, как у всех остальных (кроме самого высшего, Нерожденного Отца). Страдая от такой несправедливости, София задумала уподобиться Отцу и сотворить нечто великое самостоятельно — но результат, как следовало ожидать, оказался ужасен. Старшие эоны поспешно изгнали «ублюдка» за пределы своего идеального мира, туда, где царит хаос, зло, материя и безобразность. Здесь этот плод продолжил существовать, но уже в качестве Софии падшей, Пруникос. Испытывая «страх, печаль, сомнение и нужду», она полнилась воспоминаниями о прекрасной Плероме и взывала к тем, кто ее оставил. Такой мы и находим главную героиню фильма, которую зовут очень странным именем Юпитер (намек на чужое и божественное происхождение). Она — дочь русских эмигрантов-нелегалов в Америке, рано лишилась отца и тоскует по нему, живет очень бедно и вынуждена чистить уборные, чему, конечно, совсем не рада. Это ли не самое дно? (7). При этом она красива, добра и скромна — как и положено настоящей душе.
Из страданий и метаний Софии произошло большое возмущение в низшем мире и родились архонты — самозванные его князья. Они, в свою очередь, в духовной слепоте не видя никого над собой и даже игнорируя невольную свою матерь, наплодили мириады подчиненных душ — то есть нас с вами. Душами архонты питаются, восполняя силы (8). Именно эта жутковатая картина мира и предстает перед потрясенной Юпитер. Она узнаёт, что является реинкарнацией (в фильме говорят, рекурсией!) некоей правительницы вселенной, главы могущественного дома Абрасаксов, которую убили свои же сыновья, так как она пыталась воспротивиться тому, что они делают с людьми. А людей они попросту перерабатывают в эликсир молодости, называя это «жатвой». Разумеется, никакое из этих имен не является случайным. Божество Абрасакс встречается у Василида, а «Жатва» — название гностического гимна у Валентина (9).
Далее, живописуют гностики, старшие эоны прониклись жалостью к Софии и выслали-таки ей на помощь ее гармоничного партнера — новопорожденного эона Иисуса. В фильме это лишенный крыльев (то есть в каком-то смысле тоже падший), «генноинженированный» (то есть специально созданный) получеловек Кейн Уайз (Caine Wise), чье имя буквально означает Каин Мудрый и отсылает к гностической секте каинитов, почитавших библейского Каина как творение высшей силы и родоначальника избранных (10). Со встречи с ним и начинается восхождение Юпитер, которая отвоевывает у Абрасаксов Землю и учится у Кейна искусству летать. И если художественное воплощение гностического мифа вышло у Вачовски довольно неубедительным (слишком много пестрого мельтешения на экране), то в идейном смысле придраться просто не к чему. Я бы рекомендовал просмотр этого фильма на уроках по философии и религиеведению (с соответствующими комментариями преподавателя).
___________________
(1) Дайс Е. Гностические мотивы в современной русской литературе // http://www1.ku-eichstaett.de/ZIMOS/forum/...
(2) Возможно, образ мира-темницы был позаимствован Диком из книг Г. Гурджиева.
(3) Дик Ф. ВАЛИС. — СПб., 2008. С. 64.
(4) Цит. по: Караев Н. Дело Филипа Дика // https://www.mirf.ru/book/delo-philipa-dik...
(5) В английском оригинале Thomas, что, конечно же, не случайно коррелирует с Томасом Андерсоном, официальным именем Нео.
(6) См.: Афонасин Е. В. Гнозис. Фрагменты и свидетельства. — СПб., 2008. С. 134–169. — В дальнейшем миф излагается именно по этой книге.
(7) Интересно, что в ранних версиях мифа София была проституткой, на что и указывает ее прозвище Пруникос (греч. Сладострастная). Именно эту версию использовал Достоевский в образе Сони Мармеладовой. Поздние гностики Софию несколько «облагородили», лишив при этом яркого бэкграунда. Вачовски, как мне кажется, нашли изящную замену борделю.
(8) Йонас Г. Гностицизм. — СПб., 1998. С. 173.
(9) Афонасин Е. В. Гнозис. С. 132.
(10) Там же. С. 49.