Вальтер Скотт «Пертская красавица, или Валентинов день»

Итак, февраль 1396 года в самой дикой стране даже по меркам темного средневековья.

Низинная Шотландия непокорна. Горная Шотландия вообще едва знает, что у нее есть король (а король понятия не имеет, что за племена там живут и что в горах делается). И при этом король Роберт III из-за увечья неспособен воевать, а из-за слабого характера неспособен править. Словом, не государство, а кровавый хаос. Даже просто пройти по улице города может оказаться рискованной затеей из-за какого-нибудь из разъяренных вельмож, или набега горных кланов, или просто потому, что принцу захотелось поразвлечься.

На этом фоне Вальтер Скотт разворачивает сразу несколько сюжетных линий. Одна из них — романтическая — связана собственно с Кэтрин Гловер, Пертской красавицей. У писателя в этот раз вышла волевая героиня, которая не боится отстаивать свое мнение и не теряется в критических ситуациях. Как и положено, вокруг нее вьются кавалеры — кузнец, и сын вождя горного клана, и даже целый наследник шотландской короны. Любовных интриг было бы вполне достаточно для какого-нибудь другого романа, но здесь дело ими не ограничивается.

Вторая сюжетная линия касается борьбы за престол. Кто станет направлять политику слабого короля? И кто будет его наследником? Его старший сын, Давид Ротсей, слишком легкомыслен и больше думает о девушках и выпивке, чем о власти. Но зато брат короля герцог Олбени, да заодно могущественные графы Марч и Дуглас готовы сражаться за свое место рядом с троном (или, если получится, на троне). Каким образом в эту кровавую игру замешался скромный аптекарь Двайнинг? Но без него паутина интриг не была бы такой запутанной.

Наконец, третья линия: пока в Низинной Шотландии заняты своими собственными делами, в горах свои схватки за власть: между кланами Хаттан и Кухил. Оба представляют собой на самом деле союзы племен. Оба могут похвастаться древним происхождением, возводя его то ли ко временам римлян, то ли к раннесредневековому королевству Дал Риада. И в какой-то момент оба решают, что вдвоем им в Шотландии тесновато. В кои-то веки у Роберта III появляется шанс выступить хотя бы посредником между ними, превратив потенциальную войну в рыцарский поединок между представителями кланов — все в том же городе Перте, в Вербное воскресенье.

Вальтер Скотт несколько сдвигает во времени события (сюжет с кланами и сюжет с борьбой за трон Роберта III на самом деле отстоят друг от друга на шесть лет) и, конечно, несколько драматизирует, но реальную историю из виду все же не упускает.

В итоге получается достаточно драматичное и достаточно красочное повествование о жизни средневекового шотландского города и о людях средневековой Шотландии.

Сначала о том, что может создать затруднения при чтении. Архаический стиль и архаический перевод. Затянутые речи. Практически каждый из персонажей любит высказаться на полстраницы-страницу там, где его реальный прототип ограничился бы, вероятно, парой слов. Определённая упёртость героев, достойная телесериалов. Каждый из них имеет какую-то преобладающую черту характера, которой и должно быть подчинено его поведение. Но это всё особенности эпохи романтизма. Сам по себе роман исключительно удачный.

Прежде всего, почти все герои время от времени бунтуют против заданных ролей. Иногда бунт оказывается успешным. Деление на положительных и отрицательных героев довольно размыто, и даже многие злодеи вызывают долю симпатии. Сюжет содержит неожиданные повороты. Из пяти главных сюжетных линий только для одной можно сразу же предсказать правильное завершение. При этом практически нет роялей в кустах. В первый и, кажется, единственный раз заметил у Вальтера Скотта антифеодальные симпатии. Хотя феодализм был тогда как раз в моде, а сам автор отличался политическим консерватизмом. И, наконец, несмотря на все архаизмы, роман очень легко написан. Он читается легко не только на фоне романов двухсотлетней давности, но и многих сегодняшних произведений. Это единственная вещь Вальтера Скотта, которую спустя много-много лет захотелось перечитать для удовольствия.

Вальтер Скотт — изобретатель исторического романа, в том виде, в каком мы его знаем, и влияние этого писателя на последующие поколения романистов огромно.

между тем, хотя «тень» Скотта огромна, сам он довольно быстро, уже при жизни начал устаревать, уступая авторам более жестко структированной и менее цветистой прозы.

в наши дни установилось мнение, что Скотт де, писал в стиле «розового романтизма», нещадно идеализируя феодализм и книги его будто бы, полны сусально благородных рыцарей, мудрых королей и чистых как утренняя роса дев, которых можно касаться лишь лепестком розы.

не сказать, чтобы элементы такого стиля у Скотта не присутствовали вовсе, но надо помнить, что начавший писать еще в 18 (страшно сказать!) веке, он по понятным причинам не мог пользоваться инструментарием критического реализма, во-первых, а во-вторых куртуазный стиль был для него средством погрузить читателя в старину, то есть он фактически занимался стилизацией под настоящие средневековые романы.

тем не менее, после привыкания к «высокому штилю», которым выражаются его герои (а стилизованная пышность больше касается диалогов и монологов, чем авторского текста), начинаешь замечать, что с розовым романтизмом и открыточным средневековьем и Скотта все обстоит очень плохо, и книгу с таким сюжетом мог бы написать и Корнуэлл, но тот непременно впрыснул бы инъекцию натурализма.

«Пертская красавица» застает мир на грани кровавых и грязных Средних Веков и Эпохи Возрождения, столь же кровавой и грязной, которой однако, как той крысе из анекдота, повезло с пиаром.

Нижняя Шотландия, вовсе непохожая на любимую кинематографом гэльскую Горную Страну.

богатый город Перт имеет честь принимать у себя короля Роберта, доброго, но слабого правителя, и его двор.

жители Перта носящие совершенно английские фамилии вроде Смит и Гловер, живут жизнью максимально далекой от идиллического покоя.

так у Генри Смита, оружейника и одного из заглавных героев романа, на счету «двадцать кровных ссор», то есть два десятка человек, которых он убил или искалечил до инвалидности.

в «розово романтическом» произведении Скотта молодые подвыпившие аристократы с понятными (хотя и очень куртуазно сформулированными) намерениями ломятся в дом честного ремесленника Саймона Гловера, чтобы «пообщаться» с его дочерью, красавицей Кэтрин, и влюбленный в Кэтрин силач Генри отрубает одному из нападавших руку.

потом эту руку пришпилят по площади как ценный трофей, потом повезут как улику лорду-мэру.

так начнет развиваться конфликт между городом и местными баронами, придворной аристократией и варлордом Дугласом, вошедшим в историю под прозвищем Свирепый.

в ходе этого конфликта

параллельно слабовольный король, управляемый поочередно своим братом и могущественными лордами Дугласом и Марчем, принимает странноватое на первый взгляд решение — спор между враждующими горными кланами должен быть решен в грандиозном ордалионе 30 против 30, по формуле «в живых остается только один»....

в то самое время, когда король совещается в монастыре со своими приближенными, прямо под стенами монастыря случается побоище между людьми Дугласа и горожанами, но поскольку насмерть убили только одного человека, развития дело не получит.

(добрые граждане Перта подраться вообще молодцы, и во время карнавала на День Святого Валентина укокошили всего троих, но поскольку убиенные были лицами «незначительными», расследование решили не проводить).

иное дело, когда с проломленной головой найдут местного столпа общества...

ремесленнику Гловеру меж тем приходится бежать от преследований церкви в полуязыческую Горную Страну (описанную тут с редкой убедительностью, порожденной любовью автора в малой родине).

религия играет большую роль в жизни и мыслях героев, хотя отношение у большинства к ней довольно прикладное, в стиле «поднес перчатку для охоты приору, он тебе грехи и спишет».

но упрямый протестантизм уже зреет в апатичной пока массе верующих, и скоро разгорятся костры для еретиков, в число которых Гловер попасть не хочет. и то сказать, ему всего шестьдесят и жизнь Саймону пока что дорога, не то, что фанатичному отцу Клименту, разругавшемуся подряд со всем церковным начальством в стране.

Гловер бежит к диким горцам, которые в гостеприимстве старому знакомому никогда не откажут.

хотя незнакомых путников имеют привычку резать буквально ради пуговицы.

долгое время подмастерьем его был некий Конахар, наследник короны горного клана Кухил, который однажды, во время застолья в доме Гловера, принялся тыкать Генри Смита в шею ножом.

этот парень тоже влюблен в Кэтрин, причем чувства его сильно похожи на одержимость.

сейчас у него десять тысяч человек в подчинении и имя он себе взял громкое — Эхин, Гектор по-гэльски.

в финале все три линии сойдутся, а Генри выйдет на ристалище на стороне одного из кланов.

побоище на арене — одно из лучших в литературе, честно.

не прослезиться, когда

просто невозможно, если вы в отрочестве «Храброе сердце» любили так же, как я.

в общем, книга оказывается намного более суровой и энергичной, чем ждешь от автора двухсотлетней давности, к тому же имеющему репутацию «романтика» и пейзажиста.

да, язык тяжеловат на нынешнее восприятие, и целомудрие порой просто нервическое, но герои как живые (а вовсе не картонные), и где еще про Шотландию 1400 года прочитаешь так живо и подробно, словно только что из нее вернулся.

рекомендовать можно главным образом тем, кто мечтает прочитать что-то «старое доброе», с обаянием старины, которое стилизации практически не поддается, но возможно понравится и другому читателю.