Джон Уильямс «Август»

Миру — Рим, Риму — мир!

А вот так выпало в нынешнем осеннем сезоне долгопрогулочного марафона, что и октябрь оказался посвящён чтению литературы либо средневеково-древней (основное задание), либо о древности (бонус с его экскурсионно-познавательной прогулкой по Риму), и основное задание ноября отправило меня туда же — в Древний античный Рим, во времена становления Римской империи, а конкретно — к жизни первого римского императора Гая Октавиана Августа Цезаря. Собственно говоря, история его жизни и правления довольно широко освещена в разного рода литературных источниках, начиная с «Жизни двенадцати цезарей» от Гая Светония Транквилла и заканчивая разного рода энциклопедиями — от «Британики» и до громаднейшей и подробнейшей статьи в Вики. И...

Тут возникает закономерный вопрос: а нафига, собственно говоря, понадобилось писателю (и, между прочим, ещё и поэту) Джону Уильямсу (автору того самого нашумевшего «Стоунера») браться за освещение столь широко и глубоко озвученной и ярко и красочно раскрашенной во многих источниках темы? Что нового мог поведать читателям о жизни первого римского императора писатель-беллетрист? Какие такие неизвестные и неизученные факты мог открыть Уильямс любопытствующим читателям? И тут начинаешь соображать, что...

Литература — она, вообще говоря, штука многогранная и многоликая (куда там двуликому Янусу или четырёхрукой Кали). И при желании можно ограничиться трудом уже упоминавшегося Светония, прочитав соответствующую (довольно объёмистую) главу об императоре Августе; можно с головой окунуться в недра статьи Википедии. А можно попробовать представить не абстрактного и героического первого римского императора Августа, жившего два тысячелетия тому назад, а просто человека — Гая Окта́вия Фури́на. Человека со всеми присущими ему слабостями и страстями, с характером и причудами, с честолюбивыми замыслами и патриотическими помыслами, с любовями и дружбами, с горями и радостями. Думается, что чем-то таким и был озабочен и что-то такое себе и представлял Джон Уильямс, садясь за перо и выписывая первые строки своего историко-биографического романа...

А всё же от вводной энциклопедической части он в своей затее не отказался, давая в качестве пролога детальную и подробную фактологическую справку из энциклопедии «Британика» 1961 года. Видимо, чтобы и читатель и любой другой заинтересованный человек (под таковым предполагается специалист-историк) могли сопоставлять то, что сухо и безэмоционально изложено в энциклопедическом тексте, с тем, что написал о своём визави Джон Уильямс. Однако, если из энциклопедического текста мы вряд ли можем многое узнать о характере и прочих индивидуально-личностных особенностях Октавиана Августа (хотя опытный диагност всё-таки многое что может предположить), то в книге Гая Светония Транквилла, несмотря на некоторую сухость и академичность изложения, всё-таки содержится масса таких детальных и точный сведений самого порой устрашающего и ужасающего характера (например, он пишет «...немного спустя он (Октавиан) приказал центурионам и воинам стащить его с судейского кресла, пытал его, как раба, и, не добившись ничего, казнил, своими руками, выколов сперва ему глаза»), что порой личность Августа приобретает едва ли не демонические черты. Впрочем, в других местах своего повествования Светоний не упускает возможности отметить и другие качества Августа: решительность и одновременно мягкость, гибкость, порой доходящую до приспособленчества и вместе с тем заботу о некоторых оставленных им в живых детях Антония и Клеопатры (хотя других детей Клеопатры он сам лично приказал казнить). И вот такая двойственность и даже противоречивость личности Августа в книге Светония постоянно подкрепляется разными конкретными примерами...

Но мы едва не забыли о том, что на самом деле нас интересует образ императора и человека Октавиана Августа, созданный не Гаем Светонием Транквиллом, а всё-таки нашим современником Джоном Уильямсом. И что сравнивание текстов Светония и Уильямса нам понадобилось только для того, чтобы попробовать оценить не только художественно-литературные достоинства книги последнего, но также и полноту изложения фактологического материала и вероятную субъективность мнения писателя (что на самом деле вовсе не является грехом, но просто следует иметь ввиду). И в этом смысле, сопоставляя тексты и сверяя факты, понимаешь, что Джон Уильямс многое, очень многое и притом весьма, существенно важное просто пропустил мимо себя (и мимо читателя, соответственно). Потому что читая книгу Уильямса, никакой такой информации, имеющей крайние и чрезвычайные свойства (подобную приведённому выше примеру) не обнаруживаешь вообще. И хотя какие-то негативные и отрицательно характеризуемые и воспринимаемые поступки Октавиана Августа Джон Уильямс в своём романе упоминает, однако всё-таки в целом мы скорее получаем образ более положительного героя, нежели тот, который возникает при прочтении книги Светония (ну никак не могу я отойти в сторону от «Жизни двенадцати цезарей»)...

Тем не менее, можно смело утверждать, что историко-биографический художественный роман Джону Уильямсу удался. Потому что при знакомстве с книгой читатель напрочь лишён такого опасного явления, как скука, каковая могла бы возникнуть при чтении о людях и событиях более чем двухтысячелетней давности — Уильямс нашёл весьма оригинальную форму для своего романа, который в его изложении выглядит как переписка различных современников Октавиана Августа, расположенная в хронологическом порядке. И автор со всей силой своего таланта (а книга «Стоунер» как никакая другая доказала талантливость Джона Уильямса) сумел воссоздать и представить на читательский суд не просто государственного деятеля времён античного Рима, а именно человека, ищущего и мятущегося, хитрящего и выстраивающего козни для своих врагов, одержимого жаждой мести за смерть Юлия Цезаря и упорно этой мести добивающегося. И если первая часть романа нам показывает молодого и стремящегося к власти Октавиана, то вторая часть книги Уильямса знакомит нас с ситуацией, когда во имя спасения жизни своей дочери Октавиан Август вынужден

Я очень люблю читать книги, как художественные, так и научные, повествующие о временах Римской Империи. Есть нечто в древнем Риме, что неизменно привлекает меня, несмотря на то какие кровавые и жестокие дела творились тогда на его улицах. Но именно благодаря Цезарю и Августу эти времена хотя бы на пару десятилетий отступили и страна вошла в период расцвета, мира и гармонии. Сколько бы я не читала, и не смотрела фильмов о правлении Августа, я не могла для себя точно обрисовать его образ, понять, что он был за человек и что за Император. Благодаря этому роману Джона Уильямса я наконец-то смогла увидеть Октавиана-человека и Августа-императора. В этом произведении образ Гая Октавиана Августа ожил.

Думаю, это стало возможным благодаря тому, что произведение написано в эпистолярном стиле. С героями читатель знакомится через открывки дневников, воспоминаний, через письма и приказы, а также депеши и постановления сената. Мне очень понравился такой стиль изложения. А ещё роман условно поделён на три части: в первой рассказывается о приходе к власти Октавиана и до момента, когда его в 33 года нарекли императором Августом, во второй — идёт повествование о его правлении и благоустройстве Рима, о его дочери Юлии и заговорах последних лет, третья часть — пространное письмо императора Октавиана Августа к его другу и философу Николаю Дамасскому. Эта моя любимая часть, в ней император, умело умеющий скрывать свои эмоции, наконец рассказывает о своих истинных чувствах, о значимых событиях в его жизни, анализирует то, чего он добился за эти долгие годы, рассуждает о дружбе и любви, и призывает к себе смерть, потому как давно уже утратил желание жить. Вот же ирония: впервые за 76 лет он заслужил отдых и отправился на каникулы на остров Капри, но слишком поздно, рядом не осталось никого из любимых близких или верных соратников, все ушли, и Марк Агриппа, и Меценат, и Вергилий, и Гораций, и сестра Октавия, и он уже сам не вернулся из этого путешествия. А власть был вынужден передать тому, кого презирал и не считал достойным того Рима, который столько лет возводил он на фундаменте, заложенном Гаем Юлием Цезарем.

Я не скажу, что роман великолепен. У него есть свои недостатки — выбранный автором эпистолярный жанр повествования, не дал с полной глубиной описать всех персонажей романа, а характеристика второстепенных героев была довольно поверхностна. Лучше всего раскрылась лишь личность императора Августа и его дочери Юлии. Но тем, кому интересна биография выдающегося исторического лица, интересна история Рима и его первого Императора, я эту книгу без сомнений рекомендую. Лично мне она дала недостающие знания о правлении Октавиана Августа, впервые я узнала о судьбе его дочери, была рада почитать о Марке Антонии и Клеопатре, а еще, читая эту книгу, я постоянно крепко задумывалась. Для меня же это признак действительно хорошей литературы, жаль автор больше ничего не написал о Риме.

Октавиан Август не избалован вниманием романистов. Ведь если он несравненно эффективнее Цезаря как правитель, то настолько же уступает приемному отцу по части харизмы. Его биографию принято считать скучной. А между тем, какие сюжетные повороты! Никому неизвестный юноша («Мальчишка!» — дуэтом фыркают Цицерон и Антоний) восходит на самую вершину власти. Он погружает страну в ужас проскрипций, но он же завершает чуть не столетнюю гражданскую войну. И он же рискует всем достигнутым ради любви к Ливии.

Джон Уильямс, надо отдать ему должное, основательно проработал исторический фон. Детали быта, подробности исторических событий вполне достоверны. По мелочам придраться, конечно, можно: скажем, Клеопатра никогда не была иператрицей, а дочь Октавиана Юлия никак не могла играть на лютне. Но в целом — достойное описание эпохи гражданских войн и раннего принципата. Идея дать слово разным людям — друзьям и врагам Октавиана — очень интересна. Излишняя восторженность Агриппы легко разбавляется сарказмом какого-нибудь светского хлыща Мевия или жалобами Юлии.

И вот это тот случай, когда достоинства книги очевидны, но оставили меня абсолютно равнодушной. Виной тому, мне кажется, некая отстраненность автора. Он как-то бочком обходит драматические моменты, словно опасается нечаянно скомпрометировать Октавиана. Например, довольно подробно описан процесс принятия решения о проскрипциях (и всячески подчеркивается, что будущий Август тут почти ни при чем, не думайте!); но где же ощущение кровавого кошмара, каким и было это событие? Соленые сплетни об Августе и Ливии охотно приводит Светоний, но Джон Уильямс их целомудренно опускает. В результате я совсем не увидела в главном герое живого человека. Где он — не император, а просто Гай Октавий, тот, что предпочитал кислый виноград, и писал порой фривольные эпиграммы, и относился к театру своей жизни с такой иронией? Передо мной все время стояла мраморная статуя, с идеальным профилем и в горделивой позе. Статуя немного ожила лишь в самом-самом конце.

Удивительно для себя было открыть, что роман написан больше 45 лет назад, а узнать о нем представилась возможность только сейчас.

Писать про первого римского императора задача не из легких, учитывая, что сам писатель не был профессиональным историком. Но с поставленной задачей он справился на отлично.

Роман представлен в форме писем, через который автор открывает читателю основные моменты становления и жизни Августа.

Книга разделена на три части. В первой идет повествование о ранних годах Октавиана и его приходу к власти. Во второй центральное место занимает дочь императора Юлия, а также заговоры и интриги, преследовавшие Августа на протяжении его правления. Третья часть — это исповедь императора за пару дней до его кончины. Все это подано в интересной манере повествования, в которой читатель незаметно становится соучастником и свидетелем тех событий которые потрясли Древний мир первого века до нашей эры.

Роман Уильямса образчик исторической прозы. Здесь почти нет нестыковок с событиями прошлого, детально описываются битвы и решения будущего императора, что позволяет освежить и дополнить свои знания данного периода истории.

На обложке российского издания есть сноска, что это лучший исторический роман, написанный американским автором. Особо конечно других авторов американцев данного жанра читать не довелось, но роман Уильямса с уверенностью можно ставить в один ряд лучших произведений мировой исторической прозы.