Неизвестный отечественный поэт «"Как на быстрый берег, на широкий берег..."»

Перед нами яркий пример того, что бывает, когда литературный импотент берётся за поэзию. Автор (по причинам, которые станут понятными ниже) пожелавший остаться неизвестным, взял народную, всем известную песню «Любо, братцы, любо» и после первых четырёх куплетов добавил ещё три своего собственного сочинения:

Отрешившись от идеологического содержания новодела, прошу оценить стиль и рифму данных куплетов. Сказать что они плохи – значит не сказать ничего. Как можно вставлять в песню фразу «Местечковый, трехъязыкий, жадный продотряд»? Её неудобно даже просто проговорить вслух, не то что спеть! Да и «И всё то, что было, помним всё, что было» немногим лучше.

Мысль автора скачет подобно бешеному кенгуру. В три куплета уместилась казачья станица, которую вырезает какой-то продотряд (почему именно продотряд — не ясно, видимо ничего другого в рифму не влезло), плач по кубанским и терским казакам, замученных проклятыми евреями и какие-то невнятные обещания не забыть обиды даже на том свете. В результате автор успешно продемонстрировал идеологических тараканов обитающих у него в голове, однако что он хотел сказать своей «песней» мне так и осталось непонятным. И самое главное: как этот поток сознания сочетается с первыми четырьмя куплетами оригинальной «Любо, братцы, любо»?

Зато с уверенностью можно сказать, что жизненным кредо автора является девиз: «Повторяю ещё раз: я не повторяю!» В противном случае я не могу объяснить постоянные повторы в куплетах одних и тех слов: «Тихо СПИТ станица, матери не СПЯТ», «Запалил СТАНИЦУ, вырезал СТАНИЦУ», «Так помянем, БРАТЦЫ, БРАТЬЕВ наших верных, Терских да кубанских наших БРАТЬЕВ во Христе», «То ИУДА Троцкий, то ИУДА Свердлов», «И ВСЁ то, ЧТО БЫЛО, помним ВСЁ, ЧТО БЫЛО». Да, и в оригинальной песне есть место повторам, но там подобные моменты сведены к минимуму, здесь же они занимают половину текста.

Или, например, авторская логика, вернее её отсутствие. Берём первые строчки куплета:

Итак, старухи и молодухи, если верить тексту, спят, а матери – нет. Сразу вызывает вопрос возраст матерей проживающих в данной станице. Видимо всё женское население у автора разделяется на детей, молодух, матерей и старух, причём матерями (раз он выделяет их в отдельную категорию) у него являются женщины неопределённо-среднего возраста. Подход, что и говори любопытный. И вообще, станица спит, а матери — нет. Что-то здесь не сходится. Быть может матери находятся за пределами станицы, которую собираются вырезать евреи-большевики? Ау, автор, ты хоть сам понял, что ты написал? Нет ответа...

Финал песни просто потрясает:

Плачущие зомби-казаки, которые молятся за Святую Русь – американским режиссёрам, специализирующихся на создании треш-фильмов о живых мертвецах остаётся только мечтать о подобном сюжете!

Итог: уважаемые лаборанты, будьте бдительны! Эта песня хоть и написана по мотивам «Любо, братцы, любо» (у которой на Фантлабе есть своя собственная страница), но ею точно не являются. И прежде чем ставить этому «шедевру» десятку или восьмёрку подумайте, а он точно заслуживает столь высокой оценки?