Нодар Думбадзе «Закон вечности»

Грузинский литературный столп социалистического реализма свой последний роман «Закон вечности» писал фундаментально. Но так как вектор значимости здесь распылен между верностью партии, богом и житейской правильностью, то произведение знаковым не стало. Ну. может, только в Грузии, да и то сомневаюсь, учитывая показательную отстраненность республик от коммунистического прошлого. Как будто Сталин, Берия и прочие Орджоникидзе были не настоящими грузинами. Впрочем, несмотря на время, Думбадзе Сталина (и других грузинских знаменитостей) очень уважает, ставя устами персонажа его на первое место в списке политиков.

Главный позитивный герой, практически святой — это сам Думбадзе, который тоже был писателем, редактором журнала т коммунистическим активистом. Во время войны его окружали честные люди, после войны — сплошь и рядом взяточники и интриганы. Как-то не верится, что среди мздоимцев он один на должности самых честных правил, что, кстати, «за кадром» и проскакивает — люди несут ему конверты с просьбой похлопотать, он, правда, разбивает им об головы медицинские судна, но будем честны, за десятилетия руководства репутация бы сложилась и просители бы в конвейер бы к честному человеку не строились.

Так как Думбадзе смело взялся за разные темы в одном произведении, то они, ожидаемо, размылись. Вот любовная линия. То он любит честную девушку с репутацией гулящей, то гулящую с намерением стать ангелом. А, между ними, зачем-то образ городской сумасшедшей. Это к чему? Или криминальная вставка с кражей креста. Ушел батюшка, тема зависла. А крысы? Явно зачем-то они в больничной палате. А на выходе герои переживают за смерть отравленных грызунов и все. Типа, все божьи твари?

Сейчас Думбадзе крепко забыт. Вот и здесь у него с десяток оценок, что отражает действительность интереса, хотя задатки того же романа «Закон вечности» велики. В том числе и художественно. Одно описание сердечного приступа дорогого стоит. Впрочем, это в переводе. А уже неоднократно случалось в Советском Союзе, что «переводы с аварского» были совсем другого класса, нежели оригиналы утвержденных партией национальных писателей. Впрочем, тут явно другой случай.

Бачана Рамишвили не святой — он нормальный. Другое дело, что главный герой романа обладает достаточным запасом храбрости и неравнодушия, чтобы порой быть «активно нормальным». Что на нашу обывательскую мерку граничит если не со святостью, то с героизмом.

И не является Рамишвили стопроцентным alter ego автора — возможно, он таков, каким автору хотелось бы быть. ( Кроме, разве что, литературного таланта, который у Думбадзе явно посильней, чем у его героя. )

Есть такие произведения литературы, каждое из которых можно сравнить с холстом, на котором изображена жизнь. «Закон Вечности» Думбадзе — одно из них. Разные темы, разные истории внутри романа — не недостаток, а законные полноправные части этой картины. Ничуть не нарушающие ее гармонию.

Думбадзе не забыт. Он и раньше «не собирал стадионы», но создал отличное литературное наследие. Падение спроса среди россиян на произведения о колоритных грузинах — не показатель безвестности. Как и небольшое количество оценок на сайте, ориентирующимся главным образом на фантастику и фэнтези.