Василий Звягинцев «Скорпион в янтаре»

В 1993 году Роман Арбитман написал о романе Звягинцева «Одиссей покидает Итаку» следующее: «Пока фантаст воевал, сюжет стопорился, динамика исчезала, инопланетяне скучали, а читатель 90-х принимался быстрее перелистывать страницы, ибо «вся правда без прикрас», да ещё в фантастико-приключенческом романе, раздражала своей неуместностью.» (статья «Василий З. и конец советской фантастики»). С этим я, тот самый читатель 90-х, категорически не согласен. «Одиссей...» прочитал я тогда залпом, найдя в романе очень толково изложенную правду без прикрас, совершенно не мешавшую динамике сюжета, и, не найдя в нём скучающих инопланетян. В «Скорпионе...» правды без прикрас гораздо больше, ибо она (правда) и есть главная тема романа, динамики никак не меньше, а инопланетяне не только не скучают, но и воюют, причём на стороне хороших парней против плохих (в том числе других инопланетян). Действие в романе происходит в основном на Земле — в России и в Испании (с короткими экскурсами в Германию и Великобританию).* Любимый герой Автора Александр Шульгин, пользуясь сверхъестественными способностями, которыми его наделяют некие непредставимо могущественные обитатели Вселенной (в романе они называются Игроками), осуществляет задуманный Автором альтернативный исторический процесс. Автор хорошо разобрался в политической и военной мозаике тридцатых-сороковых годов 20 века и столь же хорошо продемонстрировал, что значит извлекать из истории уроки. Эрудиция** и литературное мастерство Звягинцева настолько высоки, что комариные укусы некоторых критиков в виде, например, зубоскальства по поводу поручика Семецкого, играют против этих Culicidae Nematocera, свидетельствуя только о том, что им по существу не в чем упрекнуть Автора, да и вообще нечего сказать.*** Автор, кстати, довольно часто подпускает читателям различного рода шпильки, разбрасывая их равномерно по всему циклу. Мне, например, понравилось имя начальника Антона, — этого пожилого форзейля зовут Бандар-Бегаван, и найти это словосочетание в почти таком же написании очень легко...не буду говорить, где — предоставляю любознательным читателям самостоятельно попробовать поймать Автора за руку :). Впрочем, сейчас с помощью интернета это раз плюнуть, а я в своё время разгадал этот ребус, без чьих либо подсказок. Но главным такого рода развлечением Звягинцева является подбрасывание читателю множества цитат, при этом молча подразумевается, что ему (читателю) интересно будет установить источник.

В романе часто упоминаются известные фантасты и их произведения, которые в молодости читали герои. Это Лем, Азимов, Шекли, Андерсон, Стругацкие, Ефремов...кажется я никого не забыл. Это тоже не понравилось Арбитману (Звягинцев разбросал эти цитаты и аллюзии по всему циклу), и тоже зря, т. к. для героев цикла, людей, хоть и намного превосходящих по интеллекту современный им средний уровень, но всё же советских людей, выросших на книгах отцов-основателей («значит нужные книги ты в детстве читал») и вдруг оказавшихся в водовороте фантастической действительности, эти параллели выглядят вполне естественно. Стоит только представить, что подобное происходит с тобой и вокруг тебя, как становится понятна полная их (параллелей) уместность. И, что совсем хорошо, цитируются в книге не только фантасты, нашлось место и Пушкину, и Маяковскому, и даже одному из самых остроумных людей в мире Станиславу Ежи Лецу.

Жанр альтернативной истории вообще, на мой взгляд, в фантастике самый сложный и Звягинцев прекрасно с ним справляется, но, и это единственная моя к нему претензия, не стоило бы так сильно затягивать повествование. Чтение этой серии грозит перерасти в наркотического типа зависимость т. к. Автор беззастенчиво пользуется тем, что читателям очень часто жаль расставаться с полюбившимися ему героями.

В заключение вернусь к соотношению в романе фантастики и правды. Собственной фантастике Автор дал исчерпывающую характеристику в 5-й главе 2-го тома «Скорпиона...». А именно — читатель, желающий понять основные идеи, на которых держится весь цикл, столкнётся с теми же трудностями, с которыми столкнулся бы носитель неприспособленного языка при попытке «перевести на эскимосский впечатления бедуина от самума в Сахаре». Причём, это касается не только тех чудес, которые творят Шульгин, Антон и Замок, но и фантастики, скажем так, более традиционной. Примером здесь может послужить эпизод из биографии адмирала Маркина — он «один из первых на Земле пилотов-самоучек, выведший в межгалактическое пространство хроноквантовый звездолёт, а, проще говоря, обыкновенную подводную лодку типа «Барс», на которой заменили реактор на странную, но перспективную конструкцию.» ****Этого достаточно, чтобы понять, что фантастика для Автора «Скорпиона...» дело десятое, а главное — это его «курс лекций по экспериментальной истории», т. е. то, что Арбитман когда-то назвал правдой без прикрас. И какой же вывод можно сделать из тех страниц романа, ради которых он, собственно говоря, и написан? Вывод простой и всем известный — история не допускает сослагательного наклонения, что и подтверждается в раскрытии главной темы романа — изменённой истории Гражданской войны в Испании (при соответствующей подготовке внутриполитической обстановки в СССР). Придать событиям ход, описанный в романе, может только человек, знающий будущее в другой реальности и способный вести себя как гений, значительно опередивший своё время. Вот таким скромным гением и прикидывается Александр Шульгин, действующий в романе в облике Григория Шестакова. Но разбор только что состоявшейся шахматной партии в матче за звание чемпиона мира дело безусловно полезное, а творчество Василия Звягинцева как раз и есть аналог такого исследования.

*) Участники голосования в классификаторе отправили героев ещё и в Азию, кто в центральную, кто в Среднюю, кто на Ближний Восток. О Ближнем Востоке в прочитанных мной частях цикла, кажется, нигде кроме начальных страниц «Дырки для ордена», не упоминается. В других частях есть Новая Зеландия и Южная Африка, Азии же, по моему, вообще нет, хотя тут я могу и ошибаться. Да и не могу судить обо всём этом бесконечном, как лента Мёбиуса, цикле. Могу предположить, что Средняя Азия появилась в классификациях тех посетителей, которые прочитали название и вспомнили, где обитает упомянутый в нём страшный зверь.

Многие (из немногих, к сожалению) определили возраст читателя, как любой. Тут вопросов нет, поскольку сейчас появилось множество очень умных детишек, недавно научившихся читать, которые с большим интересом прочтут о жизни и работе в конце 30-х годов товарища Сталина и других членов Политбюро, о работе и заботах наших славных чекистов в эти же годы, а также о внешней политике СССР, Германии и Англии. Надо только не забыть перед тем, как дать эту книгу почитать ребёнку, вырвать из неё несколько страниц, где описывается встреча Шульгина/Шестакова с очень соскучившейся по нему женой Зоей. Описывается не по детски живо и натуралистично, хотя, разумеется, в рамках приличий. Что же касается довольно подробного описания первой ночи Игоря Ростокина и княжны Елены, то тут я затрудняюсь с рекомендацией — оставить эти страницы для читателей ЛЮБОГО возраста, или нет. Ребёнок может не знать слово «суккуб», ну так объясните, что может быть проще...

**) То, что Автор знаком с мемуарами Попеля (и вообще с историей ВОВ и Второй мировой), совсем не удивительно, но он хорошо знает историю Гражданской войны в Испании, историю Гражданской войны в России, историю Первой Мировой войны, в том числе её малоизвестные страницы, в частности осаду и взятие Эрзерума войсками генерала Юденича...и т. д.

***) Не менее прискорбно также то, что эти люди по видимому всерьёз убеждены в том, что написанное ими является отзывом и 10 баллов за него ими заработаны честно.

****) Примерно такого же достоинства и инопланетные фантастические артефакты, в частности аггротехнические — блок-универсал «портсигар» и браслет-гомеостат, о которых в следующем романе «Ловите конский топот» сообщаются дополнительные выходящие далеко за грань фантастики сведения.

«catch is you can» — должно быть «catch if you can». Даже если так то, то первеодить как «кто смел, тот и съел» неверно.

Пожалуй, «Скорпион...» получился удачнее «Хлопка...». Не столь «размашисто» и «развесисто»:lol:, с более четким сюжетом, с меньшим количеством самоповторов и самоцитирования. Кроме того, по тексту видно, что Шульгин, деяниям которого и посвящен двухтомник, пожалуй, наиболее любимый авторский персонаж. Он наиболее деятелен, менее других склонен к интеллигентским самокопаниям и рефлексиям. Это отношение автора к персонажу в конце концов и вылилось в более удачный по сравнению с предыдущим текст. И если «Хлопку» я при всем желании не смог поставить больше 7 баллов, то здесь — несомненно 8.

А теперь о грустном. Есть в современной музыке такое понятие «заложник одного хита». Думаю, расшифровывать не нужно:wink:. И я очень боюсь, что талантливый, интересный писатель Василий Звягинцев, со своим «Одиссеем...» буквально ворвавшийся в новую российскую фантастику, если уже не стал, то очень скоро станет таким заложником. Ведь цикл уже становится повторяющимся. Повторяющимся в авторских рассуждениях, сюжетных линиях и сценах, диалогах... Цикл постепенно начинает становиться натужным и громоздким. И... цикл не прекращается, и не меняется. Мне бы очень хотелось читать звягинцевские книги не только про «Андреевское братство», но и про что-то совсем другое, отличное от «Одиссея...». А больше всего мне не хотелось бы увидеть очередной том приключений Новикова со-товарищи и, пролистав его, равнодушно (а тем более с неудовольствием) бросить его обратно на магазинную полку.:frown:

И всё таки действительно с каждым новым романом цикл всё сильнее уходит от начальной концепции. Сюжеты становятся всё более запутанными и менее внятными, автор порой сам начинает путаться в своих хитросплетениях повествования.

Как уже говорили хочется ещё почитать Звягинцева (его стиль, выдумку, детальное описание баталий и альтернативной истории), но не в цикле «Одиссей».

Нельзя сказать что второе дыхание пришло у цикла (который начиная с «дырки для ордена» все мутнее и мутнее становится), но какие-то намеки на положительные сдвиги есть. Звягинцев вернул любимые игры с переделкой истории и продолжил гнуть свою «верную линию» в сталинском 1938 году. Опасно близко от самоповторов ходит. Но пока ходится.

Впрочем, отрицательных моментов в книге тоже хватает. Более всего напрягает уже полная божественность Шульгина — пока он был человеком ему можно было еще как то сопереживать (хотя и не хотелось если честно — самовлюбленный тип), а теперь интерес к развитию событий потерялся полностью. Эх... Убил бы Звягинцев кого-нить из своих геров — поживее бы стало все...

Так же в косяки запишем очередные умноженные и брошенные сюжетные сущности (зачем было Макарова вводить?!, Юрия?) Но это у автора настолько постоянно в книгах происходит, что в пору уже говорить: «Это не глюк, это фича».

В целом же читать стоит только фэнам цикла, да и тем лучше еще раз «Одиссея» перечитать, чем эту пародию на него.

PS.

Улыбнул эпизодический момент с поручиком Семецким, которого Шульгин не стал убивать — писательские игры в «замочи Семецкого позаковыристее» закончились уже как года три, а Звягинцев только сейчас наконец добрался до этой темы и «соригинальничал» — не убил носителя этой фамилии.

В своем новом романе Звягинцев сделал одно великое дело — сломал традицию. Он оставил Семецкого жить! Вы знаете хотя бы одно произведение, где Семецкого, введя как персонажа, оставили бы в живых? Я вот пока не встречал (не для того его вводят). Звягинцев первый «гуманист» отечественной фантастики! Ура товарищи!

ЗЫ Надо было завязывать с чтением цикла на «Боях местного значения» На тот момент за цикл в совокупности можно было ставить 10. ... Но, раз не бросил, придется и дальше читать... и грустить:frown: о прошлом....

Вполне согласен с kon28 в оценке очередного... инварианта. Цикл Звягинцев «заездил», местами не только психологически мало достоверно, но и логика хромает. И хотя в целом читается лучше чем «Хлопок...», но как-то не возникает желания поскорее получить продолжение. А ведь когда-то был один из самых любимых мною циклов. Грустно :frown:

«Вы знаете хотя бы одно произведение, где Семецкого, введя как персонажа, оставили бы в живых?» (цитата)

Да, gury, есть такое произведение! За 5 лет до Звягинцева Андрей Плеханов в дилогии «Слепое пятно/Перезагрузка» ввёл персонажа Юрсемецшу (в виртуальной Ассирии) и НЕ УБИЛ его! Так что с титулом «первого гуманиста» Звягинцеву придётся расстаться:glasses: Да он и без того хорош. А вот сага растеклась по древу, увы, общая болезнь для всех эпопей...