Лариса Романовская «Московские Сторожевые»

«Московские сторожевые» — это не еще одна байка про вредную ведьму, как можно судить по аннотации, хотя бы потому что ведьма здесь не одна, а их целый коллектив, а место действия – современная Москва. Интрига книги довольно заезжена – на сотрудников ведьминской организации начинают нападать некие темные личности, и главной героине Лике-Лиле вместе с подругами необходимо найти охотников на ведьм. В общем, схема жизни Джека-Потрошителя никогда не устанет волновать умы писателей, как начинающих, так и матерых. Помимо поисков маньяков-ведьмоненавистников главные герои занимаются еще одним важным сюжетным действом….они живут. Скелет книги держится на слабенькой детективной линии, вокруг которой автор наматывает клубок биографических фактов (главных, второстепенных, третьестепенных персонажей), паутину из элементов магической вселенной и женской трепотни обо все и ни о чем одновременно. Под этим грузом детективная линия неизбежно провисает где-то в середине, и мне как читателю становится скучновато. К концу книги правда сюжет натягивается и интрига опять появляется, но осадочек скуки все-таки остался. Как ремарка в пересказе друзьям – «а в середине я заснул».

К плюсам книги можно отнести отлично прописанный мир. Мир у Романовской получился действительно уникальный, по-настоящему магический и очень уютный. Мне он понравился даже больше чем мир Дозоров Лукьяненко, с той разницей, что в мире Романовской пожить хочется, а в мире Дозоров – страшновато. Мир ведьм производит очень положительное впечатление, здесь добро мелят на ручной кофемолке и сеют по ветру, крылатые кошки вьют гнезда в люстрах, в лесах водятся странные звери кОты, Фонтанщики вылавливают монетки-на-удачу и исполняют загаданные желания, самые талантливые дети рождаются от апельсинок, а за всеми простыми людьми приглядывают Большие… кхм… Сестры, которые (если успеют) всегда помогут и уберегут от беды. Другое дело, что взгляд на беду и счастье у ведьм и обычных людей не всегда совпадает. Можно сделать счастье чужому незнакомому человеку походя, «во время обхода», не особенно разбираясь в хитросплетениях его судьбы? Или это дареное счастье превратится в наказание, так что одаренный света белого не взвидит и будет проклинать одарившую? Именно эта поднятая проблема «дареного счастья» понравилась больше всего. Как знаменитое у Стругацких «Счастье всем даром, и пусть никто не уйдет обиженным». А ведь все равно выстроится очередь обиженных с претензиями, которым счастья недодали. Одно дело, когда нас болезных благодатью Бог одаривает (Бог большой — ему видней), а другое дело, когда сосед из первого подъезда. Этому соседу можно и наподдать за благодать, которая по вкусу не пришлась. Вот Романовская и вертит проблему «счастья нахаляву» как кубик-рубик, складывает ее и так и сяк с разных сторон, с одной вроде сошлось в плюс, а с другой минус вылез.

Еще одним неоспоримым достоинством книги являются живые некартонные герои. Они действительно настоящие женщины и мужчины, со своими проблемами, радостями и тараканами в головах. И хотя порой описания биографических и эмоциональных особенностей персонажей избыточны (кто с кем, в каком платье и каком …дцатом году на балу танцевал и по-французски говаривал), но столетние ведьмы Романовской действительно выглядят на свой возраст. Не внешне разумеется, а психологически. И пусть ведьмы и после третьей молодости порой ведут себя очень по-женски эмоционально и нелогично, но не возникает ассоциаций с тысячелетними эльфами-вампирами с комплексами пубертатных подростков. Не буду останавливаться на конкретных персонажах, их в книге действительно очень много, хотя у каждого есть свои интересные особенности характера. Больше всех понравился второстепенный герой Гунечка, затюканный колдунский ученик. У авторов женщин удивительно хорошо получаются образы подобных мальчиков – хрупких, надломленных, замкнутых, с кучей психологических проблем. Квинтэссенция сиротинки Ванечки, погибающего под железной пятой матриархата, которого «селедочной мордой в харю ни за что тыкали». И тем приятнее наблюдать, когда в этих подмороженных жизнью растениях появляется стремление бороться.

Теперь поговорим о недостатках романа. А они (на мой субъективный вкус) имеются. Во-первых, очень женский сумбурный стиль изложения с перескакиванием с одного на другое, и изобилием многоточий в тексте (которые по теории литературы кстати должны сигнализировать о незаконченности мысли, а в большом количестве создают впечатление, что главная героиня вообще не способна мыслить логическими последовательными конструкциями, а мир воспринимает обрывками). Огромное количество пустых диалогов – «кухонных, бабских разговоров», которые в середине книги просто забивают сюжетную линию, как бурьян огородную грядку. Я нормально отношусь к уменьшительно-ласкательным суффиксам, но после энного повторения слово «тварюшка» начало вызывать отвращение. При этом автор в целом хорошо владеет русским языком и умело строит метафоры, меня, например, восхитило сравнение пейзажа зимнего леса во время снегопада с взглядом сквозь стакан с выпитым кефиром. И душу грело огромное количество исторических аллюзий в романе, которые герои упоминают вскользь в воспоминаниях. Но избыточность портит общее впечатление.

Во-вторых, отсутствует четкое противопоставление антагонистов и протагонистов. Никто не требует от автора проводить границу между Мордором и Широм, но зачем обелять отрицательных персонажей, сначала тыкать в них пальцем – вон негодяй!, а потом задумчиво пояснять — а может он не негодяй вовсе, а нормальный человек. Есть мерзавец и убийца Андрюшенька (sic! именно такой уменьшительно-ласкательный!),

И вот глядит на него главная героиня и думает, «ах какой мужчина, вот бы мне такого…». Или стерва Сонечка, И, конечно, венец сюжета по имени Артем. И сидит бедный читатель в недоумении, получается, что нужно симпатизировать убийце и уважать садистку, потому что ведьмы их в свой круг приняли. А я не хочу негодяям сочувствовать, мне принципы не позволяют. Негодяи должны быть наказаны, а не вознаграждены за свое негодяйство. И ведьмам, которые с негодяями сотрудничают, я тоже сопереживать не буду. Может, эти ведьмы только притворяются крестными феями, ратующими за добро и справедливость, а на самом деле живут по тому же Дарвиновскому принципу «а ты хоть и магл, но крутой, бомбу заложил, человека зарезал – мы тебя в свой круг берем и как равного уважаем, чтобы ты на нас не наезжал». А добро, смолотое на кофемолке да развеянное по ветру – это только опиум для остального жалкого магловского народа, к магии неспособного и занимающего низшую ступень эволюции. Пришли могущественные ведьмы и раздали юродивым счастья из жалости, как бездомным собакам кости побросали. Такой вот смысловой парадокс родился в развязке романа. И из очень позитивного фантазийного мира крестных фей и очеловеченных ангелов-хранителей начал проступать оскал магического капитализма, где чудо можно выгодно продать, добро идет бонусом к производственному плану благодеяний, а зло вообще могут подвести под понятие «компенсация за причиненные магией неудобства».

Итог вышесказанному хочется подвести такой: книга очень женская, мальчикам может не понравится из-за стиля написания. Но мысли в книге изложены интересные. Если выйдет продолжение, постараюсь прочитать, потому что очень хочется узнать больше про данный удивительный мир.

Необычный текст. Очень, очень женский. Не в каком-то плохом или хорошем смысле, а просто как факт. Мне кажется, сравнивая «Сторожевых» и похожие по идее, но совершенно другие по стилю и динамике «Дозоры», можно очень четко определить, где проходит граница между женскими и мужскими текстами.

В «Сторожевых», по сути, базовая идея чем-то похожа, хоть и отличается качественно. Есть обычные люди, не наделенные магическими способностями, «мирские». Есть колдуны и ведьмы — живущие по четыре сотни лет, владеющие силой внушения, умеющие превращаться в животных, читать мысли и надежно желать удачи или неудачи. Только, в отличие от большинства подобных историй, в романе нет идейного противостояния кого-то с кем-то. Некоей глобальной древней борьбы, во имя которой уже проливалось и еще прольется немало крови. Напротив, наши колдуны и ведьмы — со времен подписания некоего акта в семнадцатом веке — творят «мирским» только и исключительно добро. У них есть даже план по благодеяниям, и регулярная отчетность — все как в НИИЧАВО. И от самой ведьминской организацией, признаться, веет таким же духом старины. Не винтажа, а именно совковым, что делает ее похожей на гуманитарную кафедру провинциального института — вроде как и не совсем загнулась уже, но и не то чтобы были молодые гении, перспективные разработки и хорошее финансирование. Так, старые корифеи тянут лямку, отчасти по привычке, отчасти с осознанием своего долга перед, скажем, классической филологией. И внутри в организации все так же — вся сотни лет в буквальном смысле этого слова друг с другом знакомы и знают друг друга, как облупленных. У кого-то, конечно, скелеты в шкафу припрятаны, в виде незакрытого любовного гештальта, но и об этом тоже всем остальным известно, просто вежливо молчат.

Правда, описываемые в романе события как раз и взбаламутят этот тихий, очень закрытый и узкий мирок столичных колдунов-ведьм. Потому что некие «мирские» объявляют на них охоту. Но и тут все будет совсем не так, как это обычно описывается в «мужской» прозе подобного толка. Никаких погонь по крышам и сражений на лазерных мечах. Только разговоры на кухне, и облитое бензином пальто на живом человеке, и семейные ценности против корпоративной солидарности. У Романовской вся история выглядит куда более сглаженной, плавной, как мехом обитой. И при этом где-то в глубине остается такой осадочек жути, какого не достичь пространным описанием страданий главного героя в битве со вражескими ордами. Потому что она пишет как-то гораздо ближе к реальности в данном случае, которая как раз такой и бывает — внезапно жуткой посреди уютной обыденности.

Особо хочу сказать про то, как написано. Это совершенно отдельная песня. Признаюсь, мне местами было тяжело читать, потому что за бесконечными диалогами, деталями, разговорами героев с самими собой и разными уменьшительно-ласкательными именами я попросту теряла нить повествования. В принципе, мне кажется, это как раз квинтэссенция женского взгляда на мир именно. Помнится, как-то один мужчина говорил мне, что в этом состоит принципиальная разница между мальчиками и девочками: мальчики видят, замечают, оценивают что-то в одном направлении, но видят очень четко. Девочки видят, замечают и оценивают сразу всю совокупность окружающего мира, но при этом не настолько детально. Так и текст — как огромный ворох всего, что окружает героев: обрывки мыслей, обрывки разговоров, детали одежды, тут же воспоминания, тут же мечты. Иногда создается четкое ощущение, что читаешь монолог Молли Блум. Другое дело, что тут не одна Молли, а несколько таких женских персонажей, и они вместе создают очень сильный уровень «белого шума». В нем, как под толстым одеялом — с одной стороны, тепло и уютно, а с другой, немного задыхаешься. С третьей стороны, такой же примерно белый шум, только с другими сюжетами и большей проработкой характеров, наполняет книги Улицкой и Рубиной. Думаю, что девочкам должно нравиться, а мальчикам может быть интересно посмотреть, «из чего же сделаны девочки» ))

Я прочитала эту книгу летом и до сих пор помню чувство глубоко недоумения, охватившее по прочтении. Книга женская, очень женская, настолько женская, что больше всего напоминает посиделки подружек, встретившихся после долгой разлуки. Знаете, когда жалобы на мужчин перемежаются разговорами о покупках, диетах, детях и животных. И вот точно так в книге. Четкого сюжета не обнаруживается, вместо этого у нас множество мелких, подчас совершенно ненужных деталей, поток сознания главной героини и хорошая, добротная такая атмосфера. Атмосфера есть, с действием плохо. Действие автору не интересно, потому все оно происходит на заднем плане. Автор долго, подробно и тщательно описывает процедуру ведьмовского омоложения, но когда дело доходит до убийства и расследования, тут автор обходится едва ли не несколькими предложениями. «И мы стали опрашивать знакомых» — это так выглядит расследование в книге.

Сцена, которая могла бы быть кульминацией, сцена встречи «московских сторожевых» со своими противниками не производит ни малейшего впечатления. Сплошная болтология, довольно унылая, и провалы в логике. Ну и финал сцены, чем дело кончилось, чем сердце успокоилось, лично у меня вызвал тягостное недоумение. Как-то все слишком просто и слишком полюбовно, с врагами-то.

Признаться, я читала и все думала, когда же что начнется. М-да.

Вторую книгу не буду читать ни под каким видом.

Не пошла у меня эта книга. Даже не очень понимаю почему. Вроде и язык хороший, вплетаются слова как кружево... Много деталей, хорошо проработанных, достоверных. И завязка не совсем стандартная. Но мне очень быстро стало скучно. Слова в узор складываются и в кружева вяжутся, атмосфера все атмосфернее, детали все детальнее, а действия практически нету. Во второй части книги наблюдается определенное оживление, но оно (оживление) во первых, тонет во все тех же разговорах, а во-вторых, кончается пшиком, ибо финал, на мой взгляд практически провальный.

.

Для меня книга уж слишком женская. Быстро стало раздражать обилие уменьшительно-ласкательных имен и суффиксов. Понятно, что это создает определенную атмосферу. Но раздражает.

Из главных плюсов — хорошо проработанный мир и присутствие либо оригинальных авторских, либо просто не затасканных придумок.

Но разговоры, разговоры, разговоры...

Очень специфический, очень женский текст, который может как понравится, так и вызвать отчетливое отторжение (мой случай). Тем не менее язык хороший, грамотный (что большой плюс). Сюжет здесь не главный, он постольку-поскольку, всего лишь канва для многочисленных обсуждений и подробностей.

На любителя.

Мне понравилась задумка и атмосфера книги. Тщательная иерархия скрытого от глаз простых, мирских, людей мирка. Мирка, который при этом бережно хранит наш покой. Здесь есть и Отладчики, призванные восстанавливать справедливость, и Спутники, идеальные мужья, охраняющие отдельно взятую ячейку общества, есть Фонтащики, просматривающие монетки, выброшенные в воду вместе с загаданными желаниями. Ну и сами Сторожевые. Ведьмы-обходчицы. У каждой своя территория, своя жизнь, свои вкусы и пристрастия. Порадовало множество авторских придумок, совершенно оригинальных, нигде ранее не замеченных. На мой взгляд они и выделяют эту книгу. А так, она чем то похожа на девичьи посиделки-поболтушки, когда подруги после энного количества времени делятся рассказами о своем житье-бытье. Женщины, хоть и ведьмы, такие женщины...Сам сюжет достаточно вяло-текущий, немного разочаровал. В эту бы атмосферу да стоящую интригу с соответствующей развязкой. Оооо....Но в целом впечатление приятное, уютное даже.

Всегда, когда я что-то предвкушаю — невкусненько как-то получается. И вроде мир современных ведьм и колдунов написан интересный, проработаны детали и с увяданием-прорастанием, и с крылатками и кОтами, и выращенным сердцем из молодильных яблонь, и имена на одну букву, да и вообще смысл существования этих «сторожевых» — помогать людям, отводя беду, отгоняя черные мысли и предвосхищая события. Правда, конечно, тут и поспорить (собственно, к чему и смысл написания книги) — кто что считает добрым поступком и какие последствия от него будут. Может и наоборот выйти — отвел беду маленькую, накликал большую. Вспоминаю тут одно произведение, психиатрини бывшей, рассказывающей о вмешательстве в подсознание — под гипнозом вьюноше сняла она страх и отвращение перед женщинами, сложившееся из-за насилия в детстве, так он женщин бояться перестал. Наоборот даже. Он блондинистых дам, напоминающих ту, первую, стал убивать. Маниакально. А все к тому — а надо ли менять судьбу? Не сделаешь ли хуже? И не важно кто ты: ведьма потомственная или врач-психиатр? Тут целую дискуссию развести можно. По крайней мере у себя в голове. Для этого собственно книги и пишутся — чтобы задумываться. Так что с этой задачей «Московские сторожевые» справились. Вот только как-то скучненько... Книга тянется-тянется и тянется... Вязнешь в долгих, порой бессмысленных «кухонных» разговорах, описаниях гуляний и анатомических подробностей омолаживания (тут уж прямо «фи» какое-то, можно было и менее медицинско-подробно, что ли). А действо как таковое настолько вяло текучее, что и не замечаешь даже его толком. Да и манера подачи (от первого лица-то книга написана) даже не женская, а ...старушечья, что ли. Как Лика Степановна по-стариковски начала, так и продолжала — с провисанием в разговорах, со склерозом даже на какие-то события, да и главное — с отношением к жизни — сквозь пальцы как-то, без искры. Любовь невозможная — и та не зажгла. Да и действительно, отношение к убийцам — «давайте к нам у ученики — главное не против нас», конечно, коробит. В общем, двоякое отношение. Вроде и задуматься сподвигли, но и удовольствия большого не получено. Общая картинка — как осенняя мокропогодь в сумерках. Не темно еще, не загадочно, а туманно и домой, в тепло побыстрее хочется.