Томас Барнет Сван «Дельфин и глубина»

Это тот момент, когда бы читал и читал и далее и далее, отвлекаясь ото всех страстей и бед нашего мира. Прекрасная сказка. Сван как писатель -великолепен, переводчик также. Удивительный взгляд издалека из-за столетий на мифы Древнего Рима.

Начну издалека. Так уж сложилось, что в нашей стране для большинства читающего и интересующегося историей населения сам процесс развития человеческой цивилизации выглядит достаточно линейным — спасибо многочисленным вариациям «шкалы времени», которые украшают отечественные школы уже не одно десятилетие! =))) Чтобы было понятно, о чём я веду речь, достаточно глянуть на разделы школьных учебников, посвящённых Древнему миру — складывается ощущение, что цивилизации и этапы, которые они проходили, менялись везде и сразу, буквально за пару-тройку десятилетий. Это я о чём? Была вот классическая Древняя Греция — Афины и Спарта, философия и театр, гетеры и мистерии Элевсина, Греко-Персидские войны и походы Александра Македонского... А потом — БАЦ! — и сразу как-бы на смену цивилизации греческой уже пришёл Древний Рим. Разумеется, человек более или менее начитанный расскажет и о войнах диодохов, и о страстях, которые кипели в Греции после смерти Александра, и о царе Пирре, который знатно потрепал молодой и дерзкий Рим боевыми слонами, и о довольно сложной этнической и политической карте Средиземноморья последних двух веков до нашей эры...

Ну, а на самом деле? Чего там творилось, в этом самом Средиземноморье указанного периода, когда классической Греции уже не стало, древние храмы благородных эллинов заросли сорняками, на Востоке в синтезе античности и восточной древности рождалось что-то совершенно новое, а город на семи холмах был ещё пусть дерзкой, рациональной и амбициозной, но деревней?

Один из вариантов ответа на этот непростой вопрос представил в своём творчестве замечательный американский писатель Томас Барнет Сван, посвящённом, в основном, тому самому времени, когда старый, насквозь мифологический и, если угодно, мифопоэтический, мир уступал место той цивилизации, которую мы сейчас называем «европейской». Не стала исключением и небольшая повесть «Дельфин и глубина», посвящённая приключениям молодого этруска Арнта, страстно желающего найти легендарную волшебницу Кирку (она же — Цирцея), которая, как оказалось, укрылась где-то на просторах африканского континента. Сказать, что эта повесть — шедевр, ну, или хотя бы выдающееся произведение в своём жанре, у меня не повернётся язык. По сути — довольно банальное приключалово, которое сейчас можно было бы и «янг-адалтом» окрестить, с врагами, переходящими, если того требует сюжет, на сторону «хороших парней», с кучей роялей в кустах, с готовностью практически всех и каждого пожертвовать собой ради общего дела; с невероятным везением главных героев...

Но очарование повести — вовсе не в этом. Главное — сама атмосфера произведения, уникальный описываемый мир, в котором светлые волосы уроженцев далёкой Скандии-Скандинавии удивляют окружающих куда больше, чем обитающие рядом с ними тритоны и фениксы, гарпии и сирены. Настоящая, гипертрофированная мифопоэтика! По-настоящему ИНОЕ восприятие мира, в котором рациональное и волшебное занимают равные части, зачастую перемешиваясь так, что их и разделить-то уже невозможно...

По итогу — не знаю даже, кому подобную литературу можно посоветовать. Повесть сама по себе производит приятное впечатление, но нужно понимать, приступая к чтению, что это совсем не фэнтези в традиционном понимании этого слова — мир-то наш, с легко узнаваемыми историческими реалиями! Скорее уж — «мифологический реализм», который больше придётся по душе любителям и ценителям классической античной мифологии, чем читателям, жаждущим реалистичных приключений в вымышленном мире.

Но повесть всё равно хорошая, а главное — про Любовь! Настоящую... За это балл и накину.