Сергей Сергеев-Ценский «Севастопольская страда»

Крымская война — много ли мы знаем о ней? О вторжении наших осмелевших врагов и травле Севастополя рассказывает Сергеев-Ценский в «Севастопольской страде». Читая ее понимаешь, что хорошо бы больше внимания уделять собственной истории.

Эпопея об осаде Севастополя, затяжной и суровой, начинается с красок мирной жизни, быстро сменяющихся высадкой неприятельской эскадры союзников, в лице Британии, Франции, Османской империи (позднее присоединилась и Сардиния). Жизнь бурно перестраивается на военный лад, второпях идет устройство того, о чем можно было бы позаботиться заранее. Заблаговременной подготовке мешало нежелание даже предположить, что кто-либо посмеет напасть на победителей Наполеона.

Книга эта попала мне в руки не случайно. Цитату из нее я услышала в начале этого года, зачитана она была по случаю подведения итогов года 2022 и прогнозов на 2023. Шел разговор о цикличности истории. Цитата была такой: «В Стокгольме начали громко кричать о том, что Швеции необходимо теперь же пристать к коалиции Франция — Англия — Турция — Пьемонт, чтобы не упускать случая захватить острова, а может быть, прирезать и Финляндию по реку Кюмень. В Константинополе теперь ясно стало, что корпус Османа-паши должен быть отправлен морем на юг Кавказа, так как ему совершенно нечего делать теперь в Крыму, где, впрочем, он ничего не делал и раньше за все время войны, только усиленно вымирал от холеры, тифа, дизентерии и других эпидемий. В Берлине военная партия... еще выше подняла голос против остатков политической опеки со стороны России. В Вене очень беспокоились, как бы Франция, утомленная и истощенная продолжительной и кровавой войной, не вступила в мирные переговоры с Россией помимо нее... А в Париже действительно начинали уже очень и очень тяготиться войной в Крыму».

Сложно сказать, «Севастопольская страда» — роман, прежде всего, об исторических событиях или о людях. Не то, чтобы не было героев, за судьбой которых следишь по ходу действия. Есть, но они не занимают главенствующую роль. Они лишь проводники масштабного сценария, задуманного автором. Сценарий этот — коллекция батальных полотен, монументальная панорама войны. Войны, на фоне которой человек, даже видный военачальник — всего лишь песчинка, катящаяся по воле волн. Событий, где не застрахован никто, будь то Корнилов, Нахимов или простой Иван. И в то же время — это роман прежде всего о людях, только не конкретных, а об обобщенном образе русского солдата, русской сестры милосердия — русского человека, столкнувшегося с войной. На фоне военных событий показана эволюция душевного состояния людей. И храбрость каждодневного подвига, совершаемого вопреки всему.

Чего только нет в этом необъятном романе, с многообразными описаниями фронтовой жизни и быта мирного в военное время. Показан кусочек из жизни русской деревни, с крепостными и самодуром помещиком. Есть сцены жизни столичной профессуры. Показаны русофилы. Есть фрагменты с участием царской семьи. Имеются и вольнодумцы. Если декабристы упоминаются только вскользь, как некое прошлое, повлиявшее на день сегодняшний, то петрашефцы описаны подробнее, включая сцену на эшафоте с участием Достоевского, чьи «Записки из Мертвого Дома» меня в свое время поразили.

Много времени уделено военным. Рядовым солдатам — их скромной тяжелой доле, мужеству и храбрости, тому как нелепо порой обрываются их жизни массовыми потерями. Простым морякам и их семьям, притулившимся в самодельных хатенках у места военных действий. Тем, кто отправляется каждую ночь в разведку, как матрос Кошка или пластун Терентий. Тем, кто с наступлением темноты снова и снова вблизи противника минирует или отстраивает укрепления, разрушенные за день. Их морскому и сухопутному начальству, состоящему из разнообразных личностей, ярких и не очень, руководящих обороной не без амбиций, недопонимания, склок и интриг внутри руководящего звена. А окружают место событий, такие знакомые — Одесса — русский город, Харьков и Херсон — спокойный русский тыл, Чонгарский мост — важная «артерия» поставок русскому фронту, которую противники мечтают уничтожить.

Интересно описано появление первых сестер милосердия, как случайное — на театре военных действий, так и целенаправленно устроенное, необходимое благое дело. Госпитальный быт зарисован сурово и жутко, со всеми изъянами — переполненностью и неприспособленностью помещений, высокой смертностью, недостатком врачей, антисанитарией, повсеместными холерами и гангренами. Показано, как сложно хирургу Пирогову добиться реформации военной медицины, находящейся в столь бедственном положении. На этом фоне, даже неумелая в перевязках женщина, хотя бы способная утешить, ободрить и напоить водой или чаем — это уже много. Но что мы знаем об этом? Какие имена нарицательные ассоциируются у нас с сестрами милосердия? Мать Тереза? Флоренс Найтингейл? А почему так, если именно наши сестры милосердия были первыми, если именно у нас это явление зародилось и от нас разошлось по миру? Почему не знаем мы «говорящих» русских имен? Да чего там, и о самой Крымской войне говорят скупо и мало. Также, впрочем, как и о Первой мировой.

Читая «Севастопольскую страду» невольно обращаешь внимание не только на подвиги русского народа, но и на взяточничество и воровство, на заботу элит о собственном благе, карьере, успешности, порой более, чем о деле. Видишь паркетное военное начальство, медлительность и несвоевременность. Снарядный голод, гнилые сухари у солдат, отсутствие фуража, скверное состояние дорог, технологическую отсталость страны. Видишь неправильную оценку многими из тех, кто что-либо решает, собственных противников, как во время военных действий, так в переговорах. Да, простые люди на войне своим самопожертвованием компенсируют многое, но скольких потерь можно было бы избежать, делая все по уму...

Роман объемный, но сожалений о том, что впереди еще много страниц, не возникало. Повествование засасывает, приковывает внимание до самого финала. После прочтения остается ощущение, чего-то грандиозного, большого, важного, к чему удалось приобщиться.

Есть фотографии Крымской войны — бастионы, здания Севастополя, окрестности — их легко найти в интернете. Это иностранные фотографии, поэтому портреты этой войны — это портреты врагов русского народа. Но все же мне удалось найти исключение — один лишь снимок наших военных — пластунов пешего батальона черноморского казачьего войска. Хотя описания в романе подробные и яркие, дающие четкое представление обо всем, фотографии стали интересным дополнением — документальной иллюстрацией войны.

Читая данную книгу, очень удивлялся почему она сравнительно мало известна. В ней подробно описывается героическая оборона Севастополя от совместных франко-англо-турецких войск в 1854-1855 годах. Автор так же очень увлекательно рассказывает об исторической ситуации накануне войны, вовремя неё и про зачатки предреформенной жизни. И что-то в нашей истории становится понятнее. Действие происходит не только в осаждённом Севастополе, но и в Москве, в крепостной деревне, в Петербурге, в Париже. В романе оживают многие исторические личности, например, такие как Нахимов, Истомин, Корнилов и другие достойные защитники города. Диалоги написаны очень живо и достоверно. Не смотря на объём, книга читается очень легко и чтение доставляет истинное удовольствие. Некоторых может оттолкнуть подробное описание сражений и увечий солдат. В том, чтобы разобраться где находились какие укрепления и в движении войск во время боя, могут помочь карты, которые легко можно найти в интернете. Очень хорошая книга! 10 из 10