Андрей Бельтюков «Обратный отсчёт»
В произведение входит:
|
||||
|
||||
|
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Mitson, 22 января 2013 г.
В процессе составления библиографии общался с Андреем Олеговичем. Помимо всего прочего он мне любезно предоставил для ознакомления тексты некоторых своих ранних рассказов. До этого я прочитал только его сборник «Обратный отсчет». И был немного смущен тем, что там ужасов и криминала больше, чем фантастики. А почитав ранние рассказы, я окончательно убедился, что Бельтюков — это питерский Стивен Кинг :) Всё, что в 90-х годах у автора позиционировалось как «фантастика», на самом деле по большей части «хоррор» и «мистика».
В большинстве его ранних произведений нет явно положительных героев. Читать интересно, но герои, как правило, сочувствия не вызывают: это в большинстве случаев убийцы, либо профессиональные, либо ставшие такими по стечению обстоятельств («Обратный отсчет», «Секта», «Корни», «Лужа», «Уроды», «Пыль преисподней»). Как правило, к концу произведения главные герои погибают или их близкая смерть не оставляет сомнений. Сюжеты основаны, в большинстве случаев, на каких-либо мистических проявлениях, в происхождение которых автор не вдается, но этого, как правило, и не требуется («Корни» — легенда о роще, которая мстит за людей, похороненных в её корнях; «Лужа» — мистическая лужа, преследующая убийцу её хозяина; «Пыль преисподней» — странный «пылесос», вытягивающий из человека вместе с пылью и все его добрые человеческие качества; «Ртутная рыбка» — странная рыбка, наделяющая укушенного удивительными способностями, но требующая за это соизмеримой платы; «Око грайи» — о неведомом разуме, вселившимся в мозг человека и постепенно, шаг за шагом, овладевающем всем человеческим существом и т.д. и т.п.). Научности в этих «фантастических» произведениях крайне мало. Но атмосфера нарастающего ужаса, безысходности, неотвратимости страшной смерти присутствует.
Мне кажется, если бы сейчас издать сборник ранних произведений Бельтюкова, включая и три повести, составляющие данный сборник, и позиционировать его на рынке книгоиздания именно как «хоррор», то книга нашла бы своих читателей, тех, кому нравится Кинг и Лавкрафт.