Дубравка Угрешич «Снесла Баба Яга яичко»

На обложке написано интеллектуальный бестселлер, и по сути это не вранье, потому что некоторые европейцы увидели в книге что-то от феминистического манифеста и тут же потащили это в массы. Как известно, в Европе такое любят, особенно если создано от восточно-европейских стран. А саму книгу писали в серию «Мифы» — ту самую, известную, куда еще Пелевин отдал свой «Шлем ужаса», поэтому получилась она необычная, очень даже необычная. Пост-модернизм — так бы я ее охарактеризовала. Собственно, в чем он для меня выразился.

Книга разделена на три части. Первая, как выяснила я уже после прочтения, — автобиографическая. Угрешич рассказывает о своих взаимоотношениях с матерью, старушкой, помешанной на чистоте и путающей слова как при болезни Альцгеймера. Эта часть невероятно тонка в психологических наблюдениях и вообще очень честная, болезненно искренняя. В нем много тонких замечаний, горьких наблюдений, не морализующих, но при этом острых, потому что старость — это уж точно не радость.

Вторая часть — это сама история, литературный вымысел, так сказать. Повесть о жизненных перипетиях. Старушки здесь тоже есть, но есть и куча других персонажей. В общем, полноценная повесть о смерти, детях, временах войны, нежданном счастье.

А вот третья часть — это некий анализ первых двух частей, как если бы они были сказкой и в них то и дело были рассыпаны символы — тотемы, скрытые смыслы, древние верования. По сути при этом исследовании Угрешич превращает все написанное прежде в «сказку». Почему старушка Пупа греет ноги в большом «сапоге»? Это не просто так, это — символ, загадка, которую можно расшифровать. Ну а «яичко» — символ чего оно? Оказывается, одновременно и жизни, и смерти. Третья часть — ключ в мифологическому прочтению сюжета. Без него можно обойтись, но с ним гораздо интереснее. А вот заканчивает все феминистическим монологом. Лично я его плохо соотнесла с книгой. Книга — о старости, женщине и ее доли, а монолог слишком уж бравурный... Ну, зато европейцам понравилось.

Люблю читать современных братьев-славян — они подчас пишут совершенно фееричные вещи. Правда, хорватских авторов как-то еще, кажется, и не попалось, Угрешич будет первой.

Вообще история очень странная — роман, состоящий из трех не связанных между собой частей, объединенных общей темой — собственно Бабы Яги. Причем части эти сделаны совершенно неожиданно — первые две как житейские истории (с возрастающим градусом безумия по мере перехода ко второй), а третья — как научная работа по фольклористике, якобы посвященная литературному анализу двух первых. Несмотря на то, что звучит слегка мозговыносяще, воспринимается очень легко.

По большому счету, первые две истории не имеют ни к какой фантастике, мистике или фольклористике ни малейшего отношения. И к сказочной Бабе Яге относятся исключительно тем, что их героини — старушки. В первой истории девушка рассказывает про свою очень пожилую мать с Альцгеймером, старческими капризами, полузабытыми, но не до конца прощенными детскими обидами, семейными историями и байками. Во второй — история трех старушек, решивших шикануть «напоследок» и поехавших на отдых в дорогой отель за границей. Там с ними, как водится, происходят разные странные, забавные и не очень происшествия, в результате одна умирает, зато вторая находит давно потерянную родственницу. В целом эти две части — образец того, что называется «хорошая женская проза». И не надо говорить, что хорошая проза не может иметь гендерного признака — еще как может, хотя и не обязана. А хорошую женскую прозу отличает, прежде всего, особое внимание к самым незначительным бытовым деталям — одежда, вещи, особенности чьей-то фигуры, еще какая-то ерунда, которой мужчина-классик никогда не будет заморачиваться. У мужчин на весь роман две подобных детали, у женщины — двести двадцать две. Угрешич не исключение, и у нее многочисленные детали мира и быта ее старушек как раз и придают тексту с одной стороны реалистичность, а с другой — фантастичность. Героини одновременно необычайно милые и слегка раздражающие.

Текст читается очень легко, несмотря на обилие диалогов и местами — шутки на нескольких славянских языках, причем разом (есть даже русский транслитом). Отдельное спасибо, видимо, Ларисе Савельевой, известной прекрасными переводами Павича. В общем, и за счет первых двух частей роман был бы хорош — хоть их связь осталась бы неясна.

Но третья часть несколько меняет восприятие первых двух. Она не просто написана в стиле научного исследования по фольклору — она им и является. Автор честно перекопал все, что можно сказать балканскому и славянскому вообще фольклору на тему Бабы Яги, различных ее атрибутов, символики, нелегкой женской доли и тд. Отличный шанс убедиться в фатальных пробелах в своем образовании — я лично и десятой части не знала. Причем это исследование по сути представляет собой разбор первых двух частей с точки зрения наличия в них фольклорной тематики — а кто ищет, тот всегда найдет. Самоанализ получился очень забавным — особенно смешно видеть, как совершенно невинные и незначительные детали из первых частей вдруг приобретают едва ли не сакральный смысл. При этом авторские трактовки мифов местами бывают, скажем так, традиционными, а местами — совершенно мозговыносящими (особенно под конец, на феминистическом гимне, я аж слегка испугалась). Однако они в обоих случаях равно забавны и очень, очень информативны, практически краткая энциклопедия.