Сегодня раз за разом приходится окунаться в омут постапокалиптического будущего в фильмах и книгах современников. Сериалы за сериалами снимаются на эту тему. Крупицы действительно интересных идей, либретто в куче ****а. И как же давно была написана пьеса «Назад в пещеры», и как же она актуальна! Какая громадная разница между книгой и пьесой! Нет, не в героях, не в названиях, даже не в событиях... в финале!

Антиутопия. Фантастика. Сатира. Назвать, «прилепить» ярлычок — дело, по сути, нехитрое. Уместить в одной книге гротескные образы (миллионы нищих астрономов, на каждой открытой ими планете просящих милостыню; тень Голода, накрывшая город, с убегающим от неё маленьким жандармом), курьёзность тогдашнего бытия, прогнозы на будущее мануфактур, делопроизводств и прочего, через призму трагифарса инженера и его творения (андроида Энрика-9) — вот истое умение мастера словесности. Ничто не перепутывается, ничему не мешает. Все отступления лишь дополняют и раскрашивают картину жизни Этландии. Здесь (в «Этландии») многое напоминает о сейчас уже привычных произведениях, персонажах — по стилю, по описанию, но всё это («Этландия») написано до того, как вошло в обиход слово «робот»; за годы до гайдаевского инженера Шурика, белобрысого, лохматого, в очках; за десятки лет до Терминатора. Шедевр.

Пьеса по мотивам романа «Этландия», хотя написана раньше. Самое главное отличие в фантастическом сюжете и еще более едкой сатире. Не исключено, что автор после написания пьесы решил переработать ее в более реалистичный вариант из-за совсем откровенной насмешки над обществом, выразившемся в законах принимаемых пришедшим к власти роботом. Аллюзии слишком явные, и даже финал пьесы с реверансом в сторону СССР не компенсирует общего понимания — какое именно общество описывает Ингобор. Самые удачные эпизоды из пьесы включены в «Этландию». Иррациональность описываемого делает это произведение близким к постмодернизму. Сложно представить, что когда-нибудь пьеса будет включена в репертуар театров, хотя если адаптировать ее под современность и добавить сюрреалистических ноток и создать соответствующий антураж на сцене, она найдет поклонников из числа любителей арт-хауса.

В рассказе использован достаточно распространенный сюжет в советской литературе о бедном юноше, готовому заработать как угодно для своей любимой/семьи. В качестве антагониста используется богатый старик/или просто богач-больной, которому поможет только пересадка органов. С остальным догадаться несложно. Навскидку помнится подобный рассказ был у Ланина в цикле «Рассказы о Китае». Хотя не исключено, что Ингобор первым описал подобную ситуацию. Хоть дело происходит в выдуманной Этландии, как многие произведения автора, это практически реализм, поскольку ничего фантастического в подобном сюжете нет.

Рассказ является частным изложением одной из сюжетных линией рассказа «Четвертая симфония». Посвящен голодному походу к столице и сопутствующими событиями. Исходя из косвенных данных события происходят в Этландии, но при этом напоминают то самое девятое января. Реалистичность рассказы не позволяет отнести его к фантастике, а политизированность ухудшают читабельность. Некоторые моменты выглядят надуманными. В целом, не лучший рассказ автора.

Если нужно охарактеризовать этот рассказ парой слов, то это «революционная симфония голода». Яркий, эмоциональный на извечную тему оторванности искусства и обыденности. Маэстро Герберт ищет вдохновение для создания шедевра — «четвертой симфонии». Он далек от реалий происходящего вокруг, ему нет дела до копошащихся вокруг людей, озабоченных «мелкими» проблемами. Все меняется, когда закрывают филармонию и оркестру становится негде выступать. Тогда маэстро и понимает, что музыка должна быть ближе к народу, находится в струе времени. Только так можно создать шедевр.

Пожалуй это может быть интерпретацией создания указанных в отзыве ниже «Марсельезе» и «Интернационале», отразивших дух времени.

Наверное самый революционный рассказ у Ингобора, однако, учитывая его повышенную эмоциональность, читать интересно.

Прочитал этот роман благодаря издательству «Престиж Бук» и абсолютно не разочарован. Предпосылки были интригующие: антиутопия написанная и изданная (!) в СССР в 1935. Вкратце напомню, что предшествовало в реальности этому роману, а далее предлагаю рассмотреть его содержание через призму истории. Конец 20-х годов: голодомор на Украине и в Черноземье, строительство крупнейших комбинатов определивших экономику конца 20-х — начало 30-х гг, поиски, разведка и разработка месторождений нефти на Урале и в Поволжье, экономическая блокада и эмбарго со стороны Запада на все товары из СССР, кроме — Внимание! — зерна, что и привело к голоданию и массовым смертям. На что обменивалось зерно за границей? на технологии...

Эрик Ингобор (Соколовский) создает в своих произведения, главным из которых является описываемый роман, вымышленное государство Этландия. По всем характеристикам это типичное государство начало 20-го века с соответствующими атрибутами. Чем характеризуется начало 20-го века в мировой экономике? Автоматизация производства, конвейеры Генри Форда, автоматический контроль качества. И активное противостояние противоборствующих сил — технократы против ретроградов. В то время было популярным два мнения:

1. Машина заменит человека, освободив того для духовного развития

2. Машина заменит человека, сделав его ненужным, соответственно уготовив ему вымирание.

К первым относится инженер Куртуа, создавший робота Энрика 9, способного заменить рабочего на монотонном конвейерном производстве. Но нужен ли этот робот, повышающий выработку в разы, владельцам и самим рабочим? Владелец завода говорит весьма примечательную речь, в которой есть фраза « да если я заменю рабочих этим роботом, они ж меня загрызут». Вот и приходится инженеру использовать робота как шута.

Упадок в стране показан феноменальный. Массовые безработицы приводят к голоданию, и, как следствие, к «нестандартным» заработкам. Согласен со сравнением «Незнайки на Луне», не исключено что Носов читал Этландию. Изобретательность персонажей Игнобора впечатляет. одна компания по организации самоубийств чего только стоит! Вообще все описываемые герои получились живыми и настоящими, представляешь как наяву худощавого философа, вредную хозяйку гостиницы, биолога, изготавливающего пищу из объедков, мясника спорящего со сторожем общественной уборной.

Сам роман во многом фрагментарный, с главной линией приключений инженера, но это не портит ощущений от прочитанного. Говорить о том, что это антикапиталистическое или антикоммунистическое сочинение не приходится, т.к. если вернуться к описанным историческим событиям начала 20-го века понимаешь, что автору удалось невероятное — смоделировать государство вобравшее худшее из главных на тот момент политических режимов.

Резюме: роман, который интересно читать и сейчас.

(нравится «Незнайка на Луне»? попробуйте и «Этландию»)

Едва начал читать, как сразу потянуло чем-то знакомым... Социальная сатира, краткие экскурсы в политэкономию и бизнес-планы по превращению отчаяния и нищеты в деньги, злоключения наивных идеалистов в мире дикого капитала... Да ведь это же «Незнайка на Луне«! о не самых приятных для развлечения темах — мировой экономический кризис, безработица и волна самоубийств.

Запрещённая, старательно забываемая, но не забытая и воскреснувшая словно птица феникс из небытия, рукопись — которая не горит, не тонет, и подобно произведениям Булгакова или Кржижановского, появляется в самый подходящий момент.

Cоветую попробовать заглавный роман, даже если у вас имеется стойкое предубеждение против советской фантастики времён НЭПа. Сюжет наивен и в духе времени («Долой эксплуатацию человека человеком!»), некоторые пассажи вызывают сейчас лишь скептическую улыбку («только в Советском Союзе ваша машина найдёт спрос!») — а вот литературные достоинства и исполнение вполне на уровне. Куда там Козлику с Пончиком до персонажей Ингобора, если всё это написано изящным, лёгким и ироничным стилем, напоминающим перо Ильфа и Петрова.

Из недостатков — малый объём — но в том никакой вины автора! — стечение обстоятельств, век-волкодав. По сути, Эрик Ингобор (Н. Соколовский) остался автором единственного произведения — но именно его стоит прочитать. Спасибо издателям, что извлекли из небытия эту поистине Летейскую книгу!

Возможно, на фоне прочитанных за последнее время шедевров, и стоило бы понизить оценку до более скромной... и всё-таки, «хорошо» — начало книги действительно великолепно!

А если желаете узнать, что могло воспоследовать дальше, стоит почитать также пьесу «Назад в пещеры» — более скромную по достоинствам, но не вызывающую ощущения, будто повествование несётся по льду, не замечая неизбежного бортика финала.

Ну точно есть что-то благородное в переиздании спустя годы томика прозы Ингобора — культуртрегерское и коммерчески малоперспективное занятие. Есть, вероятно, узкий круг именно «любителей фантастики», которые окромя нее, родной, не читают ни Толстого ни там Шолохова и равным образом наслаждаются и Стругацкими и Гаем Орловским. Как узкий фантаст не без занятных пары идеек Иногобор историкам отечественной фантастики будет интересен. Увы, роман и пара мелких вещиц про Этландию показались мне удручающими в силу отсутствия литературного дарования автора, на фоне которого яркие и счоные романы А.Толстого выглядят ну просто как из другой Галактики. Свой оригинальный мир — «Этландию» автор именно, что нне создал, соорудив наспех задник голодающей сугубо капиталистической страны, чьим главным грехом кроме голода является невостребованность инженеров, конструкторов, художников и проч. Вот и маются бедолаги, тянутся к предпролетариату — собственно «Этландия» и завершается публицистическим кличем -обвинением в адрес буржуазии. Если уж и держал автор фиигу в сторону советской власти ( а то, как известно, отличительный признак русской интеллигенции), то в этом цикле фигу и не видать — антикапиталистический эпос. Ингобор очень упрощенно — вероятно, в расчете на пролетарскую аудиторию — пишет, короткие предложения из трех-четырех слов привалируют, ну как у школьника, который пишет аналогичным образом сочинение, чтобы не сделать ошибок. Персонажи функциональные и картонные, диалоги бесцветны. Нет, как ни крути, никакие сравнения с исполином того времени Кржижановским оправданными мне не кажутся: по прочтении пришел к выводу о оправданном забвении творчества Ингобора при всех благих намерениях современных издателей .

Маэстро Герберт полностью во власти музыки, исполнитель, творец, «человек искусства», он не замечает происходящих изменений вокруг него. Тем временем в столицу идет Голодных поход...

Драматичный сюжет, который не привязан к конкретной стране (хотя исторические параллели напрашиваются, как прошедшего времени, так и настоящего), символичный и метафоричный язык позволяет полностью погрузиться в описание происходящего, пережить эмоции главных героев. Особо хочется отметить работу с цветами (красками), которыми автор расцвечивает свою историю, она так и просится на холст, или в графический роман. Текст буквально «заряжен» эмоциями и передаёт их читающему. Музыка, по моему мнению, также один из немногих главных персонаж рассказа, она сопутствует и описанию нарастающего бунта, и «перерождению» центрального персонажа, в ней к финалу концентрируются все сюжетные линии и эмоциональный накал. (В сердце человека социалистической «закалки», рассказ отзовётся воспоминанием о Марсельезе и Интернационале) Жизнь автора, печально короткая, прошедшая в переломный момент российской истории, нашла отображение в живых, с надрывом, строчках рассказа.

Видимо, драматург Эрик Ингобор написал эту пьесу раньше, чем роман «Этландия», – главное произведение, сохранившее имя автора для потомков. Между тем при поверхностном чтении (постановок пока нет, но явно будут), пьеса кажется просто инсценировкой романа, с полностью по правилам Дюрренматта измененным финалом: иной жанр, значит, и концовка иная. В одном случае робот «Энрик-9» ржавеет и рассыпается, в другом – объявляет себя императором Этландии. Имена же и характеры, а особенно диалоги персонажей в изрядной части текста совпадают. О чем пьеса? Как всегда у Ингобора – прежде всего о голоде и безработице. Советским читателям предлагалось верить, что речь идет о Западе. В тридцать третьем, тридцать четвертом году советский читатель был ничуть не более сыт, чем западный. А то и менее. В целом пьеса и похожа на «Белую болезнь» Чапека, и не уступает ей. Да вот незадача: пьеса Чапека написана в 1937 году, а «Назад в пещеры» – в 1933, если не ранее. Антураж у Ингобора выстроен под Скандинавию: так же на сцене и при постановке «Белой болезни» из «барона Крюга» сделали, помнится, «Олафа Крога». Скандинавия со времен Карла XII ничего страшного для Европы не символизировала, что в Чехии, что в СССР.

Именно название отличает, кстати, пьесу и от романа «Этландии»: принципиально иная развязка произведения дает возможность автору устроить на сцене такую фантасмагорию, что ее в нашей драматургии сравнивать не с чем, это не Булгаков и не Кржижановский, это уже практически Ионеско. Я завидую тем, кто пьесу еще не читал. И очень прошу при ее чтении представить себя в зале театра: зрительный ряд очень многое добавит, когда пьеса пойдет на сцене. Пойдет, не сомневаюсь.

Если бы не «Этландия», имя Эрика Ингобора могло бы оказаться забытым. Трудно понять, как эта фантасмагория, этот очень несоветский роман вышел в свет в СССР: разве что случайно, по принципу так и не состоявшихся «Рассказов о Западе» С. Д. Крижановского (ведь ушла такая книга в типографию весной 1941 года… но, понятное дело, не успела к июню). Мол, «там» все гниет, а гниение предполагает разводы и узоры. Как пишет в самом начале романа автор, «Любой одуванчик глупости, посаженный в этландскую землю, произрастает в баобаб идиотизма». Но не больше года терпели Ингобора в литературе: журнал «Октябрь» быстро назначил его вредным эпигоном, – и конец как одуванчикам, так и баобабам. Всё поняли цензоры – отнюдь не про Запад был написан роман. Темная антиутопия, злая сатира, драматическая организация диалогов, истинное мастерство.

Кржижановский вспомнился не случайно: этот писатель, видимо – ближайший литературный родственник человека с более чем гриновским псевдонимом «Эрик Ингобор». Как и Кржижановский, и еще несколько писателей, которым судьба не велела выходить из забвения раньше конца тысячелетия, Соколовский-Ингобор даже благодаря нынешнему тому избранных произведений – уже классик своего жанра: его Этландия заставляет вспомнить «Приглашение на казнь» Набокова или «Фанданго» Грина. Одна сцена с «Мостом самоубийц», с его «ростом производительности» чего стоит!

Зрелый фантаст, работавший в жанре антиутопии, не уступавший дарованием Карелу Чапеку, наследник Герберта Уэллса, придумавший непонятно где на севере Европы расположенную злостно капиталистическую страну Этландию, где и происходит действие почти всех его художественных произведений, все-таки пришел и к читателю XXI века.

… Еще один «Русский Борхес». Ну, а там, где есть Борхес, там есть и библиотека. Издательство «Престиж Бук» изданием «Этландии» открыло серию «Библиотека Эрика Ингобора». Несколько книг уже в производстве.