Нил Гейман «Этюд в изумрудных тонах».

«Этюд в изумрудных тонах» — немного от Конан Дойля, немного от Лавкрафта и получилось удивительно гармоничное и интересное сочетание. Гейману вообще поразительно удается сочетать, на первый взгляд, казалось бы, несочетаемые вещи. В этом особенность его поэтики и мировосприятия, это вызывает споры и живой интерес.

Главные персонажи: рассказчик — получивший ранение отставной военный, частный детектив-консультант — весьма своеобразная личность, и Лестрейд — инспектор из Скотланд-Ярда. Детектив, назвать его Шерлоком Холмсом почему-то не могла изначально, прописан четко, ему присущи черты  традиционных героев Конан Дойля — Холмса и Мориарти: остроумие, ясность и быстрота суждений, наблюдательность, находчивость, ироничность, умение быстро реагировать, талант маскировки.

Королевские особы (или все же лучше сказать — особи?) предстают перед читателем в традициях персонажей Лавкрафта — некие существа с зеленой кровь, странной манерой общения и множеством суставов. Людьми правит нечто из бездны.
Нельзя сказать, что детектив потерпел поражение — он все же разгадал загадку таинственной гибели принца, но в то же время и не выиграл его окончательно — преступники не были пойманы. Они оказались хитрее и умнее, чем он думал, вполне наравне с ним и даже чуть более умные и удачливые (Холмс на то и Холмс).

Стиль Конан Дойля удивительно гармонично уживается с атмосферой и миром Лавкрафта. Мрачный Лондон, населенный таинственными существами, налет готики, покров мистики — всё это создает гармоничную и неповторимо своеобразную картину, канву рассказа.

Гейман полностью перевернул историю о Шерлоке Холмсе, расставил ловушки для невнимательного читателя, но оставил подсказки. Так кто же есть кто в этом рассказе? Все ли так просто, как кажется на первый взгляд? Гейман не был бы Гейманом, если бы просто взял фабулу и героев Конан Дойля, сдобрил бы все это специфическими чертами прозы Лавкравта и остановился на этом. И лишь в финале автор расставляет акценты и становится ясно, что это рассказ-перевертыш и все в нем — вовсе не те, кем кажутся.

Снимаю шляпу.