Максим Кабир «Африкан»

Каждый сам прочерчивает для себя красные линии. Для меня это геноцид, блокада и смерти детей.

Кабир в рассказе перешел пару из них.

Дело в том, что ужасы блокады обесцениваются помещением их в жанровую антологию.

Автор хочет просто посмаковать расчеловечивание голодных людей.

Да, жутко и чудовищно. Но такие сюжеты вызывают подспудное неприятие. Начинаешь подозревать автора в неразборчивости и желании шокировать читателя любой ценой.

Хорошо, что Кабир вырос из таких откровенно эксплуатационных вещей.

5(СРЕДНЕ)

Откройте «Блокадную книгу» Гранина, посмотрите интервью блокадников — автор ничего не сочинял и не додумывал. Были и кошки, и крысы, и суициды, и драки за хлеб, и дети, которые переносили голод чуть легче. Приятно, что Кабир не скатился до смакования страданий, не ударился, скажем, в тему людоедов, а визуализировал глазами ребенка тот самый голод, который толкает к ужасным вещам и в итоге расчеловечивает. Достойная работа с бережным подходом к теме.

На мой взгляд, именно этот рассказ в сборнике «Самая страшная книга -2016» выглядит наиболее жутким.

Автор идёт по очень тонкой грани. Дети, голод, блокадный Ленинград. Самые страшные вещи происходят в реальной жизни, не нужен никакой монстр, люди всё сделают за него.

Несколько действующих лиц. Потерянные, измученные, вечно голодные, никому не нужные, брошенные и забытые всеми. Выжить. Это должно стать их единственной целью на ближайшее время.

Есть и другие. Те, кто приспособился, кто научился жить, превращаясь даже не в животное, а в настоящего монстра, из самых злых сказок.

Кошмар наяву. Непрерывный, бесконечный и безнадёжный. Наверное, именно от осознания реальности описанного, от чудовищной жестокости происходящего, этот рассказ можно назвать лучшим из всего сборника.

Он везде и нигде. Бродит по холодному, выморочному городу, заглядывая в выбитые окна. Притаился в самых глухих, самых темных уголках души.

Он голод. Крысы, гложущие изнутри желудок. Безумие. Смерть.

Он страшнее даже фашистов, потому что он — это мы.

Он — Африкан. Родной братец андреевского Красного Смеха. Повелитель живых скелетов.

В истерзанном войной городе на Неве он царь и бог. Его подданные — люди «с гречкой в голове», потерявшие рассудок от голода и отчаяния. Он снимает с них одежду цивилизованности, сдирает кожу человечности, обнажая подлинное лицо существ, возомнивших себя царями природы.

Что ты сделаешь ради того, чтобы выжить?

Кабир проявил потрясающую дерзость, обратившись к такой теме, как Ленинградская блокада. И с блеском справился с задачей. Без лишней красочности, каждая деталь на своем месте. Его рассказ не только пугает, но заставляет задуматься.

А спустя много лет в том же городе некоторое время будет висеть памятная табличка Карлу Маннергейму, державшему блокаду с севера. Что было в голове у авторов этой замечательной идеи? Гречка, или чего похуже?

Африкан — гениальный рассказ. Он многим понравился, многие назвали его страшным — прежде всего из-за выбранной локации. Что может напугать так же сильно, как ужасы блокадного Ленинграда? Так вот, позвольте вам не позволить.

Что делает хороший автор, чтобы напугать? Помещает читателя в атмосферу жути, в мрачные, темные декорации.

Что делает Мастер? На фоне мрачных, жутких декораций он создает Нечто, что пугает больше, чем ужас голода и войны. На темном-темном фоне рисует картину еще более темную, еще более мрачную, еще более жуткую и безумную. И делает это виртуозно.

Это лучший рассказ сборника «Самая страшная книга 2016». Написан хорошим, живым языком, цепляет сразу и читается на одном дыхании. В нём есть всё — жуть реальная, жуть не реальная, он страшен и реализмом, и тем, что находится за гранью реальности. Автор взял удачную тематику и смог отлично её обыграть.

Да, рассказ и вправду сильный.Захотелось даже кино какое-нибудь про блокадный Ленинград посмотреть. Честно говоря, я не понял почему мальчик придумал именно слово «Африкан». С намеком на африканских каннибалов может быть. Самый жуткий момент рассказа для меня, это когда дети пошли пианистку искать. И кстати я не понял почему девочка так взбесилась на мать в этом эпизоде. Что теперь карточкам пропадать что-ли раз хозяин умер? Мать заботится о питании своих детей, она молодец. Хотя у девочки возможно крыша начала съезжать в этой, скажем так, не самой простой ситуации.

В общем хороший рассказ, даёт пищу для раздумий...

– Дочечка, мы же жить будем…

– Что за Африкан? – спросил он.

– Чудище, которое Савва выдумал.

– Ничего не выдумал, – огрызнулся мальчик, орудуя детской лопаткой, – он по ночам ходит, снимает с мертвых обувь. В окна заглядывает и делает так, чтобы у людей надежды не было. Говорит им, чтоб они были плохими.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

– А тебе совсем есть не хочется?

– Как тебе сказать… Хочется, конечно. Но если еды нет, мне что, человеком перестать быть?

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Чугунный котелок был до середины наполнен бульоном, чей душистый запах разогнал смрад и вернул прошлое во всей яркости красок. У Яны заслезились глаза, она сглотнула слюну. Наваристый бульон, не из копыта, нет. Из сочного мяса – его кусочки плавали на поверхности и переливались драгоценными камушками кружочки жира, хотя было темно и Яна скорее додумывала подробности…

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Сытая девочка рыдала в снегу посреди вымершего города.

Шел февраль.

Замечательный и очень жуткий рассказ о человеке, который всеми силами старается остаться собой в нечеловеческих условиях. Получится ли у него?

Очень страшный и реалистичный рассказ.

История о том, что голод может делать с людьми. Как одни превращаются в монстров, другие же, пытаются сохранить в себе человека. И это не выдумки — так было на самом деле. Правдивая, мрачная, но очень сильная история. Читать, правда, тяжело, такой реализм трудно воспринимается. Рассказ вызывает очень неприятные ощущения. Но, это, по-моему, один из лучших в сборнике.