Володихин, Прашкевич — «Братья Стругацкие»

Дочитал в ночи. Это нехорошая книжка для меня (кроме фотографий в конце и пары-тройки фактоидов, о которых я понятия не имел). Тезис о том, что АБС — идеальный лакмус для того, кто о них пишет, подтвержден в очередной раз.

Для биографии АНС и БНС в контексте эпохи этой книжки слишком мало, но такая задача, как я понял, и не ставилась. Для творческой биографии АБС — тоже, хотя такая задача ставилась. По сути, авторы создали сборник эссе о книгах АБС, между которыми проложены какие-то факты. Именно какие-то. Контекст эпохи подается в том числе так: 25 июля 1980 года умер Владимир Высоцкий, которого Стругацкие любили… В мире начался энергетический кризис, вызванный иранской революцией… В Китае введена политика «одна семья — один ребенок»: как бы в ответ на решение ООН объявить 1979 год «Международным годом ребенка»… Тысячи разных событий — угрожающих, неясных, тревожных… По-моему, это крайне несерьезно для контекста эпохи.

Эссе о книгах наличествуют, и они пронизаны лейтмотивом, который авторы книги пестуют на всем ее протяжении. Вот это очень печально. Модус операнди авторов немного напоминает модус операнди известного профессора, с неописуемым простодушием выдиравшего цитаты с кровью. Проходя совсем мимо этических посылов или обращая на них внимание лишь постольку-поскольку, авторы трактуют книги АБС по-своему: их тексты — почти все, кроме ранних, — про борьбу Либеральной Интеллигенции с Традицией, причем АБС на стороне первой и призывают к противлению строю насилием.

Естественно, на эти нехитрые составляющие можно разложить любое противостояние, чем авторы и занимаются. Скажем, заходит речь о Флоре — и выясняется, что это антитрадиционная культура, а противостоящие ей граждане — разумеется, Традиция (про «ОЗ» же: Традиционная семья в рамках мировидения Стругацких никогда самостоятельной ценностью не обладала — смелый вывод, вообще говоря). Заходит речь о «Жуке в муравейнике» — и: всё это, однако, не мешает повнимательнее присмотреться к тому, что представляет собой прогрессор-«подкидыш». Это интеллигент, родившийся в 38 году. У него нет корней, поскольку он отсечен от прошлого... А ведь КОМКОН-2 — это мягкий аналог НКВД/МГБ/КГБ… Комконовцы боятся, что некто извне взорвет их цивилизацию, заложив внутрь интеллигента опасную программу. Они убивают интеллигента, поскольку боятся опасных и неожиданных, то есть прежде всего неподконтрольных, поступков от него. Ну и Демиург — это либеральный интеллигент, само собой.

В таком аксепте «Попытка к бегству», «Трудно быть богом», «Улитка на склоне» — всё призывы к интеллигенции насильственно изменить советский строй. Даже рассуждения про «Отягощенных злом», а более миротворческой (Г.А., Нуси...) вещи у АБС не сыскать, авторы завершают параллелью 2030-х с 1930-ми, откуда следует: думается, Стругацкие вежливо сообщают своим читателям: при любых, даже самых мягких и медленных путях либерализации могут происходить срывы «большого делания». Так будьте готовы ежедневно и ежечасно… Думается вот.

«Жидам города Питера» уделяется большое внимание — боюсь, именно потому, что эта пьеса типа идеально укладывается в концепцию:

А Стругацкие не хотели возврата на прежние рельсы, то есть полной реставрации социалистической Империи. Они еще за два десятилетия до обрушения СССР наводили читателей на мысль — раздробить бы эту Империю, и только тогда на ее месте появится что-нибудь лучше, чище, разумнее; а пока «система» жива, она всякую попытку верховой реформы приведет к развороту на попятный. Еще в «Улитке на склоне»!

Они давно звали драться, давать сдачи, отстаивать идеалы…

...

Опять появилось настроение — драться. Всерьез. На полную катушку. Опять Стругацкие вступали в созвучное им время. На рассвете 80-х им казалось, что для новой «оттепели» нет никакой почвы, ни малейших признаков. И вдруг — такое!

...

И вот у них появляется возможность ударить еще раз, как следует. Вложиться в удар, укрепляя слабые сердца, наполняя бодростью и дерзостью тех, кто уже подумывает о серьезных делах. Кровь наполнилась сумасшедшей силой молодости. Кровь потекла по артериям и венам быстрее прежнего. Кровь звала на бой.

И они высказались наконец открыто.

...

Создается устойчивое впечатление: если бы вестника «системы» [в пьесе] не избили, то бумажки с отменой старых «повесток» не были бы явлены. Нетрудно извлечь простой вывод, к которому подводят авторы пьесы. Его можно озвучить примерно так: «„Система“ одряхлела, не бойтесь, давайте ей сдачи сегодня и сейчас, каждый на своем месте. Она уступит. Она обязательно уступит». И хотя бы не вернется к Сталину.

В таком вот аксепте. Но и этого авторам мало. Вот они рассуждают о стиле «Хромой судьбы» — и, как вы думаете, к какому выводу приходят? А вот:

Но помимо будущего видно и самое настоящее настоящее. Оно серьезно, основательно, на значительном пространстве художественного текста, представлено только в «сорокинской части» «Хромой судьбы» — изо всех текстов братьев Стругацких! Оно отвратительно, хотя ближайшее прошлое в их трактовке выглядело намного хуже. И вот поэтому, вероятно, создана стилистическая пропасть между суховатым, стремительным, наполненным интеллектуальными играми повествованием о грядущем и тягучим болотом настоящего. Иначе говоря, сознательно смонтирован стилистический контраст, помогающий проявиться контрасту смысловому. Будущее, каким его видели братья Стругацкие, — абсолютно чужое для настоящего, каким его видел звездный дуэт. Соединение двух несоединимых стилей в рамках одного произведения позволяет осознать, сколь велика разница, сколь сильна чуждость двух времен друг другу. А значит… Значит, будущее не утвердится, если ему не удастся разнести советскую реальность в щепы…

В щепы, понимаете? «Хромая судьба», если ее разглядеть под правильным углом, оказывается, тоже про это. Призывает разнести в щепы.

Почему это ерунда с моей колокольни? Ну вот скажите: у кого что при советской власти, что сейчас «Трудно быть богом», «Улитка», «ОЗ», «Попытка к бегству» вызывали или вызывают мысль о диссидентских баррикадах? То-то и оно. Подобная интерпретация возникает лишь в последнее время — и, боюсь, только у людей с Традицией в голове.

Я не против Традиции в голове. Лишь бы человек был хороший. И у меня у самого в голове фиг знает что. Но границы своей головы хорошо бы понимать, вообще говоря. Авторы в своем праве, но говорить о том, что эта творческая биография АБС написана непредвзято и с попыткой понять братьев, увы, не приходится.

(К слову про «Волны гасят ветер»: Стругацкие без надежды смотрят на любые формы «традиционного», «ожидаемого» прогресса. Их упование возложено на «вылупление» сверхчеловека из человека — мне одному кажется, что мессидж романа диаметрально противоположен? Это не упрек. Это дискутабельно и аргуабельно.)