Елена Арифуллина «Хранитель перехода»

Это второе произведение Арифуллиной, которое я прочитала. Вывод: автор пишет зрело, ярко, убедительно, талантливо и психологически достоверно.

Жаль, редко )

Сюжет рассказа, к сожалению, не нов. Да и основная мысль, так сказать, само предназначение «Хранителя перехода» для меня показалось не совсем убедительным. Но мир в рассказе описан отлично, герои очень яркие, нешаблонные, сама ситуация безусловно трогает. В общем, рассказ сделан так, как будто предполагается громадный запас прочности. Никакой условности, как-будто перед глазами проносится кусочек чужой жизни.

Я прочитала рассказ с удовольствием. И, повторюсь, мне хотелось бы чтобы Арифуллина писала (и печаталась) чаще.

Почему не 10 — все-таки не ново и... Автор слегка немного кровожаден, что ли... При чем, чернушности произведению это не придает, но вот лично меня погладило против шерсти.

Автор основательно, даже я бы сказал — излишне подробно для небольшого рассказа — прописала своих героев и окружающий их мир. Да, сразу веришь, что она такая-то, а он такой-то. Да, очень хорошо представляешь этот переход, повседневную толкотню. И очень точно передано то особое ощущение, возникающее в жизни, когда надо бы остановиться, что-то сделать, вмешаться, но вроде бы как некогда, не вовремя, недосуг. И лишь потом понимаешь, что всё-таки поступил неверно, только уже безнадёжно поздно. Пишет Елена Арифуллина убедительно.

Обкатка идеи, на первый взгляд, тоже на уровне: что там за порогом смерти? Хочется же верить, что не можешь просто так исчезнуть. Должен же человек БЫТЬ и заниматься чем-то важным. Даже после кончины. Но, к сожалению, таких рассказов с сюжетом типа «жук в янтаре» (когда герой вдруг оказывается в незнакомом месте со странными законами природы и не может его покинуть, гадая жив или нет) даже в советское время хватало. Допустим, первое, что пришло на ум из аналогичных вещей — ставшая почти классической «Сказка королей» Ларионовой. Поэтому все трогательные сцены о домике в степи, где «встретились два одиночества», и разговоры «пост сдал — пост принял», конечно уместны и положительны, но несколько потёрты от повторов и, на мой взгляд, наивны. Не до пошлости — конечно, нет, но до обыденности уж точно. Кроме того, я совсем не увидел искренности за отношениями героев. Ну какую же он проявил о ней «заботу», лишь донеся пару раз до кровати и накормив? Совсем не заметил настоящих, внутренних причин для рождения глубокого чувства между столь серьёзными, попробовавшими жизнь людьми. Здесь скорее сиюминутный порыв, коварство физиологии и желание забыться друг в друге. Дальше, название рассказа слишком прямолинейно намекает на очевидный сюжетный ход — мол, переход — не просто переход, а собака — не просто собака. Ну очень уж легко догадаться, а это сминает впечатление от последующих событий. Может быть, ещё за мужчиной закреплено слишком много образов — филин, собака, супергерой, инвалид. Не успеваешь фиксироваться, даже мелькает мысль «А не наплёл ли он ей?».

Неплохо для среднего проходного рассказа-мистики, но на современный магреализм это как-то слабо тянет. Нечто подобное по обстановке и ощущениям, но с уклоном к боевику любил писать в 90-ых Евгений Гуляковкий. Да и нынче почти каждый начинающий автор выдаёт 1-2 рассказа про то, как он и она встречаются на пороге жизни.

Написано хорошо, но не хватает новизны.

Данный рассказ, пожалуй, является квинтэссенцией излюбленных сюжетных приемов, поднимаемых вопросов, композиции и стилистики в творчестве Арифуллиной. Это и балансирование на грани между мистикой и магреализмом, когда воедино складываются элементы городского фэнтези, биографической прозы и мистические мотивы. И постоянное использование медицинского опыта, и отражение неприглядных реалий отечественного общества. Но также эта квинтэссенция включает в себя умение биться до конца, сражаться, защищая любовь, семью, отчизну. Тайну простого и светлого счастья, сплетенного из душевной близости, доверия и жертвенности.

Примечательно, что несмотря на меняющиеся внешние декорации, подлинным местом действия как этого, так и других рассказов Арифуллиной, является душа героев. Тот незримый уголок, где из воспоминаний, мыслей и мечты рождаются зыбкие мимолетные картины, написанные отчаянием и верой, решимостью и сомнением, яростью и любовью. Даже легкая поспешливая неряшливость нисколько не портит рассказ.

Итог: до боли живая история, сложенная из мистики, прозы и магреализма.

Идейно-эстетически рассказы Арифуллиной связаны с «большой» прозой писательницы. В некоторых из них героиня, как и в романах (я уже глянул по диагонали и книгу «Первые станут последними»), работает на медицинском поприще. Это придает словам повествователя какой-то доверительный оттенок, потому что врачи и священники/учителя ближе всего к душе и телу человецей. Вторая стихия всех четырех рассказов — исторические мотивы: связь истории с современностью, память поколений и пр. То есть то, что меня привлекло и в первом романе Е.Арифуллиной. Менее всего приглянулся «Странник», хотя и поразил неожиданностью развязки. Может потому, что я небольшой (мягко говоря) любитель компьютерных игр и не понимаю игроманов. Хорошо написан рассказ «Взявшись за меч». Сюжетный ход с перемещением нашего современника/современницы в тело человека из минувших эпох, конечно, не нов. Но попытка соединить судьбы двух совершенно различных по менталитету, уровню образования женщин, да еще проба разгадать секрет происхождения Орлеанской Девы любопытны. А вот «Дядь-Шура» и «Хранитель Перехода» меня просто потрясли. Двумя штрихами нарисовать судьбу старика-ветерана, человека, так и не вышедшего с поля боя, продолжающего оставаться на огненном рубеже, пылавшем и громыхавшем семьдесят лет назад — это не каждому под силу. Прозе Арифуллиной присущ психологизм. О «Хранителе Перехода» нельзя говорить равнодушно. Рассказ напомнил мне финал «Отцов и детей»: «Есть небольшое сельское кладбище в одном из отдаленных уголков России...» Любовь за гранью смерти, последнее прости, осознание запредельности... Почему-то казалось, что героиня таки вернется назад, сюда, в реальность. Что все, происходящее с нею — это больной бред, что ее отпустят закончить незавершенные дела. Но нет, автор не захотела погрешить против правды смерти.