Алексей Николаевич Толстой «Сёстры»

У А. Толстого его трилогия написана по ниспадающей — отличный первый роман (1921), второй — заметно хуже (1928), третий — ну так себе (1941) (и довесок к трилогии, повесть «Хлеб» (1937) — ну уж совсем...)

Совершенно очевидно, что на творчество писателя самым непосредственным образом влияло время и происходившие вокруг него события.

(понять и простить :)

Трилогия была экранизирована дважды, и причина второй экранизации совершенно очевидна — кардинально изменилось отношение к описываемой эпохе (от восторженно-революционного до тихой фактической реабилитации эпохи царизма).

В общем, можно смело утверждать, что с экранизациями «Сестрам» не повезло — надо читать саму книгу.

И тут следует отметить, что Толстой описывал то, что видел (свой круг общения и свой круг развлечений).

Отсюда и внезапность наступившего БП — ведь героям так хорошо жилось до августа 1914 года.

Мой родной дед, родившийся в 1894 году — смотрел на это иначе. Советскую власть он не особо любил (он был нэпманом в свое время и был дочиста ограблен советской властью. Кстати, несмотря на все перемены — тема «угара нэпа» до сих пор не раскрыта: процесс проходил по разграничительной линии «свобода или кошелек», заработанное за годы НЭПа предлагалось сдать государству добровольно. Или...).

Так вот, несмотря на эту нелюбовь, к последним годам царизма он относился куда хуже -так как тогда ж... была полнейшая (за исключением элиты, к которой относились герои «Сестер» — подавляющему большинству людей было недоступно нормальное образование, нормальная медицина (пусть даже и платная) и любые развлечения, кроме самых примитивных — и это при том, что люди были уже в курсе, что в других странах со всем этим уже порядок. К слову, дорог тоже не было, и люди из села ходили в город пешком, за 30 км в одну сторону (общественный транспорт? Разве что в столицах).

В общем, Толстой прекрасно описал в своем романе «как», но не смог описать «почему». Так как, собственно и не знал ничего.

Правда, несколько позже он вложил в уста своей героине слова про «бесполезных существ, которым оставалось только поскулить и умереть».

Обратите внимание на первый текст романа «Сестры», изданный в 2012 году.

Если есть возможность, обязательно прочитайте роман Алексея Николаевича Толстого «Хождение по мукам», созданный во Франции в 1919–1921 гг. и впоследствии существенно переработанный автором в первую часть одноименной трилогии (после переработки получил название «Сестры»). В СССР текст романа никогда не издавался. Впервые был напечатан в 2012 году в издательстве «Наука» (Серия: Литературные памятники #616).

Сравнивая «Сестры» и «Хождение по мукам», видно, насколько обеднел и опростел текст после внесённых Толстым правок. Изменения кардинальные: вымараны целые абзацы текста, упрощены описания, размышления и слова героев, прямая речь может быть приписана совсем другим персонажам, исчезли значимые исторические лица, с которыми автор сталкивает своих героев, проводя по предреволюционным событиям и местам, убраны «заведомо антисоветские и антибольшевистские» оценки-размышления об участниках революционных событий, изменены названия мест событий. Текст стал прямолинейным и упрощённым, словно менялся для школьной аудитории или для киносценария. (Я познакомился в своё время с романом «Сестры» по двухтомному изданию 1950 года в серии «Библиотека Советского романа».) Всё это в сравнении с изменённым текстом под названием «Сестры» существенно влияет на восприятие описанных событий, фактурность героев, восприятие позиции автора. В целом первый текст того, что стало позже называться «Сестры», оставляет впечатление свежей, искренней, правдивой, живой, уникальной истории, несмотря на некоторые огрехи автора, которые замечательно откомментированы в образцовом издании 2012 года издательства «Наука». Рекомендую прочитать настоятельно. Удовольствие от этого текста гарантировано.

Конец 1913 — лето 1917 гг. Наверное для тех времён это была довольно обычная интеллигентская семья. С довольно обычным — опять же, для предреволюционных месяцев и лет — образом жизни. Две молодые женщины — одна уже замужем и не очень-то счастлива в браке, а вторая только начинающая расцветать и созревать в девичестве. Поскольку название этой части трилогии предполагает, что именно Катя и Даша являются центральными персонажами, то, в принципе, Толстой следует этой схеме. Однако, помимо погружений во внутренние миры прекрасных дам мы то и дело сталкиваемся и с представителями сильной половины человечества. Причём вовсе не обязательно, что в том внешнем виде, какими они представляются главным героиням. Нет, Толстой охотно даёт нам возможность «пройти внутрь и посмотреть» мужские секретики и тайны. Тут вам и ловелас Бессонов, чьё появление в жизнях сестёр едва совсем не сокрушило их судьбы; тут вам Иван Ильич Телегин, молодой заводской инженер; тут и супруг Кати, а в придачу ещё несколько разной степени значимости и важности мужских персонажей, то и дело появляющихся и проявляющихся на этом фоне жизни целого слоя российского. А в фоне мы имеем довольно тревожную обстановку предвоенную и затем первые месяцы и годы войны, имеем вот это ощущение тревоги в ожидании социальных бунтов и революционных переворотов, буквально висящее в воздухе и колышущее российское общество волнениями в умах и смелостями в разговорах.

Ну и, конечно же, любови и томления духа и тела, с ошибками и проступками, с изменами и готовностью к любви (у каждой сестры свой набор, но при этом часть персонажей из этого любовного набора становятся общими для них).

Отдельное внимание читателя притягивают и сосредоточивают на себе военные главы. Картинки военно-фронтового быта, тактические действия на фронте, изложенные иронично и критически, а затем плен и действия Телегина и его товарищей в плену — эти главы, с одной стороны, зримо характеризуют состояние армии, с другой — показывают читателю, как меняется человек на фронте и как в нём вызревают такие черты личности, о которых ни он сам, ни читатель даже не предполагали.

А затем был 1917 год, и смута и бунт и массовые волнения и вся эта муть гражданской смуты и революционных движений. И предвестие будущего раскола общества.

Думаю, что лирическая линия в этом романе Алексея Толстого не основная. «Рабоче-крестьянский граф» Толстой был прежде всего современником и очевидцем описываемых событий ломки старого мира, рождения в муках нового общества. Именно об этом он рассказывает в своём романе через призму мировосприятия Даши и Кати Булавиных, Телегина, Рощина и других героев. В первой книге мне было интересно описание с одной стороны шапкозакидательских настроений российского общества накануне и в первые месяцы «германской» войны, а с другой — настроений интеллигенции, представители которой с восторгом приветствовали революцию, не понимая её значения и последствий, тем самым «раскачивали лодку» одряхлевшей империи. Роман читается неожиданно злободневно. Вердикт: к прочтению однозначно рекомендую.

Мнение достаточно спорное, но на мой взгляд главное достоинство романа — великолепнейшая лирическая линия. То, как Алексей Толстой выписал это огромное, светлое и чистое чувство любви, возникшее между двумя очень хорошими людьми — мастерство высочайшего класса.

Хотя, конечно, этим список достоинств романа далеко не исчерпывается. Не надо забывать, что это именно та книга, по которой большинство советских людей (да и сейчас, наверное, тоже) знакомилось с миром Петербурга перед и времен Первой мировой войны, собственно с самой Первой мировой и февральской революцией в России. Может быть, из-за обилия всего того, что автор пытался втиснуть в это произведение, оно и не получилось таким увлекательным, как его другие книги. Зато оно просто наполнено яркими, запоминающимися, нередко харизматичными образами людей, воспринимаемых читателями абсолютно живыми. И не переживать за них, читая роман, просто нельзя.

Единственное, что не очень понравилось в книге, это ее часто излишняя описательность в ущерб динамике действия. Тот же советский многосерийный фильм, снятый по трилогии в семидесятые годы, где-то выглядит даже поинтереснее романа именно за счет большей своей динамичности.

Первая часть трилогии «Хождение по мукам». От начала зависит успех всего цикла и Алексей Николаевич дал сильный и стильный старт одной из самых знаменитых русских саг о смутном времени ХХ века — о революции и гражданской войне.

Мы знакомимся с такими разными, но характерными для начала прошлого века характерами. Перед нами проходит галерея образов среднего класса России. Тут и интеллигенция, и богема, и инженерно-технические работники. Классику удалось замечательно передать атмосферу государства вплотную подошедшего к логически обоснованному перерождению. Атмосферу государства изжившему себя, стоящему на перепутье — как существовать дальше и существовать ли вообще.