Мигель Анхель Астуриас «Маисовые люди»

Наверное, гватемальца Мигеля Анхела Астуриаса можно назвать одним из наиболее оригинальных писателей ХХ века.

Так как он писал, наверное, больше не писал никто. Во многом его книги способствовали созданию знаменитой латиноамериканской литературы, с её своеобразным «магическим реализмом».

Астуриас выделяется, в первую очередь, очень своеобразным, богатым языком, сложным стилем повествования. Он мыслит не сюжетными блоками, а фразами, у него даже каждое слово имеет большое значение. Не меньшее значение имеет место слова, фразы в данном предложении. Его язык богат на метафоры, сравнения. Пожалуй, из русскоязычной литературы к нему ближе всего Олеша и Бабель, но только по стилю.

В книгах Астуриаса реальное очень тесно сплетено с фантастическим. И это фантастическое уходит в глубины индейских мифов и легенд, к традициям эпоса майя. Многие представления индейцев об окружающем мире, о природе, о жизни и смерти, которые нашли своё воплощение в книге Астуриаса «Маисовые люди», повлияли на образность, философию, язык и других произведений автора (например, «Юный владетель сокровищ»). Название романа «Маисовые люди» восходит к мифу майя, воплощённом в эпическом сказании «Пополь — Вух».

Формально сюжет книги эпичен и прост: это столкновение традиционного уклада жизни индейцев (и метисов) с наступлением безжалостной цивилизации. Белые пришельцы изгоняют людей из насиженных мест, обрекая их на нищету. Они выжигают леса, дабы расширить посевы маиса. Против белых начинает борьбу мятежный касик (вождь) Гаспар Илом. Есть в книге и легендарный сюжетный ход. Не в силах сломить сопротивление индейцев, по наущению белого полковника, одна из женщин на индейском празднике преподносит касику Гаспару чашу с ядом... Солдаты жестоко расправляются с индейцами, лишившимися своего военного вождя и вдохновителя восстания.

Но это лишь внешний сюжет. Книга многослойна, реализм тесно сплетается с магией, волшебством, богами и духами.

Я читал эту книгу не ради сюжета, а ради стиля, наслаждаясь великим богатством Слова, этим мощным оружием Астуриаса.

Вот например, описание домиков и тюрьмы в Сан-Мигеле. Здесь и стёкла в окнах, «падающие вниз ножом гильотины» (потому что разбитые), и воздух в домах такой «что и кошки кашляли», и пальмы у пристани, которые отражаются в воде и кажется, что «из моря выходит змеи», и «человеко-рыбы», потерявшие облик, цвет лица и дар слова от долгого сидения в тёмных и душных камерах, и тюремщик «похожий лицом на погнутый ключ».

Где, у какого автора мы может встретить такое вот, например, описание ночи:

«С неспокойного неба над вершиной спускалась влажная, умытая ночь. Копыта звенели по камням, как оловянная посуда. Клеенчатые тела летучих мышей бились в сухих ветвях, в паутине, среди покрытых корой скелетов, изъеденных муравьями древесных останков. Серые птицы проводили клювом по зубцам невидимой гребенки: трр, трр… Голубые птицы спали, скрывая под крыльями день, а еще какие-то сыпали трелью в слепые глаза оврага».

Просто чудесно! Читая Астуриаса, находишь такие сокровища ещё и ещё и поневоле становишься «юным владетелем сокровищ», желая всё это процитировать.

Гениальный писатель, безусловно по достоинству получивший Нобелевскую премию!

Сколько раз за последнее время я говорил об одной, другой, третьей книге, рассуждал о сюжете и при этом каждый раз неизменно прохаживался по скупости, с которой автор описывал свой мир и переживания персонажей? Много. Так много, что кто-то мог бы уже посчитать меня обыкновенным брюзгой :) А я всё хотел добраться до такой книги, которая захватила бы меня вниманием к мелочам и тысячью красок во множестве граней, спрятанных буквально везде и во всём. Что ж, мечты сбываются! Я искал роман, повесть, сборник рассказов, которыми мог бы насладиться и раз за разом разочаровывался, а потом пришёл Мигель Анхель и дал мне всё, что я хотел. Нет, не так! Мигель Анхель сделал мою мечту явью и он же жестоко мне отомстил! :D Как это понимать? Сейчас расскажу.

А ведь, если разобраться, ничего такого запутанного и экстраординарного в этой книге не происходит! Гаспар Илом, которого охраняют кролики с ушами из листьев маиса, сговорился с индейцами, чтобы помешать жадным торговцам вырубить и выжечь лес недалеко от деревни Писигуилито. Он должен был пойти против тех, кто сорит золотом, потому что когда-то боги создали людей не из глины, не из древесных ветвей и не из смешанных между собой первоэлементов, а из маиса. Поэтому, когда человек выращивает маис для себя и семьи, это правильно. А вот растить маис на продажу и рубить, да жечь для этого леса — это самое настоящее преступление, равносильное тому, как если бы кто-то растил детей, а потом убивал их, разделывал и продавал, чтобы кто-то съел их на завтрак, обед и ужин. Нельзя так! И раз сама земля взывает о помощи, нужно браться за оружие.

Многие алчные отправились на тот свет от его руки, а затем Мачохан, индеец, которого жена-испанка переделала на свой лад, купил яд и отравил Гаспара. Но нельзя просто так убить человека, если его охраняют жёлтые кролики, для которых нет ни тайн, ни угроз, ни расстояний. Гаспар выпил реку и победил яд, но пока он боролся, солдаты сделали своё дело. Не выдержал вставший на защиту матери-земли такого удара и унесла его река в небытие.

Вскоре колдуны-светляки прокляли Мачохана и забрали жизнь его сына, от чьей шляпы благоухало всякое место, где он был, и всякая вещь, рядом с которой он оставлял снятое со своей головы чудо. Затем в одном доме от сверчка в животе заболела мать семейства и колдун велел её сыновьям отрубить головы всем членам семьи Сакатон, того самого аптекаря, продавшего отраву, погубившую борьбу Гаспара Илома. На этом всё как будто бы и закончилось, но порождённые суетой предательства и убийства не канули в лету, а обрели новую жизнь в слухах и сплетнях. Последние тоже отказались уходить в небытие, превратившись в самые настоящие легенды. Легенды, в которых вовек не отличишь правду от лжи, а реальность о вымысла.

Жестокая история. Да и несколько драм, случившихся в тех же местах спустя десятилетия хоть и не оросили землю кровью, но оказались не менее трагическими. Только и сама книга была бы в два или даже три раза тоньше, и происходящее на её страницах не могло бы захватить читателя в плен, если бы не авторское воображение и уникальный язык, посылающий в читателя дикий вихрь страстей и чудес!

Чтобы вам было с чем сравнивать, скажу, что последний раз я испытывал серьёзный негатив от первых страниц и восхищение от последних, когда читал «Онича» и «Пустыня» Жан Мари Леклезио. Ни о каком знаке равенства между французским прозаиком и скончавшимся в Испании писателем из Гватемалы речи, конечно, не идёт, но и об общей для обоих авторов одержимости во внимании к деталям в связке с колдовской поэзией строк я тоже промолчать не могу.

Давайте представим себя посреди африканской саванны, на вершине бархана в пустыне Сахаре, на проспекте шумного мегаполиса в час пик и в его же трущобах. Неважно посвящена книга психологической или социальной драме, нам всё равно нужно настроить себя так, чтобы медленно и неспешно увидеть, услышать, почувствовать и ощутить максимум из того, что вокруг нас. Дуновение ветерка, влекущие ароматы и отвратительную вонь, каждый солнечный лучик и каждый градус посланного с неба тепла, каждый камушек, песчинку и травинку, звук одного голоса и шум толпы!

Всех ощущений парой абзацев я передать, конечно, не могу. И даже, боюсь, кого-нибудь оттолкну, потому что очень уж моё описание похоже на картину, когда за деревьями леса не видно. Когда на самом деле достаточно поймать волну фирменного тягучего, авторского темпа повествования, чтобы стать свидетелем тому, как человек и вселенная сольются в единое целое. Слишком много слов, когда хочется того же, но в краткой форме? Пожалуйста! Вы ведь и сами уже, наверное, понимаете, что я хочу сравнить свои ощущения с состоянием медитации. И раз я познал такой экзотический дзен через книгу, значит, мне уже надо говорить о литературной медитации.

Вот и Мигель Анхель на страницах своего романа создаёт как будто бы тот же самый, но в тоже время другой, непохожий и совершенно особенный мир. А всё потому, что пока Леклезио медитирует, растворяя себя в своих персонажах и вселенной, ставший в 1967 году лауреатом Нобелевской и Международной Ленинской премии грезит, пребывая одновременно в привычной реальности и в фантастическом, одновременно ужасном и прекрасном мире полном духов из индейских преданий и крестьянских суеверий.

И, если, открыв книгу, вы рассчитываете получить немного времени, чтобы освоиться и приспособиться, оставьте надежды, фиг вам и кукиш! Безо всякой жалости, с самого начала, с первых же страниц вас атакуют образы и лица, живущие в дремучих лесах и в заснеженных горах, в бурных реках, солёной горечи слёз и холодных каплях дождя, в свете солнца, луны и звезд, в каждом предмете, доме, аромате, в камне и в дереве, а также во всех членах тела и в каждом движении созданного из маиса смертного человека.

Это прекрасно и это ужасно. Потому что первыми моими эмоциями от знакомства с Леклезио были отчаянная скука и тоска зелёная! И только после волевого усилия и нескольких десятков страниц я заразился и залюбовался тем, чем любовался автор. А вот Мигель Анхель меня сначала оглушил, затем ошеломил, а потом уже восхитил! Искавший прозаиков с богатым воображением, я вдруг стал раджой из мультфильма «Золотая антилопа», а уроженец Гватемалы всё посылал и посылал ко мне смотрящих со всех сторон и из всех щелей жёлтых кроликов, обращавшихся в человека койотов и чудесных, бессмертных оленей Семи Полей. Вот оно желанное, наконец-то! Давай ещё! Ещё больше! Ещё! Стой! Погоди! Не так быстро! Не так много! Дай отдышаться! По-ща-ди!

Думаете, я преувеличиваю? Может быть. Только доложу я вам, что такой густой атмосферы магического реализма я ещё не встречал! Дело доходило до того, что я и впрямь начинал верить в мистику, колдовство и живущих в безвременье духов. Но как только эти мыслишки заявляли о себе, парой скупых строк Мигель Анхель брал меня за шиворот и выкидывал в реальность, где всё так просто, как только может быть вообще.

Вот на этой ноте, сжав всё моё многословие до пары заключительных строк, мне можно было бы и закончить. Книга вышла тяжёлой, мрачной, местами даже жуткой, но в тоже время совершенно потрясающей! Если вы интересуетесь культурой Южной Америки и неравнодушны к жанру магического реализма, не проходите мимо! Всё? К сожалению, нет.

Потому что есть у «Маисовых людей» ещё одна сторона, а именно мощнейшая сатира, которую поначалу можно принять за дичайший авторский шовинизм. А дело всё в том, что мужики в Писигуилито и окрестностях в один день любят своих женщин до безумия, а на завтра проклинают на чём свет стоит и с великим энтузиазмом, в одиночестве и в компании перемывают им косточки. А что ж ещё делать, если денно и нощно весь пыл души распрекрасным девам даришь, заботишься о них, холишь и лелеешь, кормишь и поишь, а они… Жестокие, бессердечные, неблагодарные, коварные, подлые и трусливые!

Вот вчера ещё у хорошего мужика семья была, а на завтра жена возьмёт и сдаст его врагу или просто уйдёт из дома и ищи её свищи! А как начнёшь искать, так и сгинешь, потому что за этим они распроклятые и на свет родились, чтоб мужиков губить! Хотя, конечно, зря это всё, потому что не виноваты они. Просто злые люди порчу навели. Всяк знает, что есть один ритуал мудрёный и хитрый, проведёшь его и потеряет женщина голову, а потом убежит из-под крыши родной, сама не зная куда, споткнётся у обрыва и попрощается с жизнью, а мужик одиноким останется. Что ему, потерянному в боли сердечной, делать и как жить?

Помается один мужик, не выдержит, да и пройдёт ради покинувшей его огонь, воду и медные трубы, набьёт себе шишек по глупости и, в конце концов, встретит свою ненаглядную, поймёт её, как раньше не понимал, а потом и сойдутся двое, чтобы дожить свои деньки в покое и согласии. Другой и вовсе погрозит кулаком по сторонам и в небо, а затем столкнётся уже не с домыслом и сплетней, не с пугающей легендой и не с мифом, а жестокой реальностью, в которой, как писал отечественный классик, человек не просто смертен, а смертен внезапно и ничегошеньки с этим не поделаешь, потому что никаких чудес, волшебства и колдовства не существует.

И вот это уже значит, что мне самому пора переходить от причудливой оболочке романа к его сути. Потому что дикая, пугающая и прекрасная фантасмагория вместе со злоключениями персонажей обоих полов и всех возрастов создавались для того, чтобы рассказать об алчности осевших в чужой земле европейских колонистов и о примитивных, но мудрых племенах, до последнего живших в гармонии с природой, а ещё о богатой, недооценённой европейцами культуре континента и о скорости, с которой из семян больших и малых раздоров на благодатной почве невежства могут рождаться стремительно теряющие связь с реальностью предания.

Догадываюсь, что и от моего отзыва, и от самой книги у вас ум за разум может зайти, но может случиться и так, что «Маисовые люди» пополнят собой ряд ваших любимых книг, а Мигель Анхель станет эталонным автором в жанре магического реализма и прозы о забытых и исчезнувших культурах.

Очень давно хотел прочитать этот роман – с тех пор, как прочел вступительную статью к советскому изданию «Сто лет одиночества» Маркеса. Очень повезло найти эту книгу в библиотеке – оказалось, она издавалась на русском языке всего пару раз.

«Маисовые люди» действительно оказались недооцененным произведением. Ее можно назвать эталоном латиноамериканского магического реализма – и при этом, в отличие от саги Маркеса, она в России малоизвестна. Может быть, проблема в национальной специфике – книга посвящена, в том числе и патриотической тематике, национальному духу Гватемалы, что по понятным причинам не слишком близко российскому читателю. Не та страна, не та эпоха, да и своих проблем хватает. Может быть, дело еще в чем-то.

Но непопулярность эта абсолютно незаслуженная. В «Маисовых людях» есть все, что должно быть в латиноамериканском романе – причудливость образов, мифологичность, национальный колорит, переплетение сказочного с реальным. Астуриас, в отличие от Маркеса не пишет откровенную фантастику. Если у Маркеса ирреальное переплетено с бытовым, то у Астуриаса оно уходит в область домыслов и видений, народных легенд и шаманских практик, психоделии и мистики. И все же роман «Маисовые люди» не менее мифологичен, чем «Сто лет одиночества», столь же пропитан фольклорными и религиозными образами.

Астуриасу удалось выразить самобытность народа Гватемалы, написав настоящую эпопею всего лишь где-то на двухстах с небольшим страницах. «Маисовые люди» — это трагикомическое переплетение судеб разных людей в трудные времена. Каждая новая глава словно бы начинает новую историю, но через некоторое время становится ясно – все герои живут в одном пространстве, в одной стране, и судьбы их связаны с ее судьбой.

В основе романа – противостояние индейцев с белыми поселенцами, желающими выращивать священный для местных народов маис на продажу, что противоречит индейским верованиям и традициям. Индейский вождь Гаспар Илом гибнет в противостоянии с захватчиками, но борьба на этом не заканчивается. Автор рассказывает нам истории о самых разных людях, разделенных временем и расстояниями – о страдающей от проклятия семье; о прозревшем слепом, ищущем сбежавшую жену; о почтальоне, которого все считают оборотнем-койотом. Через их истории мы видим, как магия убитых и возродившихся колдунов настигает повинных в смерти вождя: отголоски мистической мести запускают цепь странных случайных событий. И все это – портрет страны, портрет народа, складывающийся из лиц каждого рожденного на этой земле, рожденного этой землей. Мира, который живет вопреки вторжению извне, сопротивляясь изо всех сил людям, не чувствующим волю богов.

Несмотря на политическую направленность и мистический подтекст, роман глубоко реалистичен. Действие охватывает и деревни и города, «на сцене» появляются самые разные представители общества. Натуралистично описанный быт соседствует с парадоксальными ситуациями, сюжетами народных баек. И, несмотря на протестный пафос книги, автор не стремится делать из кого-то чудовищ или героев – индейцы благородные, но все же дикари, способные на жестокость; захватчики лишены уважения к земле и священному маису, но им так же свойственна и смелость, и угрызения совести. Кажется, иногда автор просто показывает красоту жизни такой, как она есть, удивляясь всякому ее проявлению, от лесных зверей до мудрых шаманов, от кровавых битв до мирных деревень, от маисовых полей до ураганов в горных ущельях. Все это – его мир, его страна, его родина.

Итог: «Маисовые люди» — книга, которая позволит почувствовать дух Гватемалы, скажет об этой стране нечто, чего нет в справочниках и энциклопедиях. Один из лучших образцов латиноамериканской литературы, наполненный искренней любовью автора к своей стране.