Константин Шабалдин «Утки гадят в море»
Попытка изобразить продолжение повести Аркадия и Бориса Стругацких «Гадкие лебеди». Спустя много лет писатель Банев возвращается в город, проведать что же там случилось за время его отсутствия. То, что он увидел, можно описать цитатой из повести, вынесенной в эпиграф: «Природа никогда не обманывает, она выполняет обещания, но не так, как мы думаем, и зачастую не так, как нам хотелось бы...»
Входит в:
— цикл «Свободные фантазии на тему миров Стругацких» > Свободные продолжения и дополнения
— антологию «Аэлита 012. Библиотека Уральского следопыта», 2016 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
morbo, 22 мая 2017 г.
Признаться, произведение «Гадкие лебеди» Стругацких, продолжение которого попытался описать автор этого рассказа, в своё время не произвело на меня никакого впечатления. Я просто ничего не понял из происходящего, как наверное не понял и сам писатель Банев — главный герой повести. Он поддерживал отдельных людей, ориентируясь на собственные симпатии и антипатии, но суть происходящего не понимал. Ему просто не нравились люди, находящиеся ныне у власти, а мокрецы — любители почитать книги и пообщаться с детьми, считавшиеся людьми будущего — производили на него более приятное впечатление.
И вот в рассказе мы наблюдаем отдельные элементы будущего, наставшего много лет спустя. Мокрецы заняты своими делами, экспериментируют с материей, пространством и временем, а снаружи — во всей Европе — наблюдается технологическая и моральная деградация. Как и прежде, люди обвиняют в происходящем мокрецов. Честно говоря, я и в этом рассказе не разобрался. То ли действительно мокрецы занимаются чем-то бессмысленным, паразитируя на окружающем мире, то ли внешний мир, лишившись прогрессивных людей, погрузился в деградацию сам собой.
Возможно в рассказе делалась попытка проехаться по антисоветским настроениям Стругацких. Что-то вроде «а вот вы поддерживали этих непонятных личностей, они теперь делают что хотят, но кому от этого стало лучше?» Происходящее в рассказе за пределами мира мокрецов намекает на нынешнюю сексуальную раскрепощённость Европы. Если так, то возможно упрёк справедлив.
Итог — непонятный рассказ, написанный как продолжение непонятной повести.