Владимир Микушевич «Воскресение в Третьем Риме»

У меня нет слов, чтоб описать возмутительную невменяемость и поразительную бессмысленность этой книги. Одолеть ее и остаться в здравом уме, твердой памяти и при собственном рассудке — это духовный подвиг почище хаджа в Мекку или многокилометровой очереди к мощам Николая Чудотворца. Такое ощущение, что Микушевич однажды прочитал «Маятник Фуко» и то ли не понял насмешливой иронии Умберто Эко, то ли наоборот, понял чересчур хорошо. На протяжении более пятисот страниц автор с упорством, достойным лучшего применения, готовит рагу из мелко порубленных эзотерических культов, христианских и не только ересей, теорий заговоров, криптоисторических вымыслов и откровенного нонсенса. Содержащийся в книге в лошадиных дозах бред даже не особо брезгливые последователи Фоменко с гневом отмели бы как шарлатанство. Микушевич несомненно талантлив (иначе я бы бросил после пары десятков страниц) и широко (кажется, поверхностно) эрудирован, однако использует свой талант и эрудицию крайне извращенно (как если бы забивал гвозди микроскопом или, к примеру, пил одеколон) и явно во зло читателю — то ли издеваясь над ним, то ли пытаясь завербовать в какую-то жуткую секту.

Сюжет книги представляет собой биографию некоего выдуманного философа Платона Чудотворцева на фоне исторических событий, происходящих в Европе и России (в основном, конечно, России — даром, что ли, Третий Рим?), и претендующую на некое откровение или поиск истины. В сердце автора бьется пепел «Ста лет одиночества», но если Маркесу удалось создать аллегорическую историю Южной Америки, то у Микушевича все закончилось беззубым и неоригинальным оправданием сталинских репрессий и болливудским балаганом. В романе туева хуча персонажей и каждого тоже есть своя биография, что страшно утомляет: если поначалу я старался следит за тем, кто есть кто, то в какой-то переломный момент поняв, что все мои усилия тщетны и только усиливают путаницу, плюнул на это и стал читать как есть. Когда автор не рассказывает ту или иную биографию (под которыми очень скоро погребается любой намек на развитие изначального действа — отношения рассказчика, он же биограф Чудотворцева, с некими могучими силами, паразитирующими на наследстве покойного суперфилософа), он заставляет героев (а иногда и без посредства героев, прямым текстом) нести псевдомистическую ахинею, от которой проблевались бы адепты всех эзотерических течений — от египетских герменевтиков до фанатов ТВ-3. Большинство доказательств, которые приводят герои (и автор) в подтверждение своих мозговзрывательных идей, не примут даже в психушке — они высосаны из пальца, взяты с потолка, получены путем перестановки букв в словах (да, Микушевич очень любит анаграммы и совпадения звучания слов — все в духе Михаила Задорнова и прочих деятелей фолк-хистори), вырваны даже не из контекста, а из предложения или строфы. Временами впрочем, встречаются весьма оригинальные и незаезженные трактовки тех ли иных исторических событий, но у меня есть подозрения что это случилось по недосмотру автора или просто случайно, да и перекапывать всю эту кучу навоза ради пары-тройки мелких и тусклых бисерин удовольствие весьма сомнительное.

В целом я горжусь тем, что дочитал книгу и не бросил ее (хотя желание было многократное и просто адское), тем самым подтвердив мои силу воли и библиомазохизм, но искренне советую не повторять мой эксперимент и сэкономить время, нервы и психическое здоровье.