Та самая «Новомихайловка»

Итак, «Новомихайловка». Уже обросшая легендами. Например, о том, что прошла эта Всесоюзная встреча любителей фантастики благодаря вмешательству самого Горбачёва. Михаила, который Сергеевич. Спорить не буду, отчаянная телеграмма на имя Генерального тогда Секретаря ЦК КПСС была. И ответ на неё воспоследовал. Я его в руках держал. Стандартные слова на официальном бланке: «Ваше обращение получено, поставлено на контроль». Примерно так. Точно такие же ответы в ту пору получали все, даже отправлявшие в ЦК КПСС письма типа: «Гр. Щин просверлил в моей стене отверстие и пущает скрозь него отравляющих газов». Легенду жаль, но... Было всё совсем не так. Простите за откровенность, плевать было Генеральному секретарю и его ближайшим соратникам на собравшихся где-то любителей какой-то фантастики. Тем более что дело и так стояло «на контроле». Впрочем, лучше начать с самого начала...

Осенью 1987-го я — тогда ответственный секретарь журнала «Сибирские огни» — загремел в Москву на месячные курсы в Институт повышения квалификации. Быстренько определил, на какие лекции ходить стоит, а без чего можно благополучно обойтись. К примеру, работа с новыми тогда компьютерами — дело полезное, может пригодиться, политэкономия — естественно, да, уж больно лектор хорош! Но и ерунды (точнее, уже мне известного) хватало, а значит — свободное время образовывалось. Проводил я его в ЦК ВЛКСМ, откуда незадолго до этого уволился. Решал вопросы с нашим злосчастным журналом и поджидал Ярушкина, сильно озабоченного судьбой «Жарков» (что меня, не в обиду Саше, не очень волновало) и готовившего очередную порцию документов всё по тому же журналу. Между прочим, навёл я тогда контакты и с отделом культуры ЦК, с которым комсомольская работа раньше меня практически не сводила. Там и услышал это слово: «Новомихайловка». Поначалу интересовались тем, что представляют из себя клубы любителей фантастики, а потом всё настойчивее зазвучали предложения съездить на предстоящий, как сейчас выражаются, «кон» и помочь разрешить возникшие в связи с ним проблемы и проблемки. Идея эта мне активно не нравилась: за каким фигом я попрусь за тридевять земель, участвовать в сборище, которое мне нисколько неинтересно? Объяснил, что нахожусь на курсах, но услышал в ответ традиционное: «Решим». В конце концов, заявил, чуть ли не открытым текстом, что мне это не нужно. Но неожиданно (для меня) события понеслись «вскачь»...

Приехал Ярушкин, и мы вплотную занялись собственными делами. В один из традиционно уже суетных день идём в главное здание ЦК ВЛКСМ, загружаемся в лифт, и тут в уже закрывающиеся двери втискивается секретарь ЦК Сергей Рогожкин. Культуру, кстати, он курировал. «Привет! Я тебе командировку сегодня подписал». — «Куда?» — «В Новомихайловку» (Ё-кэ-лэ-мэ-не-о-пэ-рэ-сэ-тэ...). «А с нашими документами что?» — «Просмотрел. Кое-что подправить нужно. Ребята этим займутся. К твоему возвращению подпишу». Блин-н-н... Начинаю искать варианты вежливого отказа: «Что я там один сделаю? Помощники нужны...» — «Кто?» — «Вот, — указываю на оторопевшего Ярушкина. — Молодой писатель из Новосибирска. В курсе дел». — «Так в чём проблема? Поднимаемся ко мне, сейчас всё оформим». Ситуация — дурнее не придумаешь. Откажусь, так ведь он бумаги фиг подпишет...

В общем, я сдался (а Саша, по-моему, попросту растерялся от комсомольских темпов и напора). Пошли в отдел культуры разбираться, что же в этой чёртовой Новомихайловке готовится. Насколько я понял, и комсомольцев, и их кураторов из Большого дома беспокоила идея, что на встрече КЛФ будет подписано письмо, обращённое к «международной общественности». Мелочь, безусловно, но в разгар «перестройки» абсолютно ненужная. Текст возможного письма мне тоже показали. Рукописный вариант. Кто озаботился тем, чтобы сей документ попал в соответствующие инстанции, — не знаю.

Кроме нас в Новомихайловку ехала Наташа Пилия из Высшей комсомольской школы — социолог по профессии и умница по сути. «Молодую гвардию» (куда же без неё, если речь зашла о фантастике) представляли Владимир Фалеев (он работал в редакции Щербакова) и два писателя: Игорь Подколзин — бывший военный, прямой и искренний человек, который мне весьма понравился (до этого мы не встречались) и... и... и... Забыл кто, но представляли его как писателя-фантаста.

В самолёте мы с Ярушкиным договорились, что я буду выступать от имени ЦК ВЛКСМ официально, а Саша сыграет роль глубоко внедрённого разведчика: приехал, мол, из Новосибирска, я — не я, и лошадь не моя. В соответствии с ролью Сашку высадили километра за полтора от базы, где разместились участники встречи (дальше он топал пешком), ну а нас с комфортом довезли до места на «Волге» крайкома комсомола. Забегая вперёд, скажу, что в «шпиёнов» мы играли добрые сутки, а потом бросили — надоело.

Знакомые лица, к моему удивлению, в Новомихайловке были — с Борисом Завгородним, к примеру, мы друг друга сразу узнали. Да и вообще интересных людей — искренне любящих фантастику, а не себя около нее — туда приехало немало. Кого-то мы позднее приглашали на свои семинары, с кем-то я до сих пор поддерживаю отношения.

Главным действующим лицом встречи любителей фантастики со всея Союза должен был стать Виталий Бабенко, но он никак не мог вылететь из Москвы — якобы, из-за нелётной погоды, хотя наш самолёт поднялся в воздух без каких бы то ни было проблем, да и в Краснодаре погода была великолепной. В его отсутствии роль «главной скрипки» играл Владимир Гопман, с которым я и побеседовал в первый же вечер. Состоялось это историческое событие на одной из площадок длиннющей лестницы, ведшей к базе, приютившей поклонников литературы о будущем.

«Владимир Львович, что за письмо к международной общественности вы планируете принять?» — «Впервые об этом слышу». — «Странно, но мне показывали его текст...» — «А мне нет...» — «Та-ак... А можно поинтересоваться, какова конечная цель этой встречи? Я ведь всё равно до конца буду...» — «Никаких секретов. Во-первых, на наш взгляд, пришло время объединить и конкретизировать работу всех КЛФ СССР (в скобках: какие проблемы, я об этом ещё в 1983-м писал в своей записке в ЦК ВЛКСМ). И, во-вторых, мы считаем нужным обсудить ситуацию с изданием отечественной фантастики (опять же в скобках: да бога ради)». — «Ну что ж, давайте постараемся, чтобы люди, приехавшие сюда со всей страны, не пожалели о затраченном времени». На том мы и пожали друг другу руки. Не знаю почему, но после этого разговора возникло у меня устойчивое ощущение, что серьёзных неприятностей ждать от «Новомихайловки» не стоит...

Странные отношения сложились у нас с Володей Гопманом... Встречаемся и сейчас (реже, чем хотелось бы), спорим. При этом мне всегда вспоминаются строки Валерия Брюсова: «Друг на друга, грозя, как враги ополчаемся, чтоб потешить свой дух поединком двух равных»...

Но вернёмся в Новомихайловку. На следующий, кажется, день появилось начальство в лице секретаря Краснодарского крайкома партии, ответственного за идеологию, и какой-то дамы, курирующей культуру. По лицу представителя крайкома комсомола я сразу понял, что разговор предстоит малоприятный. Так и оказалось.

«Я всё это мероприятие разгоню! — с места в карьер заявил партийный лидер. — Закрою базу по санитарным требованиям, и пускай едут на все четыре стороны». — «Да бога ради! Письменное распоряжение, надеюсь, дадите?» — «Это зачем?» — «Мы ведь должны отчитаться, почему встреча любителей фантастики так скоропостижно завершилась. И, если можно, один вопрос: что будет дальше?» — «Как что? Разъедутся по домам». — «Вы уверены? А если устроятся под пальмами и решат всё, что запланировали? Да ещё в большем масштабе? Выгнать их, извините, у вас нет прав — по Конституции СССР каждый советский человек имеет право на отдых». И вот тут секретарь сник: «А что же делать?..» — «Не мешайте. Ваш крайком комсомола делает всё, что может (при этих словах мой местный коллега заметно приободрился), мы тоже не бездельничаем». Пауза в разговоре. Потом вопрос: «А ответственность на себя берёте?» — «Естественно». — «В письменном виде?» (Эк, зараза, реагирует быстро!) — «Без проблем».

Подписал я «кабальную грамоту», Наташа тоже руку приложила. Подобрел сразу партийный вождь, даже поинтересовался: «Может, помощь нужна?» — «Помощь? — и тут вспомнилось: — Нужна! Баню можно обеспечить? А то в комнатах без отопления, вода ледяная...» — «Конечно, обеспечим, — засуетилась культурная дама. — А у нас просьба: говорят, кто-то из ваших привёз фильм “Звёздные войны”. Очень бы хотелось посмотреть...» — «Сделаем!»

И действительно — сделали. Кто-то наслаждался знаменитым фильмом, а мы с Ярушкиным быстренько удалились в сауну, имевшуюся в пионерлагере «Орлёнок», где вновь почувствовали вкус к жизни. Ну а потом — за ужином-банкетом — поняли, что поездка начинает удаваться (так позднее говаривал Саша Бачило совсем по иному поводу).

Конвент тем временем шёл себе и шёл. Бабенко никак не мог вылететь из Москвы, те же, кого эта чаша минула, обсуждали запланированное организаторами. Были выступления дельные, но и глупостей хватало. Чего стоила, к примеру, зажигательная речь одного весьма престарелого фэна из Петрозаводска, который призывал сбросить Александра Сергеевича Пушкина с корабля литературы! Сразу вспоминались фильмы о р-революционных анархистах...

Меня удивляло другое. Впервые на встрече любителей фантастики я побывал в 1983 году — это была знаменитая «Аэлита». Спорили о работе клубов, о вышедших книгах, но ненависти, переходящей в истерию, не помню. Того же Медведева тогда наградили каким-то призом от КЛФ... А на сей раз — прямо-таки физическое неприятие того, что делает «Молодая гвардия». Возникало ощущение, что для этого кто-то должен был очень настойчиво и целенаправленно поработать... И суть произошедшей метаморфозы не прояснить — пытаешься разобраться, а в ответ слышишь заученные мантры: «Щербаков — плохой писатель» — «Почему? Объясните». — «Потому что он плохой писатель...». Хорошо ещё Михайлов, бывший почётным гостем «Новомихайловки», озадачил свято уверовавших в догмы. На вопрос: «Что останется в истории от сегодняшней фантастики?» — он, помолчав, ответил: «Не знаю. Может быть, акварельная проза Владимира Щербакова...» (Много лет спустя я напомнил Владимиру Дмитриевичу эти его слова, он улыбнулся и пояснил: «Я пошутил, а они не поняли...»).

Тем не менее, всё проходило в рамках, вполне устраивающих командировавший нас сюда ЦК ВЛКСМ, и мы с Ярушкиным занялись самым нужным делом — принялись знакомиться с людьми пишущими, чьи тексты впоследствии могут пойти в задуманные нами выпуски.

Как познакомились и сошлись с интеллигентнейшим Володей Хлумовым — в памяти не отложилось. Зато первый разговор с Пидоренко помню хорошо. Я не слишком уважительно отозвался о какой-то повести Стругацких, а Игорьку это не понравилось. Слово за слово... Развёл нас Василий Звягинцев, объяснивший, что негоже писателям, даже молодым, цапаться на глазах у потенциальных читателей, и что для выяснения отношений лучше удалиться в комнату. Так мы и поступили. Именно с этого вечера началась моя дружба с Игорем, длящаяся уже больше четверти века...

Ещё об одном знакомстве нужно рассказать особо. В отсутствие Бабенко роль главного антимолодогвардейского рупора взял на себя Александр Силецкий. Бородища торчком, свирепо фыркает, оценки ставит, как печать на документ... Иду как-то вечером, вижу: Силецкий стоит в окружении молодёжи. Прислушался — опять клеймит «Молодую гвардию». Я — человек при исполнении, должно вмешиваться... Забавно, но мы с Сашей сразу же приняли тактику: один говорит, другой не перебивает. На третьей, кажется, ротации, чувствую, что мой оппонент запутался, никак не может найти выход из какого-то весьма сложного посыла. В таких случаях принято соперника добивать, но жалко — такая речь! Минут через пять, ощущаю, что заврался и я, но тут Силецкий «перехватывает эстафету». Боже, что мы несли! Обсуждали перспективы развития фантастики в государстве Фиджи, спорили о творчестве никогда не существовавшего классика фантастики Гвинеи-Биссау... А вокруг, сосредоточенно сопя, стояли с магнитофончиками наизготовку поклонники настоящей фантастической литературы... Как бы я хотел услышать запись этой «дискуссии»! Но «разрешённое время вышло» (а вернее — надоело нам с Силецким это словоблудие), и мы, завершив речи на должной ноте, важно удалились за угол ближайшего домика. Ну а там — расхохотались и обнялись. Было ясно: делить нам с Сашей нечего, мы в одной лодке, причём, лодке весьма дырявой...

А «Новомихайловка» катилась к своему завершению. Мы исправно слушали речи фэнов (попутно рассказывая о своих замыслах), ходили на пляж, где пили плохое пиво из мутных полулитровых банок, сидели в кофейне (особенно после того, как выяснилось, что кроме кофе по-турецки там продают из-под полы весьма неплохую чачу). Приехал наконец Бабенко, но ничего не изменилось: поговорив, приняли документы, вполне меня устроившие (ЦК ВЛКСМ — тоже). Правда, сделали мы с Ярушкиным вывод, что наличествует в отечественном фэндоме группа людей весьма упёртых (и решающих, похоже, свои личные проблемы), найти общий язык с которыми будет весьма и весьма непросто...

Последний вечер мы вчетвером — Ярушкин, Звягинцев, Пидоренко и я (плюс какие-то девчонки) — провели на пляже. Разожгли костёр, неспешно потягивали чачу, читали стихи... Наверное, просидели бы до утра, но подошли пограничники и, вежливо дослушав очередные строки Гумилёва, пояснили, что находимся мы в особой зоне, где жечь костры и торчать на берегу запрещено... Тем и завершилась для нас «Новомихайловка-87». Не считать же приключением мелкую дорожную аварию, в которую мы попали по дороге в аэропорт (ехали на обкомовской «Волге», сегодняшние СМИ из этого наверняка раздули бы целую историю, тогда же «событие» прошло совершенно незамеченным). Но продолжение у этой встречи любителей фантастики воспоследовало. И довольно скоро — в Киеве, на Всесоюзном слёте КЛФ...