Лена Элтанг «Картахена»

Лена Элтанг, – русскоязычный автор, давно и прочно эмигрировавший – решила, что вполне можно написать запутанный полифонический детектив с кучей персонажей. Назвать этот роман полноценным детективом я не могу. Хотя формально, здесь присутствуют все необходимые компоненты данного жанра. И я затрудняюсь сказать, о чем эта книга. О справедливости? О преступлении? О наказании? О последствиях былых грехопадений?

Читала эту книгу целых два года. Два года! Над ней я засыпала, зевала, думала о своем, теряла закладку и начинала заново, удивлялась, два раза бросала, начинала заново и дочитала наконец — вот такая маленькая личная победа. Мне было интересно разгадать даже не кто кого убил, а кто есть кто.

За 544 страницы я только один раз подумала – ух-ты, как закручено! Остальное время я провела в летаргическом сне, потому что сколько ж можно переливать из пустого в порожнее. Может, автору виднее, почему у него герои в очередной раз говорят не пойми о чём, или вспоминают что-то по сотому кругу, или объясняют очевидные вещи (а неочевидные не объясняют) – но мне, как читателю, было кисло. Читать в стопицотый раз, как Маркус страдает по Паоле, а ливийский флейтист думает думу в беседке, было чертовски скучно, и даже новые симпатичные метафоры переставали радовать. В книге есть несколько туго натянутых интриг – например, с маркой и с наследниками «Бриатико». Но эти загадки можно разрешить на сотой-двухсотой странице даже не благодаря уликам, а исходя из чисто литературных подсказок, которые оставил автор. Остальные загадки разрешаются просто по мановению авторского рукава – не догадаетесь ни за что, потому что Элтанг решила устроить нежданчик на ровном месте.

Ну блин! Я просто хотела интересную книгу, а получила постмодернизм головного мозга.

Итак. Пять предельно ненадежных рассказчиков. Их даже и не пять вовсе, но это далеко не главный секрет. Все они юлят, утаивают столько же, сколько раскрывают. Но каждый из них подчиняется нестерпимому желанию выговаривать, объяснять. Как преступник возвращается на место преступления, рассказчики вновь и вновь проигрывают в памяти несколько коллизий. Они повторятся десятки раз на протяжении этого большого романа, превратятся в бесконечную карусель версий.

Сами герои связаны гораздо теснее и страшнее, чем кажется поначалу. Вываливающиеся из шкафов скелеты постепенно задают ритм этому будто бы слишком томному, вялотекущему тексту. Двигатели очевидны — семейные предательства, любовные травмы, жадность и иногда — жалость, работающая не хуже жестокости.

Детективная линия в этой книге совсем не главная, ведь, признаться, дочитав до конца, я так и не поняла, кто же кого убил и почему. Практический смысл книги совершенно уходит на десятый план. Остается Южная Италия, старый отель-богадельня, море, рыбачьи лодки, трактиры-таверны, вино, сыр, страдания, тоска, любовь, потеря, жгучая боль и пустота, смерть и бессмертие, и все это волшебно передается красивым текстом. Но мне было слишком много. Много потерь и ни одного счастливого обретения. Слишком много красивого текста и слишком мало чего-то реального.

Кроме того, автор даёт нам понять, что это высококультурная, интеллектуальная литература. Если в каждом новом абзаце не поминают всуе Платона, Еврипида, Кранаха Старшего, Мисиму Юкио, Честертона, Боккаччо, если не травят народных баек суахили и мапуче, если не рассыпают перлы мудрости китайской философии, то абзац потрачен зря. Если вы любитель докапываться до разных писательских отсылочек, то под конец книги вас забанят в Гугле за подозрительную активность. Сносок на цитаты и фразы на английском и итальянском нет — скажите спасибо, что нет цитат на японском.

Но я это сделала! Домучала. Сугубо субъективно — скучно и очень запутано. Но в этой запутанности нет драйва, нет желания читать не отрываясь.

Никому не советую, кроме совсем уж отмороженных филологов.

Впервые встречаю книгу, где пазл, который должен сложиться в финале, так мелко нарублен и перемешан в сюжете и во времени. Аж 2/3 книги втягиваешься и пытаешься понять, что вообще происходит, и хотя бы запомнить героев. Потом даже становится интересно, но это уже слишком близко к финалу. Произведение написано скорее для конкурса, чтобы удивить жюри, чем для удовольствия читателя.