Сара Перри «Змей в Эссексе»

Змей Горыныч влез на древо...

Ну, что ж, аннотатор не обманул, в этом романе и в самом деле есть всё то, о чём нас старательно предупредили. И потому для любителей и ценителей английской викторианской литературы эта книга и в самом деле станет если не кладом, то как минимум приятной находкой — шёл-шёл и нашёл.

Для меня здесь более всего была заметна любовно-лирическая составляющая — несколько треугольников симпатий и влечений всегда представляют интерес для читателя. И автор не торопится сорвать все покровы с таинства любви и не слишком быстро погоняет события к физиологической развязке — к нескольким развязкам. А приводя героев и героинь к телесному единению, никак не старается живописать всю телесную механику любви, предоставляя читателю воспользоваться собственными фантазиями и своим опытом личной частной жизни.

Однако и эти лоуренсовского толка события на самом деле не снимают напряжённость отношений, ибо не в телеске одной сокрыты таинства, и герои романа вынуждены делать свои морально-этические выборы.

А что там за змей такой и что там с этим чудом-юдом сталося — спросите вы? Так известно что — вышел Илья-Муромец на Калинов мост и давай мечом махать да со Змеем биться…

Не знаю, кто писал теги к этой книге, но ни змеев, ни гомосеусуальных отношений в ней нет. Я встречала книги без соответствующего тега, где больше гейщины можно было найти. А тут что? Или кто-то считает, что вот эти пару намеков об отношении Марты к Коре или Спенсера к Люку можно сосчитать подходящим? Я человек без стереотипов, и считаю что можно считать что в книге есть лгбт, когда там кто-то любит человека одного с собой пола, а тут я ничего такого не увидела. Только дружба. Пфф

Главные герои тоже хороши, пастор, который трахается с другой пока жена помирает и девушка, которая то пытается доказать, что отношения ей не нужны, то напрыгивает на женатика.

И ещё автор пытается как-то их оправдать показывая размышления жены пастора будто она и не против. Ну да, а какой у неё есть выбор? У неё нет ни денег, ни родных, ни образования, только мужик, который едва жена занемогла пошёл обжиматься с другой. У неё трое детей и она больна, что она может сказать против?

Я когда по тегам смотрела думала тут будет что-то интересное, про монстров и т.п. но к сожалению разочаровалась. И главное непонятно к чему всё было? По сути у книги есть завязка, странная, но есть, но нет ни кульминации не развязки. Странные ощущения.

Начну с того, где «аж пИчёт!!!» — с послесловия. Сара Перри берет и в разгон заявляет: а знаете, викторианские годы такие же, как наши, они не были ханжескими, женщины не были имуществом мужчин, а либидо — открытая тематика и атрибут души, вот вам монография, вот вам брошюрка, вот вам библиография на эту тему...

И тут «мои ракеты вверх» я «кричала в окошко — окошко погнулось немножко». Сара, мы с вами в одной реальности исторических эпох или в параллельных вселенных? Давайте я вам расскажу, а волосы у вас сами выпадут. Да, даже там, где не росли. Конец 19 века не был «доброй старой Англией». «Добрая старая Англия» — это такая идея-мечта солдата в окопах Первой Мировой Войны, доживающих свой век стариков, которые встречают каждое изменение в социуме, как личное оскорбление, тех индивидов, которые не могут приспособиться к ритму эпохи и прочее, прочее, прочее. Пройдемся по списку.

Ханжество (и лицемерие в ту же степь). Викторианство — эпоха подавления себя. Вас воспитывают придерживаться определенных правил и если вы отказываетесь их соблюдать — общество вас выдавит на обочину. Оскара Уайлда об этом спросите. Когда на пианино покрывало до пола, чтобы его изгибы вдруг вам не напоминали женское тело — это викторианство. Когда гомосексуальность — это грех, а гомосексуализм — преступление. Когда девушки, начиная со средних классов и выше, не знают сексуального воспитания и пишут родителям на утро после заключения брака вернуть их домой, т.к. муж непристойно себя ведет и пытается их раздеть. Когда рожать следует в муках — потому что так в Библии написано (а обезболивание при родах это грех). Когда аптеки отказываются продавать гинекологический душ — потому что у них тут приличная улица, а не проституточный погон и вообще, кто дал женщине право на планирование семьи? Когда жену можно только сверяясь с календарём религиозных праздников, в миссионерской позе и одним способом, а проститутку можно во все отверстия, ведь это же за деньги. А потом можно жену, сверяясь с календарем, в миссионерской позе, через слизистые оболочки заразить зппп — и она так дойдет до точки невозврата, просто не зная, что её заразили. Мне продолжать? И все вокруг лицемерят. Кора (гг) лицемерит не хуже и не меньше других в книге. Уильям — тем паче. Как можно изменить жене, которую по сию пору любишь (ну, так сам себе заявляешь), а потом, будучи пастором, лезть на кафедру и размышлять о чужих грехах и указывать окружающим, что да как?

Сара заявляет, что жены в викторианство не боялись своих мужей. И в гг берет женщину, прошедшую годы (!!!) садистких издевательств и унижений со стороны мужа, вплоть до пыток (когда вы женщине раскаленным подсвечником прижигаете плоть — это пытка, когда муж по волоску выдирает у вас волосы и вы лысеете в этом месте навсегда — это пытка). А «Женщина в белом» Коллинза — когда вас по сговору с врачом объявляли сумасшедшей и помещают в дурдом — откуда тогда? Откуда у Бронте и Кристи сюжеты, где мужья психически больных жен стремятся их скрыть или от неё избавиться, потому что с психбольным не разведешься по закону? Я вам расскажу и про другой аспект: в викторианство ваш муж мог вас... продать. Прилюдно на рыночной площади. Ему всего-то требовалось надеть на вам на шею веревочную петлю и заявить во всеуслышание, что он банкрот и больше вас содержать не способен. Называется это «датский обычай» (достался от тех времен, когда Англию викинги завоевывали) и поскольку правовая система в ЮКэй прецедентная — к концу 19 века он всё еще существовал. Муж мог вас бить палкой по своему усмотрению «но не шире руки». Ну а вдруг прибьет насмерть? А если по руке, то вроде не должен.

Секс? Мало вам прежде примеров? Я вам расскажу про Флоренс Кемпбелл (в последнем браке — Браво), которую поймали занимающуюся сексом... в гостях. Во скандал-то был. У доктора Гали (любовника Флоренс) тоже была психически больная жена, вот смех-то. Все элементы викторианской трагедии. Этот же Гали помог Флоренс совершить аборт, назвав беременность «опухолью». А впереди там убийство (которое так и не раскрыли) и слом судеб.

Мне, возвращаясь к ханжеству, всё вспоминается (если уж про секс) закон, в соответствии с которым замужним женщинам было запрещено преподавать. Только не замужние и вдовые. Потому как ну а вдруг она беременна, а беременность — это такой период, когда нужно спрятаться. Вы даже, будучи беременной, не могли поддерживать социальные связи. Так принято. Т.е. вот прям сижу и вижу картину — фермерские дети, которые случек наблюдают с сызмальства больше, чем лондонская проститутка пенисов, фраппированы беременностью учительницы в самую выпь их детских душ...

Не было «доброй старой Англии», окромя как в головах о ней мечтающих.

И вот только теперь мы можем поговорить о романе.

Мне понравилось, как одна только идея о «змее» изменила психологический и социальный ландшафт в Эссексе. Как люди всё, что ни случись, валили в кучу. Как сама природа вторила их ожиданиям. Эта часть романа даже готична. Впрочем, как и развязка. Тоже вполне в духе жанра.

Понравилось стремление Марты к социалистическому обществу, а вот как она к нему стремится — нет. Так нельзя. Кора? Она пробегает по роману, как лошадь, застоявшаяся в стойле. Как пленник из зиндана, который вдруг загорелся, будучи каменным. И эти противоречия: может поучать других, а сама хоть пени вложила в улучшение жизни бедняков, за чье благополучие бьется Марта? Короче, как сама Сара описывает: может купить туфли и так никогда их и не носить. Уильям? Нет, мне не нравится это человек. Он может бегать по округе и спасать чужих овец, а сам ни слышит, как жена третий месяц саму себя выхаркивает. Может утверждать, что любит жену и возводить в святое свой адюльтер. Нравятся Люк и Спенсер — такие, какие они есть. Эмброуз и Кэтрин — такие, какие они есть. Каждый из введенный в сюжет ребёнок. И явно аутичный Фрэнсис. Нравится Стелла. Даже больная и сумасшедшая.

Знаете, я хочу, чтобы по итогу (а этот конец в романе открыт) Уильяму хватило порядочности (той, внутренней порядочности, а не показной, внешней). Хоть кому-то из них двоих пора быть взрослым.

По итогу — это стилизация под «викторианский роман», роман нравов.

А теперь вопрос: угадайте, кого нет в Эссексе?

Время действия: 1892 г.

Место действия: Англия, Лондон / Эссекс

Впечатления: «Змей в Эссексе» никак не мог проскользнуть мимо меня. Мало того что у книги любопытная аннотация с названием, так и еще для обложки была выбрана стилизация под полотно Уильяма Морриса, одного из моих любимых художников. Но если вы, как и я, внимательно изучив аннотацию, решили, что в этом романе будет мистика, убийства в английской глубинке, расшалившийся монстр из речных глубин, за которым будет охотиться или «изучать» некая эмансипированная лондонская дама, а также она станет причиной необъяснимых случаев и запретных страстей, то... страсти, да, будут, все остальное — нет. Так что мои ожидания не оправдались и книга совсем о другом.

В произведении три главных сюжетных линии. Одна из них про лондонского доктора Люка Гаррета, гениального хирурга и довольно необычного человека. Трагедия судьбы этого человека в том, что у него «золотые руки» и идеи, опередившие его время. Когда все врачи его больницы говорят, что операция на сердце невозможна, а он утверждает, что может ее сделать, но его и слушать никто не хочет, обидно немного не так ли? Тут спасти может лишь настоящая дружба его собрата-врача мистера Спенсера и по совместительству богатея, но с добрым сердцем и не выдающимся умом, привыкшего во всем полагаться на более умного товарища и выступать в роли его добровольной «няньки». Мне понравилась эта парочка) Если бы не женщины...все было бы у друзей просто отлично.

Вторая переносит читателя в графство Эссекс в маленький городок Колчестер на берегу речки Блэкуотер. Здесь с женой Стеллой и детьми живет преподобный Уильям Рэнсом. Человек достаточно просвещенных взглядов, который мог бы стать талантливым инженером, но по велению сердца решил посвятить свою жизнь служению Богу и заботе о благополучии паствы. Только вот преподобный оказался не готов к обрушившемуся на городок нашествию «монстров» и новых знакомств, принесших его стойкой душе неуместные волнения.

Третья линия, связывающая между собой судьбы всех персонажей произведения, и в особенности доктора Гаррета и Уильяма Рэнсома — линия новоиспеченной вдовы миссис Коры Сиборн. Некогда до безумия влюбленная первой любовью в своего мужа, Кора уже в браке поняла, что ее принц оказался чудовищем. Так что его смерть стала для нее ступенью к давно желаемой свободе, освобождением от следования приличиям, страхам перед мужем и боязнью сбежать, чтобы не навредить сыну. Тут и пригодилось старое увлечение книгами о путешествиях, наукой и древними окаменелостями, приводящее исследовательницу-вдову в городок, где как ей обещают можно встретить морское чудовище, которое вполне возможно самый настоящий ихтиозавр!

Конечно же, в книге ещё есть обещанное чудище. Оно скалит морду с барельефа на церковной скамье, его скользкое и шипастое туловище виднеется среди тумана в темных водах Блэкуотера, на него сваливают всех местных утопленников и пропавших коз, а ещё чудище поселилось в мыслях, снах и головах жителей городка. Неизвестно до чего бы их довело такое массовое помутнение рассудка, но два случайных происшествия, произошедших очень вовремя, сорвали с бедного монстра его мифическую личину. Думаю, кстати, в этом и была заложена главная идея сего произведения.

Итого: Книга хорошая и интересная. Особенно, мне понравился стиль повествования Энн Перри, пишет она действительно красиво и со стилизацией в современной прозе под викторианский текст. Но проблема в том, что я за судьбами героев наблюдала с относительным интересом, но к концу книги так и осталась к ним равнодушной. И к проблемам, поднятым в произведении, и к мыслям, высказанным автором. Отсюда и нейтральная оценка, чисто субъективная и приглашающая других читателей составить о «Змее в Эссексе» свое мнение. Если Уилл и Кора как-то вечером на горизонте наблюдали призрачный корабль, то похоже моей фата-морганой стал сам «Змей в Эссексе», оказавшийся не тем, чем я его представляла.