То есть собачья философия. Вернее собачья софистика.

После «Лабиринта», не ожидал, что прочту что-то ещё более затянутое.

Всё таки Кафка — мастер безумия. Только если в «Процессе» или «Замке» вы погружаетесь в безумие бюрократии и прочих социальных явлений, то читая «Исследование одной собаки», вы сойдете с ума от объема бессмыслицы.

Своего рода сплаттерпанк.

1914 год — а ведь Кафку можно записать в прародители жанра. Не припомню, чтобы читал что-то из того времени с такими подробными смакованиями разделки человеческой тушки.

Кротовья паранойя.

Бесконечные повторения одних и тех же мыслей о норе. Ужасно затянуто.

Впрочем, чтобы написать рассказ на такую тему в 25 страниц, нужно тоже быть своего рода мастером. Вполне в духе Кафки.

Интересная повесть, над идеями которой стоит задуматься и сделать для себя выводы. Например, почему родители не принимали участия в развитии семьи, как в финансовом, так и в бытовом плане? Зачем было столько прислуги? Также интересно, откуда у главного героя появилось такое упрямство и вера в то, что только он может обеспечить своих родителей и семью, несмотря на их относительную молодость. Однако, после превращения, его семья справляется с трудностями: они находят работу и как-то умудряются обойтись с одной служанкой, которая приходит только утром и вечером

Думаю, нет смысла пересказывать аннотацию книги, так как ее содержимое известно даже тем, кто эту книгу в руках не держал. Лучше опишу свои впечатления и попробую выделить некие плюсы и минусы произведения. «Процесс» написан довольно ладным языком, читается легко, его спокойно можно осилить за пару вечеров. По информации из Википедии, «Процесс» был собран другом Кафки уже после смерти автора из черновиков и набросков, причем эти материалы даже не были пронумерованы или еще как-то систематизированы. Отсюда вытекает рваность повествования, дыры в сюжете и невнятная концовка. Один тот факт, что в черновом варианте было семьнадцать глав, а в изданном варианте их всего десять, сразу говорит о том, что «Сильмариллион» даст «Процессу» огромную форму в плане стройности сюжета. Самой же сильно или слабой частью книги, в зависимости от тяжести течения вашего СПГС, будет наличие огромного количества образов, метафор и прочих аллюзий. Вот уж где раздолье для учительского: «А что хотел сказать этим автор?». Автор даже сам, устами своих героев, предается этому самому СПГС в предпоследней главе. И если вам нравится пытаться докапываться до скрытого смысла произведения — то «Процесс» вам определенно понравится.

Занудный тоскливый чехословацкий фанфик про инспектора полиции Жавера. Машина чем-то напомнила Чувствительницу Буметту из романа Полы Волски «Наваждение».

Говорят, что за деревьями не видно леса, а в случае Кафки, за кирпичами не видно замка. Он нас вплотную подводит к его стене, начинает описывать каждый камень и сам бросает это бесплодное занятие — это тяжело, это долго и это трудно.

Роман написан слишком скрупулезно, автор часто останавливается на малозначительных деталях, из-за чего даже здравые идеи оказываются погребены в спутанных клубках слов.

Конечно, некоторые свойства, сделавшие Кафку знаменитым, тут присутствуют. Это и отлично переданная атмосфера абсурда, и раскрытие проблемы бюрократии и показ коммуникативных трудностей даже между самыми близкими людьми. Но слог произведения получился слишком тяжелым, даже на фоне остального непростого творчества. Может быть, сам автор понимал это и потому не хотел публиковать такой текст. Подводя итог, я бы сказал, что хорошо, что мы всё таки можем прочитать этот образец искусства, но плохо, что он выполнен в такой манере.

«Процесс» Кафки это определенно то произведение, после прочтения которого ты не можешь остаться в стороне. На одной стороне ты находишься в среде непонимающих автора, на другой стороне — с людьми, оценившими произведение и нашедшие в нем что-то для себя.

Первую треть книги я скучал. Не вдаваясь в подробности, не читая аннотации или биографию автора, я погрузился в произведение с головой лишь из-за того, что мне была интересна фабула: происходит процесс, по какой причине, как развернется дело и получит ли главный герой наказание? Это все предстояло мне узнать. Проходит треть книги, вопросов накопилось еще больше, а ответов — нет. Ни одного ответа, только вопросы. Унылое, бедное, «серое» государство, отличная почва для развития тоталитарного строя, но... Об этом позже.

Вопросы появлялись. Что это за мир? Почему государство устроено именно так? Почему полицейские ведут себя так? В чем причина действий соседки? Вопросы копились, и я ждал. Как в большинстве произведений я ждал, когда «чеховские ружья» выстрелят. Их развешивали так тщательно, почву (для маневра) прорабатывали так много, что нельзя было этим не воспользоваться, нельзя было просто взять и...

Ничего не объяснить. Да, действительно, все, что происходит в книге в конечном итоге не будет объяснено. Сюжет здесь находится далеко позади (но он есть, и все таки имеет свою роль в произведении, это важно). И это одновременно и самый большой комплимент, и самое большое разочарование в отношении книги. Кто ждёт обоснованный, интригующий и завораживающий сюжет — те попали не по адресу. В данном произведении этого ничего нет.

Однако, есть кое-что другое. Это мысли, идеи, ситуации. Если в начале я ждал, когда «чеховские ружья» выстрелят, то после первой трети книги я засел и прочитал залпом, до конца, ночью. В этом была романтика. Я начал читать не в ожидании развязки, объяснения, а просто читал. Просто следил за мыслью автора. Автор развешивал «черные коробки», те самые, как и в опыте с котом Шредингера. И каждая коробка это идея, ситуация, взгляд на которую у каждого будет свой. В этом, как я считаю, больше достоинство книги.

Когда я перелистнул на последнюю страницу, я был поражен, потому что я совершил ту же ошибку, что и совершил главный герой. Какую?

Прочитано несколько рецензий на портале, и был сделан вывод, что каждый в произведении видит свою историю. Из-за её абсурда, неопределенности, мы вольны додумывать за автором. Он дает пищу для размышления. Кто-то видит в произведении религиозный мотив, и процесс происходит перед отправкой на небо (предпосылки на это есть), кто-то читает произведение о «жестком тоталитарном государстве» (не согласен, как-по мне, книга абсолютно не об этом), а кто-то, как и я, заметил вот такую мысль...

Всю книгу главный герой одержим идеей процесса, он жаждет узнать по какой причине его обвиняют, как скоро произойдёт процесс, почему каждый в этом городе повязан на суде, и что это за суд такой, в котором нет обвинителя, нет судей? Но страницы перелистываются, герой все больше погружается в театр абсурда, и чем сильнее он хочет найти ответы на свои вопросы, тем больше он отдаляется от мира. Если в начале книги я, как и герой, жаждал узнать о процессе, то ближе к концу я начал понимать, что главное то в книге не процесс, а все остальное. Герой забывает о своей работе, о своих отношениях, о своих близких. Процесс, жажда мщения строгой системе, а все остальное становится неважным. И для героя, и для читателя (что случилось и со мной).

Перелистнув последнюю страницу, я понял, что ошибался. Как и герой, я следил за процессом, но концовка намекает, что следить надо было за всем остальным.

Отличное произведение, кто не боится уснуть и готов просто принять абсурд произведения — добро пожаловать в клуб читателей. Для меня оказалось непростым для чтения, приходилось, как и было описано выше, изменить свой взгляд на ожидания. На привычную структуру произведения. 8/10

«Защитники» — это микрорассказ, который оставляет после себя ощущение дискомфорта и неопределенности. Кафка, как всегда, мастерски играет с психологическими состояниями своих персонажей, создавая атмосферу тревоги и беспокойства.

Главный герой, который остается безымянным, находится в поиске защитника, который сможет его спасти от неизвестной опасности. Это поиск становится навязчивой идеей, которая поглощает его целиком. Кафка мастерски передает чувство отчаяния и беспомощности, которое испытывает герой, когда он понимает, что защитника может не быть.

Один из основных элементов сюрреализма в этом рассказе — это абсурдность ситуации. Герой ищет защитника, но не знает, от чего он должен быть защищен. Это создает ощущение безвыходности и отчаяния.

Кафка также поднимает вопрос о роли защитника в жизни человека. Кто является нашим защитником? Родители, друзья, государство или мы сами? Ответа на этот вопрос нет, и это только добавляет к чувству неопределенности.

Язык Кафки, как всегда, лаконичный и точный. Он не использует лишних слов, но каждый его фраза несет в себе глубокий смысл.

В целом, «Защитники» — это мощный и тревожный микрорассказ, который оставляет после себя долгоиграющее ощущение неопределенности и беспокойства. Рекомендую его всем, кто любит психологическую литературу и сюрреализм.

С первой главы задается тон странного места с чудными жителями. Отмечается некая интрига: зачем главный герой так яро стремится попасть в Замок?

В «Замке» Кафки все настолько эфемерно, хаотично, непонятно, что даже дать четкую оценку характерам действующих лиц мне не удается, поскольку непонятно сколько правды в их словах. Герой довольно циничный высокомерный, с высока смотрит на крестьян и слуг, для него все люди, лишь асфальт на пути к Замку. Но, порой, К. показан очень чувственным, понимающим, живым человеком способным искренне любить. Или же он просто мастерски перевоплощается и гениально лжет? Непонятно, возможно все в «Замке» хамелеоны, преследующие собственные интересы.

Вся книга это сплошной версус-баттл между <вставить нужного> и главным героем, где каждая реплика размером с абзац, из-за чего складывается чувство, что в книге нет диалогов — есть монологи. «Война слов». Я бы так назвал эту книгу. Но о чем же она?

Это история о мечте одного маленького человека и невозможности ее достичь — попасть на вершину, в пантеон фигур, которые заправляют всем. Всем абсолютно наплевать на главного героя, он меньше чем никто в этой системе. К. ведет свою нелегкую борьбу путем красноречия и хитрости, ищет способы проникновения в Замок любой ценой: при помощи скрытых связей; любовниц графов; различных слуг; пытается переубедить оппонентов и найти лазейку в госаппарате.

Это книга об абсурдности, крайности доведенного состояния бюрократического механизма.

Причинно-следственные связи нарушены, на очень многие события хочется задать вопрос: «Почему?», но в этом и заключается главная уникальность книги. Она не отвечает почему так произошло, она показывает, как работает этот аппарат, и то никому в романе неизвестен принцип движения бюрократического машины, такое ощущение что тут и вовсе нет никаких правил и логики. Существуют некие протоколы, но никто эти протоколы не читает, никто уже и не помнит для чего они нужны.

Это книга о неравенстве, об абсолютном непонимании друг друга двух слоев населения. Замок и его жители настолько далеки, настолько не понятны для деревенских жителей, что кажутся скорее чем-то ирреальным, нежели материальным. За господами из Замка невозможно проследить, они появляются и также внезапно исчезают, как мистические фигуры. Работники замка, чиновники настолько непостоянны, хаотичны, что их внешность постоянно меняется. Каждый кто видел чиновника, описывает его по разному. По прочтении, показалось, вполне резонно представлять господ из Замка, как богов, в романе даже мелькает один раз сравнение «греческий бог». Они могут одним словом или намерением перевернуть, опрокинуть или возвысить жизнь смертных людей.

Любопытно описан сам Замок. Это нечто негативное, с безумными оттенками, которые распространяются, как аура неправильности на все окружающее пространство. На Замке не возможно сфокусировать взгляд, взор как-будто сам по себе снижается вниз — к основанию. Его башни, пики, пронзающие небосвод, вызывают безумные, странные ассоциации. Замок — это нечто вроде центра масс, орбита притягивающая и влияющая на судьбы людей, попавших под ее радиус. Это место просто своим существованием изменяет обычных крестьян настолько сильно, что они готовы делать, что угодно, с кем угодно.

Ну и куда же без жесткого «кафского» юмора. Важнейший момент в книге наступает в 23 главе, когда гг открывается редчайшая из всех возможностей на свете — запрыгнуть в открытый карьерный лифт и нажать кнопку «Замок», но он просто засыпает.

И кажется, что вот, спустя 200 страниц продирания через душный текст, книга наконец-то разгоняется... и она обрывается. У романа есть занимательные, хорошо прописанные эпизоды, особенно, когда Ольга рассказывает о трагической судьбе ее семьи. Главный герой начинает испытывать влечение сразу к двум семействам и драма, связанная с этим расколом, создает динамику и желание читать дальше, а если еще и держать в голове, что центральным сюжетом является прорыв К. в Замок, то вырисовывается уже некий набор интересных сюжетных веток, которые, к сожалению, так и не получат интригующего развития.

Произведение «Замок» крайне душное, тягомотное творение, очень сюрреалистичное, в ней огромнейшие графоманские диалоги. Походу даже Кафка в какой-то момент это понял и забросил дописывать «Замок». Каких-то сильно интересных мыслей, проблем, побуждающих, сморщив лоб, сидеть и рассуждать часами, я в ней не увидел.

Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью

В 89-м, разбирая макулатуру, сваленную в Пионерской комнате, наткнулась на журнальную публикацию. Пионерская организация тогда только что почила, но преддипломной практики старшей пионервожатой никто не отменял, директриса школы, где я должна была ее пройти, предложила пересидеть в Пионерской, куда снесли макулатуру. Там я и отыскала «Замок». О Кафке к тому времени только слышала, попробовала читать осторожно, и провалилась в иррациональный, холодный, жестко структурированный мир романа.

35 лет спустя у ВИМБО вышла аудиокнига,и я поняла, что хочу переслушать. Герой — землемер К, на всем протяжении повествования он будет обозначаться инициалом. Работу по специальности К. найти непросто, к тому же, у него сложные жизненные и финансовые обстоятельства. Приглашение в качестве землемера — это своего рода приз в житейской лотерее. Во всяком случае, обещающий возможность продержаться на плаву некоторое время. Если повезет — долгое. К. привлекателен, образован, неглуп, обладает чувством собственного достоинства. Возможно, на каком-то из жизненных этапов, ему не хватило усердия и настойчивости, чтобы реализовать собственные неплохие задатки более полно и добиться более высокого положения, а главное — уровня независимости. Но, скорее всего, обстоятельства не благоприятствовали ему, как многим из нас. Так или иначе, он в деревне у врат замка и впускать, как выясняется, его не собираются.

Замок — не столько архитектурный объект, сколько невероятно сложное по структуре бюрократическое образование, управляющее подданными посредством распоряжений, циркуляров и постановлений. Использующее всю мощь своих укреплений для еще большего обособления от людей, которыми управляет. Положение старшего помощника младшего дворника в Замке выше любой из выборных должностей вне его пределов. Получить пропуск для аудиенции почти так же сложно, как верблюду пройти сквозь игольное ушко.

Собственно, история сосредоточена на получении этого пропуска. К., пользуясь обходительностью и обаянием, обзаводится знакомствами, по большей части благосклонными среди женщин (Ольга, Амалия, Трактирщица, Пепи), и настороженно-враждебными среди мужчин (Учитель, Староста, Мом, Брунсвик, навязанные помощники Артур и Иеремия). Он встречает девушку, которую, кажется, любит (Фрида — буфетчица в замке и любовница могущественного чиновника Кламма,). Хотя непонятно, любовь это или попытка пробиться в Замок с другого входа. Кстати, в аудиокниге, начитанной Макаром Запорожским, имя Кламма звучит как Дупль, я постоянно испытывала при его упоминании некоторый дискомфорт. У этой прозы свойство внедряться в сознание предельно глубоко — даже не вспоминая треть века о книге, я привязывала к тексту именно Кламма.

В романе как-бы ничего не происходит, и в то же время постоянно что-то случается, и человек проходит сквозь череду унижений. одно другого горше, а оставить время-место, в которых все происходит, не может. И тень Замка, демонстративно отстранившегося, нависает над всем, определяет до малейших нюансов здешние поведение и обстоятельства, искажает нормы морали и понятия порядочности до полной отмены. В этом смысле интересно рассмотреть отношение Деревни к чиновникам Замка, вступающих с местными женщинами в сексуальные отношения: уважение и почет, окружают Фриду с Трактирщицей, но всеобщий остракизм практически уничтожает семью Амалии, посмевшей отказать чиновнику.

Даже намек на наличие или отсутствие внимания со стороны Замка мгновенно и радикально изменяет. уровень социального престижа индивида. Здесь ничто не говорится, не делается напрямую, но все ввязаны в сложнейшее переплетение намеков, умолчаний, экивоков. И начиная слушать, я думала, что отдаю дань своей ностальгии, а закончив — не сомневалась в сегодняшней актуальности Кафки.

Начало подкупило динамикой, хлопанье дверей фишка автора. Описание передвижений жука правдоподобно. Но потом! Если хозяин коммивояджеров его видел и сбежал, никто ничего не узнал? Семья замкнулась, странно, что родители доверили кормить и убирать сестре. Жук жуком, но расстройство личности это не шутки. А яблоко? Самой болезненной фантазией стало застрявшее в теле жука яблоко. Это может и скрытая метафора, типа «яблока раздора», но сюрреалистичная.

Повесть захватывает. Пока не узнал концовку, рассчитывал на абсурдную концовку, а оказалась житейская. Хотелось же циклов, превращений дальше. Новых форм, разве не так?

Неплохая метафора в виде таракана — опостылевшего и назойливого насекомого в доме семейства.

Казалось бы, Грегор делал всё ради семьи, работал, приносил деньги, но в момент, когда тот превращается в таракана, семья быстро забывает про него, а в конце и вовсе отказывается, полностью пренебрегая им, строя дальнейшие планы семьи уже без участия Грегора. Грустно и несправедливо. Жаль героя.

Да, дорогой господин Кафка, порой и впрямь кажется, что нашими лучшими друзьями являются Никто и Никто...

Особенно если ты довольно сообразительный интроверт, обожающий читать книги, не обладающий богатырским здоровьем, избегающий шумных компаний и неплохо разбирающийся в мотивах поступков и слов людей, потому как при всей замкнутости денежку на жизнь зарабатываешь, общаясь с десятками этих самых людей ежедневно...

Правда, довольно трудно при этом самому не превратиться в Никто, в соломенное чучело, чья голова набита цитатами, сентенциями, мыслями из вымышленных и реальных жизней, прожитых не тобой...

Вот только выйдешь из комнаты, как Бродский, стоящий в коридоре, небрежно погасив сигарету о бортик пепельницы, сообщает тебе, что ты совершил роковую ошибку...

В смятении возвращаешься в лоно такой родной и уютной комнаты, но там в кресле сидит уже мрачный Кафка, охваченный нескончаемой борьбой с несварением желудка, который утверждает, что невелика разница, вышел ты из комнаты или же остался в ней...

Все равно тебя настигнут люди. И заставят выслушивать, подавать реплики, качать головой, что-то отрицать, с чем-то соглашаться. И нет труднее задачи, чем отстоять свое право на поруганную ими тишину...

Сижу я за столом, читаю этот рассказ, а в углу комнаты возятся в своей клетке хомяки. Набивают за обе щеки еды побольше, шуршат опилками и бумажками, выглядывают наружу сквозь прутики решетки...

И вот мы по сути недалеко ушли от них. Что Франц Кафка сто лет тому назад, что мы с вами. Из клетки с названием «дом» перемещаемся в клетку с названием «работа», потом обратно, шуршим там бумажками ради обладания другими бумажками, изредка выглядываем наружу, чтобы увидеть как мимо проходит жизнь...

И так хочется внезапно одеться, выйти на улицу и сбежать куда глаза глядят...

Но тщетно...

После нескольких минут наслаждения свободой ноги сами приведут нас в ту же самую или иную, но клетку, населенную существами вида ХомА Сапиенс...

Великая печаль нашей жизни состоит в том, что люди, которые нам даром не нужны, но которым от нас непременно что-то нужно, пожирают львиную долю наших сил и времени...

И прискорбно мало достается на долю тех, кто нам действительно дорог...

И подобно герою Кафки мы слишком деликатны и нерешительны, чтобы поставить на место тех, кто стремится использовать нас в своих неблаговидных целях...

Для начала отмечу, что Кафка не фантастичен, а абстрактнен, что предполагает совсем другое состояние души, когда принимаешь решение о прочтении чего-нибудь из эго творчества. Есть соблазн сравнить с чайкой Ливингстон, но не хочется никого унижать.. К сути!

Когда я прочитал «Замок» мне было глубоко за 30-ть и моего опыта хватило, чтобы осознать тотальную метафоричность романа — это как современные коллажи, когда из фотографий составляют образы или из цитат песни, получая эффект нескольких уровней смысла. Широта моего кругозора позволила мне часть из них распознать, но с сожалением пришлось признать, что я не житель Австрийской империи и многие аллюзии остались слишком размытыми. Все тоже самое в «Процессе» — что-то пронзительно гениально, а что-то так и не удалось рассмотреть.

Аналогичная ситуация у «Певицы Жозефины» — на мой взгляд, повесть совершенно определенно о состоянии еврейского народа в империи Габсбургов, где Народ это народ, а Жозефина это аллегория на сионизм (в лице его певцов) как концепцию национального самосознания. Впрочем, повесть написана так, что Народ может быть абсолютно любой национальности, как и провозвесники его национальной идеи, бишь «жозефины».

Натолкнуло меня на такую нестандартную (и, возможно, надуманную) интрепетацию марево, искажающее казалось бы прозрачную аллюзию на «Людей Творчества».. что-то не так, что-то не сходится — ведь творческие люди были всегда, и всегда они работали за троих, и никогда никто не сомневался в их полезности и необходимости.

Блистательная ироническая история бесконечного ожидания мессии.

«Вот, говорят шакалы, когда-нибудь явится наш спаситель, наш освободитель, и уничтожит тех, кого мы так ненавидим». Все нюансы истинной, исступлённой веры в мессию представлены Францем Кафкой с научной точностью и в безупречной литературной форме.

Этот рассказ был современнен в год написания и публикации, и так же (и даже более) актуален сегодня.

Застрявший между жизнью и смертью егерь Гракх не страшен, а страннен. Ничего кошмарного в рассказе о «не умершем, не живом» нет. Странная история появления «заблудившейся ладьи Харона» у причала какого-то средиземноморского города скорее забавна, чем пугающая. Растерянность бургомистра, не знающего, как отнестись к мистическому явлению, вызывает у «погибшего, однако не умершего» егеря Гракха саркастические шуточки.

Смысл же рассказа в том, что люди, даже религиозные, не хотят признавать существование потустороннего мира и изо-всех сил сопротивляются проявлениям сверхестественного. Бургомистр старательно пытается «рационализировать» явленное ему чудо, как-то втиснуть его в шаблон понятного и приемлемого, но получается это у него не очень хорошо, и он с облегчением встречает сообщение Гракха о том, что в ближайшее время ладья поплывёт «дальше».

Этот текст ускользает от определений — не новелла, не рассказ, не статья... Эссе? Но мы привыкли, что эссе пишутся на какие-то «реальные» темы, а тут фантастический фон — какой-то «мышиный народ» (но уж по всякому, не мыши и не человеки), непрерывно суетящийся в трудах и заботах...

Но суть «Жозефины, певицы» вполне очевидна. Это размышление о судьбе искусства и о месте художника в обществе. Какое место занимает художник в социуме? Служит ли он чему-то? Нужен ли он вообще? Не шарлатан ли тот, кто уверяет, будто создаёт некую «красоту»? А его поклонники? Может быть, они из тщеславия обманывют сами себя, уверяя себя и других, будто видят в искусстве какую-то ценность?

Очень жестокий текст, развенчивающий романтический культ художника, как «одинокого, никем не понятого гения». Не удивительно, что у многих читателей он вызвал сильное раздражение.

Разумеется, это никакой не сюрреализм, а экспрессионизм — заострённое до гротеска описание самой что ни на есть реальной реальности. Да и абсурда в истории насмерть замерзающего бедняка нет. В жестоком мире, живущем по принципу «каждый за себя», никто не придёт на помощь, никто не спасёт. Ну, может быть, поутру вздохнут сочувственно над промёрзшим насквозь трупом, прежде чем вызвать службу очистки улиц...

Совершенно неслучайно так много попыток перевести этот малюсенький рассказ — по-немецки он звучит невероятно красиво с фонетической и ритмической точки зрения. Тем разительней контраст между совершенной художественной формой и ужасающим содержанием. А перевести адекватно этот Der Kübelreiter, наверно, не получится. Смысл переводится хорошо, но форма утрачивается.

Сижу я себе, сижу, и вдруг решаю, что просто для тренировки мозга стоит прочесть какой-нибудь рассказ Кафки, благо на полочке стоит книжка из серии «Все сочинения в одном томе»...

И нахожу такую вот зарисовку, которую хоть сейчас бери и вставляй в «Вино из одуванчиков» досточтимого нашего Рэя, иже в Иллинойсе и Калифорнии обитавшего...

Просто несколько впечатлений из жизни мальчишки, несколько доказательств того, что даже в жизни Кафки можно обнаружить свидетельства беззаботного летнего счастья, память о котором хранят те самые упоминаемые в рассказе живущие в городах дураки. Дураки, утратившие способность беззаботно спать по ночам...

Ради любопытства прочёл несколько рецензий на роман и трактовок сюжета.

Моё мнение: нет тут никакой глубинной трактовки, кафка просто выплеснул на бумагу свой личный депресняк. Если прочитать биографию, то ясно, что он у него действительно был. Это не хорошо и неплохо. Нравится или нет вопрос личного вкуса. Мне не понравилось. Нет тут никаких великих смыслов. Если долго смотреть в мелкую мутную лужу, то, конечно, можно увидеть там великие глубины, вот только стоит ли?

Ради тренировки воображения и шутки придумал две трактовки книги, до которых кажется никто не додумался.

1. Дело происходит в чей-то голове. Кто видел мульт «Головоломка» тот понял о чём я. Деревня это подсознание, а замок сознание. Сознание вроде бы и выше, но на самом деле подсознанием не управляет. В книге чиновники реально на жизнь деревни не влияют. Их редкие контакты с жителями деревни означает, что подсознательная мысль проникла в сознание. Сказано, что если чиновник каго-то там забывает, то забывает не только его прошлое но и в некотором смысле будущее. Мысль вытесняется в подсознание, мозговой блок. Герой в этом случае олицетворяет мысль стремящуюся пробится в сознание-замок. Мысль о том что носитель этого разума живёт как-то неправильно: видно же какой в этом разуме бардак. Но её постоянно вытесняют обратно.

2а. Квантовое толкование. Деревня квантово размазана и только наблюдатели из замка сообщают ей некоторую стабильность. Если чиновник прекращает наблюдать человека, то забывается и его будущее — мировая линия становится неопределённой и даже если вновь произойдёт коллапс то это будет уже не тот объект (помните, чиновники забывают не только прошлое человека, но и будущее). Реально замок не чем не управляет, но его наблюдение стабилизирует деревню и потому чиновники пользуются огромным почётом. Герой хочет пробраться в замок, что бы стать более стабильным.

2б. Возможен и обратный вариант: квантово размазан замок и чиновники. Поэтому герой и не может никого из них поймать: их мировая линия расплывается. Они как бы есть, но их как бы и нет. На контакт с жителями деревни чиновники идут, что бы маленько стабилизироваться. Но герой неизвестных фактор, он может пронаблюдать и сколлапсировать их как-то не так. Поэтому они от него и бегают или он вообще не обладает в этом смысле свойствами наблюдателя. Зачем ему нужно в замок? а бог его знает. Может быть он посланец хаоса и хочет всё окончательно размазать, а может наоборот посланец порядка и хочет всё стабилизировать. Сами придумайте.

Кстати, кватновой неопределённостью можно объяснить и все странности деревни, в первом варианте они объясняются фокусами подсознания.

Вам смешны эти трактовки? Что ж, мне тоже! Но они не хуже всех прочих и полностью укладываются в логику текста, если тут вообще можно говорить о таковой.

Книга идеально подходит для тех, кто ценит запутанный сюжет и не боится оставаться с вопросами. Весьма возможно, что в конце чтения читатель так и не найдет определенного ответа на многие вопросы, но именно в этом заключается величие произведения. Каждый может трактовать сюжет по-своему, находя в нем свой смысл и значение.

Однажды что-нибудь случится и ты станешь балластом, вещью, зря занимающей место; никто и не заметит твоей смерти, только будут удивляться, как это они раньше настолько были связаны с тобой. В принципе, имеют полное право.

»- Оставьте меня, я буду только обузой...

- Да Б-г с тобой, никто и не собирается тебя тащить.»

Обыкновенный банковский служащий Йозеф К. на свой тридцатый день рождения узнаёт, что он арестован. А за что арестован — не узнаёт и не узнает уже никогда. С этого момента начинается череда его приключений — частично абсурдных и забавных, частично заставляющих глубоко призадуматься.

С одной стороны, описывается борьба рационального человека против иррациональной, расплывчатой судебно-бюрократической системы, которую «умом не понять». Не понять, почему в судебных канцеляриях невыносимая жара; почему кухарки, прачки, нищие художники и даже детишки оказываются приближёнными к судебной системе; почему арестованные могут спокойно разгуливать и выполнять свои обязанности и, видимо, в принципе вольны повернуться спиной к обвинению и повернулись бы, если бы не услуги адвокатов. А чем занимаются последние — та ещё загадка Жака Фреско. Ещё священнослужитель (и по совместительству тюремный капеллан) рассказал прекрасную притчу про путника и Закон. А дальше...

А с другой... Честно, при прочтении я «боялась», что герой будет нарушать данные слова — будет давать взятки суду и прочее, но нет. Минус этого романа в слишком резкой развязке. Через год после начала процесса Йозефа вывели в чисто поле и прирезали, «как собаку» (с) Просто взяли и вывели, и прирезали, ни с того и ни с сего. И так и не узнал Йозеф, за что его арестовали, и не увидел судью, и не предстал перед высшим судом... Вроде бы это метафора такая офигенно глубокая, коими этот литературный труд изобилует, но блджад, насколько же она оказалась резкая, как будто понос. И выглядит это... нифига не философски, честно говоря, а просто заумью безо всякой подоплёки. Нет, дело ясное, Кафка не очень-то и хотел, чтобы роман был издан, поэтому и писал главы вразноброс и не нумеровал их, и складывал как попало... Но роман оказался издан, и знаете — после разудалой игры образов, действительно заставлявших задуматься, вот этот вот момент изрядно разочаровал. Даже некоторые главы оставляют ощущение незаконченности, а уж само произведение и подавно грешит недосказанностями. По сравнению с французскими коллегами по цеху Камю и Сартром, которые одинаково бережно лелеяли как экзистенциальную, так и литературную часть, вышло блёкло и неубедительно. Можно, конечно, возразить — мол, Кафка описывает иррациональное общество, и применять к нему ту же логику, что и к рациональному, не стоит... Да нет, ребят. Стоит. Даже в иррациональном повествовании сюжетные дыры и недосказанности — просто сюжетные дыры и недосказанности.

Ну, зато теперь я могу с гордостью хвастаться перед своими воображаемыми друзьями, что читала Кафку и даже почти поняла. Пусть даже повод для гордости, по правде говоря, изрядно сомнительный.

NB. Забавно, что даже здесь нашлись индивиды, которые начитались своих кафок с оруэллами и теперь приплетают Рашку и раздают указания вместо авторов. Дружки-пирожки, вы ошиблись дверью. Канал Максима Каца двумя этажами ниже.

Незавершённый, как и все другие крупные произведения Кафки, роман, опубликованный вопреки его воле. Рукопись содержит массу вычёркиваний и разных вариантов текста. О том, какая, якобы, должна быть концовка романа, известно только со слов Макса Брода — душеприказчика Кафки и посмертного издателя его неоконченных произведений. Каков был изначальный замысел, какие эволюции он претерпел и почему автор в итоге забросил написание романа, мы уже не узнаем никогда.

Первоначально книга писалась от первого лица, в дальнейшем главный герой стал именоваться К., явно именно все свои комплексы, неуверенность в себе, отвращение к работе чиновником Кафка выплеснул на страницы романа. Абсурд происходящего, непоследовательность персонажей в словах и действиях, сомнамбулическое поведение главного героя регулярно наводят на мысль, что ты читаешь конспект чужого сна. Можно многое говорить про символы, заложенные в повествовании, однако первоочередное тут, на мой взгляд — автобиографичность. Кафка, страдающий от болезней, работающий на ненавистной ему работе (и являющийся винтиком бюрократической машины), находящийся в угнетающих его отношениях с отцом, пишет по ночам, возможно в полусне, порождая сюрреалистические тексты.

Книга одного из главных писателей ХХ века, каковым Кафка был назначен уже посмертно, в которой можно увидеть самые разнообразные аллюзии, символы и пророчества. Чтение при этом лёгким не будет, а именно в тот момент, когда читатель уже втянулся, повествование оборвётся.

Удивительная слепота, прямо кафкианство какое-то! Буквально накануне шерстил на сайте библиографию Франца Кафки в поисках альтернативных переводов «Процесса» и не обратил внимания, что сегодня у него юбилей — 140 лет. Хорошо, что в ТГ-канале АСТ об этом написали.

Лучший способ почтить память замечательного автора — прочитать какое-то из его произведений. Думал было замахнуться на его крохотный дебютный сборник «Созерцания», но понял — нет, мудрено. Без подготовки такое не осилить.

Но ведь есть же его хрестоматийный короткий текст, который я читал лишь однажды в молодости, пожалуй что еще в прошлом веке, когда только открыл для себя этого титана модернизма.

Сейчас меня поразила бытовая и психологическая зоркость Кафки ,которого обычно трактуют как философа-абсурдиста. Молодой Герман Бендеман собирается жениться, у него недавно мать умерла, друг загибается в далекой России, отец сильно сдал, а при этом бизнес процветает. И всему уделено должное внимание автора, какие тонкие нюансы чувств и мыслей! Все это из собственной души и разума писателем взято, верно подмечено тонким наблюдателем.

Рассказ написан в 1912 году. 13 августа того же года Кафка знакомится с Фелицией Бауэр и влюбляется. У невесты Германа в рассказе и инициалы характерные — Ф.Б.

Однако в отличие от Кафки его персонаж не выдерживает накопившихся жизненных трудностей. Следует жестокая и абсурдная ссора с отцом, а затем нелепая гибель. Ровно на середине рассказа психологическая новелла во вкусе Мопассана превращается в какой-то адский цирк, словно брошенный «милым другом» — Ги де — текст доверили закончить Даниилу Хармсу. Откуда это в герметичном закукленном якобы тексте, без знания биографии Кафки не понятном?

Ответ очевиден. Ну, очевиден-то он, очевиден, но не нашим либерально мыслящим гражданам. Меня не устает поражать их маня-мирок и карго-культ, вокруг него выстроенный. На каждый чих, принесенный ветром с западного берега Немана они готовы в ответ тут же начать платить и каяться, бросаясь при этом в поистине русский безудерж. Устроят пляски с бубнами под завывания мантры: «Сталин-Сталин-Сталин-Сталин-Сталин!» Когда за ум возьмутся, и возьмутся ли?

Не надо далеко ходить за ответами. Кафка, конечно, интересовался Русской революцией, Ленина внимательно читал на немецком, но у него было своих проблем полно. Он точно отразил свое время и свой социальный круг, а потому и стал всем заинтересованным близок и понятен.

В Австро-Венгрии была своя революция, свой социальный и политический слом и свои гекатомбы жертв. Но рассказ даже шире загребает.

Это действительно Приговор. Целой эпохе, целому миру. Выкрик пророка в невероятно точной художественной форме.

Вот у нас над всем континентом царит «Бель эпок», Прекрасная эпоха, тишь да гладь, «Европа кружится в вальсе,« и тут — бац — август 1914-го! Первая мировая, стотысячные мясорубки, крушение четырех империй, разруха, голод, чума, от 20 до 40 миллионов погибших. И отправили на смерть миллионы таких вот Германов Бендеманов именно свихнувшиеся от эгоизма и жадности, отжившие свое отцы.

Герман Бендеман, когда сидел у себя за столом и писал письмо другу, тоже ничего о своем ужасном будущем не знал.

Поразительная прозорливость тихого чиновника. Его метод — просто сиди за столом, и мир сам тебе откроется — кажется, действительно работал.

Начинается этот кошмарный пророческий вопль так: «Было чудесное весеннее воскресное утро.»

Интересная повесть, над идеями который стоит задуматься и сделать для себя выводы. К примеру почему родители не принимали участия в развитии семьи как в финансовом так и в семейных делах, зачем было столько прислуги. Также откуда у главного героя такое упрямство и вера в то что только он может содержать своих не престарелых родителей и семью, хотя после превращения у них все получилось и найти работу и как-то самостоятельно справляться с одной служанкой которая приходила утром и вечером.

«Превращение» Франца Кафки — это глубокая и грустная повесть, пронизанная отчаянием и безысходности. Но при этом повесть не о превращении как по мне. Здесь превращение — это метафора, а сама суть этой повести заключается в теме ненужности и, как следствие, переоценке приоритетов в связи с катастрофой.

Когда я читал эту повесть, мне казалось, будто это всё сон: всё очень странно, но при этом не вызывает вопросов о подлинности. Но что это было?.. Можно найти кучу всяких ответов. Но стоит понять одно, что «превращение в насекомое» может случится с любым человеком: будь то приобретённая инвалидность, инсульт, рак, ментальные расстройства (вроде шизофрении, БАРа или аутизма). Это произведение говорит о том, как легко стать обузой, и тогда даже самые близкие изменят отношение к тебе; о самопожертвовании и принятии данного акта как должное.

Но самое главное превращение происходит здесь не с главным героем, а с его родными, которые из верной и любящей семьи становятся напуганными и холодными людьми. Восприятие Грегора не то как мессии дающего хлеб и кров, не так инструмента по добыче денег переходит в восприятии его же как тяжкой обузы; все ждут когда же его не станет, а сам Грегор даже не против этого. Финал укладывается в несколько предложений, в которых можно увидеть резкий контраст настроений. Жука больше нет, а с ним исчезла и большая проблема. Память о нём идёт как о страшном сне, а жизнь начинает налаживаться.

Роман Франца Кафки «Процесс» — прекрасная аллегория того, до какой степени опасно приспособленчество и стремление быть хорошим гражданином общества, живущим по «правилам», но не задумывающимся о сути этих самых правил. Начинается роман с того, что банковскому работнику приносят повестку из военкомата… ой простите предписание участвовать в судебном процессе, где он обвиняется по некоему уголовному делу. Не вникнув ни в суть своих прав, ни в причины возбуждения уголовного дела, слабый умом и робкий духом немецкий «Кузьмич» покорно начинает действовать по алгоритму «советский суд самый справедливый суд в мире» и закономерно попадает в лабиринт бюрократических мытарств, навязанных системой. И выбраться из этой загадочной ролевой игры с неясными правилами и абсурдным поведением всех участников ему уже не суждено. Тактика дала сбой, товарищ Сталин не помог… А ведь мог бы просто сбежать и не ходить в суд… Хорошо хоть по примеру китайских товарищей коммунистов простофилю не заставили пулю для расстрела оплачивать, прирезали как собаку ножом. Роман Кафки — это суровый приговор конформизму и тактики «моя хата с краю», который рано или поздно оборачивается Холокостом, Голодомором,37 годом (как ее не запретили в России вообще не понятно). Также в книге хорошо показана тлетворная сущность замкнутых самих на себя корпораций типа масонских лож или германских фемических судов (на тайном народном сходе), где рано или поздно суд превращается в беззаконную расправу толпы над невинной жертвой. По итогу скажу, что предсказание Кафки многократно сбылось и не утратило своей актуальности. Ниже 10 поставить не могу. Гениально.

Первая проба автора выдалась крайне неудачной. За чтением сие произведения, меня то и дело клонило в сон. Для людей, не являющихся поклонниками данного автора, я бы ни в коем случае не рекомендовал данное «творение». Книга очень слабая, и не стоит и часа потраченного на нее. Весь сюжет книги с лихвой уложился бы на одной странице сильного автора, при том, как по мне, эта страница была бы самым слабым звеном в его книги. Кафка и правда очень распиарен, как у нас, так и в той же Чехии, но, боюсь, за горами дифирамбов о нем лишь пустота.

«Процесс» читал сразу после «Замка», в книге было как раз два этих произведения. До этого с творчеством Кафки знаком не был. Автор достаточно своеобразен, а «Процесс» после незавершенного «Замка» выглядел как его продолжение. У них очень похожи герои, которых Кафка даже именует одинаково — «К.», и эти герои весьма схоже запутались в реальности.

Более того, читая Процесс, я поймал себя на мысли, что реальность здесь выглядит похожей на идею фильма Матрица, как липкий сон от которого не можешь проснуться. Ты не можешь воспринимать все это как чепуху, столь окружающую похоже и воспринимается как реальность, вместе с тем, как сквозь сон, ты понимаешь, что это не может, не должно быть реальностью. И человек, что в Замке, что в Процессе дергается туда-сюда, как бабочка, попавшая в сети паука, и не может освободиться. По сути, а как мог закончиться Замок, если бы автор закончил его? — Да так же, как и закончился Процесс. Это как одна из альтернатив виртуальной вселенной.

Однако сходство, даже ощущение достаточно плавного перетекания одного произведения в другое возникает только в начале, первой трети Процесса, дальше произведения все больше расходятся, вплоть до потери родства. Скажу даже, процесс мне понравился меньше. Возможно уже устал от фирменного абсурда автора, но, скорее, все же данная повесть мне была менее интересна.

Кстати, обращает также на себя внимание еще одна общая черта обоих произведений, а именно отношение героя К. к женщинам. Автор имел несколько увлечений, хотя обычной семьи так и не построил. Здесь же, в произведениях, складывается впечатление, что его герой только появившись впервые в каком-то месте, сразу привлекает к себе внимание какой-либо женщины. Причем привлекает, это мягко говоря, сразу тут же у них начинаются объятия, признания или даже помолвка. Будь это барменша, соседка по апартаментам, жена судебного клерка, служащая у адвоката и т.п.

В то же время произведение, как это ни досадно, о нашей реальности. Ее довольно легко можно узнать, несмотря на весь абсурд. Кажется свободный человек, действительно зависимый от окружающих, от работы и т.п., а взаимодействие с государством, скорее всемогущей государственной машиной, — это сети абсурда. Вот как сам автор говорит в своем произведении: «Закон, собственно, о защите ничего не говорит, он её только терпит...». Практически афоризм, ему можно юридически оппонировать, но чисто с бытовой точки зрения, думаю, всем понятно, о чем здесь речь.

Еще в произведении относительно отдельно можно рассматривать притчу о страже у ворот правосудия. Она имеет глубокий и философский, и логический, и религиозный подтексты. Отдельно эпизод с притчей я бы оценил на бал выше самого произведения. В конце и повести, и притчи автор приходит в частности к такому выводу: «Невеселая мысль — Ложь становится основой мирового порядка...».

Ф. Кафка. Замок. Это произведение трудно поддается описанию, о чем оно, кто его герои, какова их цель? Даже после прочтения трудно ответить на эти простые вопросы. И каждый читатель может иметь совершенно разные ответы для себя. Симптоматично, что главный герой произведения обозначается как К., то есть автор отождествляет его с собой. К. приходит в Село по зову Замка в качестве землемера. Он мог бы прийти в качестве кого-угодно с тем же результатом — ни Селу ни Замку он не нужен. Так что героя К. можно рассматривать как простого обычного человека, который на протяжении всего произведения стремится обустроить собственную жизнь. Он не хорош и не плох, такой как есть и он один против Замка и против Села.

Село можно рассматривать, в определенном приближении, как некоторое общество, страну, а то и всё человечество в целом. Замок находится во главе его, на недосягаемой высоте от Села. На высоте не в буквальном смысле, а насколько мельчайший чиновник может быть пренебрежительным относительно просителя, зависимого от него. Высота и превосходство здесь таковы, что какой-либо чиновник одной из канцелярий Замка, пусть даже и Кламм, настолько недостижимы для простых людей из села, что те даже и посмотреть на него не могут, разве что через щёлочку. Такие чиновники имеют в Селе собственных секретарей, вестовых и т.д, их секретари имеют своих помощников и даже помощники наделены безграничной почти властью и могут, например, изгнать героя из таверны.

Хотя люди в селе ничем не лучше чиновников из Замка, это они творят Замок. Например хозяйка таверны, дама очень почтенная и властная на Селе, когда-то смолоду была трижды призвана к Кламму, ради его наслаждения. Воспоминания об этом стали смыслом её жизни и она чуть ли не с гордостью рассказывает об этом К., и даже её нынешний муж понимает, как ей теперь не легко и чего она теперь лишена остаток жизни. Одна из дочерей почтенного сапожника на Селе отвергла подобные притязания другого чиновника, высказанные в грубой пренебрежительной форме. Но власть и уважение к любому чиновнику замка настолько велики, что таким поступком девушка лишь вызвала всеобщую обструкцию Села ко всей своей семье и теперь они едва сводят концы с концами почти на самом дне.

Вот такие дела в мире этой книги. На ее страницах всё не является тем, чем кажется, и может быть по-разному, а то и тут же противоположно, объяснено. И герой не исключение и не образец. В произведении мало динамики, мало действия, но много длительных размышлений, много такого абсурда. Но читатель, по крайней мере я, чувствует родство с героем, с миром, барахтается вместе с К. в сетях мира и пытается преодолеть весь этот абсурд, даже понимая всю абсурдность самих попыток. Автор не закончил свое произведение. Хотя, чем все это могло закончиться? Или лучше, а могло ли это все закончиться чем-нибудь хорошим? Из воспоминаний его друга мы знаем,

Удивительно странный и ужасающий рассказ. Не вызывает сомнений, что это рассказ — аллегория, но вот аллегория на что?

Аналогию можно найти и в тоталитарном обществе, и в религии, и в судебной системе, в-общем везде, где люди склонны к фанатичности не считаясь с гуманизмом и справедливостью, где наказания слишком жестоки и они вовсе не решают проблему, лишь отупляют общество и угнетают развитие.

Конец истории немного разочаровал, хотелось какого-то финального твиста. Но, как всегда, читая Кафку, надо размышлять над концовкой, так же как и над всем смыслом рассказа. Мне показалось, что в конце автор намекает на то, что подобные явления постоянно повторяются, история циклична и после периода послабления режима старые порядки могут «воскреснуть» с новой силой.

В любом случае атмосфера рассказа — жуткая, угнетающая. В конце становится понятно, что некому сочувствовать. Все действующие лица либо тупы, либо жестоки, либо слишком безразличны. Думается мне, что в обществе Путешественника — тоже полно пороков.

Я не поняла смысла. В этом весь Кафка. Даже если долго думать, размышлять, пытаться вывести логические цепочки, всё равно смысл притчи остается туманным. Оценка 7 лишь потому, что я не любитель притч и туманных смыслов, но это лишь моя оценка и она только для меня, творчество Франца Кафки — это как отдельный жанр и ставить ему оценки — кощунство. Ведь любая оценка — это сравнение, а сравнивать по сути не с чем.

Это короткая притча вся целиком наполненная смыслами и оттенками. Буквально каждое предложение можно трактовать и пытаться понять о чём идёт речь. Все трудности героя в конце обесцениваются, ведь казалось бы он мог просто «войти», но он был честен и пытался поступать правильно. За правильные принципы герой не награждается, возможно он даже обманут. Но если ещё поразмышлять, то начинает казаться, что герой не честен, а горделив, и он получил своё наказание от самого же себя. А может быть смысл вообще не в этом, а в том, что Закон безжалостен и не справедлив?

В-общем, мне кажется, замысел в том, что вывод должен сделать читатель, автор лишь дает задачу, а решить её каждый должен сам.

Беспросветное повествование, собранное, как мозаика, из разрозненных кусочков, не позволяет мне высоко оценить финальную картину. Однако сюжетная составляющая, подталкивающая к размышлениям о собственном поведении и поведении человеческом вообще восхищает. Недаром говорят — всё гениальное просто. И эта книга проста, открыта и располагает к рефлексии.

Некий Йозеф К., проснувшись обычным утром (вру, не совсем обычным, а в свой день рождения), внезапно обнаруживает, что арестован. Этот арест условный, то есть К. может спокойно продолжать свою жизнь, работать, ходить куда ему вздумается, но теперь-то он знает, что против него начат процесс. Что примечательно — на протяжении всего романа ни господин К., ни читатели не узнают, в чем именно обвиняется герой. Но отнюдь не это даже важно. Кафка мастерски показывает, что творится вокруг героя — меняется отношение окружающих, само наличие процесса давит на Йозефа морально, он начинает сомневаться в собственных поступках и мыслях, тяжелая ноша не позволяет ему выполнять собственные обязанности...

Герой медленно и верно ломается. И весь этот процесс показан с такой поразительной точностью, да ещё на фоне сюрреалистической бюрократии, что читатель начинает почти физически чувствовать эту тягость, когда некое обвинение висит дамокловым мечом над головой, а поделать ничего нельзя, и все попытки впустую...

Когда я только начала читать,то страницы летели одна за другой, я прониклась произведением и не обращала внимания на какой я главе, мне лишь хотелось узнать: что это за дело? из-за чего это всё?

почему именно он?

Похоже на попытку автора разобраться в себе: персонажи часто похожи, в главном герое угадывается сам автор, его страхи. Поступки и взаимоотношения персонажей вызывают недоумение. Сюжета, как такового нет. Но что автору удалось во всех работах – так это создать уникальную атмосферу, которая обволакивает как плацента. Абсурдность накидывается с первых страниц, заставляя выискивать метафоры и аллегории. Язык автора прост и лаконичен, но частые ремарки и описания сомнений на несколько страниц читаются тяжело. 3,5 месяца ушло на собрание сочинений, из них 1,5 – на «Замок». Остальные романы тоже не слишком впечатлили, но несколько рассказов неожиданно понравились.

Вот, что удивительно... стоит этот рассказ подвергнуть жанрово-тематической классификации, как немедленно исчезает весь его кафкианский мистицизм. Видимо мистика несовместима с классификацией.

Еще до того как была перевернута последняя страница этой книги, я уже понимал, что не смогу написать нормальный отзыв. Потому что я ничего не понял. Вот вообще. Совсем. И это даже несмотря на то, что перед романом была прочитана достаточно большая критическая статья по произведению, где в том числе описывались различные трактовки описываемых событий.

Да, это реально какой-то сюрреализм. Начало кажется нормальным и даже интересным, но потом начинает приходить осознание того, что происходит что-то совершенно непонятное и абсурдное. Что это за процесс? Что за судебная система, которая не совсем судебная система? И хотя, если задуматься, можно за этими странными образами местной реальности увидеть множество самых разных вещей, но что хотел этим показать автор? Это главный вопрос и нет идей, как на него ответить.

При этом нельзя сказать, что роман плохой. Написан он хорошо и в нем однозначно что-то есть. Но это что-то постоянно ускользает при попытке его нащупать или понять. И так ходишь вокруг да около на протяжении всей книги и в итоге остаешься ни с чем.

Кто знает — переоцененная это книга или может быть я просто еще до нее не дорос? Или просто не мое? Но читать то было интересно. Но — непонятно.

Как итог. Своеобразное произведение. Очень. И хотя читать интересно, но суть уловить весьма непросто. Да и те кто думает, что уловил ее. Так это или может им тоже это просто кажется? Это и минус книги и ее плюс. Минус — после прочтения чувствуешь себя полным болваном, потому что ничего не понял. Плюс — там должно быть что-то в глубине, это ощущаешь где-то на периферии. Вопрос — как туда докопаться? Вот честно — читать бы никому не посоветовал. Да и сам бы не стал читать, если бы знал, как оно будет.

Согласитесь, тяжело порой сидеть в замкнутом пространстве, где кроме вас ещё толпа людей. Если сейчас можно как-то отвлечься, уткнувшись в телефон, то тогда приходилось либо терпеть, либо бежать от этого как можно дальше. Герой выбрал второе. И то настроение, что витает через это длинное-длинное-длинное предложение буквально вливается в разум читателя, заставляя переживать те же эмоции, что испытывал и Кафка, когда хмурым вечером выходил на свежий воздух.

Удивительно, но даже в этой зарисовке или микрорассказе Кафка остаётся верен себе. Что мы имеем? Слабохарактерный герой, который не может отказать первому встречному; прямая цель, к которой герой стремится, как к спасению; собеседник паразит, которому нужна лишь выгода. Всё это мне живо напомнило незаконченный рассказ Франца «Америка», где происходило всё то же самое, только в ещё большем абсурдном масштабе.

А тут даже положительный финал есть! Вот уж чего не ожидал!

Но рассказ жизненный. Очень.

Этот микрорассказ наполнен удивительными переживаниями и воспоминаниями Кафки о беззаботном детстве. Наверное, единственное светлая часть этого цикла рассказов. Жалко, что вслед за этим наступает взросление...

Реальность или абсурд?

Однажды герой просыпается и обнаруживает, что превратился в жука. Его не волнует что зачем и почему — факт есть факт, он теперь огромное насекомое. Но хуже то, что теперь герой не может пойти на скучную работу, зарплата которой уходит на содержание семьи. И остаётся только лежать под кроватью и терять всё, что окружало тебя всю жизнь — семья-паразиты, безликие начальники, абсурдная ответственность за близких. Дико? А почему? Если вы превратитесь в таракана, то вместо извечных вопросов «что зачем и почему» вас будет заботить только одно — работа! Деньги, на которые вы будете жить! А если ещё у вас сидят на шее...

Реальность или абсурд?

Сложно сказать. Но близки ли чувства бедного Грегора Замзы? Безусловно. Как бы нелепо это не звучало, но я целиком и полностью сочувствую ему. Не потому что он стал чудовищем, а потому что потерял работу. И потому что теперь семья обвиняет его в том, что он теперь не может ничего заработать. А хуже то, что никакого сочувствия со стороны не будет.

Реальность или абсурд?

Решайте сами. Одно другого не исключает.

Маленький человек, или Затерянный среди вечных льдов

************************************************

«… небо – как серебряный щит против тех, кто молит о помощи».

(Франц Кафка. «Верхом на ведре»)

***

«Верхом на ведре» (1917 г.) — это не маленький, а крошечный рассказ на несколько минут чтения. Но насколько же должен быть гениален автор, чтобы сказать так много и проникновенно! Ужалил и заставил пристальней всмотреться в себя и окружающих…

Ощущение ничтожности маленького человека. Ощущение глубокого одиночества человечка, у которого нет ни гроша, чтобы купить совок угля и не замёрзнуть. И нам не нужно совсем знать, как его зовут, чем он занимается …

«Уголь кончился; ведро пусто, совок бесполезен; печь дышит холодом, комната промерзла насквозь, перед окном деревья окованы инеем; небо – как серебряный щит против тех, кто молит о помощи».

В ощущение безысходности с первых же слов проваливается читатель. Слова, как стрелы, — только успевай уворачиваться: «Уголь кончился!» — свистит стрела. «Ведро пусто, совок бесполезен!» — свистят две вдогонку. «Печь дышит холодом» — а это уже артобстрел! «Комната промёрзла насквозь, перед окном деревья окованы инеем!» — блокада… И даже небо, последний оплот надежды, против тех, кто молит о помощи. Безнадёга.

Ситуация абсурда, которая возникает вслед за ощущением безысходности – логическое продолжение этой безысходности. Это атмосфера Кафки.

Оседлав ведро, как лихого скакуна, наш герой устремляется к угольщику в лавку в надежде, что получит совочек, а может и два, самого низкосортного угля в долг. Ведро, ведёрко, ведёрочко как символ теплящейся надежды на то, что оно наполнится благодатным угольком.

Верхом на ведре, читай, окрылённый надеждой, он ещё верит в шестую заповедь «не убий» и скачет на ведре. Разве можно отказать человеку, который по морозу скачет на ведре «сквозь промёрзший переулок»?! Разве можно отказать человеку, который взлетает на ведре на второй этаж?! РАЗВЕ МОЖНО ОТКАЗАТЬ ПРОСЯЩЕМУ? Причём в такой мелочи – пару совочков угля … А как же «Просите и обрящете»? «Стучите и отворят вам»?

Но он натыкается на такую глухую стену… Его не слышат и не видят: у него нет денег, чтобы заплатить за уголь. Злющая жена угольщика бессердечно заявляет:

«Ничего мне не видно, ничего не слышно; слышно одно: бьет шесть часов, и пора запирать лавку».

Он просит в долг, его не слышат. Как же так? ОН ПРОСИТ. Как же унизительно просить. И мороз злющий. Без тепла в доме человек обречён. И тут его прогоняют, махнув, как на докучливую кошку, фартуком. У ведёрка – надежды подкашиваются ножки, слишком она слаба. А человек «взмывает ввысь и безвозвратно теряется среди вечных льдов»…

Характерный для творчества Кафки очень атмосферный рассказ в жанре сюрреализма. За душу берёт. И почему мне в последнее время попадаются слёзовыжимающие рассказы?

Вот действительно, чем хорош Кафка, так это тем, что его творчество оставляет огромный простор для возможного толкования заложенных в нем смыслов. Примечательно, что это не зависит от размера произведения, напротив — даже микрорассказы удивляют зачастую своей глубиной и предоставляемой возможностью вариативности их субъективного восприятия.

Вот и касательно данного рассказа — лично я в корне не согласен с предложенными в соседних отзывах трактовками смыслового содержания. Я воспринял этот рассказ, как историю об обыденности быта, о репетативности дней подавляющего большинства взрослых людей, когда все идет по одному и тому же лекалу, одному распорядку, повторяется вновь и вновь, превращаясь в одинаковую череду серых будней. И ты, и все тебя окружающие не ожидают ничего нового.

В этой связи даже такое простое действие, как внезапный уход из дома, в нарушение привычного распорядка и последовательности действий, создает у семьи героя раздражение и непонимание, а у него самого — чувство обретенной на какое-то время свободы (хотя также говорится, что даже такая мелочь создает впечатление, будто герой собрал в кулак всю свою решимость), возможность побыть с собой, убрать маску, которую зачастую мы носим для окружающих нас и вспомнить настоящего себя. Автор также показывает, что сползание в обыденность быта и серость существования — это не частная проблема героя, а болезнь большей части взрослого социума — поэтому он говорит про то, что испытываемые ощущения усилятся, если еще и навестить своего друга, «посмотреть как живется ему».

https://kobold-wizard.livejournal.com/945991.html

Самое странное в восприятии «Процесса» — это влияние репутации. Она заглушила текст. Есть история написания и опубликования, есть тьма трактовок и прообразов, есть множество последователей. Все это прокручивается в лекциях и статьях раз за разом. Из романа Кафки взрастили колоссальное культурное явление, а, если абстрагироваться, то чувствуешь себя обескураженным. Наиболее близкое по судьбе произведение — «Черный квадрат» Казимира Малевича.

Зачин романа прекрасен: «Кто-то, по-видимому, оклеветал Йозефа К., потому что, не сделав ничего дурного, он попал под арест». На нескольких сотнях страниц главный герой кружит по безумному городу, пытаясь понять кто и в чем его обвиняет, а главное, как ему оправдаться. Еще недавно мир казался ему логичным, а теперь обнажилась странная подкладка реальности. Любой встречный может оказаться служителем суда, собирающегося в чердачном помещении жилого дома, а бомжеватый художник может сделать для оправдания больше, чем заслуженный адвокат.

Моя трактовка романа — религиозная. Главный герой неожиданно сталкивается с чуждой традицией, где его обвиняют в неком грехе вроде «первородного греха» в христианстве. Сакральное сообщество неожиданно оказывается очень важным для окружающей реальности. Обвинения не укладываются в тривиальное понимание, но герой вынужден по намекам пытаться разобраться как устроен мир. А вот взглянуть на «Процесс» через призму тоталитаризма не выходит. Диктатуры во многом абсурдны, но как в них достаточно очевидны общие законы.

«Процесс» напомнил читанного ранее Михала Айваза. Вообще если почитать Кафку, то Айваза можно и не открывать. Большинство ходов у них общие. Глаз зацепился про архитектурную специфику города у обоих. Сплошные коридоры, проходные комнаты, потаенные кладовки. Возможно, это реальная архитектура Праги с ее старыми доходными домами. А возможно это было выдумано Кафкой как образ пространства, где невозможно спрятаться. Стены становятся только символическими границами, потому что дома связаны внутри галереями и проходами.

Несмотря на общую искусственность романа, в нем есть приятные реалистичные наблюдения:

«К. совсем не имел времени, чтобы отвлечь заместителя директора от его трудов; читая, он лишь раза два погладил балюстрадку рукой, желая успокоить заместителя директора и как бы в знак того, что с балюстрадкой все в порядке, и даже если бы у нее оказался какой-то изъян, то в данную минуту важнее, да и приличнее было бы слушать, а не производить какие-то починки. Но заместителя директора, как нередко бывает с людьми, занимающимися только умственным трудом, едва он взялся за ручную работу, охватило рвение; он и в самом деле приподнял и вытащил из пазов часть балюстрадки, теперь же надо было снова вставить деревянные колонки в отверстия. Эта задача оказалась более сложной, чем все прежние. Понадобилось встать и обеими руками заталкивать колонки в пазы. Но как заместитель директора ни усердствовал, ничего не получалось».

Итого: У романа сильный привкус черновика. От этого понимаешь, что у Кафки были причины для уничтожения своих текстов. Невозможно понять, была ли это реальная авторская манера или автор не захотел тратить время на стилистику. Без поддержки Макса Брода, Кафка мог остаться для истории лишь графоманом, сумевшим ухватить пару важных тенденций эпохи.

«Замок» Кафки – это австрийская «Алиса в стране чудес». Весь тот абсурдный сюрреализм нашей повседневной жизни, который Кэрролл подаёт весело, легко и наслаждаясь процессом, в «Замке» показан с трагической стороны. Бессмыслица жизни, убивающий абсурд рутины, безнадежность попыток вырваться из норы, простите, из деревни, как и безнадежность попыток добраться до замка – все эти темы раскрываются с поразительной ясностью и спокойствием. Как писал Кундера, Кафка – самый спокойный автор в мировой литературе, у него главный герой никогда не истерит, не срывается, не выплёскивает эмоции. Впечатление получается сильнейшее, несмотря на то что роман не закончен. Если Кафка хотел сжечь его, как недоделанную книгу, то его эстетический вкус и точность слова невероятны и за гранью человеческого.

Подобные произведения в англоязычной литературе – «Колыбельная для кошки» Курта Воннегута, «Твин Пикс» Дэвида Линча. В русской культуре – фильм «Сталкер», который испорчен как раз истерикой и надрывом. Для меня лично Кафка задает идеальное изображение жизненного абсурда, относительно которого я ранжирую всё остальное, вплоть до комедийных сериалов. Это безусловный эталон.