Майкл Муркок «Город в осенних звёздах»

Новый виток деконструкции «героики» как жанра, пересборка фэнтези в сторону мэйнстрима и «большой литературы», по крайней мере, попытка её. Дрейф нашего старого друга Муркока в эту сторону начался задолго до появления на арене Мультивселенной семейства фон Бек (Катинка ван Бэкк не в счёт), и жанровые эксперименты удавались ему с переменным успехом. Однако тексты нашего автора не спутать ни с чем другим — набор богатейших наркоманских трипов, полная бесшабашность фантазии, я б даже сказал, своего рода поэтическая дерзость делает его узнаваемым.

В центре архитектоники Мультивселенной лежит образ Города как центра притяжения всего — и Порядка с Хаосом, и Добра со Злом, будто бы Вечный Град Танелорн преломляется из мира в мир, отображая и наполняющие его силы, и синапсы его творца-паисателя. Танелорн-Амалорм-Миренбург-Лондра-Имррир-Лус-Птокай-Санкт-Петербург... Теперь вот «The City in the Autumn Stars».

Перед нами ловкая стилизация, не такая изящная, как в «Gloriana», но достаточно занимательная и любопытная — воспоминания идейного Солдата Удачи, несущего крест проклятия своих предков, и продолжающего борьбу за Новый Мир вопреки старому миру, битву Свободы против Власти. Целый каскад залихватских полубезумных образов постепенно охватывает нас, это мир всеобщего увядания и неунывающего декаданса, в котором тоска еле заметна под наслоениями иронии и стёба, особенно это заметно, когда наш автор вытаскивает из-за пазухи скучающего лиса Ренара, одновременно и реликта древних романтических времён Средневековья, и «плутовского» провозвестника новой эпохи метаиронии и деконструкции.

В том же году, в 1986, Эрикезе-Урлик-ДжонДейкер отказался быть Вечным Воителем, тогда же Муркок попытался отказаться от мира героической Архаики в пользу эпохи Модерна, Попытка была, само собой, не первая, но именно в этих двух романах автор сделал попытку распрощаться со своей юностью, что характерно, не слишком удачно. В плане описания смены эпох предыдущий «The War Hound and the World's Pain» (1981) сказал куда больше, хотя, по своей форме, был «героикой», всё же куда тщательнее выписывал философскую составляющую, проводил мысль о конце эпохи Власти «Больших Смыслов». Здесь же Муркок слишком увлёкся стилизацией, и, видимо, не имея чёткого плана, всё равно вывел сюжет в область чистой «фэнтези», сведя всё к борьбе очередных персонифицированных сил, «Большие Смыслы» же так и остались не у дел. А какой обещался быть фон! Промышленное развитие XVIII века, Великая Французская Революция, победное шествие Рационализма и рождение «Долгого XIX века» — как много бы мог выразить в этих рамках более, простите, интеллектуальный писатель! Ему это уже удавалось — в уже упомянутой «Gloriana» — но не в этот раз.

В общем, излишне затянутый роман, но его проблема даже не в этом. Так же, как и в случае с «The Dragon in the Sword», слишком много сюжета, причём не завлекающего и не слишком интересного, и слишком тонок слой смысла на нём, чтобы компенсировать тяжёлую сюжетную основу. В целом, хорошо, но ожидалось всё же большее.

Сокращенная версия с Medium (https://bit.ly/3TbcrI2).

По определению самого Муркока, цикл о фон Беках (куда с недавних пор занесены и «У врат преисподней ветрено») посвящен анализу исторических сдвигов восприятия мира людьми и инструментов манипулирования этим восприятием. Неудивительно поэтому, что работы цикла помещаются обычно в переломных точках истории, пополняя каталог ответов на излюбленный Муркоком вопрос “Какова точная природа катастрофы?”

«Пес войны и боль мира», которого лучше прочесть раньше этой книги, рассказывает о переходе от Века Религии к Веку Рациональности, а «Город в осенних звездах» должен был исследовать следующую трансформацию, от Просвещения к индустриализму. Вместо этого Муркока унесло на крыльях утки Вокансона, как фанеру над Парижем, в Миренбург и Прагу, прочь от механистического рационализма в социальную драму с элементами эротики и мистики, от готического романа к роману воспитания. Чем дальше, тем тяжелей это читать, тем обидней за красивую и печальную задумку пикарески, утопающую в вязком болоте объективации гендерной идентичности. “Поскольку я уже некоторое время не писал фэнтези ради денег, то забыл об изначальной цели этой формы”, сетует Муркок.

«Я пытался заставить [Манфреда] фон Бека понять положение женщин в Европе 1793 года, поставив его в это положение», стыдливо признается он. Насколько трудно в плутовском романе с элементами готики и оккультизма

сбивчиво разъясняет Муркок.

Возможно, с этой задачей лучше справились бы Майринк, ле Гуин, Энн Лэки или даже Баркер, восставший из производственного ада. 

А Муркок для нее слабее пригоден, особенно когда им овладевает та же идея фикс, под влияние которой периодически попадал Харрисон: отречься от фэнтезийной и вообще фантастической первоосновы творчества, чтобы обрести более сытные пажити за стенами фантгетто. (В 1980-х и позднее по этому сомнительному маршруту катком проехался Бэнкс, но впечатления от «Города в осенних звездах», по счастью, остаются куда лучше, нежели после «Осиной фабрики».) Женская власть даже в эпоху победоносной гендерной повестки, как у окривевшего на одну хромосому унигендера радхааек Лэки, во многом действительно иллюзорна, мужская — реальна.

«Алхимическая власть — воображаема, научная — нет», оправдывается Муркок, обзывавший НФ “фундаментально идиотской”. Вы уже наверняка догадались, что последует дальше?

«Проблема с этим символическим лексиконом такая, что я в него не верю», жалуется он. «Тематически должна была быть там алхимия, хоть ты тресни, это ведь переходная фаза от магии к науке».

Ну, тогда и жаловаться не стоит, что Манфред фон Бек, дрейфуя “в сторону подчинения, личной, социальной и сексуальной беспомощности”, разгадывает, подобно Вир Коссонт из «Водородной сонаты», тайну, которая вообще недостойна была именоваться тайной, пока они с Либуссой не впустили в Мир-енбург Хаос через врата царства теней.

Все буквы открыты, но Грааль конфисковали из подношения Якубовичу еще прежде, чем можно было озвучить заветное слово. А лай караульного пса войны не продублируешь голосом. Остается крутить барабан и переставлять кровати в Борделе на Розенштрассе.

Заметим напоследок, что впечатление от «Города в осенних звездах», как и от написанного почти одновременно с ним «Дракон не спит никогда», постарались подпортить редакторы, потребовавшие от Муркока и Кука выкинуть по тридцать процентов текста. Дэвид Хартвелл, которому посвящен роман, охарактеризовал первую его версию сердитым: “Может, это и гениальная вещь, но я такую не заказывал!”

Фрагменты, вырезанные оттуда, Муркок одно время планировал собрать в отдельный роман, стилизовав его под ориенталистское фэнтези в арабском антураже. Рабочим названием книги было «Манфред, или Джентльмен-гурия».

Приключения одного из Фон Беков, дворянского рода хранителей Грааля.

Начинается всё во время натуралистично описанного кровавого разгула французской Республики. Казни, линчевание дворян, священников и просто неугодных. Фон Бек, в прошлом авантюрист, а ныне пламенный революционер, отрёкшийся от владений и дворянства, решает таки покинуть ставший таким негостеприимным Париж.

Поначалу это чистый воды авантюрный роман, стилизованный под дневниковые записи главного героя. Фон Бек, сообразно веку, велеречив и многословен. Настолько, что иногда задумываешься, то ли это стилизация, то ли Муркок любит писать настолько, что это граничит с графоманией. Описывается каждое действие и мысль персонажа. Оделся, оседлал, поехал, посмотрел по сторонам, увидел красоты, выдохнул облачко пара, посетовал на вырождение Революции, приехал, расседлал, обогрелся, поговорил, посетовал на деспотизм Робеспьера.

На пути к границе со Швейцарией герой, как это всегда у Муркока, наживает себе смертельно архиврага, а чуть позже, в гостинице, встречает и любовь всей своей жизни. Осталось подыскать спутника героя и получить квест. Спутник, аэронавт и мошенник, не заставил себя ждать.

Метания по Европе, прибытие в Майренбург, афёра с экспедицией, перемещение в Миттельмарх, Срединные Земли. И что Вы думаете? Попали в фэнтези? А вот и нет. То же условное Новое Время, те же обыватели. Да, появились некоторые странности типа впадающего в спячку принца и зверолюдей, но не более того.

Естественно, есть отсылки к другим инкарнациям Великого Воителя и реалиям Мультивселенной автора.

Есть и более тонкие пасхалки. Король воров Лис Рейнард — персонаж сказочного европейского эпоса из раннего средневековья.

Письмо Тому Пейну прекрасно.

Но при всей эрудированности, Муркок постоянно норовит поселить Екатерину Великую в московском Кремле. Зачем? Бывала она там нечасто.

Отступление про Томаса Пейна. Кстати, спасибо автору — почитал био Томаса Пейна, автора «Века разума». Стало понятно, откуда у Грегори Киза взялось название его четверокнижия «Век безумия». Пейн — тот ещё персонаж! Стал «крестным отцом США», поучаствовал в Великой Французской Революции, попал в тюрьму, выжил лишь случайно. Русская вики об этой случайности не рассказывает, просто упоминает. Полез в английскую вики. Итак, Пейн сидит в парижской тюрьме Люксембург — Робеспьер объявил его врагом. Тюремщик прошёл по коридору и сделал на дверях камер мелом отметки, узников каких камер надо казнить. Метку получила и дверь камеры Пейна. Но его не казнили. Почему? Дверь в момент прохождения тюремщика была открыта, так как у Пейна были гости, и отметку недалёкий стражник оставил на внутренней поверхности двери. Пейн выжил, а через несколько дней Робеспьера арестовали и казнили. Пейна через четыре месяца выпустили. Одна эта зарисовка интересней всего «Города в Осенних Звездах«! Конец отступления.

Но, Великий ГермАфродит, как же всё ровно, затянуто и велеречиво! Да, я в стрессе, и внимание несколько расфокусироно, но, будь книга чуть интересней и я бы не соскальзывал со строк в свои мысли почти на каждой странице. Избыточные описания, не несущие эстетической и концептуальной нагрузки, многословнейшие диалоги с щепотью христианской и алхимической метафизики и практически полное отсутствие действия. Как будто картину разглядываешь.

Фон Бек, по словам его же возлюбленной, несмотря на мужское начало, являет собой алхимическую Пассивность, и это очень заметно.

Роман о смене эпох. «День Льва так и не пришел. Вместо него настал День Парового Двигателя.»

Концовка местами интересна.

Убил на роман почти неделю. Никакой сатисфакции, только раздражение.

Возможно, кстати, всё дело в неплохом, но, похоже, неидеальном переводе Покидаевой. Может быть новый перевод Прияткина исправит дело.

4(ТАК СЕБЕ)

На какие муки иду, чтобы начать новую трилогию об Элрике во всеоружии. Ещё и «Дом на Розенштрассе» придётся прочесть. Ну там, вроде, хоть эротику обещают.

Из цикла «Семья фон Бек». События описаны через несколько столетий после событий романа «Пёс войны и боль мира». Толстый роман.

Между приключений авантюрного характера написана философия — философия морали общества того времени- времени французской Революции — Робеспьер и главный герой как соратники по преобразованию общества. Но революция пожрала своих вождей. И фон Бек отошёл от борьбы за идеалы — в размышлениях — как все-таки преобразовать общество. Философия его размышлений весьма дельная и перекликается с философией преобразования общества настоящего времени -времени 21 века. Пригодно ли в целом человечество к счастью, миру, благоденствию? Эти вопросы автора уже. И Муркок в этом блестящ! Что можно отнести роман к элитарной фантастике. Шедевр! Для любителей философского мировоззрения. Ну а между делом при чтении можно насладиться авантюрами, любовью и сексом.

В вечном городе Танелорне, столице вселенной, которую Муркок придумал когда-то давно, кажется, в 70-х, наступает вечный же вечер. Не успев отойти от весенней ломки организма, люди погружаются в осенний сон. Танелорн понемногу превращается в Амалорм — царство упадка и грязи, мир, к-й из идеального, почти утопического общества стал живописной свалкой. Громадные раки ползают по тавернам; пресыщенный и утонченный аристократ поклоняется Королеве-Козлице; грядет «алхимическая свадьба» — великий (и в то же время непристойный) ритуал по созданию сверхчеловека.

Сюда-то и попадает Манфред фон Бек. Человек, который все потерял (там, в Европе. Ибо революция, война и пр.) Человек, который, странствуя по пустынным обледенелым землям, обрел новые идеалы (посмотрите только на его друзей: «юношу-жену» с Крита, которую (-ого?) Манфред бесстыдно жаждет, стремясь стать с нею (ним??) одним целым. Дьяволопоклонника Клостергейма. Полубезумного Сент-Одрана — он же галантный романтик на пенсии, пошляк и откровенный жулик; чем-то похож на профессора Рока из комедии Мэла Брукса. А тж. посмотрите на князя-оккультиста, бывшего русского, ныне «просвещенного» европейца, — горячий, как говорится, привет полковнику Пятницкому!..

Короче, вы поняли. В такой компании скучать не приходится. Декадентски-прекрасный, погруженный в вечное умирание и хаОс, город Миренбург тонет под гнетом собственных экскрементов. Но — всегда есть возможность сбежать на воздушном шаре; проблема в том, что лететь-то особо некуда...

Через много-много лет последний фон Бек (Ульрик-альбинос) помянет «уберменша» Манфреда недобрым словом. «В нашем роду его считали паршивой овцой. Лжец, до которого далеко самому барону Мюнхгаузену. Предатель, изменник, дурное семя. Шпион. Якобинец. Прислужник иноземных владык. Легкомысленный соблазнитель женщин... «Гурия в мужском обличье!»

Что ж... во-первых, все это правда. А во-вторых — лучше уж такая память, чем никакая. Несс-па?

З. Ы.: «– Ты, конечно, слыхал о знаменитом фон Беке, – сказал ему Джери... – Вы с ним в отдаленном родстве, но, думаю, даже ты сочтешь эту историю достаточно странной. – И еще час он рассказывал о фон Беке, о его арранджементе с Праотцом Всех Насекомых...»

З. З. Ы.: Я бы мог написать критический отзыв. Разделать роман под орех, поругаться на Муркока (ибо есть за что. Нездоровая мрачность, причем в лошадиных дозах, чтоб не думали, что жизнь — малина... все это никогда не красило его книги. Оно даже по раннему, «чисто-фэнтезийному» творчеству заметно). Вот только... стоит ли ругаться? Все равно, люби не люби, а такие писатели рождаются раз в столетие. Чтоб, возмутив бескрылое желанье в нас, чадах праха, после — улететь. Так улетай же, Майкл... :glasses: тебя ждет хАос...

Перед нами золотая осень фэнтези, эпоха устаревания канонов и прощания с жанром; если в ранних романах Муркок с каким-то детским упоением открывал для себя декаданс, теперь он закрывает тему — с той же страстностью и с куда большей глубиной.

Романы о семье фон Бек вообще стали знаковыми — не имея особого успеха у читателей, они произвели на критиков колоссальное впечатление. Муркок неожиданно стал элитарным автором, хотя строение текстов не отличается особой сложностью. «Пес войны и боль мира» — повествование о тьме Средневековья, «Город в осенних звездах» — о том сиянии, которое рассеивает тьму. Много в этой книге головного; нормативы эпохи Просвещения активно встраиваются в описания мистерий. Муркок создает очень условный образ эпохи; стиль дневников вымышленного героя не кажется органично связанным с определенным временем. Это нисколько не удивительно — ведь похождения фон Бека и его спутников связаны с артефактами, существующими вне наших пространственно-временных координат. Главный среди них — Святой Грааль, больше чем Чаша, глубже, чем Вселенная...

И мы следим, как все новые герои устремляются в погоню за Бесконечным и Безграничным, как они выходят за пределы нашего мира... Муркок умело подготавливает превращение: первые две сотни страниц книги читаются как обычный исторический роман, затем события уводят нас в сторону от знакомого — все дальше в неизвестность. Вечные силы, действующие в книге, остаются некими отвлеченными сущностями, мы видим лишь вторичную реальность, закономерности которой присутствуют на втором плане, но не слишком способствуют логическому осмыслению сюрреалистического сюжета. Двуногие звери и разумные четвероногие, черные маги и «светлые» алхимики — чего там только нет!

Но подробности в конце концов достанутся жаждущим читателям. Не без удовольствия одолеть шесть сотен страниц смогут не только поклонники Муркока — при всех недостатках стиля «Город в осенних звездах» остается мастерски написанной поэтической книгой. И читая ее, мы ни на миг не забываем о Закате. Угасает эпоха, завершается век, исчезают могущественные создания... И прошлое становится фантастической «вторичной реальностью», приближение к которой фактически означает переход в запредельный мир, мало в чем сходный с нашим. Увы, в этом волшебном мире нельзя остаться; стоит преодолеть притяжение времени — и все становится смутным, неясным, эфемерным. Прошлое алхимиков, прошлое Миренбурга, прошлое фон Беков — мир, который исчезает при прикосновении. Это мир-фантом, мир-призрак. Но когда-то этот мир жил полной жизнью. Как знать — может, он снова будет достижим? Как это у Муркока: «Я уже предвкушаю, как сяду в открытый экипаж и ясной октябрьской ночью проедусь по берегам Рютта, когда осенний Миренбург становится сонным и кротким... Мы будем счастливы...во дни нашей Осени».

Необычная идея, колоритные персонажи, великолепная атмосфера и в общем, хронотоп... однако чертовски сильно затянуто.

Соглашусь с baroni — Реньярд был самым колоритным персонажем книги и страницы с его присутствием проглотил моментально. И соглашусь с Iren — да, любовная линия подчас кажется неубедительной и слишком «гормональной».

Тем не менее, герои получились очень живыми, и в страницах чувствуется, как их любит сам автор — волей-неволей, сам начинаешь проникаться к ним теплыми чувствами.

Написан роман довольно красивым языком, но корректура перевода слабая — то слово пропало, то знак препинания исчез, то очепяточка...

Все же итог подбить надо. Эх, итог: удовольствие получил среднее, практически ничего нового не узнал, духовно не обогатился — можно было и не читать. Вместе с тем роман неплох, однако советовать его кому-либо сложно.

Сюжетный маховик этой изящной алхимической фантазии от М. Муркока — поиск героями романа Чаши Грааля. Собственно, мистика и фантастика начинаются примерно во второй половине романа, когда герои оказываются в запредельном мире — в Городе в осенних звездах. В этом городе главному герою, искателю приключений Манфреду фон Беку предстоит встретиться с удивительными персонажами: самим Люцифером, Королевой-Козлицей, любителем французской философии и, одновременно, Королем воров-лисом Ренардом (на мой взгляд, самым колоритным персонажем романа Муркока), принять участие в «алхимической свадьбе», которая должна изменить основы мироустройства... Первая часть романа представляется несколько затянутой, но чрезвычайно насыщенная событиями и смыслами вторая половина книги с лихвой искупает этот недостаток.

Довольно удачная стилизация под авантюрный роман 18-го века — и, я бы сказала, приличный перевод. Читается с интересом, затянутым не показалось. Правда, мистико-алхимические изыскания и поиск Грааля — тема, мало меня интересующая, что несколько снизило интерес к книге; но это уж субъективно. Другое дело — я не знаток алхимических изысканий, но странным мне показалось смешение и Христа, и Зевса (ну Гермес — покровитель алхимиков, но Зевс при чем?), и Мардука, и Андрогина (это греческий миф, насколько я помню, а упоминался в христианском контексте)... Неужто в их «философии» действительно был такой салат? Опять же, танцы-реверансы вокруг Антихриста в конце концов стали раздражать даже меня — а я не христианка. Странно всё это...

Описание французской революции, хоть и краткое, хорошо. Параллель между нею и граалеискателями, рвущимися к власти над миром с лозунгами о «благе человечества», а на деле жаждушими решать судьбы других по своей прихоти, — тоже хороша. Хотя и не нова эта мысль, она все еще актуальна.

Хотя и очень не нова...

А вот рассуждения о том, что «не надо уничтожать эту силу, лучше ее приручить», — хотя и тоже актуальны, но уж больно напоминают Сарумана. Почти буквальная цитата.

Отношения героя с его дамой...

В целом вещь стоящая.

Что больше всего не понравилось — конец романа читаешь только ради того, чтобы дочитать. Эпилог, на мой взгляд, чересчур затянут. А так — неплохо, хоть и значительно уступает «Псу войны и боли мира».