Андрей Добров «Смертельный номер. Гиляровский и Дуров»
Цирк Саламонского на Цветном бульваре готовит новогоднее представление. Шоу обещает быть незабываемым — на пороге новый, ХХ век! Но в цирковом закулисье переполох: кто-то нарисовал на афише череп и кости… Этот знак — как чёрная метка — не сулит ничего хорошего. Иллюзионист Гамбрини обвиняет в произошедшем известного дрессировщика Владимира Дурова. Гиляровский решает вступиться за своего знакомого и распутать это дело. Дуров рассказывает ему давнюю историю о череде загадочных смертей, произошедших в цирке прямо на арене. Каждой из них предшествовал уже известный символ — череп и кости. Но кто же он — этот злой клоун, устроивший воистину смертельный номер?
Действие романа разворачивается в 1899 году.
Входит в:
— цикл «Владимир Гиляровский»
2015 г.
2017 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 4 ]
lammik, 20 марта 2022 г.
После «Гиляровского и Шаляпина» схема романов цикла представлялась абсолютно понятной. Берётся сыщик-любитель Гиляровский и к нему в качестве Ватсона прикомандировывается кто-то из известных россиян, живших на переломе веков. Время от времени повествование перебивается изложением целых абзацев из «Трущобных людей» или «Москвы и москвичей». Но уже во второй книге цикла концепция поменялась. Упомянутый в названии произведения Дуров — это известнейший в своё время дрессировщик, сторонник гуманного обращения с цирковыми животными, основатель целой цирковой династии Владимир Леонидович Дуров. На афишах цирка Саламонского на Цветном бульваре перед представлениями появляются рисунки, изображающие череп с костями, а затем уже во время выступления умирает кто-то из артистов. Вот в этих убийствах полиция и начинает подозревать Владимира Дурова, а его тёзка Гиляровский по просьбе последнего начинает собственное расследование.
Вторая книга цикла оказалась живее и увлекательнее первой. И хоть личность убийцы легко угадывается где-то в конце первой трети текста, но о его мотивах и тайных пружинах происходящего удаётся узнать только в финале. И хоть я лично к цирку безразличен, но атмосфера происходящего под куполом автором воссоздана достаточно убедительно. Причём атмосфера именно того старинного цирка конца позапрошлого века.