Эдуард Лимонов «Молодой негодяй»

Эди-бэби вырос. Он уже не подросток Савенко. Он молодой негодяй. Он теперь Эд Лимонов. «Богема». Больше не шпана. Окультурился. Теперь он живёт с крупной и сумасшедшей еврейской женщиной. Он уже не работает на заводе, завязал с криминалом. Он шьёт поэтам и художникам-авангардистам брюки. Но Эдуард продолжает писать стихи. Он всё так же презирает козье племя и считает себя особенным. Он хочет быть героем. Хочет быть не таким как все. Хочет сиять и покорять. Покорять умы людей, сердца лучших женщин, столицы, континенты.

Теперь молодой негодяй шляется с Великолепным Геночкой по центру Харькова. Пьёт водку и портвейн в кафе при зоопарке. Пьёт в квартирах знакомых и друзей, которые поражены и поглощены творчеством. Все они пишут картины, сочиняют стихи, творят бардак и пытаются уживаться в строгом советском обществе.

Молодой негодяй – вторая часть харьковской трилогии Эдуарда Лимонова. Построена она примерно так же, как и первая книга. Читателю описываются несколько дней жизни поэта, при этом повествование постоянно обрывается и скачет в разные временные отрезки, знакомя нас со случаями из жизни автора, показывая знакомых, пассий и просто случайных попутчиков из жизни Эда.

Перед читателем предстаёт Харьков 60-ых годов. Город-миллионник, где на окраинах живут сотни тысяч грубых рабочих, а в центре собирается творческая элита. Лимонов сам не так давно выбрался из серых рабочих окраин, сам не так давно выкарабкался из цехов, сам совсем недавно перестал обносить магазины и носить с собой нож. Но молодой негодяй не собирается возвращаться назад. Он перерос, перешагнул, перепрыгнул и переплыл заводы, тёмные переулки на окраине Харькова и козье племя.

Вторая книга описывает эпизоды жизни молодого Лимонова, проживающего всё там же в Харькове, но уже ставшего частью творческой богемы. Молодого, но возмужавшего. Выросшего, окрепшего и уже понимающего, что в Харькове ему тесно. Харькова ему мало. Мало ему и УССР. Он уже хочет в Москву. Для начала в столицу огромной социалистической страны. Правда скоро ему и там станет тесно и неуютно, впрочем, как и в Париже, как и в Нью-Йорке.

Лимонов рассказывает нам, как чуть не сгинул в сумасшедшем доме, как поджёг девятиэтажный дом, как работал книгоношей, как в роли фотографа колесил по Украине, как пьянствовал и писал стихи. Лимонов погружает читателя в океан харьковских знакомых и подруг. Они разные. Они творческие. Они молодые и старые. Одни теплятся надеждами проявить себя и доказать всему Союзу и планете, что они элита, вторые вешаются на чердаках или замерзают на улицах. Но их удел точно не крутить гайки и заливать плавленым железом формы. Но очень многие из них сами становятся представителями козьего племени. Многих поглощает быт действительности, семейные дрязги, дети, разводы, карьера и обыденность. Но не молодого негодяя!

Но больше всего Лимонов рассказывает читателю о своей первой жене. Большой, крупной и сумасшедшей еврейской женщине Анне Рубинштейн. Как Эд добивался её. Как покорял сердце опытной и похотливой женщины, старшей его на 7-мь лет. Как ревновал её к юнцам, сам будучи юношей. Как сожительствовал с ней и её матерью. Как восхищался ей. Как пьяный убегал от неё. Как разрисовывал её химическим карандашом. Как она вовлекла его в новый круг общения, к которому он так стремился. Как однажды он покинул её, что бы никогда не отвечать на её письма.

Итог:

Вторая часть мне понравилась немного меньше первой. Я не сильно вовлечен в поэтическую жизнь. Не вовлечен вообще. Не разбираюсь в стихах и не понимаю их. Но я не могу сказать, что скучал. Лимонов пишет профессионально. Четко. Умело. Ёмко. Его упрямство, прямолинейность, самолюбие, бесконечное самолюбование задевают. Его презрение ко всем и в тоже время скупая любовь к окружающим оставляют какой-то невидимый рубец на читателе.

Хорошая книга.

Оценка 7мь.

П.С. Кто-то сказал, что подражать Лимонову можно. Многие пытались. А вот жить, как жил Эдуард Вениаминович сложно, если почти невозможно.

Помнится некогда очень популярный актер Мэтт Дилон высказывался навроде такого:«Меня сравнивали с Брандо, а я видел его в «Крестном отце» и не понимал, чем я похож на жирного старика. Потом, правда, посмотрел «В порту». Равным образом мне попадались какие-то старческие козлодоевские вещицы позднего Лимонова, ну и «Палач», так что был не в восторге. «Харьковскую трилогию» эрго просмотрел, а зря. Собственно, первая повестушка очень стандартна и проходна, а вот «Подросток Савенко» и особенно «Молодой негодяй» выгодно отличаются от схожей полумемуаристки в духе Довлатова. «Молодой негодяй» выглядит контрастным с «Подростком». Это очень приятная, сочная физиологичная проза о условной богеме, которая, понятно и симпатичней и смешней преступной кодлы. Уже за один живописный портрет первой жены с обертонами из Бабеля и одесской литературной традиции Лимонову можно смело ставить зачет, а в романе еще с десяток сочных характеров, забавных сценок и изменений психических состояний повествователя. Смена авторского угла, рефлексия и универсальность , нормальность угла обзора присуща много кому ( хоть Климонтовичу, хоть Найману), но витальность, энергетика, если угодно «сперматический бульон» делают Лимонова каким-то совершенно литературным Распутиным на фоне современников. А еще рефлексия нутряная, подлинная, без кокетства. Ну приятная пора, чего уж там, все вспоминают с любовью, а все же дохнуло из «Подростка» — сценка в кинотеатре, о которой и забыть бы, словно и не было, а жжет стыд. И не стал слова из песни выбрасывать. Вспомните сколько книжек мемуаристов про богему 60-70 читали. Где есть такая сцена, в подробностях без рисовки с физиологическим хрустом описывающая сценку, где автор разжевал свой страх и стыд перед шпаной и изнасилованием? В общем, достойный безоговорочно роман, Лимонова — в личный пантеон.