Валерий Алексеев «Остров Гарантии»

Перечитываю сборник «Разноцветные континенты».

Первая повесть. Изначально кажется, что все очень мило. Три четырнадцатилетних друга прогуливают школу (вы поверите, что из-за болезни одного учителя их троих освободили от уроков на целый день?) не для совместного «гопничанья» (мальчишкам по четырнадцать, уже первая любовь с поцелуями, одиннадцатилетки кажутся им малышами, но никакого хулиганства, курения или алкоголя), они придумывают путешествие на фантастическую планету Лориаль с множеством приключений, рисованием карты и справедливым распределением территории — каждому по материку, а заглавный остров Гарантии — место встречи.

Почему же «Кондуит и Швамбрания» Кассиля оставляет после прочтения позитивное ощущение, хотя там жизненных проблем предостаточно, а эта повесть нет? Талантливые ребятишки с буйством фантазии. Почти оранжерейная среда — лучший двор в Москве, лучший (стараниями классной руководительницы-карьеристки, которая избавилась от всех неуспевающих, а оставшихся достает нравоучениями и общественными получениями) класс в школе. Относительно благополучные семьи. Первая любовь со взаимностью. И т. д. И мальчишечья дружба трех очень разных в социальном плане ребят — мажора, интеллигента-ботана и прилипалы.

А потому, что каждый герой «с гнильцой».

Почему каждый? Ну, с Борькой и Шуркой как бы ясно. Борька, которого родители на десять из четырнадцати лет бросили на попечение тетки Дуни (по тексту неясно — то ли одна прислуга, то ли выписанная для пригляда за квартирой и дитём бедная родственница из псковской деревеньки) и откупаются, приезжая из загранкомандировок, дорогим барахлом, хоть и обижается на предков, но линию «все в этом мире покупается» уже реализовывает и вполне для себя успешно. Маленький тихий Шурка отравлен бедностью (автор между делом бросает детальки — он с отцом, братом и женой брата обитает в одной комнате, а если развалятся ботинки, то новых от родни ждать не приходится) — с одной стороны — он приживал при Борьке, который материально благодетельствует его подачками от жвачки до теплой куртки, с другой — высокомерно тешит себя мыслью, что именно он — самый умный и манипулирует друзьями к своей выгоде.

А что же Сережа? Весь из себя порядочный и высокоморальный? Он и в игре себе роль законодателя выбрал и свою версию стелы Хаммурапи изобразил. Сережа, который помогает маме-учительнице проверять тетради по ночам. Который осуждает пороки друзей им в лицо. Который запрезирал любимую девочку за единственную маленькую слабость. Он-то чем гнилой? Ведь максимализм и непримиримость именно в подростковом возрасте — вполне нормальное явление. Только грызет маленький вопросик. «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Почему он дружит с Борькой и Шуркой? Благородно старается их переделать? Нет. Все ограничивается словесными упреками, которые с тех, как с гуся вода. Верность старой дружбе? Возможно. Но у меня к концу истории сложилось впечатление, что ему это просто удобно.

В общем — не верьте аннотации в начале книги: «остросюжетная повесть с элементами фантастики». Это хорошая реалистичная книга про взаимоотношения подростков, не обделенных фантазией, в Москве 80-х.