Марио Варгас Льоса «Скромный герой»

Я не настолько крутой, чтобы выписывать литературоведческую простынь на авторский лист, которую потом никто не будет читать. Поэтому давайте я по-простому, по-пролетарски расскажу про этот роман, лады?

У нас есть три сюжетные линии.

Номер раз.

Номер два.

Номер три.

И все эти линии в итоге... нет, не сливаются в одну. Они перекликаются ровно в той степени, чтобы мы понимали, что действие происходит здесь и сейчас, в одной стране, под одним и тем же жарким солнцем. Читать умеренно интересно, действие, как это бывает у автора, постоянно балансирует на грани драмы, комедии и детектива. И иногда эротической притчи. Да-да, тут хватает описаний престарелого секса, который впрочем мало чем отличается, судя по всему, от секса молодого. Это я не претензии предъявляю — просто лучше знать об этом, прежде чем начинать читать.

В итоге книга заканчивается, а мы и не знаем, зачем это все было. Смыслов так много, что можно вычленить или насочинять их себе вагон и маленькую тележку.

Но в любом случае читать было интересно.

Еще один добротный и проходной роман, не потрясающий воображение, от нобелиата. Две параллельных линии про стоиков пенсионного возраста, каждый из которых по мере сил противостоит негодяям. Интрига условная, добродетель торжествует по всем фронтам, да и стоикам не так уж тяжко и пришлось. Действуют персонажи иных романов типа Литумы, ну а дон Ригоберто и вовсе герой поздней прозы Льоса. Скушненькая вещица, сильно не Война края света, допустим

В произведениях латиноамериканских писателей, независимо от жанра и времени действия, есть какой-то неповторимый, им одним присущий колорит. Его составляют исторический фон, накладывающий отпечаток даже на те книги, события которых происходят в 21 веке, исключительный менталитет, сочетающий в себе наивность и прагматичность, религиозность и суеверность, и, безусловно, пейзаж – будь то яркое летнее солнце или зимняя сумрачность, он всегда словно бы подёрнут дымкой, едва уловимым флёром печали и загадочности, одновременно и манящим, и держащим в напряжении. Поэтому даже насквозь реалистичные произведения латиноамериканцев читаются как магический реализм, даже если вся мистика уходит на откуп суевериям и пустым домыслам. Книги эти волшебны, и в творчестве Марио Варгаса Льосы это проявляется в полной мере, хоть автор чрезвычайно редко допускает элементы ведовства или мистики, а уж тем более практически никогда не говорит о них прямым текстом, оставляя центральное, основополагающее положение героям, их переживаниям и дамокловым мечом нависшей над ними трагедии эпохи.

Тем удивительнее «Скромный герой», читающийся как детективная история с элементами мистики, с провидицами, ведьмами и таинственными явлениями не то призрака, не то самого дьявола, оказывающими важное влияние на ход событий. В остальном Льоса верен себе – современность для него не несёт такого трагизма, как времена Рафаэля Леонидаса Трухильо в «Празднике Козла» или «Разговоре в «Соборе» . Время бунтов и революционных волнений прошло – наступила спокойная, размеренная жизнь, перемежающаяся локальными катастрофами маленьких людей, скромных героев, показанных с нарочитой карикатурностью в фирменном стиле автора, где в каждой, даже самой смешной шутке кроется нотка грусти. В романе пасторальную Пьюру, только недавно обзаведшуюся современными торговыми комплексами и бизнес-центрами, и столичную Лиму потрясут события настолько пародийно-латиноамериканские, что чтение иногда представляется очередным эпизодом мыльной оперы – удивительно динамичной, к чести Льосы. «Скромный герой» читается за один присест благодаря закрученной, хотя временами и очевидной, интриге и загадочным мистификациям, которым не терпится найти рациональное объяснение. Поэтому, даже когда история Фелисито Янаке приходит к логическому завершению и расставляет все точки над i, финал второй сюжетной линии, о которой аннотация бессовестно врёт, отдавая пальму первенства Исмаэлю Каррере – на самом деле второй «скромный герой» в романе вовсе не он, а дон Ригоберто, всё равно не даст заскучать.

Льоса не был бы собой, если бы за всей сериальностью и фривольностью стиля не оставил целый пласт обличительной злободневности. Впрочем, автор не больно-то и скрывает, что все до единого персонажи, за исключением, быть может, эпизодически появляющихся, которые попросту не раскрываются в достаточной мере, не подходят на роль однозначно положительных персонажей. Фелисито Янаке, проблемам которого нельзя не сочувствовать, со спокойной совестью сожительствует с девицей много младше своей жены и костенеет в собственном понимании гордости, унаследованном от отца и при ближайшем рассмотрении вовсе не геройском, а временами и нелицеприятном. Дон Ригоберто подкупает искренностью и простым отношением к жизни, но временами его поступки и разговоры по меньшей мере удивляют. Оба героя оказываются удивительно человечными и обыденно жестокими, способными как на сопереживание близким, так и на тотальное неприятие чужих побуждений и ценностей. В то же время отрицательные персонажи и даже откровенно пародийные полицейские не являются карикатурными злодеями и дурачками (за исключением пары-тройки особо отличившихся), у них есть конкретные и понятные читателю мотивы для тех или иных поступков. В закрученной санта-барбаре отцов и детей, жён и любовниц есть, конечно же, правые и виноватые, но в условиях простой человеческой жизни границы неприятия размываются, и бывает, что преступнику сочувствуешь куда больше, нежели обиженному им кабальеро.

Отдельно хочется поблагодарить переводчика Кирилла Корконосенко – не только за достойный перевод, но и за примечания, которые отсылают нас к другим романам Льосы, где уже встречались и дон Ригоберто, и полицейский с пошлым прозвищем Скребисук, и ещё некоторые персонажи. Благодаря этим небольшим пометкам «Скромный герой» становится не отдельным произведением, но частью обширного полотна, описывающего быт и нравы современного Перу, и вполне можно задаться целью собрать всю картину.

Этот роман Варгаса Льосы не лишен и недостатка, который тем более бросается в глаза давнему поклоннику творчества автора. Несмотря на приятный язык и стиль, интересный сюжет и актуальное отображение современности, реалии которой характерны не только для Перу, он все же слишком прост и излишне мелодраматичен. Это не значит, что он плох, скорее, от Льосы подспудно ожидаешь если не общественной, то уж точно личной драмы. Поэтому лёгкость повествования хоть и играет в какой-то мере «Скромному герою» на руку, всё равно после прочтения мозг привычно прокручивает в голове события и характеры, силясь отыскать в них хоть что-нибудь, незамеченное за прямо высказанной моралью. И терпит фиаско, потому что роман интересен, мил и наводит на определённые размышления о взаимоотношениях отцов и детей и непременной изнанке гордого слова «герой», но размышления эти сворачиваются в чёткие выводы сразу после прочтения, и возвращаться к ним вновь нет никакой необходимости. Льоса восхитительно играет судьбами персонажей и ярко передаёт эмоциональную составляющую книги, но невозможно избавиться от лёгкого чувства неудовлетворённости, как будто читателю предложили, скажем, шоколадку, и он уже напридумывал себе, что она будет с орехами и изюмом, а внутри неожиданно оказалась помадка. Всё равно вкусно, но уже не совсем то.