Эдвард Резерфорд «Русское»

Как там у Пушкина? «Роман классический, старинный, Отменно длинный, длинный, длинный, Нравоучительный и чинный, Без романтических затей» (с) Уф, наконец-то я дочитал этот кирпич.

… После издания «Сарума» в которой Резерфорд описал девять тысяч лет истории острова Британия он задумался о новом романе и новой стране. Выбор пал на Россию, что было тогда модно из-за происходящей в Советском Союзе Перестройки. Схема книги осталась прежней: цикл рассказов, охватывающих наиболее важные моменты истории государства. В качестве главных героев – два рода (феодалы и крестьяне) и судьбы их представителей.

Разумеется, человеку, который ни дня не жил в России было очень легко скатиться в клюкву. Добавьте сюда отрицательное отношение автора к коммунистической идее и можно предположить, что на выходе получится если не трэш, то нечто очень посредственное. Так ли это на самом деле?

Отчасти это действительно так, ибо в самых первых главах, касающихся древней истории России, автор действительно наворотил много различных нелепиц. Во всяком случае периодически меня удивляли перлы вроде этого:

А ещё автор убеждён, что слова «Русь» и «русские» произошли от ираноязычных народов вроде скифов, сарматов или аланов, которые две тысячи лет назад господствовали на восточноевропейской равнине. Казалось бы: вот он – триумф антинорманизма в отдельно взятой книге! Но нет, ибо в главе посвящённой событиям XI века автор, ничтоже сумняшеся, наделяет варягов, основавших Киевскую Русь, тем же названием. В результате попытка Резерфорда скрестить ужа с ежом оборачивается натуральной шизофренией!

Очень позабавило описание похода Владимира Мономаха на половцев:

Вот именно так: пешим авангардом из скоморохов и попов надо совершать стремительные рейды на стойбища кочевников!

После этого всякие «мелочи» убеждения автора что все финно-угорские народы относятся к монголоидной расе и выглядят как степняки или упорное использование слова «Московия» в качестве самоназвания государства (напомню, что русские так свою страну никогда не называли) уже и не удивляет.

Впрочем, чем ближе повествование к нашей эпохе, тем меньше в ней подобных нелепостей. И да, я уверен, что схожей клюквы (только в отношении родной автору страны) полно и в романе «Сарум», просто мы, будучи гражданами совсем другого государства, редко когда способны заменить лубок в отношении английской истории. Да и зачастую клюква проистекает не из-за невежества автора, а от своеобразных убеждений западных учёных (историков и славистов), которые консультировали Резерфорда и вычитывали его роман. Таким образом, «Русское» представляет собой взгляд образованных и благожелательно настроенных европейцев на нашу историю.

А ещё видно, что автор при написании романа не ограничился историческими монографиями, но также прочитал примерно тот же самый набор произведений русской литературы, с которым обязан ознакомиться каждый школьник в нашей стране. В результате мне, как и большинству жителей СССР или России, было легко определить источники писательского вдохновения для тех или иных глав романа. Красоты Дикого Поля в главе «Казак» являются парафразом из «Тараса Бульбы». Тема масонства в «Екатерине» – отражение духовных исканий Пьера Безухова из «Войны и Мира». Сцена Александра Боброва в спальне старой княгини Туровой навеяна «Пиковой дамой». Отложенная на неопределённое время дуэль – это «Выстрел» Пушкина. Ну, а название главы «Отцы и сыновья» прямо отсылают к роману Тургенева. При всех этих узнаваниях «Русское» не вызывает ощущения вторичности или плагиата. Автор ловко делает отсылки на произведения Пушкина, Гоголя или Толстого, но нигде не опускается до повторения чужих сюжетов.

Кстати, в случае с русской литературой Резерфорд проявил немалый такт, когда ограничился цитированием классики XIX века и не стал вплетать в свой роман сюжеты «Доктор Живаго» или «Архипелаг ГУЛАГ», столь любимые на Западе. За это ему отдельное спасибо.

… В тот момент, когда в книге заканчивается клюква возникает другая непростая для западных писателей тема: революция и советская власть. И тут Резерфорд снова удивил. Ленин у него – чуваш-адвокат, рвущийся к безграничной власти. Ну, то есть нерусский, устилая трупами русских становится их правителем. Ой-вэй, но почему именно чуваш? Надо было заходить с козырей и объявить Ленина евреем, благо возможность для этого тоже имеется. Но, видимо, автор побоялся обвинений в свой адрес и сделал неприятного ему Ленина монголоидом, а не семитом. После такого мощного сюжетного хода сцена, в которой члены продотряда в 1918 году топят костёр иконой Андрея Рублёва, уже особо не удивляет. Ну и по «случайному» повороту сюжета та ветвь крестьянского рода, представители которой поддержали революцию к исходу романа влачит жалкое существование, а та, что сбежала в Америку (и, видимо, сотрудничала с ЦРУ) – процветает.

В защиту автора стоит сказать следующее: при всём отрицательном отношении к коммунистам Резерфорд добросовестно показывает тяжёлую жизнь рабочих и крестьян в Российской Империи. Собственно безысходность их положения и является главной трагедией последней части романа. Неуклонно ухудшение жизни на протяжении нескольких поколений нашло отражение на страницах книги. Также хорошо показана импотенция царских властей, которая и явилась главной причиной Революции. Ещё раз подчеркну: в причинах революционных событий Резерфорд на удивление объективен. Таким образом, не смотря на фееричные перлы вроде Ленина-монголоида роман английского писателя ни разу не является топорной агиткой из серии «Зулейха открывает глаза».

Итог: что можно сказать об этой книге? Как и в «Саруме» род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки. Разве что в отличие от относительно тёплого и плодородного английского острова русская равнина является местом малопригодным для жизни. В результате русский народ в книге сосредоточен, угрюм и склонен к вспышкам неконтролируемых страстей, которые проявляются то в религиозном рвении, то в народном бунте. При царях людям жилось плохо, при императорах – ещё хуже, да и при коммунистах тяжёлая жизнь и не думала заканчиваться. Но не смотря на всё это русские упорно строят своё будущее и продолжают надеяться на счастье. Является ли это достоверным образом России? Мне, как русскому, кажется, что нет. Но это является точным образом того, как Россию воспринимают европейские интеллектуалы. Стоит ли удивляться, что соседство с таким народом, порождает у более богатых и счастливых европейцев чувство постоянной нервозности, которое легко превращается в желание в очередной раз решить «русскую проблему»?

P.S. Отдельно порадовало письмо еврея-эмигранта, который зовёт свою сестру в США (дело разворачивается в первые годы XX века) и убеждает её, в том что в этой стране «и у еврея столько же прав, сколько и у любого другого» (с) Представляю как на этот пассаж отреагировали американские читатели книги (что англосаксы, что евреи)! Но ещё больше мне понравился заключительный пассаж этого письма:

Огонь, просто огонь. Так вылизать американские ботинки ещё надо постараться. Хотя, конечно, возможно это не славословия в адрес «Великой Америки», а то, как воспринимают в Англии Соединённые Штаты. В таком случае, мне даже немного жаль англичан: могучая держава на востоке, могучая держава на западе, а между ними – некогда великая страна, которая постепенно идёт ко дну... :)