К. У. Джетер «Доктор Аддер»
Содержание цикла:
|
![]() |
|||
|
![]() |
|||
|
![]() |
- /языки:
- русский (4), английский (5)
- /тип:
- книги (7), самиздат (2)
- /перевод:
- А. Марченко (2), К. Сташевски (3)
Самиздат и фэнзины:
Издания на иностранных языках:
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
FixedGrin, 20 апреля 2023 г.
С использованием заметки для Medium (https://bit.ly/2T4uBA9).
Даже допрежь карантиновирусной аферы и «апрельских тезисов» об электронных повестках с презумпцией информированности рунетовским читателям несложно было догадаться, что киберпанк, конечно, не мертв, а, подобно року, хэви и дэту, возрождается в каждом поколении. Иногда он претерпевает перекрестное опыление с другими жанрами (чаще всего космооперой), но переход к новеллизациям кино, игр и прочим межавторским проектам — отнюдь не лучшая участь, какой можно пожелать автору этого направления, хотя и самая частая.
Чуть не постигла эта “малая смерть” и Кевина Джетера. С этим именем по справедливости-то и должен быть синонимичен ранний киберпанк, однако «Доктора Аддера», написанного еще в начале 1970-х, удалось с большим трудом опубликовать только через дюжину лет, и так получилось, что в тот самый момент уже вышел в рейс черный ледокол с экипажем из нейромантиков. Но мы-то не забудем, кто стал нулевым пациентом IBM-синдрома в 1972-м, когда Кевин Джетер передал Дику свою рукопись через Уиллиса Макнелли.
Она научилась преодолевать пропасть между кожей и металлическим корпусом телевизора. Напрямую подключаться к его электронной начинке. Вначале ощущения, порождаемые электроникой, ничего не значили для нее: случайные вспышки внутри черепа, цвета, запомнившиеся ей по детским годам, голоса и шумы, бессмысленные трески и щелчки. Она месяцами сидела в обнимку с телеком, пока не овладела своим новым чувством, как научилась бы видеть при помощи искусственных глаз. В общем-то недолгий срок — ей ведь больше нечем было заняться...
Она научилась прослеживать источники телесигналов. Весь маршрут их, по проложенным под землей проводам вплоть до округа Ориндж. И до баз данных в компьютерах центральной станции телевещания Мокса, где создавались, воспроизводились и хранились в записи телепередачи. Ее нервная система срослась с электронным организмом Видеоцеркви Моральных Сил. По желанию она могла проникать в любую часть сложно переплетенной сети коммуникаций, в фокусе которой располагалась штаб-квартира Мокса. Электронное продолжение личности Мелии сновало по накопителям данных, переваривая все подряд, вплоть до медицинской информации о других известных носителях синдрома IBM. Она осознала, что уже значительно превосходит их силой таланта. Ей стало скучно, и она решила проверить, как далеко может дотянуться.
Через несколько недель оказалось, что ей под силу не просто странствовать по сетям, но и до некоторой степени управлять ими. Приникая к экрану телевизора в Крысином Городе, она искажала, меняла изображение на нем.
Как знать, не случилось ли это во время пикника на обочине закольцованного хайвея, в костре для которого уже прогорело до черных дыр «лето любви»?
«Доктору Аддеру» предпослано восторженное предисловие Дика (https://fantlab.ru/work962304), но сам ФКД (диджей свободного постап-радио KCID в мире романа) в печати эту книгу уже не увидел — он умер в 1982-м, назначив Джетера душеприказчиком; на страницах «Стеклянного молота» Дик с теплотой выведен в ином образе, Бишофски, а вот его экс-женам, объединенным в персонаже Лины, порядком досталось.
Этим, собственно, и поясняется довольно быстрое переключение Кевина в режим новеллизатора и проектного координатора: кому, как не Джетеру, было разгребать багаж, забытый Бегущим по лезвию бритвы в накопителе земного министерства трансмиграции.
Термин Bladerunner, кстати, вредно калькировать: на американском жаргоне он означает незаконного торговца хирургическими инструментами и “стекловарными” наркотиками — в этом смысле персонаж Дика (и Вильнёва) ближе не охотнику за андроидами, а как раз доктору Аддеру. Название экранизации было подсказано Скотту и Дику именно Джетером.
Второй роман менее мрачен, нежели «Доктор Аддер» (впрочем, очень трудно себе представить более депрессивный сеттинг, чем в открывающей цикл работе), это философско-религиозный триллер с отчетливыми нотками нуара и мастерским использованием экспериментальных киносценарных техник субжанра roadmovie, который мог бы выйти из-под машинки Ремарка периода «Жизни взаймы». Он не получил такого культового, пускай и в узких кругах, статуса, а третий, «Death Arms» (надмозг. рус. «Оружие смерти»), и вовсе кажется заметно более тусклой светокопией первого. Но в известном парадоксальном смысле циклу как условному целому это пошло даже на пользу: его проще читать и высоко оценивать, рассматривая не как трилогию со сквозным сюжетом, но как антологию срезов соседних бран в мировой стопке (к примеру, Транспогодные Зоны «Стеклянного молота», порожденные сбрендившей спутниковой группировкой «умного» климатического оружия, практически невозможно совместить с нескончаемой засухой «Доктора Аддера», да и степень сохранности городской цивилизации Лос-Анджелеса во втором романе ощутимо выше). Этим «Город Ангелов» больше всего похож на выпускавшуюся одновременно Калифорнийскую трилогию Робинсона, действие которой разворачивается там же по соседству — в округе Ориндж, но в трех разных вариантах реальности.
Для корректного понимания «Доктора Аддера» важно учитывать, что округ Ориндж в 1970-е — 1990-е представлял собой самый надежный в электоральном отношении очаг республиканских симпатий в Калифорнии, которая в целом придерживается агрессивно либеральных воззрений. Уроженцем округа был, в частности, Ричард Никсон, президент США в период работы Джетера над книгой, которого в киберпанке и постапе любят не слишком завуалированно демонизировать.
Почти всегда на выборах разных уровней республиканский кандидат мог рассчитывать на поддержку консервативного населения Оринджа, и эта закономерность нарушалась считанные разы (к примеру, на губернаторских выборах — только однажды, в 1978-м); но постепенно историческое преимущество республиканцев размывалось за счет миграции в округ лиц латиноамериканского и азиатского происхождения, а также сторонников прогрессивистских взглядов.
На выборах 2016 г. оно впервые исчезло, и избиратели округа с тех пор не менее исправно голосуют за кандидатов от Демпартии, даже если эти кандидаты, по впечатлению, управляются с помощью перфокарт и телесуфлеров (президент Байден, сенатор Файнштейн). Однако этот случай был также предусмотрен Джетером, ведь «Доктор Аддер», в отличие от большинства ныне премируемых англосферными конвентами работ, обладает вневременной и внепартийной актуальностью — в нем не указывается, какая именно партия построила в округе Ориндж Биоархивный Отдел Департамента Образования.
- Доброе утро, мистер Кирие. Как приятно вас сегодня здесь видеть.
Лицо писателя не изменило выражения; он продолжал тупо смотреть в пустоту.
- Мистер Кирие? — повторил ведущий.
Ответа не было. Молодой человек, не глядя, нажал какие-то кнопки на столике рядом, полускрытом от камеры. Фигура Ларса Кирие тут же спазматически дернулась, глаза дико сверкнули, словно по телу его пробежал разряд дефибриллятора. Пожилой автор озадаченно огляделся в явной панике. Молодой ведущий успокаивающе потрепал Кирие по плечу.
- Все, все. Не переживайте, сэр, все в порядке. Мы тут, чтобы побеседовать о ваших книгах, помните?
Голова Кирие медленно кивнула; глаза его были как у загнанного в угол животного.
- Итак, — весело продолжил молодой человек, — какого вы мнения о современном обществе? Вы ведь были одним из самых продуктивных и тревожных наших голосов несколько десятилетий назад.
Старик облизал сухие, обметанные губы, нервно дернулся, словно вспоминая о чем-то. Рука интервьюера угрожающе зависла над скрытыми кнопками.
- Оно прекрасно, — быстро ответил Кирие. — Э-э... я искренне признателен за то, что... Америка приняла близко к сердцу, м-м-гм... предостережения писателей-фантастов моего поколения... и построила... построила...
Он замолчал, моргая в камеру.
- Да? — напирал молодой ведущий. — Построила ЧТО, сэр?
Он слегка коснулся одной из кнопок, что заставило Кирие вздрогнуть.
- Построила общество, свободное от взаимного отчуждения, — торопливо залепетал старик, — расовой ненависти, войны и... и... э-э... всех тех гадостей, про которые я... м-м... э-э... писал обычно.